Люблю, люблю, люблю

      - Привет всем! А вот и мы приехали! Без нас ничего интересного не случилось? – Гэдди, держа за руку свою девушку, вышел на полянку, освещённую цветными стеклянными фонариками.       Паря в небе с совами, парень уже хотел предложить филину эпично покружить над скоплением народа и приземлиться в центре – было бы весьма эффектное появление. Но передумал, представив, как расстроиться Отус, если увидит, что его друг катается не с ним.       Красивые светильники, похожие на маленькие оранжевые, синие, фиолетовые и жёлтые тыквы, раскрашенные цветочным узором, висели на золотистых шнурах между деревьями и перемежались флажками. Группка маленьких совят и несколько других детей за столиком неподалёку увлечённо готовила последнюю гирлянду, дорисовывая на фигурных листочках бумаги главный элемент композиции. Тот самый, закончив который можно, наконец, вздохнуть удовлетворённо и полюбоваться на своё творение. Динамический процесс сопровождался залезанием руками в баночки с гуашью и нанесением праздничной боевой раскраски на лица товарищей. Очевидно, в отличие от всех остальных, эта дружная компания считала сегодняшний день наиболее подходящим для национального индейского торжества.       Взрослые сновали между столами, молодёжь готовила подиум для танцев и настраивала музыкальную аппаратуру – очевидно, чьи-то колонки и пластиночный проигрыватель уцелели после обрушения островов.       Зрелище, представшее перед Гэдди, удивило и заинтересовало его: возле музыкальной установки виднелась фигурка Отуса в наушниках - не подходящих ему по размеру, поэтому приходилось придерживать их одной рукой на уровне ушей, - со знанием дела регулировавшего что-то на импровизированной диджей – установке. Мальчик выглядел вдохновлённым, его глаза светились в сумерках тем самым азартом, который возникал лишь, когда они с другом-механиком занимались чем-то особенно интересным, или на тренировках с Азио. Но, как Гэдди успел уловить, поприсутствовав на занятиях в те разы, когда пожилой филин разрешил ему полюбопытствовать: эти огоньки искренности быстро гасли, стоило учителю пару раз повысить голос на ученика, или особенно сильно задеть совёнка словами; после чего сменялись мрачной решимостью. Но в тех глазах неизменно оставался блеск неукротимой внутренней силы, равного практически самопожертвованию отчаянного желания доказать, что внутри простодушного, доброго и светлого, словно звёздочка, подростка живёт воин со стальными крыльями. Кому из двух сов более всего требовалось это доказательство, Гэдди затруднялся ответить, но оно имело большое значение.       И всё же, свою скрытую сторону Отус показывал чрезвычайно редко. Возможно, потому что она не вполне соответствовала его натуре; да и он ещё слишком юн, чтобы взрослеть душой. Двери детства для совёнка были по-прежнему открыты, и они манили его. А Гэдди, в свои двадцать с небольшим, познал самое тёмное нутро войны: будучи свидетелем того, как родной город Адвент атаковала орда пиратов, парень всей душой надеялся, что в жизни маленького друга не случится ничего, способного насильно заставить его повзрослеть.       - Тебе помочь, дружище?       Юный диджей отрицательно помотал головой и улыбнулся, показав большой палец вверх. Дескать, «спасибо, но я уже сам со всем справился». Гэдди никогда не был меломаном, да и семья не могла себе позволить задаривать сына каждый год новыми «гаджетами», которые господа изобретатели выпускали с пугающей скоростью. В особенности после того, как электрическая энергия потеснила паровые двигатели и шестерёночные механизмы. Поэтому предназначение пульта с рычажками и большой серебряной пластинки посередине оставалось для него неразрешимой загадкой. Однако парень упорно разглядывал чудо техники со всех возможных сторон, искренне надеясь, что уж он-то, механик первого разряда, обязан разобраться, как оно работает. Даже залез под стол, а потом обошёл два затянутых сеточкой чёрных шкафа с него ростом. Отус загадочно улыбался, сохраняя на лице совершенно невинное выражение, но не спешил развеять сомнения друга. Пока тот не вздохнул и не облокотился о стол, словно бы очень устал.       - Сдаюсь. Ты выиграл, Отус.       «Это усилители звука, Гэдди. Они нужны для того, чтобы музыку было лучше слышно»       - Видишь, в механике некоторых штук ты разбираешься лучше меня.       