Туда и обратно (дилогия)

      Митя проследил за Матвеем, собираясь проскользнуть за ним в дом. Близости хотелось неимоверно, и дело было не столько в сексе, сколько в банальном желании пощупать, удержать, напомнить о себе. Казалось, что как только Матвей пропадает из поля зрения, он сразу забывает о Мите. Но догнать пробирающегося в дом Матвея, Димке было не суждено, на половине пути его перехватили Игорь с Алексеем, и Митьке пришлось только вздохнуть и постараться быстрее отделаться от разговорчивых мужчин.       Анетт внимательно осмотрела двор и присутствующих, хитро улыбнулась, кивнула в такт своим мыслям, шепнула что-то на ушко Ваду и отправилась в дом.       Долго Матвея искать не пришлось, взбудораженный парень выскочил прямо на Аньку, как только девушка вошла в дом: — Опа-ча, на ловца и зверь бежит! Тормози, Матвейка, — Анетт схватила его за бока, останавливая друга, который явно намеревался оставить её без внимания. — Ань, пусти! Реально, я сейчас не в настроении шутки шутить, — Матвей дёрнулся, но добился только того, что его рубашка натянулась в Анькиных руках. — К Митьке спешишь? Не пропадёт без тебя твоё золотце, но я так рада, что вы опять вместе, — девушка мечтательно зажмурилась. — С чего ты так решила? — Так, Митька то, ещё вчера был похож на унылое говно, а сейчас светится, как лампочка Ильича! Какой вывод? То-то же! Вывод напрашивается один, кто-то оживил умирающего лебедя, — Анюта игриво потыкала Матвея пальцем в грудь, рассчитывая на откровенность. — Бля! Как же вы меня все достали! Митя то, Митя сё! Умирающий страдалец, можно подумать, ему одному херово, а кто-нибудь обо мне подумал? Только и можете — мозг спинной мне пилить! Да пошло оно всё!       Матвей оттолкнул Анетт, выскочил из дома, врезаясь на лету в подошедшего Митю, но, не останавливаясь ни на секунду, не замечая ничего вокруг — застывшего Диму, выбежавшую следом Аньку, понесся прочь.       Анетт только хлопала глазами, не зная, что у этой сцены было ещё двое зрителей. — Матвей! — девушка врезалась прямо Мите в спину. — Бли-и-ин! — Что, ч-что с-случилось? — Митя смотрел вслед убежавшему Матвею, не обращая внимания на то, что его зубы отбивают барабанную дробь. — По всей видимости, мы все малость перестарались… — за спиной девушки появились Ванька с Ником. — Что вы успели ему наговорить? — Митя пытался держать себя в руках, и не сорваться на друзей, а друзья держали его, чтобы не сбежал следом за психанувшим Матвеем. — Да так, ничего такого, — Ванька ободряюще улыбнулся, но в глубине его глаз просматривалось чувство вины. — И я, немного, но я только сказала, что ты теперь на человека стал похож. — А до этого ему Лёша успел по ушам поездить, мда, хотели как лучше… — Ник присел на корточки, прямо на ступеньках дома и закурил. — Да ладно, — Анетт встрепенулась, — подумает, остынет. Но мы действительно пережали, ему тоже не сахар, а тут фан-клуб имени Димки Матвеева. — И что делать? — рассеянно проговорил Митя. — К гостям идти, вот что делать! — к Ане вернулась былая уверенность. — Никуда он от тебя не денется! — Где телефон, где мой телефон? — Димка хлопал себя по карманам. — Держи мой! Хотя, вряд ли ты ему сейчас дозвонишься, — Анетт набрала номер и подала Мите телефон, в котором механический голос сообщал о том, что абонент не доступен. — Эх, молодёжь! Любовь-морковь, проблемы высосанные из пальца, раздутые до масштаба катастрофы. Да, Ванюш? А потом, у кого голова болит, чья сегодня очередь мусор выносить — вот и всё, — Ник прижал к себе Ваньку и поцеловал в висок. Митя тоже сполз на землю и обхватил голову руками: — Дайте закурить…       Раскалённый воздух сгущался киселём и с трудом проталкивался в лёгкие, Митя судорожно вздохнул, пытаясь глубже затолкнуть в себя кислород и сигаретный дым.       Августовские сумерки сменялись ночью, являя на темно-синем небе россыпь ярких звёзд. Димка закрыл глаза, погружаясь в навалившуюся на плечи апатию. Как же ему всё это надоело. Почему не может быть всё хорошо, ровно и гладко? Почему не может быть остро, пряно и волнующе, как сегодня утром? — Зашибись просто! Какого йуха у нас всё не как у нормальных людей? — Митя потер переносицу, пытаясь унять надвигающуюся головную боль. — Надо было нормального выбирать, а не этого идиота с придурью вместо серого вещества в голове, — Анетт деловито поправила платье и застучала каблуками в сторону заднего двора, но через несколько шагов обернулась. — Пошли, утро вечера мудренее, погнали квасить за здоровье именинника.

