Глубоко под землёй

      Солнечные лучи прыгали по молодому лицу с рыжей щетиной, будто зайчики: с носа на щёку, с щеки на лоб. Один из них приземлился прямо юноше на веко, вынуждая того открыть заспанные, усталые глаза. Сказать, что Даня был измотан, значит ничего не сказать. Он неохотно поднялся, попутно вспоминая события, произошедшие вчера, посмотрел время на часах, стоявших на тумбочке вблизи кровати. Лёгкое свечение на циферблате показывало 10:43. Неожиданно заскрипела открывающаяся дверь, отчего парень резко повернул голову в сторону звука. Увиденное повергло Лазаренкова в шок. За одну секунду он испытал целую палитру эмоций. Юноша рывком тронулся с места и бросился с протянутыми руками к ней. Он обнял родные плечи, уткнулся носом в шею девушки, вдыхая такой знакомый яблочный запах парфюма, воспоминания о котором никогда бы не выветрились из памяти рыжеволосого. Чувства смешались и брызнули в виде маленьких слезинок. — Ты чего, Даня? — взволнованный голос Жени отразился мгновенной болью в груди Лазаренкова. Его странная выходка могла вызвать кучу вопросов у девушки, а потому Даня собрал всю волю в кулак и оторвался от сестры, вытирая тыльной стороной ладони льющиеся тоненькими ручейками слезы. — Оххх… Ты просто не представляешь, как я устал, — судорожно выдохнул Даниил, не отводя глаз с сестры. — Представляю… Сидишь тут в четырёх стенах целую неделю, потеешь над докладом. Благо тебя Никита вытащил развеяться, — с пониманием и лёгкой улыбкой Женя смотрела на брата из-под густых, длинных ресниц. — То есть, — стал размышлять юноша, — Я не выходил из квартиры до вчерашнего вечера? — Ну да…— Евгения окинула парня подозрительным взглядом, — Да что там из квартиры… Из комнаты было не вытащить. Видимо, совсем доконала тебя эта учёба. Все учебники сегодня же сожгу, а то вон… Амнезии ещё тебе не хватало. Или это вы так с Гаджи повеселились от души? Я тут дом в порядке содержу, в институте тебя всячески прикрываю, а потом узнаю, что ты слинял тусить с Никитой… Без меня, — с обидой в голосе произнесла Лазаренкова. Даня пустил смешок на причитания своей сестренки, но в ту же секунду паник. Может, всё это было бредовым сном: авария, смерть Жени, сделка с Мефистофелем. — Да ладно тебе, не дуйся. Доклад я дописал, можем и сходить куда-нибудь. Только вот скажи пожалуйста… Девятого октября были какие-либо происшествия? — чтобы хоть что-то понять, осторожно спросил Даниил, переминаясь с ноги на ногу. Лицо девушки вдруг побледнело. — На нашей улице случилась страшная авария. Водитель фуры со всей дури врезался в маршрутку. Ты разве не слышал об этом? — парень отрицательно помотал головой, — Я ещё удивилась тому, насколько судьба ко мне благосклонна, ведь именно на этой маршрутке я должна была доехать до торгового центра, но опоздала. Пришлось добираться на автобусе с пересадкой. А позже я узнала о случившемся. Бррр… До сих пор в дрожь бросает, — грустным голосом проговорила девушка, шмыгнув носиком, и потянулась к волосам, дабы убрать мешавшие ей надоедливые пряди с глаз.       Даня молча стоял и обдумывал всё сказанное сестрой. В голове складывалась вполне логичная картина: он переутомился из-за работы над докладом, услышанная история отпечаталась в разуме рыжеволосого, а после вечера с Гаджиевым алкоголь сыграл злую шутку — снится очень реалистичный кошмар. В это верится куда больше, чем в воскрешение сестры посредством контракта с дьяволом. И Лазаренков поверил. — Даня! — позвала юношу Женя, выводя его из очередного ступора, — чего ты опять завис? — Задумался… Такая ужасная трагедия, — шумно выдохнул через нос парень, — Может нам стоит позавтракать? Как насчёт кафешки? Здесь рядом…за углом, — пытаясь собрать мысли в кучу, предложил рыжеволосый. «Нужно уже отвлечься от всего и просто провести время с дорогим мне человеком!» — подумал Даниил. — Там, где мы были недели две назад? Там ещё кофе вкусный и официант симпатичный, — наивно и по-детски заулыбалась Евгения.       Мотая головой, Даня залился заразительным смехом, понимая, что перед ним та самая Женя в своём репертуаре. — А-ха-ха-ха… Да-а! Та самая. — Тогда подожди. Я сейчас быстро красоту наведу, и отправимся навстречу моему будущему женишку, — с этими словами она вышла, скрывшись за дверью ванной комнаты. С лица Даниила не спадала улыбка. Он был счастлив. Ужасно уставшим, но неистово счастливым.

