Какое-то время Кларк убил в библиотеке, бездумно просматривая книги, одну за другой, и не замечая ничего, кроме разного размера и цвета обложек. Затем зачем-то поднялся в гостевую спальню, считавшуюся временно его, посмотрел на себя в зеркало, пытаясь представить остаток жизни в таком вот виде. Отражение выразило не больше радости от такой перспективы, чем он чувствовал. Да, он очень хотел вернуть свое тело и свою жизнь, со всеми ее сложностями. Но если Ари и вправду не знает… Если она не вспомнит ничего полезного… Как наяву он увидел ее лицо, бледное, с нездоровым зеленоватым оттенком, тусклые заплаканные глаза…
Обнаружив себя возле входа в подвал, Кларк сказал себе, что просто хочет убедиться, что с ней все в порядке. Все-таки Лекс примотал к ней три или четыре немаленьких куска криптонита, а он отлично помнил, как плохо даже от одного крохотного. Правда, противное беспокойство в душе подсказывало, что даже он сам прекрасно понимает, что врет сейчас. Он хотел поговорить. А дальше… дальше будет видно.
Она сидела с закрытыми глазами, все так же прислонившись затылком к каменной стене, и на его появление никак не отреагировала. На мгновение он испугался, что с метеоритами они таки переборщили, но потом заметил, что грудь ее медленно и натужно, но все-таки поднимается и опускается. Надо было воды захватить хотя бы, мелькнула запоздалая мысль, заставив его поморщиться от стыда: так «беспокоился» о пленнице, что и не подумал о том, что ей может быть по-настоящему нужно.
Он уже собрался было уйти, чтобы вернуться с водой для питья и влажной тряпкой — вытереть пот, наверняка заливавший ей глаза, — когда ее веки дрогнули и неуверенно поднялись. Зеленые мутные глаза уставились на него, поначалу невидяще, затем ей удалось сфокусироваться, и во взгляде мелькнула отчаянная надежда. Замычав, Ари дернула головой, и он, сам не заметив, как оказался рядом, сорвал скотч.
— Убери… — прошептала она хрипло, — убери их. Хоть один.
Уже потянувшись на автомате к слоям клейкой ленты, спутывающим ее запястья, Кларк в последний момент остановил себя, невольно вспомнив слова Лекса. Она ведь и вправду хитрая. Конечно, криптонит причиняет ей немыслимую боль, но, если бы все было совсем плохо, она бы не смогла даже говорить. А то и вообще без сознания бы валялась.
— Прости. Не могу, — сглотнув, выдавил он, отступая на шаг. — Могу воды принести. Хочешь?
— Иди ты… к Ирху со… своей водой, — без всякого запала выругалась она, снова закрывая глаза.
Он, однако, не пошел. Ни к… гм, Ирху, ни куда-либо еще. Вместо этого присел у противоположной стены и уставился на нее, проверяя свои догадки насчет ее самочувствия. Да, что бы ни было причиной, но держалась она явно лучше, чем он сам при контакте с проклятым метеоритом.
Спустя несколько минут молчание стало казаться удушающим дымом, все сильнее заволакивающим комнатушку, и Кларк, не выдержав, рискнул спросить:
— Скажи, Ари… ты правда не знаешь, что произошло? Ну, с нами.
Распахнув глаза, она смерила его уничтожающим взглядом. Ей даже, кажется, полегчало, судя по тому, что отповедь получилась почти без заминок. Зато с переизбытком фирменного яда а-ля Ариниэль Велассин-и-так-далее.
— Знаешь, вопреки распространенному… среди парней мнению… тупому, кстати… далеко не все, кто родился без члена, мечтают его отрастить! Эта штука банально мешает!
— Да я не об этом, — чувствуя прилившую к щекам кровь, поспешил откреститься он. — Просто… ну, как-то же это произошло.
— Случайно это произошло, слу-чай-но. Так бывает, когда… сил очень много. — Она злобно зыркнула на него, словно предупреждая: только посмей усомниться! И пусть сомневаться он на самом деле не перестал, но и спорить, ковыряя явно болезненную для ее гордости тему, не рискнул тоже. Ему тоже частенько бывало раньше стыдно за ненароком сломанные дома вещи. — В конце концов, если бы меня все устра… ивало, я бы вернулась домой, да и все. У вас слишком… шумно. Слишком… утомительно.
