Жизнь после Смерти, или Восстав из пепла: Апокалипсис

Спортивный клуб

- Сомнительное заведение, - сказала я, когда мы подошли к какому-то подпольному «бойцовскому клубу». - Не судите по подвальному расположению, - сказал Ефим Степаныч, открывая дверь и джентельменски пропуская меня.        Поскольку сегодня я была опять свободна, то я решила пойти с одной исследовательской группой на изучение очередной аномалии Москвы, которыми она просто кишит. И если «дыры» и «изолированность» столицы обусловлены вышедшими из строя «глушителями», которые использовались для защиты от прослушивания, то иногда появляются совсем необъяснимые явления, разгадать которые я была бы не против.        Но сейчас командир этой группы (Ефим Степаныч) хотел найти какого-то человека, который поможет нам с этой аномалией.        Подвал был неплохо обустроен, даже сырости не чувствовалось. Да и тут проводились не бои без правил, а весьма цивилизованные соревнования, причём на рингах, обустроенных по всем традициям того или иного спорта: бокс, дзюдо, единоборства и тому подобное. Было два потрёпанных стола для бильярда с некоторыми самодельными шарами и килями. Также имелось небольшое кафе с живой музыкой. - Как же тут всё смогли обустроить? - удивилась я, осматривая клуб. - Этот клуб сделали ещё до войны и, благодаря удачному расположению, он сохранился почти невредимым, - ответил Ефим.        Мы подошли к барной стойке: выбор здесь небольшой и ограниченный, так что она была здесь чисто символически. Бармен разговаривал с клиентами, но, заметив Ефима Степановича, сразу с ним поздоровался: - Ефимыч, добрый день. Чем могу помочь? - Добрый день. Ты не знаешь, где Скальпель? - Скальпель? - задумался бармен, - Здесь, вроде, был. Да, сегодня утром пришёл очередного солдата оперировать. К этому моменту должен был уже освободиться. - Проводишь до него? - Ефим Степаныч подмигнул. - Хорошо, - официант вышел из-за стойки и обратился к посетителям, с которыми разговаривал до нас: - Извините, я скоро вернусь (те кивнули). - Я подожду здесь, - ответила я на взгляд Ефима.        Они ушли, а я облокотилась на стойку, смотря им вслед и осматривая клуб. - А ты не местный? - обратился ко мне один из посетителей. - Да, - я безразлично посмотрела на него. - А откуда? - подключился второй. - Из Курской области. - Откуда?! - они поперхнулись, - Из Курска?! - Из Железногорска, - я спокойно пожала плечами, - Пять дней назад приехала. - Что?! - Вы находитесь в пятнадцати минутах ходьбы от зоны центра и ничего не знаете? - удивилась я, - Про Объединение ничего не слышали? За МКАДом тоже люди живут! - Нет. - Как так вы ничего не слышали об этом? - к нам подошёл ещё один человек, услышавший наш разговор, - По всему городу об этом только и говорят. - Серьёзно? - удивились эти двое.        Они начали разговаривать между собой, забывая про меня, но я была не против. Правда, наслаждалась я одиночеством не долго. Рядом со мной сел нокаутированный боксёр с заплывшим глазом и стойким запахом перегара. - Мужик-ик, ты чё такоой тёмный? - пьяный боксёр начал приставать ко мне. - Я не мужик, - сухо сказала я, ударив по его руке, которой он потянулся ко мне, - Убери клешни. - Чё ты сраазу бьёшь-ик? И не не мужик? Тогдаа хто? Парень-ик? - он повернулся ко мне, дыша на меня своим перегаром. - И не парень, - я отошла от этого боксёра. Терпеть не могу алкашню и пьяниц. - Куды ты пошёл-ик? - пьяница увязался за мной, шатаясь, - Не паарень? А, вижу-вижу! Девушка-ик! - Держитесь от меня подальше, - я грубо оттолкнула его, красноречиво говоря, чтобы он ушёл, - Я терпеть не могу пьяных. - Да какоой же я-ик пьный? - он упорно продолжал нарываться, - Я просто-ик грустный. - Будь ты грустным, грустил бы молча. И если бы заливал свою «грусть» (показала пальцами кавычки) алкоголем, то тоже делал бы то молча, - я вновь ушла от него, пытаясь не начать рычать или шипеть. - Слыышь, ты слишком-ик дерзкая. Я девуушек не бью, но ты-ик наарываешься, - боксёр начал злиться. - Нарываешься здесь только ты, - я не обратила на него внимания.        Пьяница попытался ударить меня в спину, но я резко развернулась, нанося контрудар кулаком по щеке с не заплывшим глазом, заодно моя шершавая кожа разодрала ему лицо, и сделала подножку, от которой боксёр звонко упал. - Неплохой приём! - я услышала комментатора и, взглянув на него, поняла, что он обращается ко мне, ведь на ринге никого не было и все смотрели на нас. - Надеюсь, ты хоть немного протрезвел, - я обратилась к боксёру, который начал постанывать и пытаться встать, но из-за опьянения ничего толкового не получалось. - Ах ты ж-ик! - он всё-таки встал, а синяк на щеке уже набирал цвет. - Посоветую тебе остановиться, - я показала когти и ухмыльнулась, оголяя клыки, а пьяница вздрогнул от моего хищного взгляда, - Угадай с трёх раз, что станет с твоим черепом, когда мои когти ударят по нему. Дам подсказку: я без проблем могу перерубить металл.        Страх наконец пробудил инстинкт самосохранения, и боксёр попятился от меня куда подальше. Я втянула когти и встала у стойки, игнорируя удивлённые взгляды и поправляя очки. Вскоре мой спутник вернулся с каким-то мужчиной и барменом. - Знакомься, это Скальпель, - Ефим Степаныч представил мне мужчину, а бармен вернулся за стойку, продолжая свои дела. - Как бы, у меня есть нормальное имя, - возмутился мужчина резким и, даже в некоторой степени, противным голосом, поправляя простые очки, - Меня зовут Степан Богданович Лескин, я военный хирург. - Приятно познакомиться, - я пожала протянутую им руку, - Меня зовут Аликис. - Я слышал о вас, - хирург кивнул.        Я предполагаю, почему ему дали прозвище «Скальпель»: он высокий и худощавый, от чего кажется ещё выше, с бледной кожей и острыми чертами, чем напоминает этот медицинский инструмент. И профессия подходит. Но мне ещё кажется, что этим прозвище не ограничивается: я чувствую, что у Степана Богдановича тяжёлый и острый характер. - Что ж, пойдём? - спросил Ефим Степаныч. - Куда же вы спешите? - вновь возмутился хирург. - У нас всё по времени расписано, - ответил Ефим. - Когда у вас, у военных, всё стало «по времени расписано»? - У нас по уставу всё расписано. - В принципе, можете спорить хоть до вечера. Только хотите ли вы идти в темноте? - я вмешалась. - Извините, - Скальпель поправил очки и медицинскую сумку.        Мы вышли из спортклуба и направились к аномалии, прозванной «Пасть».