***
— С ней все будет хорошо? — Не знаю, удар был сильным. Но ты вовремя ее поймал, иначе бы она вообще погибла. Два смутно знакомых голоса звучали где-то там, в самой глубине сознания. Она слышала и чувствовала все: как Кай разговаривал с матерью, которая находилась в комнате и ухаживала за ней почти круглосуточно, как он же брал ее за руки и что-то рассказывал, как умолял проснуться… Слышала каждое слово и звук, что ее окружали, но проснуться не могла. Она старалась, пыталась хоть за что-то зацепиться, но каждый раз лишь все больше и больше проваливалась в темноту. Ей было страшно, холодно, больно. Нет, ей не было больно физически, у нее болела душа. Словно рвалась на две части. Одна половина желала уйти. Уснуть и покончить со всем этим, а вторая хотела проснуться и вернуться к Каю. Хотя нужно ли это ему самому? Джинора уже смело могла сама себе признаться, что любит Кая. Любит эту его застенчивость, книголюбие, улыбку… Конечно, она никогда и не мечтала, что ее хоть кто-то полюбит, но надеялась, что чувства хоть немного взаимны. Иначе зачем ей просыпаться? Зачем ей этот шанс? — Нужно сказать ему. Голос, который Джинора жутко ненавидела, раздался настолько неожиданно, что она непроизвольно дернулась, чем вызвала бурную реакцию Пемы. Женщина тут же подбежала к ней и тщательно исследовала, но признаки активной жизни так и не вернулись. — Я все еще надеюсь, что она проснется, — Джиноре показалось, что она говорит со слезами на глазах. — Луч попал прямо в нее, удивлен, что она вообще выжила. Тензин явно не злорадствовал, но все равно в его голосе слышались равнодушные нотки. Было обидно. — Но она же… Так молода, чтобы умирать. Кай с ума сойдет, — она вздохнула. — Нужно сделать это как можно быстрее. Она уже не проснется. — Что?! Кай? Джинора отчетливо слышала, как он кричит на своего отца, мать (хотя ее тут же это возмутило, ведь Пема все время заботилась о ней, как о родной дочери), как обещал все сделать для ее пробуждения и просто выгонял из обоих из комнаты. — Вон!!! Идите вон отсюда!!! — его крик, наверное, слышал весь храм. — Как ты разговариваешь с родителями?! — но Тензину не удалось задавить его своим авторитетом. — Вон я сказал! Ты не достоит даже рядом с ней находиться! Вытолкнув родителей, что бы он раньше себе никогда не позволил, Кай, буквально, плюхнулся на кровать Джиноры и обхватил голову руками. — Не умирай, прощу тебя, не умирай! Ты единственная, кому я в этом мире по-настоящему нужен! Единственная, ради кого я сам готов умереть… Прощу, проснись! Я весь мир к твоим ногам положу, только проснись! Но уговоры не действовали. Чем дольше Джинора спала, тем уже меньше Кай надеялся, что она когда-нибудь сама вновь возьмет его за руку. Тензин был прав, она уже не проснется…***
Едва легкий снежок покрыл мерзлую землю, Кай уже шагал в больницу, не обращая внимания на холод. Он ходил этим маршрутом уже месяц и каждый день все быстрее и быстрее преодолевал дистанцию. Джинора ждала его. Точнее, он любил думать, что ждет. Она «спит» с августа и ни разу даже не открыла своих карих красивых глаз, в которых раньше Кай тонул с головой. Все его семейство уже хоронили ее заживо, но Кай верил, что однажды она проснется и врежет всем, кто не верил в ее выздоровление. — С ней сейчас другой посетитель, подождите немного, — улыбнулась приветливая медсестра. — Я думал, к ней пускают не всех, — смутился парень. — Да, но она очнулась ночью, поэтому… Кай замер в ошеломлении. Девушка в халате смотрела на него и обворожительно улыбалась, словно не произошло ничего необычного. Но Джинора очнулась! Не выходя из шока, он оттолкнул ее и пробился в палату. Комната не встретила его привычным пиканьем приборов и запахом пыли, на этот раз было открыто окно и вместо больших машин стояли тумбочки с лекарствами и тому