space

      Меня положили в спальный мешок между Наруто и Сакурой-чан — они сами, вообще-то, когда поняли, что Саске собирается спать вообще по другую сторону костра. Угли слабо тлели за место погасшего огня. Света не осталось, но ясное ночное небо, проглядывающееся из-за веток мощных деревьев, блестело красивыми звездами, совсем чужими. Какаши-сан, когда я перевела взгляд, тоже смотрел на небо, сидя на бревне у кострища. Несколько минут я просто моргала, не двигаясь, отдыхая и балансируя между сном и явью, но затем тихо спросила:       — Какаши-сан, сколько времени?       — Где-то около четырех. Ты не можешь определить?       — Не моя юрисдикция, — выдохнула я тихо, протирая ладонью лицо, затем поднимаясь и выбираясь из мешка. Сразу холод проник под одежду и стало зябко.       — Лучше поспи, через два часа выдвигаемся.       — Я дела поделаю. Может вам тоже стоит полежать?       На мое предложение мой начальник ничего не ответил, кося усталый взгляд. Не слишком торопясь, я оглядела лес вокруг спящих ребят. Погладила Сакуру по голове, у которой волосы лежали в беспорядке. Вернула конечности Наруто под одеяло — из-за беспокойного сна он теперь мерз. Саске не нуждался ни в чем таком — трогать его в принципе казалось мне неприятной идеей.       У ближайшей реки я умылась и почистила зубы, пройдя чуть-чуть выше по течению, чтобы не ловить с водой песок или что похуже. Походная жизнь, в принципе, не была слишком плохой, но без даров цивилизации все равно было ощущение, что руки пусты и не за что ухватиться. Поэтому я задумалась о том, что у нас будет на завтрак, и просто пошла в магазин, который базировался в Конохе. А никто не говорил, что я не буду читерить.       Вся моя жизнь — читы, ничего не знаю.       В итоге яйца, рис. В принципе, можно мутить рисовый омлет.       Вернувшись в лагерь через пять минут, я встретилась с Какаши-саном, который осматривался, почесывая затылок.       — Тебе лучше так не убегать, Сора-кун.       — Я была в Конохе, яйца захватила, — невозмутимо отчиталась я. Его лицо было непередаваемо. Особенно, когда следом я попросила на почитать книгу, пока он будет отдыхать.       Ну, он, конечно, колебался, но дать мне занятие — дал, пока я буду бдить вместо него. Он просто пошел и занял мой спальник.       За тяжелым чтением во тьме, не слишком интересной, с моей личной точки зрения, книженции, прошло еще два часа, прежде, чем рассвело и я все отложила и развела костер с помощью старой доброй зажигалки. С применением телекинеза готовить все было в разы удобнее. Была в этом какая-то романтика, а еще страх все испортить, потому что готовила что-то такое я впервые — по рецепту соседки Наруто. Японская кухня (это же именно она?) странная.       Наруто разлепил глаза на запах первым. Первым подтянулся погреть руки у костра. Через минут десять они все пришли, заспанные, но умытые, и начался день.       — Будим Какаши-сенсея? — предложила Сакура.       — Надо бы, — согласилась я. — Но раз не встает на шум, значит в медленной фазе сна. Еще чуть-чуть подождем, а там посмотрим. Пусть человек отдохнет.       Ребята странно на меня посмотрели, но в моих глазах сон — святое. Не знаю, почему он не нагрузил нас всех дежурить по часам. Но зато я умудрилась раскрутить их на тренировку, в ходе которой они могли бы мне показать, что умеют.       — Мы не вправе без надзора использовать оружие друг против друга, — с сомнением рассказала Сакура.       — Ну, в принципе, — почесала я подбородок, — я могу заверить, что предотвращу серьезные травмы.       — Тогда давай, Саске-теме! В этот раз я тебе покажу!!!       И так Наруто был бит.       Я сделала заметку, что у них разные уровни, и держала лицо непроницаемым. Сакура тоже.       Какаши-сан проснулся через час и, к тому моменту, как мы вернулись, уже поел все остатки с кастрюли. Миссия продолжилась.

