***
Мастер Клавдий изучал её поверх сложенных вместе пальцев. — Мы договаривались, что ты появишься на июльской вечеринке в Подземельях обнажённой? — осведомился он. Гермиона беспокойно заёрзала на стуле, избегая его ледяных голубых глаз. — Вы считаете это необходимой частью моего обучения? — спросила она, уже зная ответ. — Я не считаю, я уверен, что это так, — коротко ответил он. Гермиона глубоко вдохнула, стараясь успокоить внутреннее волнение медленным, ровным дыханием: — Тогда я сделаю, как Вы говорите, — сказала она. — Конечно, сделаешь, — быстро сказал он, вставая. — А теперь иди к Вайолетт, у неё твой наряд для сегодняшней вечеринки. Встревоженная Гермиона не двинулась с места. — Что за наряд? — спросила она. Клавдий пристально посмотрел на неё сверху вниз: — Ничего, что могло бы вызвать у тебя тревогу или дискомфорт, — заверил он. — Это поможет тебе подготовиться к июлю. Гермиона почти улыбнулась, когда увидела одежду, которую Клавдий для неё выбрал. Кожаная короткая курточка шокирующе-розового цвета со множеством чёрных ремешков и пряжек, крепивших рукава за спиной. — Но моя грудь будет в этом почти открытой! — возмутилась она. — Я буду, считай, голой! — Есть ещё это, — успокаивающе сказала Ви, протягивая чёрные кожаные накладки. — Они прикрывают соски, видишь? Гермиона кивнула, приподняв одежду, чтобы рассмотреть множество ремешков, украшавших спину. Она приложила вещь к себе перед зеркалом, разглядывая контраст ярко-розовой кожи и своей светлой. Откровенный крой полностью выставлял напоказ грудь, за исключением маленьких накладок, прикрывавших вершины. Ремешки крепились к рукавам. Предполагалось, что её руки будут связанными сзади. Мысль о беззащитности отозвалась огоньком желания внизу живота. Чёрный ремешок, который разделял грудь пополам, проходил между грудями и заканчивался чёрным ошейником. Он напомнил Гермионе тот, который она бросила назад своему мужчине. Гермиона сглотнула, желая избавиться от воспоминаний. — Мне надеть стринги под низ? — спросила она с комом в горле. — О, нет, — ответила Ви, подходя с другим предметом в руках. — Задницу будет прикрывать вот это, — она говорила с таким благоговением, что Гермиона с нетерпением повернулась и увидев в руках женщины странное приспособление из резины, кожи и… золотых замков в форме сердца. — Разве не прекрасный? — спросила Ви, поднимая раскрасневшееся от счастья лицо к Гермионе. — Это когда-то был мой пояс. Гермиона отложила розовую смирительную рубашку на кровать и взяла из рук Ви предмет её нежных воспоминаний. — Твой — что? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал уважительней. — Мой личный пояс целомудрия, конечно, — ответила она, удивляясь, что Гермиона спросила об этом. — Ты что, никогда раньше их не видела? Гермиона почувствовала, как её рот приоткрылся от шока. — Ты, верно, шутишь! Ви покачала головой: — Ты оценишь, я обещаю. — Она расстегнула пуговицу на юбке Гермионы, и та лужицей упала на пол у её ног. Гермиона осталась в белье, блузке и чулках. — Чулки тебе сегодня не понадобятся, — сказала Ви. — Ты пойдёшь в Подземелья босиком. И хорошенько побрейся: пояс лучше прикрывает задницу, нежели стринги, но показывает немного больше лобка. После душа Ви помогла Гермионе с одеждой. Фигурный пояс крепился на талии и прикрывал зад. Ремни были регулируемыми. Ви принялась туго подгонять их на Гермионе, защёлкивая маленькие замки-сердечки. В итоге девушка оказалась крепко запертой, словно средневековая жена, чей муж уехал в крестовый поход. — Ластовицу, конечно же, мы заменили. Но остальная часть пояса такая же, какой была, когда Мастер подарил его мне, — сказала Ви, стоя позади Гермионы и любуясь ею в