For the Potions Master's Amusement

      Таффи беспокойно заерзала под тонким белым одеялом, что-то бормоча во сне, и Гермиона подалась вперед, готовая сразу же встать, если подруга проснется. Наручные часы показывали половину четвертого — они находились в больнице уже три часа. Колдомедики трудились над Ти, останавливая кровотечение и стабилизируя ее, прежде чем погрузить в зачарованный сон. Было слишком рано делать выводы о том, выжил ли ребенок; им придется подождать и лишь потом осмотреть её.       Передав нужное послание Питти, Гермиона переоделась в джинсы с джемпером. Наспех отыскав теплую мантию, она трансгрессировала в Мунго. Ви уже ждала её в больничном коридоре, а совсем скоро к ним присоединились Адриан с Элинор, чтобы всем вместе узнать новости о Ти и ее ребенке. Было решено, что Гермиона останется на ночь, а утром придет Ви, чтобы её сменить.       Соседками Ти по палате были матери с новорожденными. Гермиона страшилась момента, когда Таффи проснется, услышав детский плач.       В коридоре послышался шум, а затем она услышала знакомый голос.       — Почему моя жена не в отдельной палате? — Рэйф властно потребовал у медсестры, спешившей к нему: — Я не желаю, чтобы она оставалась в комнате со всеми этими здоровыми детьми! Ее нужно немедленно перевести!       — Пожалуйста, мистер Смит, — запыхалась ведьма, — говорите тише, уже глубокая ночь!       Гермиона вскочила на ноги и выглянула из-за занавески вокруг койки Таффи.       — Гермиона! — воскликнул Рэйф, и его большие руки сомкнулись на ее плечах. — Как она?       — Отдыхает, — ответила Гермиона, глядя в напряженное, взволнованное лицо Рэйфа.       — А ребенок? — спросил он чуть мягче.       — Слишком рано, чтобы знать наверняка, — ответила она.       Он прошел мимо нее и склонился над женой, убирая золотистые волосы со лба.       — Моя дорогая, — пробормотал он, и, к удивлению Гермионы, Таффи открыла глаза.       — Хозяин, — прошептала она, прижимаясь щекой к его руке. Гермиона встала перед медсестрой, заслонив Лестрейнджей от ее взгляда.       — Не могли бы вы перевести миссис Смит в отдельную палату? — спросила она, говоря достаточно громко, чтобы перекрыть перешептывание супругов. Она не хотела никому объяснять, почему пациентка называла своего мужа «Хозяин», а не «дорогой». — Ее муж не успокоится, пока этого не произойдет, — добавила она с дружелюбной улыбкой, — а вы вряд ли хотите скандала.       Медсестра выглядела встревоженной.       — Я посмотрю, что можно сделать, — неуверенно сказала она.       — Вы не зря потратите время, — пообещала Гермиона.       В считанные минуты сотрудники больницы Святого Мунго сделали всё необходимое, и теперь Ти отдыхала в отдельной палате. Глаза её были омрачены беспокойством, пока она цеплялась за руку Рэйфа. Гермиона отодвинула стул с ровной спинкой в самый дальний угол, пытаясь дать супругам побыть наедине, разрываясь между желанием уйти и необходимостью остаться. Это было почти физически больно — наблюдать, как лучший друг ее Хозяина взбирается на больничную койку к своей сабмиссив (своей жене!) и укачивает её в своих объятьях, словно она самое ценное, что есть в его жизни.       Господи, как же Гермиона скучала по Хозяину.       Гермиона, должно быть, задремала, потому что шум за дверью заставил ее проснуться и сжать палочку в кармане мантии. Часы на стене показывали половину пятого. Таффи мирно спала, ее грудь размеренно вздымалась с каждым вдохом, но вот Рэйф уже стоял в другом конце палаты с палочкой наготове, прижимая ухо к двери.       — Кто здесь? — прошипел он тихим, но угрожающим голосом.       Гермиона не услышала ответа, но дверь с треском распахнулась, и в палату проскользнул Северус Снейп, бледный, как призрак, чьи горящие черные глаза осмотрели комнату, оценивая ее обитателей прежде, чем он заговорил.       — Ты не можешь остаться! — немедленно сказал он Рэйфу, указывая рукой в кожаной перчатке на дверь. — Тебя хватились. Они идут.       — Проклятье! — выругался Рэйф и повернулся к Ти, на его лице застыла жалкая нерешительность.       Северус схватил Рэйфа за руку и рванул к себе, вторгаясь в личное пространство, говоря с той же непоколебимой властностью, на которую Гермиона отвечала таким доверием.       — Если мы утратим свои позиции сейчас, все будет напрасно. Какой мир ты хочешь для своих жены и ребенка?       