For the Potions Master's Amusement

      Тишина окутала Гермиону покоем, а внутри, отзываясь сладостным эхом, звенело ликование.       Друзья окружили их: Рэйф и Реджи, Адриан и Элинор, а также Мастер Клавдий, Ви, Ти и Келли. В центре их импровизированного круга стояли двое: Гермиона Грейнджер, принимающая протянутую руку и одновременно предлагая своё повиновение, и Северус Снейп, охваченный благоговением.       Затем ладони профессора Снейпа оказались на локтях Гермионы, и он поднял её на ноги. Северус посмотрел ей в глаза, его большие пальцы нежно ласкали её кожу, а взгляд впитывал каждую деталь.       Жаждая насладиться любимым лицом, она воспользовалась возможностью, чтобы пристально посмотреть на него. Красиво очерченные губы были сжаты, словно в попытке сдержать эмоцию, слишком опасную, чтобы выпустить её наружу. Он сделал вдох, и крупные ноздри на мгновение раздулись, а угольно-чёрные брови медленно изогнулись, вызывая на её губах улыбку. Эта улыбка отразилась морщинками в уголках и его глаз тоже.       — Итак? — сказал он обволакивающим все чувства Гермионы голосом.       — Да, — выдохнула она и вдруг засмеялась, будто бы была ребёнком, ляпнувшим что-то ужасно глупое, но милое.       — Действительно, — заметил он с притворной серьёзностью, — но, как видишь, мне всё равно потребуются дальнейшие инструкции, — одна из его рук скользнула к её лицу, кончики пальцев коснулись щеки. — Чего ты хочешь, Гермиона?       На выдохе она пошевелила губами, почувствовав себя слишком взволнованной, чтобы произнести это вслух:       — Тебя.       Северус искренне рассмеялся, а Гермиона покраснела.       — И ты меня заполучила. А теперь расскажи, чем я могу быть полезен.       Её губы задрожали от внезапного желания:       — Ты мог бы расчесать мои волосы? — спросила она. — А потом отшлёпать расческой? И… заставить меня кончить?       Его рука соскользнула с её, чтобы обвить талию. Северус слегка прижал Гермиону к себе, будто хотел убедиться, что она не упадет в обморок.       — Полагаю, это осуществимо, — твёрдо ответил он.       — Если только… если, конечно, у тебя есть подходящая для этого щётка? — она с болью вспомнила ту, которую он подарил ей в самом начале их отношений. Гермиона оставила её, покидая Руасси-Хаус.       Он не ответил, но вызвал Питти. Эльфийка возникла рядом с профессором:       — Питти здесь, Мастер Северус, сэр!       — Принеси деревянную шкатулку из моего гардероба, — велел он.       — Ты уверена, что хочешь растрепать волосы? — спросил он, дотрагиваясь кончиком пальца до одного из розовых бутонов в её причёске.       — Уверена, — ответила Гермиона, наслаждаясь своим местом рядом с ним, теплом его тела и ароматом того самого лосьона после бритья.       Рэйф поднялся на платформу и увеличил её площадь лёгким взмахом волшебной палочки. В центре возникли небольшой диванчик зелёного цвета и алая бархатная подушка. Северус взял Гермиону за руку и повёл её на помост. Он сел по центру диванчика, а затем жестом предложил Гермионе устроиться на подушке подле его ног. Она сделала это с блаженным вздохом.       Нижняя с удивлением заметила, что не только близкие друзья наколдовали себе под платформой диваны, чтобы наблюдать за расчесыванием её волос и последующей поркой, другие любопытные посетители Подземелий сделали то же. Она почувствовала лёгкий укол самодовольства, увидев Чэссити и Эйву в ошейниках стажёров, наблюдающих за ней с откровенной завистью.       Питти вновь возникла в Подземельях с ящиком из чёрного дерева. Перламутровый вензель на крышке подозрительно напоминал латинскую букву Н. Эльфийка протянула коробку профессору, и тот достал оттуда свёрток изумрудно-зелёной флисовой ткани, напоминающей одеяло, которым он обычно укрывал Гермиону после сессий в своём кабинете в Хогвартсе. Под ним была серебряная расческа с монограммой.       Встав на колени, девушка всмотрелась в лицо Снейпа:       — Ты сохранил мою щётку?       — Да, — просто ответил Северус.       Гермиона с любопытством посмотрела на коробку, которая теперь стояла на диванчике рядом с ним.       — Что ещё там есть? — спросила она.       — Если хочешь, чтобы тебя причесали, прими соответствующую позу, — сказал он сдержанно.       Пока Гермиона послушно возвращалась на подушку, Питти с коробкой уже аппарировала обратно. Затем руки Северуса оказались в её волосах: он принялся бережно вытаскивать шпильки и бутоны белых роз. Гермиона наслаждалась его прикосновениями.       Мастер Клавдий сидел прямо перед ними. Ви расположилась рядом с ним на небольшом пуфике, и он гладил её, словно кошку. Ви едва ли не мурлыкала от удовольствия.       В огромном кресле рядом с Клавдием и Ви сидел Рэйф. Его жена находилась у него на коленях. Его губы были у её уха, а рука между округлых бёдер. Гермиона никогда раньше не видела таких откровенных проявлений от своих друзей. Она была одновременно шокирована и возбуждена. Девушка смущённо перевела взгляд с лица Вайолетт на Таффи. У обеих было выражение возбуждения, переходящего в восторг.       — Видишь их? — спросил Северус шёпотом, перебирая пряди её волос. — Они были так возбуждены, наблюдая за тобой в течение двух часов: обнажённой и открытой, беззащитной и доступной. Теперь они ничего не могут с собой поделать. Нет, не отводи глаз — это дань уважения тебе.       Гермиона послушно наблюдала. Её тело, возбуждённое двумя часами сабспейса, было готово к дальнейшим действиям, а потому отзывалось на стоны удовольствия Ти. Её мольбы о кульминации были нежно, но твёрдо отвергнуты Хозяином Рэйфом. Рядом с Лестрейнджами под требовательными руками Клавдия кончала Ви. Присущая ей безмятежность растворялась в бездне страсти, которую пробудил в холодных чертах её Хозяин. Он потянул жену к себе на колени, его руки были заняты её сосками, но оба они смотрели на Гермиону.       — Все они хотят тебя, — сказал Северус. — Даже твои покорные сёстры хотели тебя. Они хотели тереться о тебя своими грудями, чувствовать, как их соски твердеют рядом с твоими, пока они целуют твой прелестный ротик, но больше всего желая попробовать твою ароматную киску.       Гермиона задрожала в его руках, одновременно возбуждённая и взволнованная.       — И естественно, любой Доминант в этой комнате, женатый или нет, был бы горд сделать эту ночь незабываемой для тебя, — продолжил Снейп. — Все твои ухажёры поголовно жаждали трахнуть тебя на этой платформе — по очереди или все сразу — они бы исполнили любую твою прихоть.       Он уже без труда проводил расчёской от корней до самых кончиков её длинных каштановых волос. Следуя за движением щётки ладонью, Снейп управлялся с волосами Гермионы так же легко, как управлял её сознанием, превращая девушку в бескостную, влажную массу вожделения.       — Боже, только взгляни на Реджи с Келл, — сказал он, и Гермиона оторвала взгляд от руки мастера Клавдия, которой тот уже скользил между половых губ Ви.       За ними в большом кресле без подлокотников Реджи сидел с широко раскинувшей бёдра Келли. Его член торчал из брюк и неистово вонзался в извивающееся тело Келл. Та вскрикивала с каждым его толчком, а её атласная кожа блестела от пота в приглушённом свете Подземелий.       — Твои подруги получают вознаграждение за то, что так усердно ухаживали за тобой весь вечер, — молвил Северус. — Как думаешь, по сколько раз они кончат? — его руки замерли в её волосах. — Тебе интересно, сколько раз ты кончишь сегодня?       Гермионе не нужны были его устные инструкции, дабы понять, что пришло время порки. Её попка тут же была приподнята и готова. Отточенным движением он уложил её к себе на колени, а затем нежно погладил по ягодицам.       — Раздвинь ноги, чтобы я мог почувствовать твой запах, маленькая шлюшка, — сказал он, и Гермиона со стоном сделала, как он просил. Уже эти его слова были похожи на прикосновение рук Снейпа к её влажному лону.       Первый удар причинил Гермионе такую восхитительную боль, что она громко застонала, вызвав у аудитории редкие аплодисменты.       — Вот так нужно принимать порку, — восхищённо произнёс незнакомый мужской голос, но Гермиона едва ли обратила на это внимание.       