— Я вот и удивился, что не вернулась. Ты бы смогла быть со своей… с Брианикой. Никто бы ничего не сказал.
— Бри бы сказала. Очень много… чего бы сказала. Ей, знаешь ли, нравилось мое тело. Нравилась я. Какая была. — Ее лицо осветила мягкая, совершенно нехарактерная улыбка. — А еще эта ходячая мораль прогрызла бы мне череп за то, что я тебя обворовала, пусть и случайно.
— Брианика?.. Она не показалась мне…
— О, поверь, это нравственный кодекс во плоти. Причем очень строгий. — Она снова улыбнулась, шире и свободнее, чем раньше, даже глаза прояснились, и на этот раз не от злости. Кларку даже стало как-то неловко, будто он подсматривал за чем-то, для чужих глаз не предназначенным. Будто подумав о том же самом, она внезапно смутилась. Ари? Смутилась? Он едва удержался, чтобы не ущипнуть себя — проверить, не спит ли. — Слушай, может… отпустишь? — неожиданно тихо спросила она. — Я же и правда тут помру, а исправить… так ничего и не сумею.
— Сейчас ты мне предложишь то же, что и Лексу? — вопросом на вопрос ответил он бездумно. Он бы отпустил, с радостью, но… Она ведь и в самом деле неуравновешенная, кто знает, вдруг помчится на отце с матерью, беременной причем, отыгрываться?
От предположения ее натурально перекосило.
— Ты больной?.. Или меня такой считаешь?
— В смысле? Что такого… Что ты ему вообще предлагала?
— Себя. Тебя то есть. Твое тело.
— Ч-что?.. — голос скакнул вверх, прозвучав как писк какой-то, но Кларку было не до этого. Он был занят, очень-очень занят, пытаясь собрать в кучу отсутствующие мысли и заодно не сгореть от стыда. По ощущениям, уши уже дымились. — Зач-чем? То есть это… — он судорожными взмахами руки обвел в пространстве ее нынешнее телесное обиталище, — ему это зачем?
— Ты идиот? — Смерив его недоверчивым взглядом, она, кажется, нашла неоспоримое подтверждение и ответа дожидаться не стала. — Думаю, да. И как он… на тебя смотрит, конечно же, не… видел. И что готов выполнить любой… твой каприз, стоило бы… тебе только попросить, тоже… не замечал.
— Но он отказал тебе!
— Ага. Потому что тоже идиот… Романтический. Ему, видите ли, просто тела мало. А я-то думала, он умнее.
— Знаешь, — инстинктивно вскинулся Кларк, — Брианика твоя тоже не очень-то обрадовалась только твоему телу с какой-то левой душой внутри!
— Конечно! Она меня любит, чтоб ты знал! А твой приятель…
— Да что тебе вообще от него понадобилось?! Ты же всемогуща, неуязвима и так далее!
— А он въедливый тип с огромными деньгами, способный испортить жизнь даже самому могущественному и неуязвимому человеку! Скажи спасибо, что не убила!
— Ты спасибо скажи, а то вся твоя мнимая неуязвимость тебя бы не спасла! — С минуту они, подавшись вперед, сверлили друг друга полными взаимной «любви» взглядами. Ариниэль даже будто забыла на время и о боли, и о беспомощности. Затем Кларк рассерженно выдохнул, откидываясь снова на твердую каменную подпорку: — И какого черта ты вообще сюда приперлась! Не могла другое место выбрать…
— Будто я выбирала, — устало пробормотала она, тоже обмякнув. — В том и смысл… был, чтобы не выбирать. Знаешь, сколько я… искала возможность? Просить кого-то — позора… не оберешься, как же, великая Избранная, а просит о… такой мелочи… Да и кто бы согласился… зная, что я, скорее… всего, не вернусь? Им же плевать, как я живу, пока живу где-то рядом и спасаю их никчемные жизни…
— Человеческая жизнь не бывает никчемной и…
— Иди ты…
— К Ирху, я понял. Но давай ты лучше сама туда сходишь, а я пока тут посижу.