***

      Матвей влетел в свой номер, пыхтя, как паровоз. По крайней мере, звуки, которые он издавал, были уж очень похожи, а если присмотреться, то и дым, валивший из всевозможных отверстий, можно было бы заметить.       Кроме злости, затмевающей разум, из глубины души поднимался стыд и сожаление. Ему было стыдно перед Митей, да и перед Викой с Игорем, было стыдно тоже. И от осознания того, что поступил не красиво, сбежав от Матвеевых, он злился еще больше.       Скинув с себя брюки и рубашку, он повалился на кровать, развел в стороны руки и ноги в форме звезды, пытаясь поймать обнаженной кожей, как можно больше прохладного воздуха, который выдувал кондиционер.       Мыслей в голове не осталось, было только одно сильное желание — напиться. От чего становилось страшно, слишком часто он поддавался этой слабости и до добра она не доведёт, но это последний раз, только сегодня. А завтра… завтра будет завтра.       Пролежав ещё несколько минут, он поднялся, натянул первые попавшиеся под руку джинсы и футболку, спустился в ресторан отеля, и, не оборачиваясь по сторонам, сразу пошёл к цели — барной стойке. Напиваться одному не хотелось, мысли, от которых получалось избавляться в трезвом виде, начали атаковать сразу же, как только обжигающее тепло от первой порции крепкого алкоголя заволокло желудок. Матвей осмотрел зал и присутствующих, посетителей было слишком мало, выбрать собутыльника было абсолютно не из кого, он вздохнул и достал телефон: — Привет, это Матвей. Как насчёт напиться, чисто по-дружески?       Денис приехал достаточно быстро, и ребята активно принялись выполнять план по поглощению коньяка. В баре было скучно, и высокие стулья довольно скоро сменились удобным диваном, а потом не менее удобным ковром, в номере Матвея. — Нет, вот, ты мне скажи, с каких делов тебя в модели понесло? Если бы не моя маман, я бы хрен туда сунулся, — разглагольствовал Матвей, удивляясь своей дикции, потому что координации движений у него уже не было, и янтарная жидкость выплёскивалась из стакана в дрожащей руке. — Ты не поверишь! — Денис пьяно заржал, но очень быстро заткнулся. — Во всём Лизка виновата. Не смотри на меня так, я тебе правду говорю! — Не понял, давая па-па… па-па-дробнее… — Короче, она меня к себе подтянула, ну я зелень-зелёная, мои-то родители хоть и нормально зарабатывали, но к самой элите моя семья не того, ик, — Денька глубоко вздохнул, задерживая воздух, чтобы перестать икать. — Пф…, а тут Лиза, выпускница, тягала меня по гулянкам, с людьми знакомила, трахаться давала опять же. И тогда она спрашивает, пойдёшь со мной на вечеринку в честь выпускного? Кто же от такого откажется? — Что-то я теряюсь, короче, Склифосовский! — Я и так короче, — хотел было надуться Денис, но сделал глоток коньяка, поморщился и продолжил. — Кто на моём месте такое пати пропустит? Я почти на всё был согласен, и тогда Лизка мне твои фотки притащила глянцевые. Вроде чтобы не обознался, хотя, тебя же и так все в лицо знали. Я должен был снимки изучить, и поймать тебя в нужный момент, на эту тему поговорить. А мне понравилось, вот отвечаю! — За что? — Что, за что? — Денька поднял на Матвея стеклянные глаза. — Отвечаешь, идиот… — Матвейка захихикал. — А-а-а, ну понравилось. Поэтому, я тебя на полном серьёзе отвлекал, а не потому, что Лизка меня попросила. — Лизка попросила, вот сука! — в голове Матвея попытались