Избранная "Черного Кристалла"

      Обдумав сказанное Эриком и сопоставив новые факты с уже имеющимися, Максимилиан понял, что напиток, который дала выпить Эрику Темная Королева, скорее всего, был «переходным зельем», дающим смертному новые возможности — жить в двух измерениях — на земле и в потустороннем мире, а эта способность сама по себе несет немалый заряд энергии. В добавок к этому на Эрике была метка Тьмы, что выделало его из общей людской толпы, да еще полученная им в самом раннем младенческом возрасте, и, по сути, он не только был обещан Темным, но принадлежал им всю свою жизнь. Мать Эрика, чисто интуитивно обратилась к колдунье, желая получить для сына оберег от темных сил.       Ей повезло, что колдуньей оказалась Алекс, способная помериться силами с Темной Королевой и поставила Охранное заклинание. Это Максимилиан знал давно, еще при первом знакомстве Алекс представила Эрика, как своего «крестника». Причина покровительства Алекс семье Эрика до сей поры Максимилиану была неизвестна, да и сам Эрик про заклинание ничего не знал. Те, кто его прятал, надеялись, что ему удастся прожить отмеренные тридцать лет три года и три дня, не разрушив заклинания. Весь образ жизни молодого человека, его легкомысленное поведение подпитывали заклинание силой, пока он менял возлюбленных, как перчатки, чем беспорядочней была его жизнь, тем прочнее «броня». Только сильное и настоящее чувство было способно ослабить, а то и разрушить, разорвать тщательно сплетенную защитную сеть.       Теперь, из рассказа Эрика про «обменную монету», прояснилась причина, по которой его так тщательно прятали, и почему он принадлежал Темным. Жизнь за жизнь. Когда-то тело и душу ребенка обменяли на жизни, и по прошествии оговоренного времени, он должен был окончательно перейти на темную сторону и стать верным псом Валери, ее любовником и слугой, способным оборачиваться в злобного пса по ее приказу.       Охранное Заклинание дало слабину, когда Эрик влюбился в Эмили и слуги Темной Королевы выследили его, и в назначенное время она призвала Эрика к себе. Никаких нарушений со стороны темных не было. Но Валери не повезло, по какой-то случайности яд нечеловека-оборотня попал в организм Эрика. Когда он предстал перед сидхе, прошло слишком мало времени, чтобы даже она могла учуять начавшиеся изменения. Заставляя его выпить зелье, Королева только дала ему Силу. А приличная доза яда, смешавшись с колдовским напитком, привела к тому, что Эрик в итоге стал не псом-прислужником, а оборотнем, наделенным Силой.       Макс потряс головой, пытаясь состыковать все, что теперь знал. Слишком сложная получалась комбинация. Но одно было хорошо — Темной Королеве Эрик теперь был не нужен. Ей служили оборотни-звери, те, кого она сама с помощью колдовства превращала из людей в зверей, в умных и хитрых тварей, а особо преданные, получали дар перекидываться по собственному желанию в зависимости от обстановки, беспощадно расправляясь с выбранными Королевой жертвами. Зверь, чей яд попал в кровь Эрика, был из таких верных прислужников, и одна из любимых видов расправ Королевы — убийство посредством трансформации, если бы Эрик вовремя не попал в надежные руки Алекс, то медицинские процедуры в больнице его попросту убили бы. Но по-прежнему оставалось загадкой, как яд попал в кровь, если оборотень его не кусал, кто помог выбраться из «Мертвого отеля» Эмили и Эрику, и кто наложил на него заклинание оцепенения.       Эрик и Максимилиан сидели молча. Каждый думал о своем. Эрик с недоумением глядел на руку — рана на глазах исчезала, и скоро остался маленький свежий шрам. Все, что он узнал за последние часы, было так невероятно, что мозг просто отказывался воспринимать полученную информацию.       Сидеть на месте не было сил, он встал, и, не раздумывая, нырнул в озеро. Холодная, почти ледяная вода остудила разгоряченное тело и голову. Эрик не обратил внимания на аллигатора, который, словно охранник, плавал рядом с ним до тех пор, пока он не вышел на берег. Ледяная ванна привела его в чувство, но смириться с тем, что произошло, у него не получалось. Оборотень. Разве можно принять с легкостью такое, как эта вдруг появившаяся возможность оборачиваться в зверя? Ничего более ненормального и фантастического с ним не случалось. Но он должен был признаться себе, что где-то в глубине души верил во все это. Он до сегодняшнего думал, что родился и вырос в Латинском квартале, где его окружали выходцы из латинской Америки, среди соседей были и эмигранты с Карибских островов. Люди, особенно старшего поколения мало образованные и верящие во всякие чудеса и суеверия. Слишком часто он слышал разговоры о