***
Осознание того, что самой Хван через несколько дней уже стукнет семнадцать лет, приходит внезапно: за ужином отец интересуется, какие у Шинби планы на свой день рождения и какая поддержка требуется от самих родителей. Хван замирает на секунду, а потом спешно набивает себе рот лазаньей, чтобы выиграть время на обдумывание. Через минуту и половину выпитого стакана сока она уверенно отвечает: - Никаких планов. Я бы хотела посидеть у себя в комнате и посмотреть старые фильмы. Родители переглядываются, переводят взгляд на брата, на что тот лишь разводит руками в стороны, мол, подростки, что с них возьмёшь? - Милая, ты уверена, что не хочешь позвать подруг? Хотя бы Ыну? Вы могли бы устроить вечеринку или съездить куда-нибудь отдохнуть, – у мамы очень обеспокоенное лицо и Шинби немного некомфортно от того, что она вызывает беспокойство у родных. В конце концов, это всего лишь день рождения и эту мысль Хван озвучивает вслух. - И я даже не знаю, будет ли в этот день что-то важное, поэтому лучше не стоит. - А вдруг действительно проявится имя? Мы хотим, чтобы ты запомнила этот день! Шинби вздыхает. Родители Хван – большие романтики и именно эта черта их дочери не передалась. - Ну, если случится так, то лучше я проведу этот день наедине с собой, перестраивая своё сознание. Правда, не волнуйтесь, мы ведь всегда можем отметить позже. Спасибо мам, очень вкусно! – Не зная, как завершить этот разговор без особых изменений в поведении, Шинби решает завершить трапезу. С этими словами девушка прячет тарелку в посудомоечную машину и удаляется. В своей комнате хорошо. Тут идеально настроенный свет, температура, вещи всегда лежат там, где должны – постоянство успокаивает. Шинби кидает взгляд на настенный календарь и вздыхает. День рождения уже послезавтра и ей сейчас хочется думать о нём меньше всего. Шинби ложится на кровать, открывает свой ноутбук, а когда дисплей загорается, натыкается взглядом на закладку в самом краю браузера – пользователь Чон Чонгук на Фейсбуке. Хван кусает губы, решая, как ей поступить, после чего кликает по ссылке и подскакивает к шкафу. Запах парфюма уже почти выветрился, но сама вещь по-прежнему принадлежит Чонгуку, поэтому, бросая её на кровать рядом с компьютером, Шинби чувствует, как ускоряется её пульс – адреналин зашкаливает просто потому, что у неё есть чужая вещь, и это напоминает ей какую-то интересую игру, а сама Хван будто бы нарушает всевозможные правила и законы. Шинби думает с минуту о том, что ведёт себя как ребёнок, но продолжает – открывает фотографии профиля и идёт по уже привычной ленте фотографий. Вот Чонгук на пляже, вот в парадном костюме с братом, а тут такой домашний, в толстовке, шортах и бейсболке улыбается ярко и даже как-то по-детски. Шинби зажимает в руках толстовку с фотографии и ловит себя на том, что улыбается. - Это ведь не преступление? – Бормочет себе под нос. Толстовку нужно вернуть как можно скорее. А страницу удалить из закладок прямо сейчас.***
На следующий день Ына щебечет о том, как они с Мингю ходили в аквапарк, что он учил её плавать, а она почти научилась нырять. Когда энтузиазм подруги немного гаснет, она с самым серьёзным видом, на какой только способно её милейшее лицо, обращается к Шинби: - Ты точно уверена, что не будешь праздновать? Девушка кивает уже в тысячный раз. - И я даже не могу приехать к тебе к полуночи, чтобы поздравить тебя? Хван вздыхает. - Если приедешь ты, то приедет и Мингю тоже, а ты знаешь, что когда людей больше, чем один, я считаю их за толпу. К тому же, родители скорее всего уже будут спать, это же будний день. Так что, если захочешь, можешь поздравить меня в школе, идёт? Ына вздыхает – идёт. Воспользовавшись моментом, Шинби просит подругу передать Чонгуку его толстовку, так как тот постоянно пропадает в библиотеке за учебниками, а сама Шинби не собирается ловить его по школе, но Ына лишь округляет глаза и удивляется: - Мы уже не вместе, если ты не заметила! Верни ты, он ведь отдал её тебе. Шинби открывает рот, чтобы поспорить, но, не придумав ничего разумного, закрывает обратно. - Если эту толстовку отдам я, будет казаться, что ты его боишься или избегаешь, – Ына смотрит на Шинби взглядом "ну ты же