Распутывая хитросплетения

Я выпрямилась, втягивая в себя удушливый воздух, сжимая колени. Но чем больше напрягались мышцы, тем оглушительнее становился кайф, порождая неистовое желание отдаться ему без остатка, позволяя себя забрать. Вместо этого приходилось прятать руки, чтобы скрыть, как сильно они дрожат.  – Всё хорошо? – Матиас чуть заметно нахмурился, видя моё состояние.  – Д-да, да, в порядке, – интенсивность вибрации в этот момент по милости мучителя спала, и я быстро взяла себя в руки, всё ещё беспорядочно комкая мягкий подол платья, пунцовая от смущения, негодования и страха.  – Если ты не хочешь говорить, то не нужно заставлять себя, – тихим и ровным голосом уверил Фарси, несчастный мужик, которому вдруг очень явственно показалось, что он полез, куда не следует, проявил бестактность и теперь пытался как можно скорее сгладить углы, чтобы не стало хуже.  – Не в этом дело, м-м-мх... – я поспешно помотала головой, чувствуя, как темпы вибрации вновь неуклонно нарастают. – Мне нужно... отойти.  Соскользнула с хозяйских коленей, с огромным трудом удерживаясь на ногах. Кэри с ухмылкой поднялся следом. Нет, то был не страх, скорее, предчувствие. Предвкушение того, в чем меня сейчас утопят.  – Ты ебанулся? – я пихнула Ланкмиллера в грудь, едва дверь за нами захлопнулась. Голос шипел от злости. – Почему именно сейчас?! Толчок получился слишком слабым, вряд ли мучитель его вообще почувствовал. Он невозмутимо приложил палец к губам, призывая быть потише. Потише.  Сука. Сука. Сука. Будь ты проклят.  Я хотела зажать себе рот, чтобы заглушить стон, но не вышло, Ланкмиллер втянул меня в поцелуй, какой-то мокрый, развязный, от которого по всему телу – убивающие меня разряды. Сердце ёкнуло, я вцепилась в мучительскую рубашку, чтобы просто не осесть на пол. Его руки даже сквозь платье ощущались как будто по голой коже. Зажатая между ним и стенкой тёмного коридора, я буквально чувствовала, как кончаюсь, как рвётся ткань реальности, ну просто потому что в нормальном мире не может существовать такой больной на голову Ланкмиллер. Такая оглушительно принадлежащая его прихотям я.  Перед самым взрывом мучитель оторвался от моих губ, вибрация остановилась. Меня резко и неожиданно развернули спиной к себе, вжали щекой в шершавое дерево.  – Чщщщ... – в самое ухо прошептал Кэри, пока сердце буквально заходилось в груди. – Хорошо, – он вытянул из меня свою мудацкую игрушку. – Идём обратно, – поцеловал в шею. – Нет... – я отшатнулась от него, резко ушла вся спесь. До меня наконец дошло, что он задумал. К чему он подводил меня все последние три дня. Кульминация чего планируется за этой дверью. – Что? – Кэри изобразил непонимание.  – Нет-нет-нет, ты же не собираешься?.. – я продолжала захлёбываться воздухом и собственными словами, которые вырывались из горла с присвистом, будто меня что-то душило. – Ты с самого начала это задумал, да?  – Да, – неожиданно не стал лукавить Ланкмиллер. – Доверься мне, тебе понравится. Тебе уже нравится. И ты сама это понимаешь. Он разговаривал со мной короткими предложениями, за что я была ему благодарна, потому что что-то длиннее в своём состоянии я бы вряд ли восприняла.  – Хозяин... – сжала рукав его сорочки.  Ланкмиллерские глаза полыхнули дьявольским огнём. А я не поняла, в том состоянии просто не могла понять, что ляпнула и по какой причине.  Рассеянным взглядом окинула библиотеку, когда Кэри отворил дверь, слегка подталкивая меня внутрь. Там Феликс уже взасос очень душевно целовал Токугаву, я даже неосознанно поднесла пальцы к собственным губам, которые ещё пульсировали после наших с Ланкмиллером развлечений.   Данеш сидела на коленях у Фарси, но они просто смотрели друг на друга, не отрываясь.  Кэри поднёс бокал вина к моему рту, и я послушно отпила пару глотков.  Не то чтобы мне надо было сильно догоняться, я уже и так была изрядно пьяной, хуже быть не могло. Вино обожгло горло, приятно подогревая тело, разливая по мышцам ленивую истому. Меня сейчас выебут на глазах у всех, и я что-то удивительно спокойна для предстоящего мероприятия.  Оперлась на высокий стол между диванами, рвано выдыхая из груди сжавшийся сухой и горячий воздух. Меня снова поцеловали в шею. Медленно расстегивая пуговицы платья, Кэри шептал в ухо какие-то тихие ласковые фразы: – Моя хорошая маленькая девочка... Ты что, думаешь, это снимет моё напряжение, поддержит? Я пялюсь строго вниз, на дубовую поверхность стола, но я чувствую чужие взгляды на себе, выжигающие дотла остатки здравых мыслей. Нейгауз и Хидэ даже оторвались друг от друга. Данеш смотрит через плечо. Матиас...  