чупакабре, об индейцах-оборотнях, о колдовстве Вуду. И они с сестрами в детстве частенько пробовали колдовать, а бабка — знахарка, живущая на соседней улице, могла останавливать кровь, готовила приворотное зелье, и, по слухам, наводила, если хорошо заплатят, порчу. Он ко всему этому относился с долей иронии, но нет-нет, а мелькала мысль, что многое из этих страшных рассказов выглядит достаточно правдоподобно. Но что он сам, вот так вплотную столкнется с потусторонним миром и должен стать одним из его представителей? Нет! У него такого никогда и не мелькало в мыслях. Но беспокоило его не только это. Эмили. Что будет с ними? Смогут ли они быть вместе? Узнает ли она о том, что с ним стало? Эти вопросы волновали его больше всего. Ради Эмили он готов вынести все и стать кем угодно — лишь бы ей было хорошо, и вся эта Темная сила не задевала ее.       — Макс, а как все это будет? — Эрик попытался жестами изобразить то ли кувырок, то ли поворот. — Сложно или как?       Максимилиан не ожидал от Эрика такой реакции. Слишком легко и быстро он смирился. Хотя, скорее всего, тот просто до конца не осознал происшедшее, осознание придет позже, после первого обращения. Но и резкого отрицания не было, того, чего он боялся больше всего. Воспоминания о Рэчел, о ее страхе, о ее боли и страшном решении были слишком яркими, несмотря на прошедшее с тех пор время.       — Эрик, ты все поймешь со временем, всему научишься, а чтобы не делать глупых и бессмысленных поступков, у тебя будет Учитель, — Макс улыбался. Самое сложное завершилось удачно. Он привычно наклонил голову к плечу и очень серьезно сказал.       — Эрик, ведь это правда. Какой бы она горькой не была, надеюсь, ты сумеешь жить с этим, и не совершишь ничего плохого.       — Ха, ты думаешь, что я превращусь в монстра? — Эрик осмотрел себя, ощупал тело.       — Нет, я никак не могу это осознать, что у меня вдруг вырастет шерсть, — он зябко обхватил себя руками за плечи. Макс заметил блеснувшие в его глазах слезы. — Мне страшно, ничего не понятно, я бы отдал все, ну… почти все… лишь бы вернуться назад в тот проклятый день, когда мы улетели в Чикаго.       — Эрик, все будет хорошо. Все у тебя получится, — Максимилиан догадался, что Эрик имел в виду, когда говорил «почти все». — И с Эмили у вас все будет нормально. Твои возможности не помешают ничему. Просто придется немного поучиться. Ответом ему был тяжелый вздох, больше похожий на всхлип.       — Эрик?       — Все нормально, я постараюсь, сделаю все что смогу. И кто будет моим учителем?       — Если хочешь, я могу уже сегодня вас познакомить, — в глазах Максимилиана появился хитрый блеск. — Хотя вы давным-давно знаете друг друга.       — Чем скорее, тем лучше, — мотнул головой Эрик. — Лучше что-то делать, чем думать. Мысли меня убивают.       — Эрик, постарайся так не думать, — с мягким упреком попросил Макс.       — Не получается, но я обещаю тебе, что постараюсь. Что бы Макс не говорил, какие бы слова утешения или надежды не произнес, пока все было бесполезно. Смириться… Эрик почти смирился, но принять происходящее ему не удавалось.       — Где мой учитель? Пусть идет… Не успел Эрик закончить фразу, как из мангровых зарослей на поляну вышла удивительно грациозная и красивая, темно-рыжая, даже коричневая, пума. Бесшумно ступая мягкими лапами, она подошла к мужчинам и села рядом. Эрик с интересом посмотрел на пуму.       — Это она? А как же мы будем говорить? — состояние подвешенности, ощущение нереальности всего происходящего совсем выбило его из колеи. Глупость, детская сказка — это было самым верным определением по его понятиям. Но то, что произошло дальше, стало прямым ответом на все его сомнения и повергло его в шок. Тело пумы вдруг покрылось разноцветными искорками, золотистый ореол окружил животное, и несколько секунд спустя перед ними сидела женщина.       — Меган? — в восклицании Эрика сплелись, наверное, все чувства, что может пережить очень удивленный человек.       — Это я, — Меган улыбнулась, и, встав на ноги, протянула руку Эрику. Тот отшатнулся, спрятав обе руки за спину, в его глазах легко читался ужас. Слова — это слова, все объяснения, даже быстро зажившая рана, не могли заставить его окончательно поверить в происходящее. Но то, что он увидел, как на его глазах красивое животное вдруг стало женщиной… Женщиной застреленной у него на глазах. Женщиной, которая была его первым шефом, женщиной чье место занял Макс после ее гибели.       — Нет, нет, не верю! Это неправда! — голос Эрика срывался, он медленно начал отступать в сторону густо растущего кустарника. — Нет, нет, нет, — почти неслышно бормотал он, отодвигаясь все дальше и дальше от Максимилиана и Меган. Повернувшись к ним спиной, Эрик рванул вперед, с легкостью продираясь сквозь колючие кусты, не замечая царапин, не чувствуя боли, и лишь ощутив под ногами воду, остановился. Упал на колени, уткнувшись головой во влажную землю. Его тело сотрясалось от беззвучный рыданий. Три слова, звучащие в голове — «ненормальный, урод, оборотень» — заставляли сжиматься в комок, выворачивали душу наизнанку.       — Не хочу, — простонал Эрик, и, подняв голову, посмотрел на окружающее его болото. Выход был — несколько шагов вперед и все. Болота с легкостью забирают и никогда не возвращают добычу. Поднявшись на ноги, он смотрел на подернутую ряской мутную воду, окрашенную заходящим солнцем в красные, кровавые тона. Казалось, она манила его и звала к себе: «Ну же, совсем немного, шагни — и тебе станет легче. Забвение и вечный покой. Иди же…»       Эрик шагнул вперед, ноги по колено погрузились в болотную жижу — и в этот миг что-то произошло. Словно его окатили кипятком. Жар прожег кожу и мышцы до кости, заставил корчиться от нестерпимой боли. И — словно вспышка в перевернутом сознании — светлые волосы, нежная улыбка и наполненные слезами зеленые глаза, с немым упреком взирающие на него: «Что ты делаешь? Прошу, не надо!». Силы было достаточно, чтобы вырваться из цепкой хватки болота. Задыхаясь и трясясь в нервном ознобе, Эрик ничком упал на влажную от вечерней росы траву. Он хотел жить, он не хотел причинять боли никому. Ни Максимилиану, ни Эмили, ни своим родным — никому. Смириться и начать новую жизнь, сделать все возможное и невозможное, превозмочь себя, преодолеть барьер неприятия. Оборотень… Значит — оборотень. Пусть страшно, пусть непривычно, пусть нелогично, но изменить ничего нельзя.       Молодой человек сделал несколько глубоких вздохов, тяжело, превозмогая силу, что тянула его к земле, встал на ноги и пошел обратно. На поляне его ждали, ждали с нетерпением и надеждой. Поэтому его появление, исцарапанного, вымазанного в болотной жиже, вызвало вздох облегчения. Макс и Меган переглянулись. Настало время Учителя. Максимилиан больше не было нужды оставаться на острове, он больше ничем не мог помочь.       — Эрик, я боялся за тебя. И очень рад твоему выбору, — Макс протянул руку, и Эрик, немного помедлив, крепко сжал горячую ладонь своего старшего друга.       — Макс, я не рад, но деваться то некуда, — они смотрели друг другу в глаза. — Но мне очень, до потери пульса страшно, — почти шепотом сказал Эрик, опуская глаза. — Прости, но я не могу ничего с собой поделать, — а в следующую же секунду, дерзко вскинув голову, продолжил. — Но я не сдамся, я стану тем, кем мне суждено быть. Обещаю!       Максимилиан, вздохнув, склонил голову и неожиданно улыбнулся своей неповторимой хитрой улыбкой, глядя исподлобья на двух дерзких, решившихся совершить невозможное — быть зверьми, оставаясь людьми.       — Я был в тебе уверен, Эрик, — казалось, Макс решил загипнотизировать его, настолько четко и раздельно он выговаривал каждое слово, буквально впечатывая их в память Эрика. — Ты не из тех, кто сдается без боя. Надеюсь, я в тебе не ошибся. Ты не заставишь страдать тех, кто тебя любит. Макс взглянул на горизонт, глядя на темнеющее небо.       — Пора прощаться, — снова улыбнулся он. Что-то неуверенное почудилось Эрику в этой улыбке, как Максимилиан ни пытался убедить их в обратном. — Пока солнце совсем не село, надо успеть добраться до суши.       — До встречи, — сказала Меган.       — До встречи, — кивнул Макс.       — Пока, — со вздохом попрощался Эрик.       Катер завелся с пол-оборота и скоро исчез за зарослями. На островке среди болот остались двое: учитель и ученик. Ночь была их временем. Меган и Эрик смотрели друг на друга, две пары зеленых, горящих глаз в сгущающейся тьме. Затем Меган четко и медленно заговорила.        — Запомни, это самое важное и самое главное. На этом основывается твое человеческое начало. Если преступишь — станешь зверем. Люди и их кровь — запретный плод. Попробуешь один раз — почувствуешь желание. Второй раз — жажду. Третий — голод! И голод превратит тебя в неуправляемого зверя. Светлые получат лицензию на отстрел, — женщина-кошка улыбнулась. — Все остальное — дело техники, опыта и времени. Ты способный ученик, я это знаю. Научишься быстро.        — Ну так начнем, — напряжение и страх исчезли. Эрик ощущал необыкновенную легкость. Просто солнце село, освободив силы, что сдерживали в человеке зверя. Обращение свершилось. Эрик принял свою судьбу.        — Вперед! — кивнула Меган. Рыкнула красавица-пума, и Эрик неожиданно осознал, что точно знает — это был приказ следовать за ней.