зеркале. — Но зачем мне носить его? — спросила Гермиона, про себя думая о том, достаточно ли пояс верности скрывает её интимные части тела. На сегодняшний вечер это было действительно единственной её заботой. — Потому что у тебя начинается период воздержания, Гермиона, — сказал Клавдий с порога. Гермиона перевела взгляд, встретившись с его глазами в отражении зеркала. — В течение следующего месяца ты будешь ограничена двумя оргазмами в неделю, о которых должна будешь сообщать в своём журнале. Это не то, на что согласилась Вайолетт, когда приняла в подарок пояс верности, но я чувствую, что было бы нереально ожидать от тебя полного отказа от сексуального удовлетворения. Тем более с учётом того, что ты проводишь четыре дня в неделю вдали от нас. Он прошёл в комнату, встал прямо у за спиной Гермионы и положил руки ей на плечи. — Пояс целомудрия — это символ. Я не буду требовать, чтобы ты носила его, за исключением сегодняшней вечеринки в Подземельях. Но это также сигнал для твоих поклонников о том, в какую фазу обучения ты вступила. Воздержание продлится минимум месяц, и в конце этого времени, если я буду удовлетворён твоим прогрессом, мы сможем обойтись без него. Или будем продолжать до тех пор, пока я не буду полностью удовлетворён. Ты понимаешь? Гермиона кивнула, чувствуя лёгкое беспокойство. До этого момента Мастер Клавдий не накладывал никаких ограничений на её мастурбацию или количество её оргазмов. Она знала, что будет трудно отказать себе в удовольствии. — Можешь по желанию побаловать себя прикосновениями этим вечером. Твои руки будут связаны, но я не возражаю, если ты позволишь поклоннику снять накладки на соски, чтобы насладиться твоей грудью, — возбуждённая словами Мастера Клавдия, Гермиона слегка покраснела. В то же время её смутило то, что она чувствует себя так в его присутствии. — Я также не возражаю, если ты захочешь, чтобы кто-нибудь поласкал тебя пальцем под ластовицей. Конечно, если ты достигнешь оргазма, это будет считаться одним из двух возможных на этой неделе. Если ты кончишь дважды, то у тебя впереди будет долгая, напряжённая неделя без утех. Теперь Гермиона была возбуждена не на шутку. Она со злостью почувствовала, что тело предало её, откликнувшись на голос и предложения Клавдия. Он не сводил с неё глаз через зеркало, но его выражение лица не изменилось. Таким же оно было, когда они обсуждали скучные события её рабочей недели. Поэтому Гермиона сосредоточилась на его спокойствии и медленно взяла под контроль собственные яростные реакции. — Я поняла, — сказала она через мгновение. Мастер Клавдий улыбнулся. — Находиться в таком наряде сегодня вечером будет весело — вот увидишь. Это твой последний шаг перед полным обнажением в следующем месяце. Предсказываю, что в конце концов ты тоже начнёшь наслаждаться этим. — Он отпустил плечи Гермионы и протянул руку Ви, которая подошла и обняла его за талию, с обожанием глядя на своего Хозяина. — Мы с нетерпением ждём возможности увидеть твою наготу, Гермиона. Мы очень высоко оценим красоту твоего тела. Это заставило лицо Гермионы вспыхнуть. Он имел в виду, что хотел посмотреть на её обнажённое тело? Желал ли он её? Иногда это сбивало с толку, потому она старалась не думать об этом слишком много. Мастер Клавдий никогда не был с ней откровенно сексуален, и Ви не проявляла никаких признаков ревности, что обнадёживало. Но Ви не ревновала и к Келли, не так ли? А они вместе с Клавдием занимались с Келл сексом втроём. Это натолкнуло её на другую мысль. Хотела ли её Ви? «Прекрати думать об этом!» — отругала себя Гермиона, почувствовав облегчение, когда Ви с мужем вышли из комнаты, очевидно, направившись в спальню. Без сомнения, чтобы поделиться своими воспоминаниями о пережитом с поясом целомудрия. О, чёрт возьми! Они оставили её запертой в проклятом поясе! Как она должна была бриться с этой штукой? Так… Ты ведьма или нет? Не мешать же Хозяину и Хозяйке.***