Гермиона прокралась вперед, всем сердцем желая обнять своего профессора, безвольно прижаться к нему, пока весь ужас последних часов не будет утолен его всепоглощающим присутствием. Но она понимала, что сейчас двое этих мужчин находятся в критической ситуации, и ее эмоции с потребностями были ничем по сравнению с постоянной опасностью, в которой они жили.       Рэйф посмотрел профессору в глаза, и на его красивом лице отразились противоречивые чувства. По выражению лица Хозяина Гермиона поняла, что он боится, как бы его друг не сделал неверный выбор. Она не смела дышать, пока они ждали, что скажет Рэйф, но не его голос раздался первым.       — Иди.       Трое, как один, обернулись, чтобы посмотреть на Ти, которая наблюдала за ними с больничной койки, ее глаза были затуманены, а кожа одутловата.       — Иди с Северусом, — сказала она, на этот раз отчётливей. — Со мной все будет в порядке.       Рэйф шагнул вперед, потянувшись к ней, а Северус развернул Гермиону лицом к себе.       — У тебя все хорошо? — требовательно спросил он.       — Да, — ответила она. — А у тебя?       — Тоже, — сказал он и резко заключил ее в объятия, зарывшись лицом в ее волосах. — Мне нужна твоя помощь, чтобы выбраться отсюда, — тихо сказал он ей на ухо. — Ты сделаешь, как я прошу?       — Сделаю, — заверила Гермиона, вдыхая запах его лосьона после бритья и борясь с желанием заплакать. Он рядом, держит её в объятьях, но она не может даже надеяться на поцелуй, прежде чем он снова исчезнет.       Временами жизнь была ужасно несправедлива.       Пять минут спустя она стояла в коридоре родильного отделения, одетая в лимонную мантию целительницы и с волосами ужасного соломенно-желтого цвета. Рэйф напряженно стоял перед ней, но его внимание было сосредоточено на происходящем позади. На мгновение из-за угла показалось лицо профессора Снейпа.       — Сейчас! — прошипел он и снова исчез.       Как только Гермиона услышала характерный хлопок трансгрессии, Рэйф посмотрел ей в глаза.       — Прости меня, Гермиона, — прошептал он.       — Не беспокойся об этом, — успокаивающе сказала Гермиона, чье сердце бешено колотилось. Что, если Пожиратели Смерти не поверят увиденному? Что, если они захотят поговорить с ней? Что, если среди них окажется Люциус Малфой, или Беллатриса, или кто-то еще, кто сможет узнать её?       Затем Рэйф обнял ее и поцеловал, крепко прижав к стене. Его руки лапали части ее тела, предназначенные только для ее Хозяина. От него дурно пахло, борода царапала лицо, а на вкус он напоминал огневиски. Гермионе инстинктивно хотелось его оттолкнуть. Но она оставалась податливой в его объятиях, до конца играя свою роль и напряженно прислушиваясь.       — Что ты здесь делаешь, Снейп? — потребовал громкий грубый голос.       — Навещаю больных, Рудольфус, что, по-твоему, я делаю? — ответил профессор Снейп тоном, одновременно ленивым и наглым.       — Где он? — требовательно спросил другой голос, и послышались торопливые шаги по коридору.       — Он пошел туда, — сказал профессор, и его голос зазвучал ближе. — Не хотел подглядывать, если понимаете, о чем я.       Рэйф издал громкий стон и притянул руку Гермионы к своему паху, в то время как сам продолжал шумно целовать ей шею. Гермиона нащупала его пенис, но выпуклости не ощущалось. Неужели он был так же напуган, как и она сама? Она выглянула через его плечо и увидела, что к ним приближаются три фигуры во главе с её Хозяином. Две других были братьями Рэйфа, Рудольфусом и Рабастаном Лестрейндж. Гермиона узнала их. Она тут же зарылась лицом в мантию Рэйфа, отчаянно надеясь, что ни один из Пожирателей Смерти не заметит её лица под копной светлых волос.       — Рэйф! — огрызнулся Рудольфус. — Брось свою девку и возвращайся в штаб! Темный Лорд не разрешал тебе сюда приходить!       Рэйф поднял голову и оглянулся через плечо на братьев и товарища.       — Я думал, ты постоишь на стрёме! — сказал он Северусу.       Профессор Снейп прислонился к стене и закатил глаза.       — Ты уже дважды трахнул ее в этой подсобке, — сказал он. — Пора идти.       Рабастан Лестрейндж шагнул вперед и схватил Рэйфа за руку.       — Темный Лорд злится, — серьезно сказал он. — Трахнешь свою грязнокровку в другой раз. Нам пора идти.       Рэйф снова повернулся к Гермионе, в его голосе звучало искреннее извинение.       — Прости, что так внезапно бросаю тебя, милая, — сказал он, сжимая рукой ее грудь. — Но я важная персона и должен уйти.       В последний раз коснувшись своими губами ее, он отвернулся, чтобы присоединиться к остальным. На глазах у Гермионы они крутанулись на месте и исчезли. Со вздохом горя и облегчения она шагнула обратно в кладовку позади себя и дала волю слезам.