И кто, спрашивается, сволочь?

Олежка повертелся перед зеркалом, поправляя и поглубже натягивая платок, попутно разглядывая себя в мутноватом зеркальном отражении. Глаза - обыкновенные серые, с темными крапинками. Ресниц нет. Даже накладных, ибо они денег стоят, а вот с деньгами, прямо сказать, не очень. Отсутствующие брови наштрихованы темным карандашиком. Худые скулы. Румяноватые щеки, бледно розовые пухлые губы. Ухи-лопоухи, сейчас плотненько прижаты полинялым сине-белым платком, а обычно любопытно торчащие, придают лицу удивленно-глуповатое выражение. Кожа светлая, чистая, без единой волосиночки. Не красавец вовсе. Надо бы новый платок купить. Папой год назад подаренный вовсе выцвел и вид имел жалкий и облезлый. Взгляд паренька скользнул по стенам комнаты, увешанным разноразмерными плакатами, календариками, рисунками изображавшими котов в грациозных, игривых и смешных позах. Котов Олег любил. За их неспешную, хищную вальяжность. Степенную неторопливость. Муррчание, наконец. - Эх, хочу котика. А нельзя. Никак нельзя, по крайней мере сейчас. О-папочка их совсем не любит. А скоро он приедет проверять, как тут любимому сыну живется-можется, а значит пора стенам приобрести первозданную чистоту. Вздохнув особенно протяжно, парень подвинул к стене стул и начал снимать свою коллекцию. Проделывал он это вовсе не впервые, и руки действовали привычно-споро, а мозг обдумывал последние страницы почти готовой конкурсной работы по теории химических превращений графита. Разработка уникальной смазки на основе графита, расчеты для экспериментального производства малой партией были давно готовы, и обоснование надо бы закончить до ученого совета, коему все это и надо предоставить. Пи-фон противно задребезжал, сообщая о входящем звонке. Легкий прыжок на пол, и вот противная дребезжалка с трещиноватым экраном в руке. - Да? Олег Енышев слушает... О, папа! Здравствуй. Когда? Повтори, плохо слышу... Сегодня? В семь? Да, встречу-встречу. Целую. Да, на обычном месте возле колонны. И так едва слышный голос папы прервался, а экранчик окончательно потух. - Таак. Сейчас у нас почти пять. Успею все. Значится - картинки - доснимать. Посуда... эммм... помыта, кажется. Заплечник на завтра собран. Поесть можно и в городе, с папой. Теперь вот пи-фон зарядить и пора будет на выход. А, мусор вынести. Зайти в аптеку, купить упаковку фильтров, в коробке пара комплектов всего осталась. Есть ли на это деньги? Вопрос грустный и постоянно маячащий на краю сознанания. Просмотрев карманы Олег обнаружил аж нифигашеньки. - Город-город, ты ненасытен. Ни папиных денег, ни стипендии, ни подработочных никак не хватает ни на что. Где ж еще сэкономить, чтоб и с голоду не загнуться, и на канцелярку хватало, и выглядеть прилично, и откладывать хоть чуточку получалось, и о-папочку не напрягать, ведь у них доходы тоже скромные. Вот как так вывернуться, а? И это ж я без косметики, без модных омежьих нарядов, украшений, и все пешком, благо рядом. А если альфа появится, то в штанишках да простых рубашках уже и не походишь. Неприлично. Парео, шали, туники, халаты, юбки, украшения, салоны красоты, дабы вид иметь приличный, стильный и замужнему омеге необходимый для поддержания собственного тонуса и альфьего статуса супруга... Хотя... Статус-то альфий, вот ему если нужен, пусть он и покупает, и платит... Еще б и сам носил, меня не напрягая... Но все равно... Неееет, отношения пока штука необязательная. По правде говоря, на полторы сотни эргов не особо и разгуляешься... Ой. Что-то я совсем замечтался... Возле входа в о-общагу лежал явно бездомный кот. Облезлый, серо-полосатый драноухий хищник. Олежка торопливо выскочил, едва не убившись о животинку. Увидев кота, он остановился, порассматривал несчастного пару секунд и после со словами: - Сволочь! Я и так опаздываю! - хлопнул себя по лбу и стремительно забежал обратно в общежитие. Легкие торопливые шаги простучали вверх. Хлопнула дверь комнаты. Те же шаги - вниз. -Аяяй! Яжеж напрочь опаздываю! Папа ж опять заругает! Запыхавшийся Олег вынес коту косточки и аккуратно развернув хрустнувшую бумажку, подсунул прямо под нос. И бегом рванул по улице вверх, вовсе не заметив ни вставшей дыбом шерсти, ни встопорщившихся и подергивающихся усов, ни хитрых, прищуренных голубых глаз альфы. Кота-альфы, обретшего надежду на то, что запах пары ему не померещился.