Иллюзии прошлого

      В главном корпусе гильдии сегодня особенно оживленно. Пространство пестрит изобилием людей, то и дело снующих туда-сюда и одетых в разноцветные одежды, порой совершенно безвкусные и не сочетаемые. Голоса слились в единую массу, которая представляет собой неразборчивый гул, сильно раздражающий слуховые рецепторы.       Алексия сидит за уединенным столиком, расположенном недалеко от барной стойки, за которой умело орудует Юкино Агрия. Эта девушка одна из первых, кто подошел к новенькой, чтобы познакомиться. Заклинательница показалась ей излишне пафосной и наивной. Алексия со скучающим видом разглядывает окружающий ее народ, подперев ладонью голову. Пальцами свободной руки она задумчиво и проворно постукивает по чуть прохладной и гладкой поверхности бокала, на половину наполненного бордовой жидкостью, такой же неестественно яркой, с обманчиво живым блеском, как ледяной взгляд ее глаз.       Прошло уже несколько часов с того момента, как новоиспеченная волшебница известной гильдии «Саблезубый тигр» стала официальной участницей этой организации. Волшебники приняли девушку достаточно тепло и дружелюбно, но после знакомства внимания на ней никто, кроме Юкино, не задержал — каждый продолжил заниматься своими делами. Такое поведение новых знакомых вполне устраивает ее. Алексия, за много лет привыкшая к одиночеству, полюбила тишину и поэтому не горит желанием видеть рядом с собой кого-либо постороннего. Чужое присутствие чаще всего не приносит особого удовольствия, а только раздражает, так же, как и разговоры, несущие в себе бесполезную информацию.       Сейчас, когда она находится в обществе презираемых ею людей, так радушно и бескорыстно принявших ее, ей кажется, что можно было бы сделать все что угодно, даже сдохнуть от вражеской руки, только не принимать их помощь. Алексия всегда делает поспешные и необдуманные выборы, но в сравнительно немногих случаях, как на данный момент, жалеет о последствиях. То, что она сделала, довольно ощутимо ударило по ее самолюбию и гордости. Конечно же, она считает себя выше этих людей, так как их жизнь и разум полностью в ее распоряжении, она может делать все, что пожелает. Она — Демон, они — обычные смертные. Все просто. Люди целую вечность являлись марионетками, предметом доминирования у высших существ, совершенно не подозревая, что их нити жизни опутывают чьи — то пальцы и называя всякий несчастный случай, трудности, стоящие на их пути, судьбой, но на самом же деле это все — проделки Темных.       Ангелы всегда считались добрыми героями, бесстрашно борющимися с Вселенским злом в лице Слуг Сатаны. Их обычно представляют милосердными и до тошноты правильными. Всего лишь старые и до надоедливости привычные стереотипы, как считает Алексия. Ангелы давно совращены безграничной властью над человечеством не хуже Демонов, хоть и прикрываются благими намерениями, словно фальшивой маской. Их интересует лишь спасение непорочности людских душ, но не жизнь. Они вступают в противостояние с Темными за эти души, совершенно не заботясь о том, погибнет человек или нет в процессе этой борьбы. Продавший душу — недостоин ничего, кроме смерти, а тот, кто спас ее — имеет право на жизнь, даже если и обречен на вечные страдания. Эти муки — ангельская кара за поворот на неверный путь. Так что поступки многих Демонов выглядят весьма гуманно, по сравнению с деяниями этих «чистоплюев».       «Если мир полностью попадет в руки таких мразей, то он станет больше походить на Ад. Неужели они этого не понимают? Мы, конечно же не святые, но даже в некоторых из нас еще осталось что-то светлое, ведь Демоны — это те же ангелы, отдавшие за бесценок свою душу Дьяволу », — когда-то давно думала Алексия, даже не догадываясь, что практически предсказала скорое будущее.        