В довольных глазах совёнка вспыхнули зелёными угольками хитрые искорки. Похвала от лучшего друга доставила ему исключительное удовольствие.       «Хотелось побыть сегодня диджеем, но не могу: совиные уши не переносят громкого звука из наушников, если их долго не снимать. По крайней мере, мои, - совёнок развёл руками. – Азио мне об этом круглыми сутками напоминает. Вон он и сейчас на меня смотрит, как сова на кролика. Но магнитофон на день рождения всё равно купил! Точнее, мне он всегда говорил, что купил его себе, но почему-то упорно «забывал» дома, когда отправлялся патрулировать дальние границы Вэлли»       Гэдди невольно посмотрел в указанном направлении. Ярко-золотые глаза в тени старого клёна на опушке блеснули, словно зарницы, и исчезли – филин отвернулся. Нетрудно догадаться, какие ощущения одолевают Отуса под гнётом подобного взгляда. Даже мурашки по коже пробегают.       «Ты удивишься, как он встретил меня утром. Ни разу не видел учителя таким эмоциональным, даже в момент нашего прощания за пару часов до старта скоростной башни. Который был, наверное, лучшим воспоминанием из моей прошлой жизни. В конце концов, Азио вполне искренне поздравил меня с успешной сдачей экзаменов за семестр. Ты, говорит, Отус, конечно, молодец, но будь добр, прими к сведению важное условие: пять с плюсом ставлю исключительно из-за твоего деятельного участия в спасении мира. В следующий раз с подобным «усердием» на занятиях, получишь, в лучшем случае, четыре. У меня сложилось впечатление, что Азио до сих пор сердится на самого себя, поскольку он не поехал с нами, и не мог меня защитить. Впрочем, он вполне мог намеренно проигнорировать космическое путешествие.       А ещё учитель подарил мне одну замечательную вещь, я потом тебе покажу» Мандолина помахала из толпы, и Гэдди сразу оживился.       - Ладно, Отус, я пойду. Меня там ждёт кое-кто. Не скучай тут без меня, дружок.       «Ни в коем случае!»       После отбытия Гэдди, чьё обыкновенно довольно-таки застенчивое поведение резко сменилось на прямо противоположное - и это стало заметно даже по его осанке, - на горизонте возникла хулиганка Фиб, при виде которой Отус немного сник, поскольку ничего хорошего от главной школьной задиры ему никогда не приходило. Разве что с чувством сотворённые оплеухи. Отус считал ниже своего достоинства драться с девочками, хотя эта, с позволения сказать, леди вела себя в сто раз хуже любого мальчишки. Но, разумеется, не дома, а только в школе; родители наверняка несказанно удивились бы, узнав, чем занимается их любимая доченька в перерывах между занятиями. К тому же, Фиб повсюду сопровождал рослый спутник Боначчи.       Собравшись, совёнок сделал невозмутимое лицо и постарался пройти мимо обидчицы так, словно она совершенно ему не интересна, бросая быстрые взгляды в ту сторону, куда ушёл Гэдди. Но сова поймала его за плечо.       - Эй, Отус! Ты, получается, спас нас всех. Я хочу тебя поблагодарить.       Мальчик окинул свою однокурсницу обеспокоенным взглядом, пытаясь определить сразу, за чье здоровье ему следует начать переживать в первую очередь. Не важно, повредилась леди-совершенство головой при падении мира в океан, или фраза подразумевает скрытую угрозу – над маленьким совёнком опасность распростёрла свои мрачные крылья и когтистые лапы в первую очередь, нежели над Фиб, которая может быть не в себе, и нуждается в помощи с его стороны. Как быстро вы прославитесь и сколь долго будете слыть добрым и чутким человеком, попытавшись оказать первую помощь раненому медведю?       Не сочтя нужным дождаться ответа, сова наклонилась и зашептала Отусу в самое ухо:       - Боначчи не пригласил меня на вечеринку, но он здесь, так что, я предполагаю, пришёл с кем-то ещё. Мне нужно привлечь его внимание. Не хочется в открытую воевать при взрослых, иначе нам обоим достанется. А ты у нас герой сегодня; ревность моего пуси нам обеспечена!       Отус не оценил её энтузиазм. Ему Боначчиного внимания, напротив, совершенно не хотелось. Но лучше улететь, как только сердитый любовник появится на горизонте, чем сразу навлечь на себя гнев Фиб. В гневе миледи Ужас Ночи пугала ещё больше, нежели когда раздавала подзатыльники со скучающим видом дамы, поневоле занимающейся совершенно не женским, но абсолютно необходимым делом.       «А со мной он воевать не будет?» – Без всякой надежды вопросил совёнок, неожиданно для себя осмелев настолько, чтобы спрашивать подобные вещи.       - Не бойся, об этом я позабочусь.       Отус обвёл девушку заинтересованным взглядом, воспрянув духом после её предложения. Фиб была на полтора года старше него; золотистый глаза, похожие на кристаллы топаза в лучах солнечного сияния; кофейного цвета пёрышки с кремовыми отметинами, причёсанные одно к одному (наверняка она потратила на это уйму времени), тёмно-синее платье с вышивкой и серебряным пояском. Сторонний наблюдатель назвал бы Фиб красивой; к сожалению или к счастью, Отус на собственном опыте убедился, что о совах, как и о людях, нужно судить не по внешности, а по характеру. Иначе чрезвычайно велик риск ошибиться, так и не поняв, почему адмирал пиратов помогает тебе спасать мир, а твой друг напал на тебя с могущественными древними заклинаниями, что обратили в пыль империю их собственных создателей. Тем не менее, совёнку захотелось удивить девушку – кто знает, вдруг их специфические отношения сдвинутся с мёртвой точки в положительную сторону, если она получит приятные впечатления от общения с ним.       Отус был спокойным и хорошо воспитанным ребёнком; единственный раз в жизни, когда всё его маленькое пушистое существо охватило лютой, ни с чем несравнимой злостью и пугающим желанием нанести увечья своему врагу – это момент столкновения с главарём пиратов в разрушенной библиотеке. Прежде и Мольсторм, и Дирк, да и сам Альфонс - вооружённый мушкетом, какие Отус видел только на картинках, охраняемый ручным монстром, - казались совёнку едва ли не потусторонними существами, вышедшими из тёмных глубин вселенной, от которых веяло запредельным ужасом. Второе же столкновение с демоноподобным вершителем чужих судеб вселило в юного воина храбрость, способную поднять на ноги побеждённое израненное войско из тысячи солдат. В тот самый легендарный для всего человечества миг Отус знал, за что он борется – за свою прекрасную планету, за верных друзей и за любящую семью, в которую входят все помнящие о нём и желающие ему счастья. Фиб, и даже Боначчи, при всём их рвении, никак и ни при каких обстоятельствах не могли занять пьедестал врагов всей его жизни – совёнок опасался задиристой парочки по понятным причинам, но не более.       В конце концов, кто знает, какого сегодня настроение у Великого Филина Удачи: повернётся ли он к земле своим солнечным глазом, воплощающим благое знамение, или похожим на бездну оком ночи? Не говоря уже о планах божества относительно самого Отуса.       Дальнейший ход развития событий удивил окружающих даже в меньшей степени, чем новоизбранного героя. Отус, конечно, знал, что он умеет танцевать, и весьма неплохо – благо, было время потренироваться в отсутствие Азио и в приятной компании его магнитофона, при неоценимой поддержке Гэдди, нередко присоединявшегося к урокам танцев. Допускалась и мысль, что когда-нибудь показательное выступление пройдёт на дискотеке. Учитель откровенно недолюбливал подобные мероприятия, отпуская своего подопечного на поздние сборища молодёжи только под личную ответственность механика, Мэнди или Солуса. Если же вечер намеревались посетить и знаменитые школьные хулиганы, то вымолить возможность «рискнуть своей жизнью» удалось бы только, приди за мальчиком рота солдат в полном обмундировании и с мечами наголо. Филин не допускающим возражений тоном утверждал, что ученик нужен ему целым и здоровым, иначе он не сможет заниматься, а у них на носу экзамен. Отус не был уверен, что даже по достижении пятнадцати лет сможет ходить куда-то без сопровождения, пусть Азио с невозмутимым видом убеждает его именно в этом.       