подобным. Но самое главное: на кровати лежала и слабо улыбалась Джинора. Она выглядела жутко потрепанной, но такой счастливой… Некогда такая жизнерадостная и счастливая, сейчас она была настолько вымучена, что было жалко смотреть. Но это было и не важно. От того, чтобы броситься к ней с объятиями, ей помешал только ее «посетитель». На стуле рядом сидел Куо и держал ее за руку, заговаривая зубы очередной ерундой. Смутившись, он и не заметил, как парень поднялся и встретился с ним взглядом. — О, мастер Кай, не ожидал вас здесь увидеть, — улыбнулся брюнет. — Взаимно, — процедил он. — Не знал, что ты ее навещаешь… — Редко, но мне сообщили, что Джинора очнулась, поэтому я и здесь. — Тебе? Почему сообщили именно ему? Ему, а не Каю, что дежурил здесь ежедневно с утра до ночи. — Да, я попросил. Ладно, Джинора, мне пора. Выздоравливай, — Куо чмокнул ее в щеку и под испепеляющий взгляд соперника удалился. Кай с Джинорой остались одни. Девушка заулыбалась еще сильнее. — Кай, я так рада тебя видеть! Неужели я так много пропустила, ты очень изменился… — попыталась разрядить обстановку девушка. Он молчал. Так же молча он обнимал ее, говорил, как скучал, как верил, что однажды она вновь проснется. Джинора разрыдалась. Он ждал ее… Она нужна. — Я слышала твой голос. Думаю, я очнулась только из-за тебя. — Нет, ты сама справилась. Ты очень сильная, Джинора, я бы хотел быть таким же… Его голова лежала на ее груди, слушая равномерный стук сердца. Теперь он мог слышать его отчетливо и спокойно, а не боясь, что однажды он вообще полностью исчезнет. — Не верила, что меня кто-то спасет… Она запустила руку в его волосы и ласково водила в них рукой. — Я же обещал, что всегда подхвачу.***
— Нет, нет, нет! Джинора, тебе запретили! Стой! Кай подхватил подругу на руки и решительно направился обратно, в ее комнату. Девушка на его руках насупилась и глухо зарычала. — Какой же ты зануда! — она толкнула друга. — У меня все тело затекло, такое чувство, что год без движения пролежала! А ты… — Врач тебя ясно сказал, что пока что никакой магии и полетов! Ты хочешь обратно слечь? Джинора закатила глаза. Кай очень изменился после ее комы, стал более решительным и сильным. В общем, именно тем, кого она мечтала бы видеть рядом с собой. — Ка-а-ай… — Что? — Ты любишь меня? Он вмиг остановился. Посмотрев на подругу удивленными глазами, он даже не нашел, что ответить. Джинора понимала, что сейчас, возможно, не самый подходящий момент, но она больше не могла ждать. Наученная горьким опытом, она сама готова была ему признаться, пока не стало поздно, и ничего не случилось. — Что? Внук Аанга покраснел с головы до пят. Девушка закатила глаза. — Никогда от вас, мужчин, ничего не дождешься! Все самой нужно делать! Сказав это, она резко схватила его за воротник и дернула на себя. Страстно впившись в него губами, она слезла с рук и обхватила шею. Кай не сопротивлялся. Наконец он мог сделать (ну или принять) то, чего так давно хотел. Спустя столько месяцев… Поддавшись напору, он опустил руки ей на талию и прижался как можно сильнее. Теперь им ничего не могло помешать. Конечно, они оба не так представляли себе этот момент, но именно сейчас это и должно было произойти. Они готовы были не отрываться друг от друга много часов, но Джинора спиной чувствовала взгляд отца возлюбленного, который просто убить ее был готов. — Воу, спокойно, извращенец! Чтобы потрогать мой шикарный зад простого поцелуя мало! Его руки действительно опустились чуть ниже талии. Совсем чуть-чуть, но этого хватило. — И так, пока ты в очередной раз не покраснел, обсудим имена детей! Так и быть, ради тебя и готова один, ну максимум два, раза помучиться, но взамен я выбираю, где будет проходить свадьба! Обхватив шатена за шею, Джинора гордо прошевствовала в храм, под немой вопрос смутившегося Кая.