space

      Саске устал, хотел есть и завалиться спать после тяжелой тренировки. Горячий душ тоже неплох, но… не вместе же с Узумаки! Из всего потока их самым ужасным образом сформировали в одну команду. Трудно было сказать, кого проще было терпеть: фанатку или неотесанного дебила, тщетно пытающегося блистать тем, что обычно надо стыдиться показывать. С вечно орущим Наруто было тяжело находиться подряд несколько часов, не говоря уже о нескольких днях, а именно столько и длились миссии вне деревни.       Но случилось что-то фантастическое: Узумаки притих. Это стало настолько нехарактерным явлением, что у Учихи от удивления рот открылся и он не знал, как это можно было прокомментировать, хотя и не стал бы делать это вслух. Но то стало причиной, почему он решил остаться — понаблюдать.       Однако Наруто не мог изменять себе так долго. И когда за Учихой закрылась дверь ванной, Узумаки стал ворчать, и из-за шума воды можно было лишь догадываться, что он там говорил.       Саске почувствовал раздражение, связанное и с ситуацией, и с мокрой одеждой, которой его еще и окунули в грязные лужи на дороге. Он, не раздумывая, скинул футболку и посеревшие шорты к одежде Узумаки и поспешил его потеснить. Они уселись в ванной друг напротив друга, отводя взгляд.       Это становилось непривычно. Наруто молчал слишком долго. Обычно к этому моменту они могли бы уже быть в разгаре ссоры.       Саске не являлся тем человеком, который был не способен удержаться от слов. Ему — напротив — нужно было волевое решение, чтобы начать говорить с собеседником. И очень часто Наруто сам начинал все, беседами или диалогами не назовешь, конфликты.       Но сейчас был тот момент, когда они остались наедине, и можно было спрашивать обо всем, не заботясь, что Сакура, Какаши или, упаси ками, эта девка вклинятся.       — Ты так безукоризненно послушал ее, — но, в конечном итоге, тон у Саске с издевательского на какой-то другой не поменялся. Не то, что бы он этого желал. — Не хочешь расстраивать сестричку? — никакой она ему сестрой стать не могла бы, что за бред, он просто не в состоянии выговорить ее тупое имя.       — А ты видел? У нее губа тряслась, будто она опять заплакать хотела, —раздраженно, будто бы разжевал блондин. — Ты часто расстраиваешь Сакуру-чан, но хотя бы не говоришь ей гадостей, а она из-за этого не плачет.       Саске нахохлился, не допуская даже мысли о том, что этих двоих можно сравнивать. Сакура выгодно выделялась на фоне девочки, которая просто пришла, ведя себя так, будто все должны были ее полюбить в тот же миг.       — Сравнил теплое с мягким. Сакура — наша сокомандница. Она, конечно, не слишком полезна, но мы хотя бы знаем, что от нее ожидать. Что ждать от этой? Что, если она тебе во сне шею свернет?       — Сакура не бесполезна! Ну… она… — блондин жмурил глаза, перебирая аргументы, но не мог вспомнить должного примера — для куноичи у него были лишь оправдания: ни у кого не должно получаться все и сразу, зато она лучшая по части контроля чакры. Плюс, изредка в том, что она попадала в опасные ситуации, были виноваты и они, попросту бросая ту беззащитной. Наруто ничего не оставалось, кроме как идти в контратаку: — Ты будто вообще… — блондин нахмурился, впившись Учихе взглядом в бесстыжие, как он думал, глаза. У него не всегда получалось хорошо формулировать то, что он понимал чисто интуитивно.       — Что я? Думаю за нас всех о рисках? — он цыкнул, проводя ладонью по лицу. Какой смысл говорить с этим идиотом?       — Не понимаешь людей.       Такое утверждение заставило Саске застыть. Он? Не понимает? Он знает лучше многих, на какое дерьмо способны самые разные люди, даже те, кто до этого казался близким и заслуживающим доверия. Его брат был самым показательным примером.       Пользуясь таким немым замешательством, Узумаки продолжил:       — И совсем не видишь очевидного. Она же совсем… теплая. Обо мне в жизни никто так не заботился, как успела она за день.       — Ей просто нужна твоя крыша над головой. А ты и повелся на «тепло», — Учиха резко дернул рукой, ударяя по водной глади, вызывая ненаправленный всплеск — просто шум.       — Даже если так! Как, ты думаешь, люди становятся друзьями?! — Узумаки не сразу подумал, что у такого человека, как Саске, скорее всего, нет друзей. Он никого к себе не подпускает, и у этих всех отчего-то нет столько напора, сколько есть у Наруто.       Но сказать это человеку в лицо то ли не хватило желания, то ли времени:       — Мне они и не нужны, — и от него это всегда звучало так пафосно и самодовольно, что Наруто изредка хотел пересмотреть свою систему взглядов, где Учиха Саске — просто жопошный упрямец, который всеми силами упирается и не хочет друзей, хотя они ему нужны. Быть может, он правда одиночка, способный выжить в токсичной среде, которую сам себе создает, будучи грубым и молчаливым? — Как жаль, что ты уже не сможешь признать свою неправоту, будучи мертвым! — Учиха встал, поднимая волну, и перемахнул бортик ванной, шлепая босыми ногами к выходу. — Тц!       Наруто не увидел смысл отвечать что-то конструктивное, лишь окликнул — «Эй!» — а потом его разморила теплая вода и освободившееся место с возможностью вытянуть ноги. Он лишь повернул голову, наблюдая за застывшим сокомандником, пытаясь представить его себе лучше, но незабвенное «да он просто мудак», всегда все объясняющее, никуда не хотело уходить.       А Саске тем временем осознавал свое положение, отчего-то молча.       — Ой, — осенило Узумаки. — Вся одежда в прачечной же, даттебайо, — но как мало надо было сделать? — Сестренка!       Эта девочка умная. Наверняка что-то придумает!       И, вообще-то, она придумала.       Саске мрачно одевался в одолженное, странное по фасону, большое по размеру, когда Узумаки, условно сказать, подумал и спросил:       — Кстати, ты знаешь, что такое «клитор»?       По тому, как что-то глухо ударилось об пол, совсем как в комнате Сакуры во время миссии, Саске с охеревающим лицом понял, что и не хотел бы знать.       Он вышел, оставляя Наруто орать что-то про то, как его разрывает любопытство.

***

      Свою одежду для них я уменьшать не стала, поскольку вернуть ту обратно не представилось бы возможным. Ну, может кто-то из игроков моего аспекта и смог бы, но не я. У меня были ограничения.       В итоге оба сидели в длинных не по размеру футболках, поедая рис с жареным мясом, пока я смотрела в окно и пыталась решить, голодна ли я. А еще — игнорировать заинтересованные взгляды.       И вообще, сколько Наруто может жрать? У него в животе что, черная дыра? После раменной — и поглощать кучу риса. Меня штормить вот начнет, если я сейчас съем полтарелки.       — Откуда у тебя вещи? — полюбопытствовал Учиха, и на этот вопрос ответить было проще, чем отправить Наруто читать учебники.       — Я в принципе все свое ношу с собой. Покажу, как это, когда вы оба будете готовы прогуляться.       — Под дождем? — не понял Узумаки.       — Нет. Проще показать и посмотреть на вашу реакцию, чем рассказывать словами и спорить, возможно ли такое, — хотя второго сюжета я не припомню. Саске поглядел на меня хмурым взглядом, Наруто начал есть быстрее, почти что давясь, за что я не поленилась сделать замечание.       Наверняка для человека такой профессии было очень обидно умереть в бытовой ситуации, поскользнувшись, к примеру.       Они доели, положили палочки выжидающе начали смотреть на меня, впервые в чем-то солидарные. Я, больше нагнетая интригу, еще с полминуты задумчиво ловила взглядом капли дождя. Они падали, разбиваясь о землю, и я моргнула, когда уловила раздраженный вздох брюнета, совпавший с одним из таких ударов.       «Не может быть, она внутри больше, чем снаружи!» И теперь мои спутники, аналогично спутникам небезызвестного Доктора, разинув рты пытались осознать, что случилось. Как я из-за спины достала КТиЛ, мою планету, в вечной мерзлоте почвы которой я должна была искать лягушек в качестве источника для новой вселенной. Для них это чистый бред, для меня теперь — совсем неважная информация.       Атмосфера здесь была своеобразной, конечно. Прохладной и липкой из-за туманов. Собственно, туманы и лягушки составляли ее название.       — Что-о-о-о происходит?!! — но несмотря на полное непонимание и абсурдность ситуации, Наруто выглядел впечатленным и даже воодушевленным, левитируя рядом со мной и Учихой, оглядываясь на туманные горы.       — Это мой дом. А, — я прокашлялась, — ну, точнее за тем покровом. Там мой дом. Моя планета уменьшена с сохранением исходной массы, благодаря чему я все еще могу вернуть ее в исходное состояние, в котором она будет по объему сравнима с вашей планетой, на которой мы сейчас живем. Та же ситуация с вами. Вы сейчас очень тяжелые для своего объема, но пока это допустимо, — у меня не было желания вдаваться в лекцию про черные дыры, никак не связанные с червоточинами в желудке Узумаки. Но еще несколько десятков раз сжатия, и, полагаю, все было бы не так хорошо.       — Что вообще происходит? — Саске упер в меня взгляд. Это было единственное, что он мог опереть в искусственно созданных мною условиях невесомости.       Я с едва ощутимой в себе насмешкой над чужим непониманием накренилась под сорок пять градусов и расслабила тело:       — Экскурсия. Подобно тому, как вы провели ее мне, сейчас я покажу вам части своего старого мира, которые я сумела унести с собой, — улыбнулась, но как-то чересчур уверенно, что, наверное, никто и не поверил.       Планета, еще находясь в моих руках опоясанным туманом клубком, была светло-зеленого цвета. Мерзлота и снежок отражали свет, подобно луне, и поэтому казалось, что она сияет. Теперь я наконец могу вернуться в свою многоэтажку, снова с друзьями, пусть и не теми, кого изначально звала.       На этой планете, помимо меня, жили лишь птицы, питающиеся рыбой из частых холодных водоемов. Первые были частично мыслящими, они составляли жителей, и у них до сих пор можно было получить квесты для сбора материи и опыта. Хотя мой уровень не менялся с самого вознесения на уровень бога… Так, ну, допустим, проехали.       Я поставила нас на твердую землю и указала вперед, на дорогу, ведущую к деревне на холме, где дома также не особо подчинялись законам физики.       — Давайте прогуляемся.       Они шли за мной, молча, оглядываясь. Я тихо рассказывала о том, откуда, например, взялась та самая яма, которую я оставила материнской машиной, тренируясь с пространственной перчаткой. Я, в принципе, получив доступ к технологиям игры и кучу материи, начала мастерить странные штуки, так или иначе контролирующие пространство. Видимо, что-то делала не так, хех.       — Это здесь жили твои друзья? — Наруто выпрыгнул вперед, прерывая мое молчание. Его теплое лицо ярко контрастировало с атмосферой вокруг. Мне банально не было возможным представить, как кто-то здесь мог улыбаться.       Я с секунду определялась с ответом:       — Нет, это только моя планета. У остальных были свои, отображающие их личность и титул. Но к тому моменту, как я пришла туда, все остальное уже было в огне. Не было смысла брать и их. Посмотри, вон там растет мой дом, — я уже просто переводила тему.       — Дом! Ты, получается, не бездомная!       — Ага.       — А можно остаться на ночевку, даттебайо?!       Какая-то даже чересчур наивная беспечность.       — Э-э, но ты же даже в гости еще не зашел… Но вообще, нет. Я не смогу держать тебя в такой форме всю ночь. А не смогу, что-то выйдет из под контроля — это может тебя убить, — с сожалением, вздрогнув, заметила я. — Но погостить у меня можно.       Они напряглись, но я быстро заверила, что им ничего не угрожает. Учиха опять враждебно глядел, но в этот раз была в его взгляде какая-то капля растерянности.       — Это все взаправду?.. — Саске хмурился, пилил взглядом, идя позади, и его пассивная агрессия была гуще тумана.       — Да, — я не нашла иного выхода, кроме как просто подтвердить.       — Не иллюзия?       — Нет, — это напомнило мне: надо бы поинтересоваться, как и с чем едят иллюзии тут. — Скорее игры с пространством.       На эту мою фразу его лицо как-то перекосило, как от отвращения. И я снова понятия не имела, что сказала не так.       — Надо же, — обронил блондин, не обратив на этот раз пристального внимания на сокомандника, поглощенный пейзажами, — ты и правда богиня. А ведь все думают, что тебя просто от силы понесло.       Я с удивлением подняла голову, раскрыв глаза, взглянула в атмосферу, рассеивающую свет из комнаты мальчика. Озарило.       «Девчонка, возомнившая о себе невесть что».