— А ты не совсем безнадежен, — криво улыбнулась Ариниэль. Затем снова посерьезнела. Кларк заметил, что на висках у нее опять выступил пот, а дыхание стало прерывистым — видимо, недавняя вспышка далась ей не так легко. Тем временем, делая большие, чем раньше паузы, она все же продолжила, возвращаясь к прежней теме: — Ты не понимаешь. Вы… слепые совсем… А мне надо было… найти… Слава Рэде, мастер Дэрх как-то про… говорился об одном… из природных порталов, всего… в месяце пути от нас. Дальше — просто… Но тут я уже… весь город обыскала… И никого.
— Как это никого? — удивился Кларк, потом замолчал, подумал и почти согласился с тем, как Ари его называла чуть раньше. Идиот же и есть. — Черт. Ты просто не к родственной душе попала, а к своему… зеркальному близнецу, кажется, так это ваш Чтец назвал. Ко мне то есть.
Пару минут она просто молча смотрела на него, почти немигающим взглядом. С каждой секундой мрачнеющим. Под конец Кларк даже начал всерьез опасаться, что криптонит действует на нее недостаточно… например, для его безопасности.
— И ты молчал? — тихо, угрожающе. — Все это время полоскал мне мозги…
— А ты давала мне время что-то толком сказать?! Сама же, чуть что, начинала жечь все кругом!
— Ты мог сказать вместо той чуши, которую нес!
— Я тебе про душу родственную сказал? Сказал. А ты мне поверила?! Да и чем бы тебе это помогло, пока ты в моем теле?
— Я бы могла пойти проверить и вернуться!
— Ага, черта с два ты бы вернулась! А мне сиди тут, прокладками запасайся да косу плести учись! Синюю, черт бы ее побрал!
— Да ты… выкидыш тролля, вонючий мерзкий выкидыш лесного тролля! Не мог мастер считать нас… Сравнить меня с таким!.. Да я бы рада никогда тебя не видеть! Даже издали, не говоря уж о том, чтобы тобою быть!
— Кларк? Я же тебя просил… — голос Лекса, неожиданно вклинившийся в их громкий спор, еще звучал, злой и встревоженный… злой, потому что встревоженный, но казалось, где-то вдали, будто в другой реальности. В этой же мир внезапно взбрыкнул норовистой лошадью и опрокинулся. Или это он, Кларк, упал?
Тело вдруг стало тяжелым, неповоротливым, болели заведенные за спину руки, ныли плотно перетянутые лодыжки, и внутри длинными тягучими волнами пульсировала в такт сердцу жгучая боль. Зрение туманилось, и он с трудом рассмотрел две фигуры, стоящие на некотором отдалении друг от друга: одна — возле входа, а вторая, с ярко-синими волосами, — прямо напротив него. Синими?.. Шок разогнал туман перед глазами как раз вовремя, чтобы он увидел Ариниэль, пораженно хлопающую своими нереально длинными ресницами. Вот она обернулась к шагнувшему вперед Лексу, что-то произнесла и коротко махнула рукой — того отбросило к противоположной стене, как детскую игрушку. Замерев на мгновение, Ари обхватила себя за плечи, счастливо улыбаясь, затем ее рука наткнулась на браслет. Щелчок, который пробился даже через поглотивший Кларка ватный туман, взвившийся, кажется, прямо из пола маленький светящийся смерч — и вот уже перед ним никого нет.
У стены с трудом, придерживаясь за нее, вставал Лекс и вроде бы что-то говорил. Губы двигались… но Кларк не слышал ни звука. Тишина, густая, плотная, вдавливалась в уши, грозя пробить и так гудящий от боли череп, захлестывала, как волна, все выше, выше и выше… Инстинктивно он попытался поднять голову, чтобы не задохнуться, но не смог пошевелиться. Кажется, получилось только застонать. В следующую секунду его накрыло полностью.