Она наконец-то находилась на коленях у мужчины, которого хотела видеть своим Хозяином, и получала порку расчёской, которую он подарил ей в начале их отношений. С таким же успехом её можно было назвать пребывающей на небесах. Ничто другое не имело значения.       Он провёл расчёской по одной из её ягодиц, и это давление в мозгу Гермионы превратилось в чистое удовольствие. Она целиком и полностью отдалась своим ощущениям. Снейп шлёпал её с присущим ему мастерством, не нанося двух ударов подряд в одно и то же место, а также технично распределяя силу так, чтобы она получала самые лёгкие удары в области поясницы и жгучую боль в верхней части бёдер. Он наносил скользящие шлепки по половым губам. Гермиона извивалась от них, изнывая и откровенно умоляя о милости. Она так сильно хотела его, хотела, чтобы его член оказался в её теле, а соски стали твёрдыми от прикосновений его языка… Её влагалище было уже таким влажным, что между ног стало скользко от смазки.       Гермиона была не в состоянии говорить, когда он повернул её к себе лицом. Грубая ткань его брюк колола раздражённую кожу ягодиц.       — Положи ноги на диван, Гермиона, — приказал Снейп, и она подчинилась, сопротивляясь желанию оседлать его и тереться до оргазма. — Хорошая девочка, — похвалил он, когда она расставила ноги. — А теперь раздвинь их пошире. Я заставлю тебя кончить.       Гермиона позволила бёдрам широко раскрыться, подняв голову с плеча Северуса и уставившись полными слёз глазами на его член в ожидании, когда он начнёт ласкать её пальцами. Испытает ли она немедленный оргазм?       Левая рука Снейпа поднялась, и тыльная сторона расчески ударила по её набухшему, пропитанному соками влагалищу, издав громкий хлюпающий звук. Гермиона дёрнулась, буквально подскочив на его коленях. Крик вырвался из её горла вместе с оргазмом. Боль пронзила нервные окончания, интуитивно помнящие, как нужно реагировать на непредсказуемого Северуса Снейпа.       Она услышала аплодисменты и хвалебные возгласы, коими зрители приветствовали её оргазм. Но была равнодушна ко всему этому. Для неё сейчас имели значение только руки, обнимающие её тело, лицо, зарывшееся в её растрёпанные волосы — действие разглаживающего зелья было сведено на нет, — и успокаивающее бормотание на ухо. Гермиона прижалась к Северусу сильнее, её тело ещё сотрясалось от посторгазменных конвульсий, а затем его губы оказались на её щеках, стирая, буквально слизывая солёные остатки слёз поцелуями. Она слегка приподняла голову, потянувшись к нему, и его язык проник в девичий рот.       Слёзы вновь хлынули из глаз Гермионы, когда она зарылась пальцами в его сальные волосы. Она принимала его поцелуй с чистым и счастливым сердцем впервые за этот год. Он притянул её к себе так, что нагие соски прижались к его крепкой груди. Одна рука Снейпа запуталась в волосах на затылке, а вторая застыла на бедре, удерживая Гермиону на месте и вынуждая ощутить твердеющий кол в его брюках. Внезапно Гермиона развернулась у него на коленях и оседлла его бёдра. Её губы жадно сомкнулись вокруг его языка, а сама она начала неистово потираться обнажённой пиздой о его брюки спереди.       Он отпустил её рот, скользнув поцелуями к шее и отметив ту засосом прежде, чем его губы снова оказались у её уха.       — Чего ты хочешь, грязная маленькая девчонка? — дразнил он, поглаживая округлости её задницы и толкаясь промежностью.       Гермиона застонала и заёрзала:       — Трахни меня, — бесстыдно умоляла она.       — Дай мне пососать свою грудь. Выгни спину и направь сиськи мне прямо в лицо.       Обхватив груди руками, Гермиона выгнулась, сделав, как он сказал. Северус громко застонал, а затем принялся облизывать её левый сосок. Потом повторил процесс с правым. Вскоре его голова уже двигалась из стороны в сторону, от одной груди к другой. Его пальцы скользнули меж их телами — к половым губам, к набухшему бугорку клитора. Бёдра Гермионы конвульсивно дёрнулись от всех этих ощущений: его рот на её сосках, пальцы на клиторе, а напряженная эрекция под её задницей. Она смутно осознавала звуки зрителей за спиной. Некоторые из них болтали между собой, а некоторые были заняты своими партнёрами.       