Зайчики

Сознание возвращалось тошнотворными толчками. Оди лежал на спине, раскинув руки-ноги, под спиной было мягко, в ушах тоненько звенел рой итушов*, перед глазами плавали цветные круги и пилотские кресла вверх тормашками. Пол это потолок? Ну бред. «Ох, папочка, как же плохо»… — застонал омега, содрогнулся и забился в накатившем рвотном спазме. Рвать было нечем, перла пенистая, желтая, горькая слизь. Чьи-то руки заботливо подхватили и перевернули набок, поддержали мотающуюся голову. — Мой Арти… — пролепетал юноша, но это был вовсе не Арт — сверху склонялся, приближая лицо, светловолосый, весьма миловидный… омега? «Игорь, — услужливо подкинула имя память, и сердце мучительно сжалось. — Людь. Землянин. Мы вместе спаслись с круизного лайнера. А Арт, скорее всего, погиб». Больно. Не телу, хотя и телу тоже. Но душе гораздо, в стократ больнее. Резко зачесалась метка, и Оди потер ее, окончательно выныривая. «Прощай, Арт, мой истинный, я люблю тебя…» — Оди? — Игорь смотрел расширенными, почти круглыми глазищами, в которых плескался бездонный ужас. — Оди, ответь мне! Или я с ума свихнусь! Оди! Не бросай меня здесь одного! — землянин плакал, не скрываясь, по его щекам катились крупные, блестящие, прозрачные слезы и он их не вытирал. — Оди, я боюсь! Ничего не стал омега отвечать людю, просто приподнялся и порывисто обнял того вокруг торса. К чему лишние слова, если обоим и без слов все предельно ясно? Сотрясать воздух? Игорь шумно втянул убегающие сопли, и юноши застыли, счастливые крохотной малостью — живые. Не соображая, что творит, Оди страстно потерся о щеку людя щекой и неожиданно укололся. — Ой! — пораженно вскрикнул каваец и всхлипнул — течный организм откликнулся на прикосновение сладкой судорогой внизу живота и порцией выделившейся с похабным чпоканьем смазки. — Да у тебя щетина как у настоящего альфы! Не знал, что у вас, землян, есть щетина… Не знал, теперь знает. И что? Людь волшебно превратился в альфу? Был непоняткой без внятного запаха и остался им. Не мужик, не омега, хилое пассивное недоразумение. Фу-у-у. — Отпусти, — жалобно попросил Оди у Игоря. — У меня течка в разгаре. Трахаться хочу — умираю, а ты тискаешь. И руки Игоря разжались, исчезли, да и сам Игорь торопливо отпрянул. Без землянина сразу стало очень холодно, пробрал озноб. С трудом преодолев желание возобновить приятный телесный контакт, Оди оправил задравшуюся к соскам блузку и сел. Схватился за виски, охнув от головной боли. — Сотрясение мозга, определенно, — поставил себе диагноз. — Чудо переломов нет. Его ладонь без участия разума скользнула к паху и через ткань тонких брючек затерла налитую кровью, напряженную плоть. Молодец, Оди — нашел время для петтинга. В точку. Неизвестно где, с чужаком инохом, едва приземлившись. Проклятая течка! Ох, жутко трахаться охота, сзади мокрый насквозь, и сменной одежды — ноль. Одеяло на тампоны порвать, что ли? Или покопать в шлюпке еще? Может, тряпки какие-нибудь обнаружатся? Одеяло при нынешнем плачевном положении вещь ценная. Но почему пол и потолок поменялись и внизу кресла пилотов? Ах, точно, капсула же перевернулась. Тьфу. Но здорово, в принципе, и предусмотрительно — потолок обшит толстым слоем мягкого и пружинящего материала, от травм при авариях. Игорь непонимающе щурился. — Ты чего ерзаешь? — осведомился, хмуря русые брови. — До сих пор тошнит? Вставай давай! Пойдем обследовать, куда упали. Расселся цацей. Я тебе и скафандр принес, на минуточку. Одевайся, покажу интересное! Эх, Оди бы встал, но коленки разъезжались самопроизвольно. «Трахаться! — трубили бесящиеся гормоны. — Пусто в заднице, пусто! Кто бы засадил»… Увы, мечталось напрасно. Значит, нужно срочно прогнать наваждение и сосредоточиться на иных, весьма важных проблемах. Например, на выживании. Что Игорь столь усердно втирает про скафандр? — Не част`и! — омега яростно, до выступившей крови куснул губу, резкой болью возвращая минимальное соображение. — Что там, вне шлюпки? Что ты нашел? Игорь замерцал из полумрака (полумрака? Свет откуда?) расширенными зрачками. — Базу старателей! — порадовал он. — Замороженную, пустующую, но там полно всякого-разного-полезного! И жратва есть, хорошая! Почти не просроченная! И генератор заведем — будет чем дышать и свет! Связь наладим! Помощь вызовем! — землянин нетерпеливо подпрыгнул на месте, с коленок, он жаждал действий. — Вставай, Оди! Живем же! Мы — огромные везунчики! О великий, безграничный, хищный и равнодушный космос, и течка, и вообще — людь был прав. Без сомнений.