Как обычно, Мастер Клавдий оказался прав. Находясь в Подземельях со связанными руками и крепко прилегающим к промежности поясом верности, Гермиона была очень, очень возбуждена. Она была одновременно освобождена от ответственности, ведь не могла пользоваться своими руками. А она явно желала использовать эти руки, чтобы прикоснуться к себе. Розовая открытая курточка обострила все её чувства так сильно, что не прошло и пятнадцати минут, как Гермиона оказалась необъяснимо мокрой, будто Хозяин доводил её в течение часа, не давая кончить. Пухлый Мастер Роберт выставил Диану с Жаклин на всеобщее обозрение, связав бок о бок на двух андреевских крестах. Он порол их в тандеме. Гермиона очень завидовала девочкам и содрогалась вместе с ними, когда они почти одновременно достигли оргазма. — Знаешь, достижение кульминации без прикосновений не является чем-то неслыханным, — прошептал Клавдий ей на ухо, когда эхо криков рыжеволосых сабмиссив стихло. — Если ты так кончишь, это всё равно будет считаться одним из двух оргазмов. Гермиона бросила на Клавдия красноречивый взгляд, а он ответил кривой усмешкой. Ви, впервые обнажённая с рождения Маркуса и выглядевшая действительно очень хорошо, подошла, чтобы вытереть пот с лица Гермионы ароматным носовым платком. Затем поднесла соломинку ко рту девушки, чтобы она могла глотнуть воды. — Всё хорошо, — прошептала Ви. Клавдий отвернулся, чтобы поговорить с Рэйфом, а Ти присоединилась к Ви рядом с Гермионой. — О, пояс целомудрия! — воскликнула Ти. — Ви, это тот, что дал тебе Клавдий, прежде чем предложил ошейник? Ви пробормотала что-то утвердительное, а Гермиона спросила: — Ты надела его, чтобы получить ошейник? — О да, — ответила Ви. — Это было требование, которое я должна была выполнить, прежде чем он примет моё предложение в подчинении. — Ви с таким восхищением уставилась на нижнюю часть Гермионы, что той захотелось её одёрнуть. — Я носила его два месяца. Гермиона ахнула, а Ти спросила: — Два месяца? Как ты смогла это вынести? — Хозяин был великолепен, — просто ответила Ви. — Я находилась с ним всё время, и он иногда прикасался ко мне или целовал. Но не позволял мне достичь оргазма. Когда одному из нас или обоим становилось трудно, он читал мне, пока мы… не успокаивались. — Он тоже провёл без кульминаций два месяца? — спросила Гермиона. Ви отрицательно покачала головой: — Он было предложил, — сказала она, — но я не хотела, чтобы Хозяин страдал из-за этого. Это был мой выбор. Я сказала ему, что он не должен воздерживаться, но он ограничился одним разом в неделю. И одним из требований было, чтобы я участвовала, когда он… делал это. — Она вздохнула. — Это было самое трудное: не кончить, когда я сосала ему. Это так возбуждает. Таффи кивнула в знак согласия, а Гермиона решила, что ей нужно гораздо больше практиковаться в фелляции. Она вспомнила, как впервые сделала это, стоя на коленях между ног своего Хозяина в его кабинете. Как он получал от неё удовольствие. Она действовала неуверенно, но он был терпеливо поучителен, а также восхитительно первобытен. Она слегка отвернулась от Ви с Таффи, которые уже говорили о своих детях, и предалась воспоминаниям. Затем за её плечом раздался голос. — Что ты решила насчёт игр сегодня вечером? — спросил Дэвид Осборн, и Гермиона повернулась к нему. Он пристально, но очень корректно смотрел на неё сверху вниз, не сводя глаз с её лица, пока они разговаривали. — Я спросил Клавдия, и он сказал, что это зависит от тебя. Гермиона