понимаешь, о чём я", и это, на самом деле, аргумент. Но не для Шинби. - Так и есть! Я его избегаю! И он знает об этом. К тому же, он ведь оставил её в твоём доме. Так что, отдашь? – Шинби протягивает пакет с толстовской, но Ына отступает на шаг. - Нет, боюсь, эта тягость ложится на твои хрупкие плечи, – и, на этих словах, с важным видом удаляется в кабинет. Шинби вздыхает и обречённо бредёт в сторону библиотеки. С Чонгуком она сталкивается абсолютно случайно, но абсолютно вовремя – на лестничной площадке между третьим и четвёртым этажами. От неожиданности Шинби ойкает вслух и губы Чонгука трогает лёгкая улыбка. Шинби не знает, куда деться, поэтому просто протягивает толстовку и говорит: - Эм. Это твоё. Спасибо, кстати, – и звучит она совершенно неловко, стараясь при этом не смотреть парню в лицо. Тот переводит озадаченный взгляд с пакета на Шинби и обратно, после чего усмехается: - Ты так хочешь избавиться от неё, что аж принесла её в школу? - Что? Нет! Всё не так, – Шинби мотает головой и вытягивает руку сильнее. – Просто возьми её. Пожалуйста. - Моя сумка в библиотеке, а ты знаешь, туда нельзя заходить с лишними вещами, – Чонгук задумчиво кусает губы. Он явно куда-то торопится. – Я могу забрать её у тебя завтра? – Эти слова парень произносит уже стоя на нижних ступенях этажа. Не желая задерживать его ещё сильнее, Шинби несколько раз мелко кивает, после чего Чонгук бросает "Отлично!", и исчезает вниз по пролёту. Только немногим позже Шинби ударяет лоб ладонью – ведь завтра её день рождения!***
Время проносится с невероятной скоростью, лишний раз дав Шинби возможность задуматься о том, что с возрастом восприятие времени сильно искажается. На часах уже 22:34 и Шинби почти доделала домашнюю работу по социологии на завтра. Она потирает переносицу и устало прикрывает глаза. Хван осознаёт, что волновалась куда больше в ночь на день рождения Ыны и теперь, кажется, истратила все свои запасы волнения. Сейчас она испытывает только усталость и относительное безразличие, и объясняет это себе тем, что после того, как надежды на соулмейта-Мингю не оправдались, ждать ей было особо нечего. Теперь ей казалось, что заветное имя вообще проявится на восемнадцатилетие, не раньше. Родители, как и просила Шинби, смирились с тем, что свои семнадцать лет дочь праздновать не хочет. Но взамен взяли обещание устроить пышное празднество на следующий год. Шинби с тяжестью на сердце согласилась – может, к тому времени ей действительно захочется устроить праздник. На часах уже 23:17 и Шинби, понимая, что сна нет ни в теле, ни в сердце, решает занять себя чем-нибудь и садится за работу, которую нужно сдать в конце следующей недели. Зато освободит себе выходные и будет отвлечена хоть чем-то – проект по биологии оказался как никогда кстати. План срабатывает отлично – увлёкшись домашним заданием, Шинби вновь теряет чувство времени, намеренно не трогая телефон и не обращая внимания на уголок с датой в ноутбуке. В 23:57 Шинби бросает быстрый взгляд на настольные часы и начинает нервничать. Три минуты. Она откладывает записи, собирает ручки и карандаши, очищает стол от ненужных предметов, кладёт на него руки и делает глубокий вздох. Что же, теперь ей кажется, что лучше бы она легла спать. Хван сидит в таком положении до 00:00, когда в комнату заходит брат с поздравительным тортиком и свечой. Шинби очень тронута, о чём брату и сообщает, но не может искренне порадоваться вкусностям – мысли заняты беспокойством. Старший предлагает посидеть вместе с ней, но встречает бурный отказ. - Нет, спасибо, оппа, это лишнее. Я доделаю свою домашнюю работу и лягу спать, правда, – она машет руками в успокаивающих жестах и брат кивает. - Если что – зови. Я пока не сплю. И Шинби ему очень благодарна. Поздравительное сообщение от Ыны Шинби видит как только брат покидает комнату – подруга поздравила её огромной трогательной смс-кой ровно в 00:00 и выложила специально смонтированное к этому дню видео. Шинби качает головой и улыбается – она так любит эту солнечную девочку. Ына пестрит смайликами и пишет что-то вроде: "Я не буду спать всю ночь", "Обязательно позвони мне", "Я хочу всё знать" и "Я могу приехать, если ты захочешь", и Шинби благодарит