Несчастная любовь

Прошла неделя, Олеся каждый день встречалась с Ильей, и совсем забросила тренировку. Избегая Тарасова, она прогуливала и его уроки, убегала когда он пытался с ней поговорить. Женьку пугало поведение подруги, она начинала беспокоиться за нее.  — Леся, что с тобой происходит? — спросила Мура, подойдя к подоконнику, на котором сидела Умка и смотрела через окно, в одну точку.  — Все нормально Жень.  — Лесь, Борис Андреевич к директору пойдет жаловаться…  — Пусть идет куда хочет! — безразлично ответила она, не взглянув на подругу. Мурашова обняла девушку. — Я люблю его…  — Кого? — удивленно спросила Женя.  — Тарасова…  — Уманова, он же старый для тебя! Или все равно с кем? — съязвила Ирочка Королева. Они невзлюбили друг друга сразу. Ира была одной из числа золотой молодежи.  — Закрой свой рот! — прорычала Леся, спрыгнув с подоконника.  — А то что? — девушка как специально провоцировала Уму.  — Зубы будешь с пола собирать! — прошипела Олеся, сжав кулаки.  — Умка успокойся! — сказала Женя, встав перед подругой. — Ир, катись по хорошему отсюда.  — Ну уж нет! Она же не адекватная, ей не место в нашей школе! — ответила она, наблюдая как девушка злиться. Отпихнув подругу, Леся ударила одноклассницу по лицу, на глазах у всей школы.  — Ты еще ответишь за это! Тебе крышка детдомовка! Моя мама тебя уничтожит! — кричала Ира. Уманова, испепелив ее взглядом, убежала. Женя покачала головой посмотрев на Ирину, и побежала сзади за подругой. Олеся выбежала со школьного двора и побежала к Илье. Ей нужно было с кем — то поговорить, выговориться. Девушка не боялась, проблем, которые ей могла устроить Иркина мама. Было просто ужасно плохо, сердце рвалось на части, хотелось кричать. Так паршиво ей не было наверное еще никогда. Забежав в квартиру компьютерного гения, она бросилась в его объятья и разревелась. Леся просто устала быть сильной. Зыков не стал спрашивать что случилось, все равно не скажет, поэтому прижав ее к себе, он вдыхал запах ее волос. Женька выбежала из школы, искала глазами Леську. Ее телефон был отключен, а Королева — старшая уже мчалась в школу. Оббежав все школьные закоулки, где могла спрятаться подруга, она вернулась в здание и побежала к Тарасову.  — Борис Андреевич! — закричала Мурашова, забежав в спортзал.  — Мурашова? Что случилось? — спросил он.  — Там Леська, короче она Королеву ударила, Ирка сама ее спровоцировала, и куда — то убежала. Ира позвонила матери, она уже едет сюда!  — Найди Уманову, а я попробую все уладить. Когда Борис зашел в кабинет директора, обе Королевы были уже там, Инга Вадимовна кричала и требовала, чтобы Умку выгнали из школы, тем более она доведет дело до суда. Послушав речь женщины, физрук подошел к столу директора.  — Вы когда заявление писать будете, не забудьте указать, что ваша дочь, сама спровоцировала Уманову. — сказал он.  — А вы, Борис Андреевич… — начала говорить Ирочка, хлюпая носом. — Пришли свою любовницу выгораживать. Я слышала, как она Женьки рассказывала об ваших отношениях и еще кое о чем! — сказала девчонка своим ехидным голосом. А Тарасов закипая от злости, посмотрел на директрису.  — Инга Вадимовна, я разберусь! А вы, Борис Андреевич задержитесь! — женщина дождалась, когда выйдут Королевы и указала мужчине на стул. — Я надеюсь, вы понимаете, что должны уволиться?  — Послушайте Наталья Сергеевна, между мной и Олесей ничего нет и ничего не может быть! Да Леся влюблена в меня, я это знаю, и что? Мало кто в таком возрасте, влюбляется в своих преподавателей. А Ирина, просто выгораживает себя, как будто вы не знаете, что почти весь класс недолюбливает Олесю.  — Ладно Борис Андреевич, идите работайте! Я разберусь в этом инциденте.  — Как? Выгоните Уманову? Потому что Королева надавит?  — Она собирается писать заявление в полицию, а у нас элитная школа. И Уманова попала сюда, только благодаря Мурашовым. Идите работайте! Едва дождавшись окончания рабочего дня, мужчина сразу поехал в детский дом, ему было необходимо поговорить с ученицей. От Ивана Павловича он узнал, что Олеся заперлась в комнате и не пускает даже соседку. Подойдя к двери, Тарасов постучал, девушка не отозвалась.  — Олеся, это Борис Андреевич, открой мне дверь, давай поговорим. Олеся, не веди себя как маленькая, капризная девочка! — после этих слов открылась дверь, Тарасов увидел заплаканную, с покрасневшими глазами девушку. Зайдя в комнату, он закрыл за собой дверь и обнял Уманову. — Ну все не плачь… За что, ты ударила Королеву? Я для чего тебя драться учил? Чтобы ты была того, кто значительно слабее тебя?  — Нет… — только и ответила она. — Просто я сказала Женьки, что люблю… Вас… А она услышала, начала говорить, что вы старый для меня, и что мне все равно с кем, вот я и ударила… От такого признания Борис опешил, он конечно обо все догадался давно, но услышать признание, не был готов. Мужчина не знал как вести себя с Лесей, подбирая нужные слова, он продолжал ее обнимать. Он снова мысленно ругал себя, за свою слабость. Утонув в его объятьях, Умка успокоилась. Было спокойно и легко, она была уверена, что Борис Андреевич защитит ее.  — Что будет теперь со мной? — спросила девушка.  — Я все решу и улажу, не переживай… Прекращай плакать и приходи в школу. — Ну все до завтра… — сказал он и пошел к выходу.  — Борис Андреевич… — прошептала Уманова, и мужчина остановился, но не обернулся. — Я люблю вас… Я знаю, что вы мне никогда не ответите взаимностью, но я все равно хочу, чтоб вы это знали. Я и боксом то увлеклась, только ради вас, чтобы как можно больше времени проводить рядом с вами. Вы наверное сейчас смеетесь надо мной, считаете глупой девчонкой, а мне все равно. Я вам совсем не нравлюсь, да?  — Олесь, во — первых, я не люблю тебя… — тогда почему же предательски колит сердце? — во — вторых, я скоро женюсь, а в третьих, я гожусь тебе почти в отцы. Я тебе очень прошу, выброси эти глупости из головы, и займись уже учебой.  — Вы кажется собирались уходить? Всего доброго! — ответила девушка, размазывая слезы по щекам. Если б он понимал, сколько боли причинил ей сейчас, как сильно и глубоко ранил ее сердечно, растоптал ее чувства, и одним ударом убил всю веру в любовь. С грустью посмотрев на Олеську, мужчина ушел, закрыв за собой дверь и оставляя ее, наедине с мыслями.