Туда и обратно (дилогия)

      Матвей с каждой минутой раздражался всё больше. Они с Кристианом, партнёром по съёмке уже двадцать минут как были готовы, а этот жабоед Жан, все никак не может подобрать световой фильтр.       Все бы ничего, иногда приходится ждать и дольше, но сейчас, стоя под палящими лучами солнца, с намазанным маслом телом и обсыпанный песком, под которым все чешется, терпение испарялось, словно выплеснутая на раскалённую поверхность вода. Концепция съёмки, будь она неладна!       Жан, наконец, разобравшись с техникой и выставив светоотражатели, обратил внимание на команду и захлопал в ладоши, привлекая внимание: — Мотя, — Матвей поморщился, и кто подсказал этому несносному французу, так коверкать его имя? — Кристи, ваша задача показать стихию. Вы — два песчаных столба, два смерча. Это борьба и страсть, но! Все на уровне намёков, в сплетении рук, ног и тел. Никакой пошлости. Ясно? Работаем.       Кристиан в модельном бизнесе был новичком, поэтому включился в работу со свойственным новичкам энтузиазмом. А Матвей, под каждым двусмысленным касанием, всё больше каменел. — Стоп, стоп! Мотя! Ты же профи! Мне не нужен пластиковый манекен, ты похож на бревно!       Парни застыли, и Матвей все отчётливее ощущал чужие руки на своих бёдрах. — Корявки убрал! — он прошипел так, чтобы его мог услышать только партнёр. — Что? — Руки убери! Не нужно за меня держаться дольше, чем необходимо, — от ощутимого тычка по рёбрам Криста спасла только хорошая реакция. — Жан, я не совсем понимаю, что от меня нужно. Фотограф вздохнул: — Ты непохож на идиота, но так и быть, объясняю подробнее. Представь, что Крист — это твоя стихия, вы похожи, вы из одного песка. Но в то же время, вы разные сущности, и выхода два, или победить друг друга, или слиться в один большой ураган. Ваше противостояние должно быть соткано из эмоций, так покажи мне их, — Жан обернулся к гримёрам. — Подправьте их! — Эмоции, бля. Сейчас я вам устрою такие эмоции, что мало не покажется.       Крист, глянув на злое Матвейкино лицо, успел испугаться, но уже через пару минут, после очередного начала сессии, расслабился. Работал Матвей на износ, было похоже, что по горячему песку летают искры. Жан был доволен, из него сыпались ругательства, как из рога изобилия, потому что описать цензурно свой восторг, он не мог.       Матвей чувствовал себя выжатым лимоном, с трудом найдя в себе силы, чтобы смыть с себя масло и песок, которые к концу съёмки ощущались тонной грязи на теле. В белом махровом халате он устроился в раскладном кресле возле своего трейлера и смотрел на закат. Завтра на этой же панораме у них ещё один сет, а потом домой, и на некоторое время можно забыть про весь форменный ужас масштабных съёмок. — Интересная концепция, двусмысленная. А ты, всё-таки, оказался профи. Хотя, я уж подумал, что такой как ты, не для подобных проектов, — Крист подкрался незаметно, и заставил Матвея вздрогнуть от неожиданности. — Такой, это какой? — Как бы это помягче сказать. Не терпящий мужских прикосновений, гомофоб.       Матвей рассмеялся, и ему отчаянно захотелось поставить этого мальчишку на место. Он поманил Криста пальцем, и когда тот наклонился, резко выбросил руку, хватая парня за ворот футболки притянул к себе, выдыхая прямо в губы: — Ошибаешься, я ничего не имею против мужских прикосновений, все дело в том, кого я касаюсь, — он нежно провёл языком по его губам. — Просто ты, не мой тип, ясно?       Пальцы разжались, и Кристу стоило немалых усилий удержать равновесие. — Сумасшедший! — стараясь сохранить лицо, Крист нарочито вытер губы рукой, оправил футболку и медленно удалился, чувствуя спиной насмешливый взгляд.       Усталость давала о себе знать враз потяжелевшими веками, и Матвей уже собирался подняться, чтобы уйти отдыхать, когда в кармане халата ожил телефон. Глянув на экран, он состроил гримасу тому, кто его смел потревожить, но через сгновение его лицо перестало вообще что-либо выражать и он принял вызов: — Алло, Матвей? — голос его агента был обеспокоенным. Сразу после окончания школы Матвей Дмитриев уехал во Францию, и продолжать учиться, как того желали родители, не стал. Последнее, о чем он тогда думал, было образование.       