посмотрела в его красивое лицо, боковым зрением заметив широкую мускулистую и обнажённую грудь над чёрными кожаными брюками. Гермиона поняла, что если он прикоснётся к ней своими сильными, умелыми пальцами, то она кончит при первом же касании. Это не имело к нему никакого отношения. Всё дело в её чрезмерно возбуждённом физическом состоянии. И какое в этом будет удовольствие для него? А что более важно, чего он ожидает взамен? У неё не было желания целовать его или делать ему минет. А это ведь был бы единственный справедливый обмен, верно? — Спасибо, Дэвид, но я решила не играть сегодня вечером, — как можно мягче ответила она. — Было очень мило с твоей стороны пригласить меня. Он грустно улыбнулся: — Не забывай, что ты была первой, к кому я подошёл, — сказал он, и Гермиона кивнула. Ален Деверо провёл приятные полчаса, сидя с ней за столиками с закусками наверху. Он кормил её клубникой и давал пригубить газированных напитков через соломинку. — Это очаровательный способ провести вечер, — заверил он Гермиону, когда она поблагодарила его и настояла, чтобы он спустился вниз и присоединился к другим гостям. Тем не менее вскоре он всё же ушёл, и Гермиона поняла, что она ему, как и Дэвиду, нравится. Но ни один из них не был очарован ею в полной мере. Не больше, чем она ими. Остаток вечера она провела с Руфусом Десмондом, который разыскал её и пригласил посидеть с ним во время демонстрации японского бондажа шибари. — Лично мне никогда не нравилась эта практика, — признался он, — но думаю, смотреть на это увлекательно. Гермиона сидела рядом, и они обсуждали множество вещей. Она осознавала, что вокруг неё росло сексуальное напряжение: всё больше людей ускользало в тень, чтобы завершить половые акты. Но разговор с Мастером Руфусом успокаивал её, и в конце вечера она была довольна, что не израсходовала ни один из отведённых ей оргазмов сегодня вечером. В противном случае она сильно пожалела бы утром. Руфус повёл её через Подземелье, и Гермиона увидела Дэвида: пот блестел на его плечах, пока он хлестал плёткой Чэссити. Чуть дальше, в затемнённой нише, она заметила Алена Деверо, шлёпавшего какую-то женщину у себя на коленях. Гермиона отвела глаза, не позволяя себе вспоминать, как её саму шлёпал когда-то по голой заднице Северус Снейп. Наконец они поднялись по лестнице и остановились в просторном коридоре с мраморным полом. — Я бы попросил поцеловать тебе руку, но они… несколько заняты, — серьёзно сказал Руфус. — Могу я осмелиться поцеловать тебя в щёку? Гермиона посмотрела на кареглазого Доминанта. Вместе они только что наблюдали, как полуголый мужчина связывал верёвкой и сексуально дразнил обнажённую женщину. И всё же он вёл себя с ней так, словно ухаживал за девственницей девятнадцатого века. Она нашла это очень милым. — Конечно, Руфус, — сказала она, — если ты позволишь мне поцеловать и тебя тоже. Он поцеловал её в щёку, а затем предложил ей сделать то же самое. — Спокойной ночи, — сказала Гермиона и пошла к лестнице.***
Была последняя неделя июня. Гермиона выполняла поручение главы своего отдела. Вернувшись в Министерство в середине утра, она как раз пересекала Атриум. Направившись к лифтам, Гермиона увидела знакомую тёмную фигуру. Её сердце на мгновение остановилось, а затем понеслось галопом. Она вдруг почувствовала, что пропустила ступеньку, спускаясь по лестнице. Он повернул голову, и она увидела острый крючковатый нос в профиль — сомнений не было, это был Северус Снейп. «Не стой как дура, — одёрнула она сама себя, поспешно пересекая зал. — Важно оставаться сосредоточенной!» Но когда Гермиона остановилась рядом с ним, ощутив запах его лосьона после бритья, то почувствовала, как весь контроль