сложиться правильные картинки и выводы, но отключившаяся логика работать не желала, согласившись подумать об этом только на трезвую голову. И Матвей перестал напрягаться. — Сука, сука…, но жаль её, — Денис глотнул коньяка и припал к рукаву своей рубашки, с шумом втягивая воздух, пили они не закусывая, вот и приходилось извращаться. — Хех, а мне отец рассказывал, они по малолетству, когда закуски не было, волосами занюхивали! — Это как? — А вот так, — Матвей сделал несколько глотков, обхватил Денискину голову, притянул к себе, зарываясь носом в его шевелюру и делая несколько вдохов. — Да иди ты, капец, — приятель рассмеялся, упал спиной на ковер, заливаясь смехом и вытирая выступившие слёзы. — Так что там Лизка? Жаль её чего?       Денис поднялся, парни прикурили по сигарете, и некоторое время, молчали каждый о своём. Казалось, что Матвей уже начал засыпать, его рука, лежавшая на собственной коленке, то и дело соскальзывала, а голова кренилась всё ближе к груди. — Так о чём мы, — вдруг встрепенулся Денис. — Лизка, да. Так сторчалась она уже совсем. — То есть? — Матвей не смог сразу понять и вспомнить о чём разговор. — Ик, бля… Лиза сторчалась! На наркоту присела плотно. Её папаша и лечить пытался, и чего только не делал. А она плевала на всё, кроме наркоты. Вот папик и забил, а что, дети у него ещё есть, а эта совсем пропащая, — Денька как-то трогательно махнул рукой. — Я её видел недавно, с таким же торчком как она сама, мажорный такой. Может сынок чей, может дилер, кто знает. Только у неё самой мозгов уже нет, опять мне начала про тебя по ушам ездить, совсем крыша уехала… — Мда, — Матвей крепко, как ему показалось, задумался, не замечая, как собеседник выпил, обхватил его голову и потянул на себя.

***

      Стук в двери барабанил прямо по нервам, ещё чуточку, и растопленный до состояния киселя мозг, с плеском вытечет через уши. — Убью, кто бы ты ни был! Убью! — Матвею казалось, что он кричит, хотя на самом деле его речь напоминала предсмертные хрипы.       С трудом подняв тело с кровати, и приняв горизонтальное положение, он, пошатываясь, пошёл открывать двери. Матвей предполагал, что поспал всего ничего, пару часов максимум, ведь трезвым себя не чувствовал, после количества выпитого вчера, явно превышавшего допустимую дозу.       Пока он раскачиваясь полз в сторону двери, стук опять повторился, и не единожды, отзываясь боем кувалды в темени, но быстрее не получалось — приходилось останавливаться и пережидать вспышки боли: — Иду, мля, готовься и молись! Не стучи, открываю! — Матвей взялся за ручку, открыл замок, отошел от двери, и сразу направился в сторону спальни.       За спиной кто-то громко зашёл в номер, и так же громко закрыл двери, Матвей поморщился: — Не шуми, и скажи спасибо, что желание спать пересилило желание тебя убить… — Ты, ну ты и… бля! — голос Матвей узнал, он остановился, прикрыл глаза, делая глубокий вдох и выдох, тело мгновенно покрылось холодным, липким потом.       