Моль

Оказалось, ночью дороги такие красивые. Так темно и тихо, лишь изредка огромные фуры проносились мимо, освещая дорогу на много метров вперед. Я остановился на обочине и сидел на багажнике, наблюдая за небом. Проехал почти половину пути, и останавливать машину было как никогда тяжело. Подумать только, завтра утром я буду на месте. Встречу старых друзей, они удивятся тому, как я стал похож на старого алкоголика с этими моими мешками под глазами и торчащими во все стороны волосами, с колючими щеками и с синяками на костяшках пальцев. Я выбросил пустую банку из-под пива в кусты и оперся спиной о заднее стекло, прикрыв глаза. Помню, как мы сбежали, когда нам было по шестнадцать. Ночью я вытащил ключи из куртки отца и поехал за ней, а она сидела на крыльце и улыбалась мне в желтом свете фар. На ней были подвернутые вельветовые брюки, легкая почти прозрачная голубая рубашка и кроссовки непонятного светло-зеленого цвета. Она запрыгнула в машину, и я почувствовал ее напряжение, но не сказал ничего по этому поводу. Просто положил руку на ее ладонь и, наклонившись, поцеловал ее со всей нежностью, что была во мне, и ее плечи опустились. Мы катались по городу, она высовывалась в окно и закрывала глаза, позволяя ветру ласкать ее лицо и развевать блестящие мягкие волосы. Наш побег закончился у пруда. Она подняла брюки еще выше и ходила у берега, а когда я подошел, взяла и толкнула меня в воду. Я потянул ее за собой. Было холодно, но это не имело значения, когда я прижимал ее к себе и кружил, когда она обхватывала меня ногами и дышала мне в ухо, когда я целовал ее плечи и шею. Поля Колорадо очень красивые под весенним свежим солнцем. Через пять часов в пути я остановился на очередной заправке, купил кофе и смотрел в окно. -Тоскливо? – кассирша оперлась локтями о стойку. Эта девушка невысокого роста выглядела немного старше меня, но отчего-то торчала на заправке посреди полей. Я покачал головой и смял пустой стаканчик. Она, очевидно, хотела спросить что-то еще, но я поторопился выйти. Подходило время обеда, а это значит, что большую часть пути я уже преодолел. На самом деле, он не показался таким уж долгим, да и дорога была не такой, как ее описывают в романах. Просто асфальтовое покрытие, окруженное разными пейзажами, на которые я мало обращал внимания. Моя цель куда гораздо важнее и прекраснее всех полей, гор и водопадов в мире, тем более на отрезке от Индианы до Калифорнии. Солнце поднялось над горизонтом и залило алым светом крыши Вудлейка. Обычный тоскливый городишко, подумал я, и стало даже обидно, что Лукас променял наш город на точно такой же, но с видом на горы. Да, вид, конечно, невероятный, но он того явно не стоил. Насколько я понял, ребята живут в старом доме одного из родителей Макс. Это двухэтажный коттедж с верандой, выкрашенный в старушечий персиковый цвет. Эдакая американская мечта в самом своем воплощении. Лукас, наверное, носит рубашку с коротким рукавом, застегнутую даже на верхнюю пуговицу, и бежевые штаны с идеальными ровными стрелками. И дверной звонок такой же мерзкий, имитирующий пение птиц. -Майкл! – воскликнула Макс и бросилась мне на шею. Хорошо, я ошибался. Такая же оторва. Я немного приподнял ее над скрипучим полом веранды и покачал. Вышел Лукас и с таким же удовольствием заманил меня в объятия. -Черт, ты на мясорубке ехал? – посмеялся парень, - Выглядишь ужасно. Ладно-ладно, он не носит бежевые штаны. Возможно, я был слишком предвзят в суждениях на этот счет, но вот рубашка, позволю себе заметить, застегнута абсолютно на все пуговицы. Он все еще носит короткую стрижку, бреется до блеска и сверкает серьгой в правом ухе. Почти не изменился с нашей последней встречи летом того года. В доме ребята