Перед глазами Гермионы не было ничего, кроме иссиня-чёрных волос Северуса, покачивающихся в такт его движениям. Он посасывал, облизывал и покусывал зубами молочную кожу рядом с розовыми сосками, отмечая её груди фиолетовыми засосами. И всё это время его пальцы были на её клиторе, делая всё именно так, как ей нужно. Когда она понемногу начала приходить в себя, он снова заговорил: его голос звучал приглушённо между пышных грудей.       — Давай, красавица моя, — промурлыкал он. — Кончи, как только захочешь… когда сможешь… кончай так часто, как пожелаешь, ведь сегодня твоя ночь… И ты никогда не была так прекрасна для меня, как сейчас — получая удовольствие на виду у всех этих людей.       Гермиона содрогнулась от кульминации во второй раз и, внезапно вспомнив о своей аудитории, сильно застеснялась. То, что она трахалась, словно мартовская кошка во время течки, ради удовольствия полной комнаты людей, возбуждённых её действиями, завело её. Она понимала, что многие из них оттрахают позже своих партнёров или будут сегодня мастурбировать, вспоминая то, как она выглядит сейчас, и обо всём, что она делала перед ними с Северусом этим вечером.       Замедлившись, она обмякла на Снейпе, а тот поднёс скользкие и пахнущие её смазкой пальцы к её рту. Не дожидаясь приказа, она взяла их в рот, обсасывая дочиста. Снейп успокаивающе гладил второй рукой по её спине, шепча: «Такая идеальная маленькая шлюшка — она точно знает, что делать».       Убрав её руку ото рта, он принялся целовать Гермиону, по очереди посасывая каждую из её губ, а затем лаская язык, словно в поисках вкуса её соков. Гермиона крепче обхватила ногами его бёдра, прижимаясь к члену, но он оттолкнул её в сторону. Она покорно устроилась на диване, прижавшись щекой к его груди. Глаза её теперь следили за действиями группы наблюдателей… и участников. Она увидела, что и Ти, и Келли стояли на коленях на полу Подземелий, с энтузиазмом отсасывая члены своих Хозяев, в то время как Ви уже сидела верхом на Клавдие, медленно принимая в себя его пенис. Гермиона хотела отвести взгляд, но Северус снова не дал ей этого сделать.       — Не надо, — сказал он слегка запыхавшимся голосом. — Это дань уважения тебе, Гермиона. Ты когда-нибудь раньше видела, чтобы кто-нибудь из них трахался на публике?       — Нет, — призналась она, с откровенным интересом начав наблюдать за мышцами бёдер Ви, её идеально гладкой спиной и поднимающейся задницей над толстым, блестящим от смазки членом мастера Клавдия.       — Не могла бы ты сделать что-нибудь и для них из чувства благодарности?       Гермиона оторвала взгляд от Клавдия с Ви, нахмурив брови.       — Сделать что?       Снейп взял Гермиону за подбородок, словно желая удержать её от побега, и приблизил губы к её ушной раковине, шепча очень тихо, но отчётливо. Закончив, он поднял голову, и она посмотрела на него, закусив нижнюю губу.       — Не знаю, смогу ли я, — честно призналась сабмиссив.       — Тебя это отталкивает? — спокойно спросил он.       Гермиона задумалась:       — Нет, но я стесняюсь… я не знаю, как… начать.       Он заправил прядь косматых волос ей за ухо.       — Могу заверить, что они с энтузиазмом и нетерпением будут приветствовать твою инициативу. А я пойду с тобой и помогу.       Она протянула ему руку, и Северус сжал её ладонь. Когда они встали и спустились по ступенькам с платформы, раздались редкие аплодисменты от тех зрителей, которые ничем другим не были заняты.       Сердце Гермионы колотилось в груди, но в то же время она была уверена, что Северус прав — это будет достойная дань уважения.       Они остановились у дивана, где Клавдий с Ви совокуплялись, поглощённые друг другом. Однако Клавдий поднял на них взор, а его рука на бедре Ви прекратила её движения.       — Может ли Гермиона оказать вам некоторую… помощь? — спросил Северус почтительным тоном.       — Если это её желание и выбор, — отозвался Клавдий с лёгким недоумением. — Гермиона?       