Весь передний ряд пуговиц расстёгнут, горячие пальцы Ланкмиллера выкрутили мои соски, вынуждая вскинуть пылающее лицо, и тогда я встретилась с Фарси глазами. Что-то оборвалось внутри. Мне плохо. Мне хорошо. Я сразу же опустила взгляд, но поздно, уже с головой накрыло удушливой волной жара.  Обе ладони моего мучителя скользнули под подол, спуская с бёдер кружевную ткань.  – Кэри... – выдохнула я, произнося его имя онемевшими губами.  Ха-ха, и у кого из нас первым не выдержит сердце? Сводило мышцы, плыло сознание. Пальцы легли на бёдра. Рывок. Он натянул меня одним резким движением, и я ответила судорожным всхлипом, впиваясь ногтями в стол. Движения были непривычно медленными, зато засаживал Ланкмиллпр прямо по самое некуда. Я кусала губы почти до крови, чувствуя у себя на языке этот металлический привкус. Лёгкость. Лёгкость какая-то совершенно безумная, нежность. Мучитель вряд ли смог бы сделать со мной что-то более унизительное. Но он сделал – я позволила.  До ушей словно сквозь плотный слой ваты доносились чужие сладкие вздохи, влажные звуки поцелуев. Внимание к нам ослабло, и парочки занялись друг другом. Ланкмиллер окончательно стянул с меня платье и отбросил её куда-то в сторону. Сразу стало намного лучше: легче дышать, ярче ощущать его близость. У меня слабели руки, и я не могла больше опираться ими о стол, поэтому Кэри уложил меня на диван, подмял под себя, впиваясь в губы с судорожной жадностью. Пальцы запутались в его волосах, возвращая так до конца и не забытое ощущение. Мягкие, обычно зачёсанные назад, но растрёпанные мной сейчас – их было приятно касаться.  Бешено колотилось сердце, кружилась голова, наверное от того, что дышала я слишком часто. Кусала губы до горько-металлического привкуса и падала-падала-падала в это ощущение пьяной дикой свободы, от которой становилось страшно. Мои тихие восторженные всхлипывания вливались в чужое дыхание, стоны, мешаясь с влажными звуками секса.  Ланкмиллер чуть отстранился, чтобы заглянуть в глаза, и я с трудом сфокусировала на нём взгляд. Чёрт, он выглядит сумасшедшим. И я, наверное, тоже. Глаза блестят, как будто добрался до самого сокровенного, получил то, что давно хотел.  Меня потянули на себя, развернули спиной. Хорошо. Коленями опереться о сиденье, руками – о спинку.  Тряхнуло. Я ощутила на себе _чужие_ прикосновения, и как-то сразу поняла это. Только секундой позже заметила, что Матиас и Данеш переместились к нам на диван. Нас поставили друг напротив друга. Я затормозила на несколько секунд, соображая, что нужно делать, и тогда Данеш сама подалась на встречу, целуя мои губы. Кэри усмехнулся, глядя на то, как я потянулась к ней, когда та наконец отстранилась.  В то время, как моя рука гладила её лицо, скользя по прохладной коже, её пальцы спустились вниз, рождая волны мурашек, с убийственной точностью находя чувствительные места. Прокусывая губу до крови, запрокидыавая голову назад, я перешла черту. Мы всё ещё лежали на кожаном диване прямо сверху смятой одежды, продолжая лениво ласкать друг друга. Я прятала лицо на груди Ланкмиллера. Влияние алкоголя ослабло, и мне становилось неуютно.  – Хочешь пойти в спальню? – шепнул на ухо Кэри. – Хочу.  И тогда он подхватил меня на руки.  За окнами стягивался сумеречный вечер. Сколько времени прошло? Явно больше, чем мне казалось. Из открытой форточки в нашей спальне тянуло прохладной свежестью, ветер приятно остужал разгорячённую после утех кожу, успокаивал. Говорить ни о чём не хотелось, язык казался тяжёлым, неповоротливым. Кэри просто гросто гладил меня по лицу, пока мы оба не заснули. Часы у кровати показывали восемь утра. Кэри спал ещё с таким умилительно невинным выражением лица, что хотелось потрепать его по щеке. Я выскользнула из-под его руки, сонно протирая глаза. Вчера было не до ужина, и поэтому сейчас жутко хотелось есть. Босая спустилась в кухню, где уже с кружкой дымящегося кофе в ладонях стояла Данеш. — Доброе утро, – со смешком фыркнула она, проводив меня взглядом до холодильника. – Доброе, – невнятно пробормотала я, моментально прячась за его дверцей, потому что слишком ярко полыхнули в памяти отрывки из недавнего веселья. – Послушай, вчера вышло, ну... я, кажется, была не совсем в себе, прости... Это, наверное, ужасно было.  – Да нет, – наложница спокойно пожала плечами, – напротив, вы зажгли здорово. У нас с хозяином давно такого не было.  – Он приличнее себя ведёт обычно? – я захлопнула дверцу, вытаскивая из холодильника банан. – Он вообще после каждой близости неделю со мной не разговаривает, – невесело усмехнулась Данеш, поднося к губам кружку. – Его начинает мучать чувство вины. За то, что он немного порадовался жизни, позволил себе забыться, и вот результат. Она умолкла, потому что в тот момент послышались шаги, по лестнице спускался Фарси, на удивление прилично выглядевший после вчерашнего.  – Доброе утро, хозяин, – тихо поздоровалась Данеш.  Матиас кивнул, даже не глядя на неё, и тоже полез в холодильник, выложив на стол тарелку с оставшимися со вчерашнего закусками. Я вообще застыла, глупо надеясь, что если не буду шевелиться, он меня не заметит, тут же повисло жутко неловкое молчание, которое к счастью долго не продлилось. Вскоре на завтрак спустился Кэри, который, в отличие от остальных, блестел, как начищенный башмак на солнце. – Доброе утро дамы, Матиас, – обнял меня сзади, чмокнул в затылок. – Как спалось? – Нормально в целом, – я нерешительно высвободилась из этих объятий, отступая на шаг. Не хотелось его неуёмностью смущать присутствующих.  Данеш села рядом с хозяином, молча переложив к себе в тарелку бутерброд. Она очень заметно сникла от такой внезапной холодности со стороны Фарси, и от этого всё больше становилось не по себе. Особенно, когда я ловила скорбную улыбку, иногда скользившую по её губам.  – Почему просто не отпусить тебя, если он каждый раз так... – спросила, опускаясь на соседний стул. Говорила шёпотом, но Фарси всё равно выглядел таким отрешённым, что вряд ли бы услышал, поинтересуйся я беззастенчиво в полный голос.  – Вообще-то, мне бы этого не хотелось, – Данеш без аппетита покосилась на бутерброд в своей тарелке. – Идти мне особо некуда. Вообще некуда. Да и не вижу особого смысла.  Он вроде как привык ко мне. Но, думаю, однажды он так и сделает, отпустит, хотя и знает, чем это кончится, – она какой-то особой усталой интонацией выделила это вот «кончится», и я поймала себя на мысли, что лучше бы ничего не спрашивала, лучше бы вообще держала язык за зубами или прикусила его до крови, потому что теперь стало только хуже и больнее. От её надломленного голоса и от того, что она так твёрдо выбрала себе именно этот путь, и от того, сколько боли он ей причинит. прежде чем успеет оборваться. Но ведь разве я чем-то лучше здесь? Разве я так редко об этом думаю? В кармане завибрировал мобильник, и я поднесла его к уху даже не взглянув на определившийся номер, но по голосу узнала Энзо. – Да, профессор, – ответила я тихо, оглядываясь на Ланкмиллера, который тут же насторожился. Если его опять приспичит повыпендриваться, у меня проблемы будут.  – Тебя кто-то интенсивно ищет в университете уже который день, – Маттеонр сразу перешёл к не очень приятной сути. — Сначала просто записки у охраны. Теперь требует личные данные, домашний адрес. Я не видел, но охрана жалуется. У тебя какие-то проблемы? – Нет... у меня никаких проблем, – поспешно заверила я, дрожащей рукой чуть отстраняя телефон от уха. – Не бери в голову, это ерунда. Извини, я не могу сейчас говорить. Убрала телефон в карман и только потом подняла на Кэри беспомощный взгляд.  – Я слышал всё.  – Нужно ехать в Анжи?  – Ты в курсе, что если узнают, в каком ты статусе, могут возникнуть проблемы?  У меня чуть нервный срыв не случился от этого вопроса. Я в курсе? Да я ничерта не в курсе! Я, блять, не знаю, что мне делать! У меня сотни вопросов в голове! Мы не успели? Терпение Аруша и дружков кончилось гораздо раньше? Это край, да? Смогу ли я сдержать их прежде чем Матиас выполнит то, что обещал? Наверное, теперь они уже на всё готовы пойти, чтобы получить своё.  – Ну, то, что некоторые привозят в Анжи своих невольников из Виктории, это факт, – неожиданно вмешался Матиас, выныривая из своей прострации. – В основном их ловят на усиленных мерах безопасности, которые предпринимают, чтоб те не сбежали. Но у вас, как я понял, другой род отношений, если будете вести себя аккуратно, всё обойдётся.  – Здраво, – рассудил Кэри, поднимаясь со стула, потом бросил мне короткое, – собирайся,  едем.