***
Сознание вернулось рывком, будто рубильник повернули. Распахнув глаза, он резко встал — и едва успел затормозить перед стеной.
— Кларк! Осторожнее… — Лекс сидел у противоположной стены, там, где, видимо, только что лежал в беспамятстве он сам. Рядом валялись обрезки скотча, но криптонита в комнате точно не было. Как и Ариниэль.
— А где?.. — собственный голос звучал странно. Непривычно.
— Наша гостья? — уточнил Лекс, вставая. Довольно осторожно. Кларк оказался рядом раньше, чем успел подумать об этом. — Что?.. Со мной все в порядке, — его руку раздраженно отпихнули, — она так, силы пробовала. Вот как ты только что, от неожиданности и растерянности не понимая толком, что хочет сделать. А после, похоже, наконец-то покинула наши края. Будем надеяться, навсегда.
Кларк с энтузиазмом закивал, тут же невольно расплываясь в по-идиотски счастливой улыбке, наверняка такой же, какая была у Ариниэль. И едва удержался, чтобы не ощупать все тело. Убедиться, что оно — свое, родное. И безраздельно его.
Вероятно, желание его было достаточно четко написано на лице, потому что Лекс только улыбнулся, опустив глаза, и, кивком предложив присоединяться, похромал на выход.
***
— Лекс? Не занят? Можно? — Кларк просочился в кабинет, задавая вопросы на ходу. Конечно, он пытался себя уверить, что сразу же ушел бы, если бы Лекс сказал, что времени у него нет. Но на самом деле прекрасно знал, что, как только он войдет…
Лекс закрыл ноутбук и развернул кресло так, чтобы лучше его видеть, и Кларк довольно заулыбался. В точности как и предполагалось!
— Здравствуй, Кларк. Как родители? Как… Лана?
— С мамой и папой все хорошо. — После целых суток причитаний, перемежавшихся время от времени скандалами («Почему ты не пришел к нам?! Мы твои родители, и мы имели право знать, что в нашем доме чужой человек!» и — намного хуже — «Ты рассказал свой секрет кому?!»), все наконец-то и вправду вроде бы устаканилось на отметке если не «хорошо», то хотя бы «не плохо». Но Кларк все еще вздрагивал каждый раз, когда вспоминал настоящую битву характеров, развернувшуюся дома. — А вот с Ланой… Боюсь, я объявлен персоной нон грата в «Тэлоне» на веки веков.
— Как правило, женское сердце склонно к прощению, нужно только найти правильный подход. И правильное время. Иногда лучше подождать.
— То, что ты делаешь с Хелен? — Сев на диван, он отвел глаза и попытался сохранить улыбку такой же беззаботной.
— Возможно. В конце концов, не стоит забывать, что всегда есть и другие женщины в мире, как бы сложно сейчас тебе ни было в это поверить. К счастью, мы родственными душами не ограничены. Так что радуйся свободе выбора. А то, глядишь, пришлось бы и тебе нестись в чужой мир в поисках единственной и неповторимой.
— Ну, Ари ведь тоже, как оказалось, было вовсе не обязательно это делать. Кстати, интересно, к кому же ее в итоге забросило…
— Есть догадки?
— О… Скорее пожелания. — Кларк старательно состроил зверскую мстительную рожу, но тут же рассмеялся. — Очень надеюсь, что это оказался Нэйдэн, думаю, им было бы… гм, нескучно друг с другом. Но, вероятнее всего, ей попался кто-то совершенно левый, и мне его заочно уже жалко.
— А ты?
— Что я?
— Если допустить на какое-то время, что все это правда, то ты ведь тоже должен был оказаться рядом со своей… суженой. Открой секрет, кто это был? — Лекс непринужденно откинулся на спинку кресла, глядя на него с искренним, незамутненным любопытством.
— Эээ… — «красноречиво» промычал Кларк, чувствуя предательский жар, заливший лицо.
— Это не Лана, верно? Но явно кто-то в Смолвиле, иначе ты бы добирался домой очень долго… Где ты оказался вообще?