Нижняя наклонилась и поцеловала Вайолетт в щёку. Когда Ви перевела удивлённые голубые глаза на Гермиону, та поцеловала её в губы во второй раз за вечер, а затем опустилась на диван рядом с Клавдием и тоже поцеловала его.       — Спасибо, — прошептала она ему на ухо.       Верный своему слову, Северус встал позади Вайолетт и положил руки ей на плечи, призывая женщину сменить позу и одновременно поддерживая её. Развернувшись и откинувшись назад, Ви возобновила движения, а Гермиона опустила лицо к тому месту, где тело её наставника соединялось с телом нижней. Её язык заскользил, пробуя основание члена Клавдия, смазанное выделениями Ви. Те были солоноватыми, немного чужеродными на вкус, но не неприятными. Она застонала, поворачивая лицо и вылизывая распухшие, приоткрытые половые губы Ви, вызывая у женщины дрожь. Клавдий издал гортанный стон, когда его партнёрша затрепетала у него на члене. Одна из его рук опустилась, чтобы погладить голову Гермионы.       Когда угол между их телами расширился, Гермиона смогла легко целовать, лизать и сосать их обоих. Звуки удовольствия этой пары и частые повторения её имени оказались именно тем, что ей было нужно, дабы с готовностью продолжать, обхватывая губами основание пениса Клавдия, поднимающегося из зарослей золотистых лобковых волос. Вскоре Хозяин Ви без труда нашёл рукой её клитор. Гермиона была щедро вознаграждена за свои усилия пронзительным криком подруги, за которым последовал мощный толчок Клавдия. Его пальцы конвульсивно вцепились в волосы Гермионы, пока он изливался в свою жену. Их единение завершилось счастливым стоном девушки, которая совсем недавно носила их тренировочный ошейник, — девушки, которая любила их обоих.       Ви наклонилась вперёд, чтобы поцеловать Клавдия, а затем Гермиону. Клавдий тоже поцеловал сперва свою жену, а затем Гермиону. Он сделал это с той нежностью и страстью, которую, по его мнению, она могла принять от него: прижимая её лицо к себе, язык скользнул по её языку всего на мгновение, прежде чем он закончил поцелуй.       Северус поднял Гермиону с дивана и жадно прильнул к её губам. Возбуждение исходило от него мощными волнами. Гермиона же чувствовала себя так, словно взобралась на Эверест. Выйдя за свои пределы, она думала исключительно о Клавдие с Ви, давая им то, чего они хотели от неё в тот момент времени. Она знала, что эта последняя демонстрация вызвала больший интерес у присутствующих в Подземельях, нежели всё остальное, что произошло той ночью. Судя по шёпоту гостей, оказалось, что, хотя секс втроём здесь и не был чем-то особенным, публичная демонстрация семьи Клавдия была действительно редкостью.       Северус отпустил Гермиону, глядя ей в глаза. Спустя, казалось, вечность, он мысленно заговорил в её голове:       — Что теперь?       — Пожалуйста, забери меня отсюда, я хочу побыть с тобой наедине.       Снова взяв её за руку, он обратился к Клавдию, рука которого плавно скользила вверх и вниз вдоль позвоночника Ви.       — Гермиона хочет уйти со мной, Клавдий, — тихо сказал Северус. — У тебя есть какие-либо возражения?       — Никаких возражений, — спокойно ответил тот, не прекращая успокаивающей заботы о своей жене.       Северус почтительно склонил голову.       Оглядев комнату, он нашёл Адриана, стоящего рядом с креслом Элинор. Притянув Гермиону к себе сильной, властной рукой, он повёл её к пожилой паре.       — Гермиона хочет остаться со мной наедине, — сказал он Адриану, и что-то, казалось, произошло между ними.       Гермиона переводила взгляд с одного волшебника на другого, гадая, что же она пропустила.       Адриан тепло улыбнулся Гермионе, а затем кивнул Северусу. Элинор быстро сжала руку девушки.       — Прекрасный дебют, дорогая.       — Готова? — спросил Северус у Гермионы.       Она оглянулась через плечо и, увидев, что каждая из трёх её подруг уже нежились в объятиях своих Доминантов, отчаянно захотела последовать их примеру.       — Я более чем готова, — заявила она, и прежде, чем успела произнести ещё хотя бы слово, Снейп заключил её в объятия и аппарировал.