её от всего сердца. Иногда она думает, заслужила ли она такой искренней любви со стороны Чон Ыны, и способна ли вернуть её в полной мере? В 00:23 Хван сидит за столом и смотрит в темноту за окном. В отражении она получается какой-то бледной и беспокойной, и от этого становится не по себе. А может, не в отражении дело? Шинби слишком близко восприняла проявление предназначения подруги и теперь понимает, что стоило бы припасти энергии и для себя – Шинби кажется, что она выгорела эмоционально. Через ещё пятнадцать минут Хван с опаской разглядывает своё правое запястье и, на всякий случай, и левое тоже. Ни следа каких-то новых изменений, только бледно-молочная кожа и небольшая россыпь родинок. Она проводит рукой по запястью, внутренней стороне предплечья, растирает кожу – ничего. Ощущения как и в любой другой день, и Шинби позволяет себе расслабиться – сегодня, кажется, ничего не произойдёт. Когда на часах пробивает 02:00 Шинби, разминая шею, встаёт из-за стола и направляется на кухню, чтобы освежиться – сок со льдом лучшее ночное средство, чтобы взбодриться. Она старается не шуметь, чтобы не побеспокоить родителей, и делает всё в медленном темпе с излишней аккуратностью. В тишине дома соковыжималка жужжит будто бы особенно громко, но продолжается это недолго и уже через пару минут Шинби наслаждается прохладным вкусом цитрусов, думая о том, что завтра после уроков будет уж очень вялой на тренировке. Время уже далеко за два часа ночи и Хван уверена, что заветное имя на свой семнадцатый день рождения в подарок она не получит. Это заставляет её вздохнуть с облегчением. На обратном пути, делая небольшие глотки из стакана с соком, Шинби, успев расслабиться, внезапно чувствует что-то странное в правой ладони. Вся правая рука начинает покалывать от кончиков пальцев до конца предплечья. Шинби поспешно запирает дверь в своей комнате и замирает, практически не дышит, не сводя глаз с запястья. Левая рука зажимает телефон до боли в костяшках пальцев, а стакан с соком во внезапно ослабевшей правой руке, начинает трястись. Шинби поспешно срывается с места и торопится к столу, чтобы оставить там стеклянный стакан, но не успевает – когда до стола остаётся всего метр, правая рука внезапно просто перестаёт ощущаться и стакан с громким треском приземляется на пол, разливая всё содержимое по полу липкой субстанцией. - Чёрт. Шинби теряется, не зная, что ей делать – руку сводит, а на внутренней стороне запястья жжёт будто бы раскалёнными углями. В глазах темнеет и Хван, потеряв равновесие, опускается на колени, спрятав лицо в изгиб локтя. Руку сводит просто невыносимо. Шинби всхлипывает и вытирает выступившие слёзы свободной рукой – никакие книги и чужие истории не опишут, насколько болезненно проявление метки в реальной жизни. В голове проплывает мысль о том, как же Ына справилась с этим в одиночку? Когда через несколько минут, тянувшихся вечностью, боль начинает утихать, Шинби отступает к кровати и присаживается на край. Рукой невозможно пошевелить – она еле чувствует её, и та висит безжизненным грузом вдоль тела. Девушка вздыхает и шмыгает носом – это было сложно. Она делает глубокий вдох, чтобы успокоить колотящееся сердце и усмехается – если бы она спала сейчас, то, скорее всего, испугалась бы гораздо сильнее. Тот факт, что сейчас произошёл процесс проявления метки с именем её предназначения Хван осознаёт много позже – через несколько минут после того, как боль утихла окончательно, Шинби словно бы просыпается. Ей не хочется опускать взгляд на свою руку, в голове только мысли о том, что она не просила этого сегодня, но судьба, разумеется, мнения спрашивать не собиралась. Шинби вздыхает, и, в очередной раз шмыгнув носом, помогает себе левой рукой – осторожно обхватывает правую пальцами и приподнимает ближе к лицу. От увиденной картины кружится голова. Область развилки вен прямо на запястье очень раскрасневшаяся – кожа раздражена, словно её обожгли, а в самом центре медленно и всё отчётливее темнеет имя. Чужой почерк выглядит очень аккуратно и Шинби безошибочно разбирает едва чернеющую надпись: "Чон Чонгук". В этот момент телефон загорается входящим сообщением: jeon109: "Я могу зайти за толстовкой?".