Однако последним в списке ожиданий совёнка стоял триумф, сопровождаемый бурными аплодисментами, невольным сведения с ума десятка девочек одного с ним возраста и совершенно не поддающегося описанию выражения на лице Фиб. Она то ли удивилась сверх всякой меры, то ли испугалась внезапных чувств, возникших во время танца. Какого рода данные чувства, девушка и сама не очень хорошо понимала, потому оказалась в некотором замешательстве, прямо противоположном привычке этой совушки думать, что всё находится под контролем. Отус смотрел на Фиб восторженно сияющим взглядом, окрылённый всеобщим признанием его таланта. Миледи Ужас Ночи торопливо высвободилась из связывающей их танцевальной позы, отступила на несколько шагов и, не оборачиваясь, нащупала руку мрачного филина, возникшего пару минут назад у края подиума. В бархатных, рыжеватых от тёплого света сумерках глаза Боначчи светились точно так же, как у Азио несколькими минутами ранее, но гамму дополнила испепеляющая суровость бога отмщения. Из-за вставших дыбом перьев он казался ещё больше и страшнее, чем обычно, потому Отусу пришлось приложить огромные усилия, чтобы не нырнуть под пульт управления музыкальной установкой.       - Любимый, мне нужно обсудить с тобой кое-что очень важное. Пойдём, - совладав с запинающимся голосом, Фиб увела своего хмурого спутника на лесную опушку. Довольный мирным разрешением конфликта, Отус весело помахал собравшимся и вспорхнул со сцены, затерявшись где-то в толпе под одобрительные возгласы. Вполне возможно, решил пообщаться со своими новоиспечёнными поклонницами, или же найти убежище от их любви заранее, если леди проявят чрезмерную активность, пытаясь поделить между собой звезду вечеринки.       Мандолина улыбнулась только что произошедшему в десятке шагов от них событию, вновь обернувшись к стоящему напротив неё молодому человеку. Охваченная томительным внутренним волнением, романтичная пара заняла место в центре подиума, вместе с другими подростками и несколькими влюблёнными постарше, ожидающими, когда зазвучит новая мелодия. Мэнди сменила сарафан на платье, цветовой гаммой искусно и притягательно оттеняющее её чуть тронутую загаром смуглую кожу и укрытые витражным каскадом бликов шоколадные волосы. Пару часов назад, не замечая безбрежного океана вокруг, кроме этих восхитительных глаз, Гэдди полагал, что наделить девушку ещё большей красотой уже не во власти земного мира. Но, представ перед механиком сейчас, она шутливо развеяла эту иллюзию. Точно так же, как в легенде - равной по древности Циклам, прожитым небесными островами и сапфировой планетой, - лунная богиня поднялась из речных вод, внимая грустным речам героя, который долгое время бродил по миру в поисках самой прекрасной невесты среди живущих…       Сказка заканчивалась тем, что странник, по собственной воли или, может быть, околдованный прекрасным обликом Ан’лу, согласился отправиться вместе с ней в небесное царство, чьи врата трепетно хранили глубокие воды реки. Но Гэдди не боялся волшебства Мандолины, которое, вне всяких сомнений, начало действовать на него тем полузабытым вечером, проведённым на пляже необитаемого острова рядом с домом девушки. Потому что эта магия - настоящая.       - Ты знаешь, если Азио вдруг будет подыскивать дом для Отуса, то я не против, чтобы мы приняли твоего младшего братика в нашу семью.       - Само собой, милая. Я тоже буду рад. Нужно будет спросить их обоих, - молодой человек вернул ей согревающую, нежную улыбку.       И почему все без исключения парни, когда они одеваются в торжественную праздничную одежду, становятся такими красивыми? Может, всему виной обычный эффект неожиданности: потому что никогда раньше не видела его в чём-либо отличном от униформы механика?       Нет, не может быть. Это было бы слишком просто…       Мысли девушки утонули в звёздном омуте поцелуя на несколько минут. Когда его объятия разомкнулись, музыка уже начала играть, увлекая за собой вдохновлённые романтическими аккордами пары в цветной водоворот веселья и внеземного удовольствия.       - Разрешите пригласить вас на танец, - Гэдди преувеличенно церемонно поклонился и протянул девушке руку, - моя принцесса.       - Я наслышана о том, как вы танцуете диско, мой дорогой принц, - в тон ему ответила Мандолина, принимая приглашение.       - И это – далеко не полный список всех моих талантов.       Эта ночь стала самой запоминающейся в жизни пяти подростков, поскольку ещё ни одна дискотека не проходила с подобным размахом – что сказать, взрослые расстарались на славу. Отус, конечно же, чувствовал себя королём вечера, но и команде народных героев внимания досталось больше, чем достаточно. Кого-то, например, Солуса и Альфонса, это порядком смутило, а вот Твиг никогда ещё так не наслаждался. И ему таки удалось незаметно присвоить бутылку шампанского, не смотря на твердое намерение Роланда глаз не спускать с шаловливого братишки.