Он открыл глаза, и почти трезвым взглядом обвёл гостиничный номер. Картина была живописной: пустые бутылки, стаканы на полу, пятна разлитого коньяка, пепел, окурки и как апофеоз — спящий Денис на диване. Матвей медленно обернулся: — Прежде чем начнёшь скандалить, обижаться и так далее, не знаю просто, что за моча тебе в голову может ударить. Посмотри внимательно — он спит одетым на сложенном диване в гостиной, я спал в спальне, там ещё кровать не успела остыть. Мы просто пили, — Матвей замолчал, опять оглядывая поле вчерашней вечеринки, — хотя нет, мы просто ужрались. И я не помню окончания… — Это обнадёживает, особенно фраза — «Я не помню окончания!», — Митя был в шоке, картина выбивала из равновесия, пусть и не было в ней ничего предосудительного, но воспалённая фантазия, обида и неуверенность, делали своё чёрное дело. — Бля, это всё прекрасно, я рад за вас ребята, а когда проснусь, может даже обзавидуюсь, но не могли бы вы дать мне ещё немного поспать! И максимум, чем мы тут занимались — волосами занюхивали, так что, тишина, — Денис перевернулся на другой бок и скрутился калачиком. — Волосами занюхивали? — одними губами переспросил Митя. — Не спрашивай, — Матвей махнул рукой, и пошёл в спальню, но, не услышав шагов за собой, обернулся. — Ты идёшь?       Митя сбросил оцепенение и пошёл следом за Чудом, ну ведь реально — Чудо чудное, диво дивное. Когда волна ревности схлынула, он смог заметить то, что Матвей был в джинсах, а зная о том, что любимый не обременён лишними комплексами, в то, что он их одел специально, перед тем, как открыть двери, верилось с трудом.       Матвей улёгся на кровать, и Митя, подобрав с пола сброшенное покрывало, накинул его на дрожащего парня. Несколько секунд пристально смотрел на бледно-зелёное лицо, убрал Чуду со лба прядь волос, почувствовал под пальцами липкую влагу. Хотелось улечься рядом, Дима сегодня почти не спал, его ночь опять была наполнена грустными думами, а рано утром он отвёз Энди в аэропорт, после которого сразу помчался сюда.       Но, ложиться он не стал, вернулся в гостиную, прибрал бутылки, поставив их на столик, собрал окурки. Вызвал горничную, чтобы убрала, принесла ещё один комплект полотенец, халат и заказал завтрак. Можно было и аспирина попросить, но видя состояние Матвея, решил, что одним аспирином не обойтись. Немного подумав, достал телефон: — Алло, па? Мы не успеем, задержимся часа на два, может, перенесём? — Это даже хорошо, у нас тут встреча внезапная, будете выезжать — наберёшь. Прости, я немного занят. — Да не вопрос, наберу.       Обойдя номер, Митя нашел ключ и отправился в аптеку, интересно, а таблетки от дурости там купить можно, он бы от них не отказался, и Матвея тоже обязательно напоил.       Сон не шел, но и сказать, что Матвей был в сознании, нельзя. Ему казалось, что тело погрузили в силиконовый чехол и спустили вниз по бурной реке. От такого сравнения он хмыкнул, может попросить кого-нибудь добить, чтобы не мучился? — Матвей, — тихий шепот заставил вздрогнуть, но не заставил открыть глаза. — Тебе плохо? — Угу, — плохо? Да он готов сам себе скорую вызвать, вот только сил нет совсем. — Давай я тебя приподниму, мы выпьем таблетки, ты полежишь ещё минут двадцать, потом еще лекарство примешь. Хорошо? — Димка подхватил Матвея под руки и мягко усадил, прислоняя к изголовью кровати. — Затем, отведу тебя в душ, приведём в порядок твоё божественное тельце, покушаем и поедем к паханам на работу. Согласен? — Нет, — Матвейка послушно открывал рот, глотая и запивая таблетки, наконец, открыл веки и посмотрел на Митю совершено мутными глазами. — Почему нет? — Между душем и покушаем, не хватает минета. Сделаешь? — Ну, раз начал тебя лечить, то буду это делать до конца. Говорят оргазм самое лучшее средство от головной боли.