***

      Но в процессе кто-то дернул Наруто за язык, он разозлил встретившегося нам чуунина и тех, кто был в его команде. Какая-то забористая фигня угнала Сакуру прямо из моего надзора и протащила под землей в пещеру, куда мне незамедлительно пришлось отправиться, потому что с ребятами еще оставался сенсей, а вот Сакуру там могли пришить или начать пытать способами, о которых мне не хотелось думать.       Кунаи резали ветки, но оставались лишь отвлекающим маневром, чтобы на мою скромную персону обращали меньше внимания, пока я, глядя на бессознательную девочку, слишком плотно удерживаемую, а значит не имевшую возможности вот так просто оказаться перекинутой мной поближе, не принимала решение, что же делать дальше. Решение оказалось простым: разодрать пополам, щупальце или ветку (я отчаянно не могла идентифицировать это) отсечь. По инерции тело бедной куноичи начало падать куда-то во тьму вне поля моей прямой видимости, но, судя по всему, там находилось подземное озеро, истоком которого была река, воду из которой мы и использовали утром. Но через несколько секунд я уже распутала то, чем бы оно не являлось, и, с девочкой на руках, торопилась вверх. Мгновение, и синее небо над нами, холодный ветер сдувает куда-то в сторону, мешая зависнуть.       — С пробуждением, — выдохнула я, когда она открыла глаза и вцепилась в меня так, будто от этого зависела ее жизнь. Что, впрочем, было правдой. Мы были достаточно высоко — я не рассчитала. Просто хотелось «наверх», а уж где и как… хоть не в космос улетели, уже хорошо.       Внизу тем временем было неспокойно: конечно, ничего не взрывалось, но вот так и норовили полететь в небо сгустки огня, слышен был скрежет молнии. Судя по всему, это было то, на что мне следовало взглянуть, потому что в схватку наконец вступил Какаши-сан. Я знаком дала куноичи знать, и мы наиболее тихим образом направились к месту боя. Спрятались в ближайшие густые деревья.       Сложно было, но я рассмотрела самого противника и нашего предводителя, который сейчас сражался, глядя на мир в два глаза, что вдруг показалось мне совершенно странным.       — Кажется, противник очень серьезный, — прошептала девочка мне на ухо, и я начала хмуриться. Из-за моей неопытности, было совсем не ясно, кто из них побеждает, и что вообще мне следует делать.       Мужик с перечерунутым протектором и способностью модифицировать свои конечности, которые явно теряют всякую чувствительность, казался им всем единственной проблемой, до той поры, пока я и сама не задалась вопросом, а где тот пацан, который наехал на Наруто? Должна ли я уточнять, что он был за их спинами?       Они сами справятся? Мне казалось: почему нет?       Но Сакуре подумалось, что она должна помочь. И вот она под огнем.       Видимо, где она, там и я — рефлекторно. Тут, это уже правда, будто бы приключений захотелось, хотелось не сидеть в стороне, раз та, с кем я себя ассоциирую, не стала. И я вылезла следом, даже вывалилась. Но все было слишком быстро: чуунин, ничего не говоря, только рыча, запустил в нас безумно сжатой водой, та взялась неоткуда и приняла острую форму. С такой скоростью уже переломы обеспечены, с такой формой — стопроцентная смерть. И он не останавливался, даже когда ребята начали уворачиваться. Сакуру взял и тянул за собой Наруто, который отличался силой-"напролом", и это был тот человек, который еще мог бы вынести пару критичных для других ударов. Ну а я… я была слишком занята тем, чтобы вывернуть врагу все конечности.       И в конечном счете — убить.       Но.       Вода стремительно приближалась.       И передо мной, неуклюже сидящей на корточках, с трудом пытающейся анализировать ситуацию, стоял Саске.       Заслоняя.       У меня не было задней мысли. Я просто потянулась — прикоснулась.       И нас там уже не было.

***

      А были мы в пещере, снова. Сам факт того, что мы были не под прекрасным голубым небом меня озадачил и, в какой-то мере, расстроил. Я была без понятия, где я, черт возьми, нахожусь. И упавший ко мне на руки Учиха, в прочем, тоже.       — Где мы, черт тебя побери? — с нотками рыка прошипел на меня этот брюнет, с которым, мне в тот момент казалось, мы должны быть квиты.       — Понятия не имею, — я, охваченная неприязнью к нему, постаралась его спихнуть, но поняла, что его футболка была мокрой, липкой, горячей.       Запах крови ударил в нос. Сердце сжалось, когда я подняла взгляд на его бледное лицо, и решила пока не поднимать эту тему и, вообще, ничего не говорить, просто помочь ему расположиться удобнее. В тот момент мне чхать уже было, как сильно я не нравлюсь ему, а он — мне, так что я его просто приобняла за здоровое плечо.       — Так что это за катакомбы? Мы там же, куда уволокли Сакуру?       — Если бы, — я шарила своими силами пространства по поверхности и вообще не узнавала местность. — Я не знаю, где мы. Обычно, если я так делаю, то переношусь куда-то близко, и явно на том же уровне, а не под землю куда-то.       — Ты хочешь сказать, что даже не думаешь, куда попадешь, прежде чем все это проворачивать? — пусть даже сейчас он тяжело дышал и даже не обращал внимание на то, что я его держу, как стекло высшего качества, на своих коленях, его лицо во тьме от поразительно ровного угла (для естественной пещеры) выражало бешенную злобу. Я предпочла успокоиться и подумать.       Думала полминуты, прежде, чем спросить:       — Ладно я… но куда хотел попасть ты?       Он нахмурился, чтобы, наверняка, вновь не дать мне никакой содержательной информации, но резко камень в метрах пятидесяти по прямому коридору начал подниматься, и я перебила:       — Там двое. Не дети.       Саске заткнулся и стал озираться, в поисках места, в которое мы могли бы спрятаться. Как и я: но мне сразу на ум пришел темный угол вверху, куда бы не дошел свет от факелов, которые тут были прибиты к стене; или, во всяком случае, при должном усердии (я уверяю, оно присутствовало), я могла бы этот свет подкорректировать.       — Перенеси нас вверх!       — Там тоже люди! — и за сим тихим паническим высказыванием, я ползком отправила нас вверх — зависнуть под потолком. Было еще несколько невнятных причин, которые я не могла ему назвать и в которые сама не могла поверить.       Мальчик в моих руках цыкнул и прижался ближе, с явной неприязнью, но мне это было уже неважно. Факелы, один за другим, вспыхивали освещая пространство, по которому двигались две фигуры неслышными, вообще, шагами. Но я знала, что они там.       Пожалуй, следует готовиться напасть.       Когда двое мужчины вышли из-за угла, став видимыми нам, Саске застыл, его сердце стучало быстрее, чем когда-либо у меня.       Фигуры остановились, их явно что-то смутило, и этим чем-то было наше здесь присутствие.       И тогда тихий голос с надрывом донес мне:       — Не смотри ему в глаза.