спрашивали, как я, моя семья и остальные в городе поживают. Мне почти нечего было сказать, так как я мало общался с горожанами. -А малышка Холли? Макс обожала мою младшую сестру. Что неудивительно, ведь она совершенно не похожа ни на Нэнси, ни на уж тем более меня. -Забавно, что она сейчас как раз в том возрасте, в каком были мы, когда все началось, - Лукас тоскливо улыбнулся, а я рассмеялся. -И вот посмотри, мы опять собираемся на рожон, это ли не доказательство спиральности истории? Парень воскликнул: «В натуре!», и я засмеялся еще сильнее. Они позволили мне принять душ и побриться, что я делал с невероятной скоростью. Так близко. Я почти чувствую запах ее кожи. -Допустим, - как всегда снарядив все самое необходимое, Лукас явно боролся с желанием повязать камуфляжный платок на лоб, - Мы знаем, что она в Долине смерти, но ведь это огромная территория. Я закурил и присел на капот. -Она сама позовет нас. Я был в этом уверен, как ни в чем другом. Три двери одновременно захлопнулись. Да уж, мать его, как в старые добрые, да? Через час пути пустыня уже не казалась такой красивой. Через два захотелось закрыть окно. На третий час я едва не вопил. Все вокруг выглядит так, будто мы уже сотню миль едем по беговой дорожке, словно мы даже не сдвинулись с места. Красный песок и горы с редкими темно-зелеными пучками. Я ждал от Калифорнии большего. И тем не менее с каждым оборотом колес я чувствовал нарастающее напряжение. В горле, прямо около языка, закипали слова, которые я хочу ей сказать, но что-то подсказывает, что она слышала все, что я когда-либо говорил, когда ее не было рядом. Помню, как подумал, что она ушла из-за меня. Мы поссорились тогда, потому что я не приехал к ней после школы. Я пытался объяснить, что задержался из-за научного проекта, но сам себе не верил, хотя это было правдой. «Тогда не надо было обещать!» - выпалила она и захлопнула дверь. Вообще-то, мы редко ссорились, но в тот день она выглядела так, будто ей нужен любой повод, чтобы разозлиться. Спустя время я понял, что она подготавливала меня, наверное, наивно полагая, что так мне будет легче пережить разлуку. Мы ехали молча, вслушиваясь в шелест ветра, ожидая ее сообщения. Преодолев выцветший деревянный знак с большими буквами: «Добро пожаловать в Долину смерти», - мы рассмеялись так громко, что волнение немного отошло на второй план. -Добро пожаловать, черт возьми! – сквозь смех еле выговорил Лукас. -Уилл придумал бы классную шутку, - сказал я, и ребята вдруг смолкли, и оставшийся путь мы ехали в гробовой тишине, нарушаемой только шумом мотора. Небо понемногу окрашивалось в желтый, когда мы остановились посреди пустыни, вышли из машины и одновременно закурили. Ребята нервничали, но я чувствовал, что мы совсем рядом, что она вот-вот даст знак. Рюкзак Лукаса зашумел. Сердце провалилось в пятки. -Майк, - ее голос был слабым, едва различимым среди помех, кажется, она либо устала, либо ранена, - Майк, - Оди прерывалась, тяжело дышала, - Забери меня, Майк. -Оди! – я сорвал рюкзак с плеч друга, распотрошил его, вытащил антенну древней рации - Дина, где ты?! Руки тряслись, голос срывался. Она в беде. Я нужен ей. -Одиннадцать! -Гора, - вздох, кашель, - На десять часов, - помехи, - Там будет здание, вы не увидите его сразу. Я в каком-то…подвале. Она знает, где мы, а это означает, что она еще не совсем обессилена. -Надо идти пешком, - Лукас покачал головой, - На десять нет дороги, полно холмов и все такое. -Значит пойдем! – почти крикнул я и рванул вперед. Я вижу эту гору. Ее заснеженная вершина контрастирует с оранжевыми песками Долины, насколько я помню из географии, примерно в сотне километров. Но она всего лишь ориентир. Здание может быть в любом месте.