«В пустом поле, за несколько миль от какого-либо жилья», «В школе посреди толпы учеников», «В магазине Фордмана, знаешь, сколько там было народу?» — все эти спасительные варианты ответов за считаные секунды пронеслись в голове, но рот, видимо, потерявший соединение с мозгом в такой ответственный момент, выдал честное («И самоубийственное!» — взвыла гордость):
— Здесь.
Лекс моргнул, недоуменно нахмурился.
— Хелен… — глаза его чуть расширились, но это было единственное, что выдало удивление, — …здесь не было. Ты кого-то видел?
Закрыв глаза, Кларк кивнул. Затем, не давая себе времени подумать (и испугаться), уточнил:
— Тебя.
Минута… две… три…
— Это ведь все… несерьезно. Просто сказка. Не повод смущаться, Кларк. Ничего…
— А если бы не было? — Он в мгновение ока оказался возле стола, настойчиво глядя Лексу прямо в глаза. Понимая, что вот прямо сейчас, в эти самые минуты, возможно, роет яму для их дружбы. Если Ари соврала, если ошиблась, если, если, если… Но он подозревал, что если бы сейчас струсил, поосторожничал, то всю оставшуюся жизнь мог провести, сожалея, что так и не попробовал. — Если бы это не было просто сказкой?
Лекс выдержал его взгляд, более того, в серых глазах была ничуть не меньшая настойчивость, потребность знать. Еще один, самый глубоко спрятанный его секрет. Впрочем, сейчас не так уж и глубоко — вот, все на поверхности, бери, если захочешь.
— Если бы не было, — медленно и осторожно проговорил наконец Лекс, продолжая всматриваться в его лицо, будто все еще колеблясь, готовый в любой момент передумать, сказать совсем другое, — я… был бы рад. Очень.
На какое-то мгновение Кларк просто застыл, пока мозг пытался обработать полученную информацию и перевести ее в привычные схемы: может быть только плохо и еще хуже; если тебе кажется, что все хорошо, значит, тебе точно кажется и — его любимая — если ты получил то, чего хотел, значит, ты спишь. Она не переводилась, мозг закипал. Затем сдался и пропустил к сознанию голый факт — его не обсмеяли, не пожурили по-братски и не предложили посетить школьного психолога. Лекс был бы рад…
Обмякнув, он длинно выдохнул и неуверенно улыбнулся:
— Правда?
— Правда. Наверное, я должен…
Лишние слова. Все слова после единственного важного — «правда» — были лишними, на взгляд Кларка. А потому он перегнулся через стол и осторожно прикоснулся к губам Лекса своими, заставляя его замолчать. Но не отстраниться. А значит, можно попробовать еще раз, чуть смелее, чуть дольше… и чуть глубже тоже. Было не очень удобно, и контакта хотелось полного, тело к телу… и вообще, что эта ненужная мебель здесь делает? Протестующе скрипнув ножками по полу, стол уступил. Вот. Так значительно лучше. Быстро сориентировавшись, Лекс воспользовался новыми возможностями, запустив руку в его волосы, а второй обнимая и притягивая еще ближе, и поцеловал уже всерьез.
«И вот где этот чертов стол, когда он так нужен?» — подумал Кларк, чувствуя внезапную насущную потребность опереться на что-то более устойчивое, чем собственные ноги. И почему никто не предупредил, что поцелуи могут быть опасны для равновесия?.. И что они вообще бывают… вот такими. Может, не зря все-таки Ари так настойчиво свою сказочную предназначенность искала?..
Значительно позже, уже возвращаясь неторопливо (чтобы остудить голову и обдумать громадный ворох мыслей, крутившихся в голове) домой, он внезапно осознал, что благодарен судьбе, закинувшей Ариниэль сюда, в Смолвиль. После всех злоключений из ее визита все же родилось что-то очень и очень хорошее. Вряд ли с ним намеревались согласиться его родители (когда узнают, подумал он, невольно вздрогнув, то есть позже… значительно позже), но сам Кларк получившимся результатом был более чем доволен.
Ну и, что бы там ни говорил Чтец, кое-что он уяснил для себя наверняка — никогда, никогда и ни за какие блага мира он не хочет быть хоть в чем-то похожим на свое синеволосое отражение.