уходит у неё из-под ног. — Здравствуйте, сэр, — просто сказала она. Он резко повернулся к ней лицом, и она впитала каждую деталь его образа. На Снейпе была его лучшая мантия. Не парадная, но самая элегантная из тех, что были на каждый день. Он только что принял душ и побрился. Его большие ноздри жадно втянули воздух, казалось, что он вдыхает необычно большое количество воздуха. И всё же он быстро восстановил самообладание, хотя его незабываемые полуночные глаза оставались настороженными. — Здравствуйте, мисс Грейнджер, — ответил он. Гермиона улыбнулась, не в силах сдержаться и скрыть от него сердечные порывы. — Вы здесь по делам или для удовольствия? — задала она глупейший вопрос. К счастью, он, казалось, не возражал. Снейп смотрел на неё так, словно она была ингредиентом экзотического вида зелий. — У меня дела на девятом уровне, — тихо сказал он. Двери лифта открылись, и Гермиона отчаянно обрадовалась, увидев, что в кабине лифта никого нет. Профессор Снейп позволил Гермионе войти первой, затем последовал за ней. Он нажал свой этаж и поднял бровь, глядя на неё. — Седьмой. Он фыркнул: — Они объединили Отдел информационных технологий с Департаментом магических игр и спорта? — потом нахмурился и добавил: — Ты в другом конце здания — следовало сесть на другой лифт. Гермиона нервно улыбнулась, желая, чтобы лифт остановился, сломался или что-нибудь в этом роде. — На седьмом этаже было больше всего свободного места, — объяснила она, игнорируя его второе замечание. Когда они остановились на девятом уровне, у Гермионы вырвалось: — Сэр, не могли бы вы заскочить ко мне на небольшой ланч после вашей встречи? Двери лифта открылись, и он положил руку, чтобы не дать им съехаться: — Сожалею, но моя встреча будет проходить как раз за ланчем, — объяснил он. Гермиона поняла, что краснеет, она чувствовала, как это происходит. Она знала, что нарушает все правила. Что не может ходить на свидания без разрешения. Но единственное, что имело для неё сейчас значение, так это то, как отчаянно она не хотела видеть уход этого мужчины. — Тогда как насчёт ужина? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал весело и непринуждённо, но преуспела лишь в том, чтобы звучать неубедительно. — Я угощаю. Если не считать взгляда, Снейп оставался неподвижным, казалось, целую вечность. Его сверкающие глаза смотрели в её собственные с такой силой, что в любой момент она ожидала почувствовать его в своём сознании. И Гермиона жаждала этого. — Боюсь, директор ожидает моего возвращения сегодня днём. На этой неделе сдают Т.Р.И.Т.О.Н., — он говорил спокойно, его голос был приятным и вежливым… Гермиона же была всецело уверена, что в его глазах читалось искреннее сожаление. — Понимаю, — пробормотала она и почтительно отвела глаза, чтобы он не прочёл в них отчаянного разочарования. «Он отклонил приглашение, а не ты, — сказала себе Гермиона, сильно прикусив нижнюю губу. — Это не конец, а начало того, как ты ведёшь себя. Как женщина ведёт себя с мужчиной, который ей нравится». — Может быть, в другой раз? Она подняла глаза, удивлённая и обрадованная тем, что он не сдвинулся со своего места у дверей лифта, решительно держа их открытыми. Приятный женский голос уже начал нараспев произносить: «Пожалуйста, не загораживайте двери. Лифт не сможет работать, если двери не закроются полностью». Он продолжал держать лифт, ожидая её ответа, — стоял там, глядя поверх её макушки, и ждал ответа! — Да, я бы хотела этого, — сказала Гермиона, затаив дыхание. Он вежливо наклонил голову на мгновение, прежде чем позволить дверям лифта со скрипом медленно закрыться. Гермиона прислонилась к стене лифта, наблюдая, как он шагает по коридору в Отдел тайн.