Не сказать, что с родными вышел скандал, но они явно были разочарованы решением сына. Но, Матвей был уверен, что учёба от него не убежит, и принялся строить модельную карьеру. И, как бы ему ни хотелось быть независимым, а для этого нужен был толковый агент, связываться с агентствами, и втягивать себя в каббалу, он не стал. — Чего надо? Давай быстрее, я устал! — Матвей поднялся с кресла и пошёл в трейлер. — Дорогой, — от такого обращения Матвея передёрнуло. — Почему я, твой агент, последним узнаю о таком событии? Это же немыслимо! Ну, захотел ты связать себя узами, зачем же об этом кричать на каждом углу? Ты понимаешь, что свободным как ветер ты имеешь больший спрос и стоимость? Мэтью, мы же решили продвигать не только твое лицо, но и пэрсоналити, нет? Почему не посоветовался со мной? — Заткнись! — не выдержал Матвей и рявкнул так, что, казалось, динамик оглох. — Какие узы, ты о чём сейчас? Трубка замолчала на несколько секунд. — Я сейчас о Краскиной и её последнем интервью для «Модэл»! Интервью эксклюзивное, только в журнале, его даже на сайте и в электронной версии нет, — агент обиженно сопел. — Интервью у тебя на руках есть? Сканируй и сейчас же высылай мне на почту. И будь на связи, я тебя ещё наберу. Жду. Матвей отбился и включил ноутбук, отдых откладывался, а покой только снился. ***       Галка Краскина была уже довольно известной и востребованной моделью. Имела шикарное тело и умопомрачительный типаж серой мыши, ну это только в том случае, если её умыть. Фотографы и визажисты от неё с ума сходили, ибо, на казалось бы, невзрачном лице, можно было нарисовать ошеломительную красавицу.       Познакомились они с Матвеем на одной вечеринке, или пред-показе? Он толком не помнил, но в череде сменяющих друг друга девушек, Галка обосновалась прочно, и почти год изображала официальную подругу.       Никаких разговоров о серьёзности их отношений никогда не было. С ней отлично было выходить в свет, в этом плане Матвей и Галка идеально сложились как пиар-пара: модели с известным именем, достаточно молоды, соотечественники, да и смотрелись вместе неплохо. Что произошло, какое замыкание приключилось в её голове, раз она выдала в интервью этот бред, Матвей не понимал.       Он смотрел на буквы которые складывались в слова, а слова в предложения, и тихо зверел. Он не никому не позволит себя привязывать, не позволит водить за нос, не позволить влезть в душу и втереться в сердце, там давно и прочно все занято — чувством чёрного цвета. И никакие краски, а тем более Краскины, ему больше не нужны!       Матвей ещё раз перечитал интервью, в котором Галка хвасталась кольцом и прямым текстом намекала на то, что с Матвеем у них все настолько серьёзно, прям аж до празднования с белым платьем и голубями.       Кольцо Матвей узнал, это он его ей подарил, причём совершенно случайно, во время прогулки по Парижу. Они тогда зашли в ювелирный, где Галка долго пускала слюни на этот шедевр. Денег Матвею было не жалко, поэтому кольцо было куплено сразу, и он даже пальцем к нему не притронулся, не говоря уже о том, чтобы самому одеть его кому-то на палец.       «Вот блядство! С парнями в этом плане, все же проще. Может?». Додумывать эту мысль Матвей не стал, поёжился, вспоминая недавнюю ситуацию с Кристом. Нет, парням в его жизни больше места нет, и не будет! Он набрал номер агента: — Андре, это я! Задание для тебя номер раз — на моей странице срочно опубликуй опровержение и заявление от моего лица, что с Галкой мы расстались. Задание номер два — организуй мне срочно интервью и похрен где, главное, быстрее. Все ясно? — Ага, — сквозь зевок выдавил агент. — Сегодня сделаю, с интервью буду с утра что-то решать. А я так хотел выспаться. — Не жалуйся, лучше радуйся. А то я не знаю, что Галка тебе никогда не нравилась. — Пф! Я просто видел её с самого утра и без макияжа, — Андре замолчал, переживая, что сморозил глупость. — Ладно, не бойся, теперь можешь говорить о ней все, что думаешь. Хотя, открою секрет, и раньше мог, — Матвей коротко хохотнул. — Ладно, звони с отчётом, я отдыхать. — Кто-то отдыхать, а кто-то работать, изверг!