Эта вековая и ужасная, скрытая от людских глаз борьба закончилась, иссякла, так же, как и все надежды Алексии на вечное господство. Ей удалось убить тех двоих Ангелов, напавших на нее и, скорее всего, посланных Ханной, но не выиграть эту войну. Светлые одержали блестящую победу, хоть и доставшуюся им огромной ценой. Ощущение собственного бессилия и ничтожества невыносимо как никогда. Оно действует как щелочь на организм живого человека. Но ее гордость по-прежнему остается непоколебимой, она не привыкла и не собирается привыкать ни перед кем унижаться, тем более перед своими «пешками», хотя и отчетливо понимает, что власть над ними непременно закончится ее гибелью.       «Интересно, о чем думал Людовик XVI, когда восходил к смерти на глазах у своих бывших подданных?».       В некоторых странах люди имели смелость свергнуть неугодных им правителей. Вот и сейчас самые могущественные «кукловоды темной стороны» отправились в Преисподнюю, не оставив после себя ничего, кроме сизого пепла. Осталась лишь она — прекрасная и могущественная королева, ожидающая своего смертного часа и, сама не зная зачем, оттягивающая его.       Алексия, сколько себя помнит, никогда с остервенением не цеплялась за свою жизнь, хотя это и жизнью невозможно назвать, скорее, существованием. Она сама себе не может объяснить, почему все еще жива, ведь после ран, полученных в последней схватке, реинкарнация была невозможна. Будто бы сам Люцифер пожелал продолжиться ее однотонному существованию, так опостылевшему ей самой. И на то действительно были свои причины — миссия Алексии в этом мире еще не окончена. Недоигранная роль — это все, что держит ее над пропастью Преисподней. Она нетерпеливо ждет финала, развязки этой всей непонятной и запутанной игры, совсем не интересуясь кульминацией, мечтая о смерти. Более чем за двести лет своей так называемой ‚жизни‘ она слишком устала от вечности и сейчас не желает ничего, кроме долгожданного покоя.       Скорее всего, именно неоправданное до конца предназначение порождает тлеющее в глубине черной души желание выжить на данный момент, и при чем любой ценой, даже если придется жить среди ненавистных людей, медленно вливаясь в поток их скучного и однообразного бытия, коим он не кажется для них из-за слишком короткой жизни.       Общество людей для Алексии непривычно, можно даже сказать, противно. Она не знает, что делать дальше. Она осталась один на один со своими врагами, явно превосходящими ее по силе и численности. Те, подобные ей самой, которые когда-то были рядом, давно горят в Аду. Она не жалеет о их смерти. Она злится от того, что не смогла умереть вместе с ними, ведь желает этого больше, чем все глупцы, что тщетно пытались спасти свою шкуру.        «Изначально моя душа принадлежала Дьяволу. Оставалось лишь мертвое тело и холодный рассудок — то, что я сейчас из себя представляю. Так почему же Люцифер не хочет поскорее забрать в Преисподнюю остатки своей „собственности“? К чему это все? „Один в поле — не воин“, так ведь? Он никогда и никого не щадил. Все Демоны, что так слепо и беспрекословно ему подчинялись, теперь находятся в огненной Геенне, испытывая невообразимые муки. Почему же он просто не уничтожит меня? Как мне противостоять Светлым? А они ведь непременно скоро придут за мной…» — Алексия ненавидит размышлять на подобные темы, угнетающие и полные безысходности.       Она невзначай замечает, что ее в наглую и с неподдельным интересом разглядывает какая-то девка. Мысленно поблагодарив незнакомку за то, что та отвлекла ее от внутренних стенаний, Де Лука в ответ лишь пристально, но, тем не менее равнодушно смотрит на нее.       За соседним столиком, положив ноги на рядом стоящий свободный стул, сидит девушка. Ее длинные волосы цвета воронова крыла собраны в незамысловатую прическу на китайский манер. Темно — синее платье облегает идеальную фигуру. Лицо как у куколки — без единого изъяна. А черные глаза с загадочным и опасным блеском выражают совершенно не скрываемое презрение. Тонкую полоску губ искажает ядовитая улыбка. — Приветствую вновь прибывших. — Ее голос грубый и с небольшой хрипотцой, видимо, последствие нескольких лет курения. — Ну что, может, познакомимся поближе? А то мне недостаточно нескольких общих фраз, что сказал о тебе наш мастер. — Минерва, не прерывая зрительного контакта, уверенно идет в сторону Алексии.