***

      Осень продолжала пестрить своими яркими красками: желтым, красным, оранжевым. Где-то вдалеке надвигались мрачные, серые тучи, предвещая обильный и ледяной дождь. Прохладный ветерок вынуждал людей прятаться в свои шарфы и высокие воротники пальто. Деревья, словно делясь секретами, перешёптывались друг с другом, сбрасывая с себя последние листочки, которые падали воспоминаниями разноцветной тоской. В кафе «Киану» всегда пахнет крепким кофе и свежей выпечкой. Многие люди называют это место простой забегаловкой, но что-то по-настоящему волшебное и необычное есть в этом заведении; здесь веет уютом, благодаря незамысловатому и типичному, но в то же время очень милому интерьеру. Евгения в одиночестве частенько убивает тут свое время за чашечкой горячего напитка, закусывая круассаном с вареной сгущёнкой. Вот и сейчас она сидит, но уже не одна. Компанию ей составляет любящий братишка со смешными рыжими кудряшками и добрыми голубыми глазами, спрятанными за толстыми линзами очков. Тепло беседуя и хохоча о своём, она с грустью осознаёт в каком состоянии находится её младший братец. Девушка косо поглядывает на клетчатую рубашку, изношенную до любви, на мятые рукава; парню двадцать один год, а он всё ещё гладить не научился. Будет тяжело расставаться с этой неряхой, с этим кафе, с этой осенью. — Слушай, Дань, — она тяжело вздохнула, перебивая рассказ брата о недавно вышедшем в прокат фильме, — Я долго откладывала этот разговор в дальний ящик из-за твоей усердной работы по учёбе, но мне пора кое-что тебе сообщить… — Валяй. Я весь во внимании, — отодвинув чашку с кофе, тем самым показывая, что готов слушать, ответил Даниил. Он заметил, как глаза девушки забегали по всему помещению в поиске чего-то. Она искала то, что могло бы придать ей хоть чуточку уверенности и собранности, но в итоге, не найдя, уставилась в черноту содержимого в чашке. — Я…Мне нужно улететь заграницу…. — показывать своё волнение в этот момент хотелось меньше всего, но как бы Женя не старалась, по-другому не выходило, — Я знаю, что без меня тебе будет трудно… Я жажду перемен и считаю, что у меня довольно-таки широкие перспективы, но не здесь… — Лазаренков не пропускал ни единого слова, произнесённого сестрой, внимал всё, что она говорит, пялясь в окно, за которым обрушился сильный ливень. Казалось, сон был вещим. Она снова покидает его, он снова не готов её отпустить, — Мне предложили замечательную работу. Я присмотрела кучу отличных вариантов местожительства, а ещё… — Куда хоть лететь-то собралась? — твердо и равнодушно подал голос юноша. Евгения подняла ошарашенный взгляд на Даню. — В Норвегию, — пролепетала она, на что Даниил лишь промычал в ответ. Дождь лил как из ведра, громко барабанил по крышам зданий, брызгами разлетаясь в разные стороны. В небе яркой вспышкой сверкнула молния, а затем раздался гром. — Ну что ж… — после минутного молчания пробубнил рыжий, — Если это так для тебя важно, я не смею тебе мешать. Надеюсь, что с голода без тебя не сдохну, и из института раньше времени не попрут, — Лазаренков выдавил из себя печальный смешок. Услышав от брата эти слова, Женя будто расцвела; она потянулась через весь стол, чтобы обнять Даню, чуть не опрокинув посуду, — Ну что ты творишь! Сейчас весь мой кофе разольёшь! — недовольно рыкнул парень. — Не разолью! Не попрут! Не сдохнешь! В Химки звоночек сделаю — нашу маман в известность поставлю, чтоб ты тут без меня не расслаблялся, — девушка заметно повеселела в голосе. Ещё бы она не радовалась, ведь если бы брат негативно отреагировал на эту новость, то это бы привело к ссоре. И улетела бы Евгения с багажом обиды и вины за плечами. — Ну уж нет. Сам справлюсь. Не маленький. — Тем более! Пора взрослеть, Чакен! — задорно толкнув парня в плечо, сказала девушка. Откликнувшись на своё прозвище, Даня не смог сдержать улыбки; он приободрился, машинально потирая место, куда прилетел женский кулачок. — Ладненько… Я мигом в уборную и обратно. Закажи ещё по чашке, переждём здесь, пока этот проклятый ливень не кончится. Мы же не додумались захватить с собой зонтики, — Лазаренков кивнул в одобрительном жесте на предложение сестры, и когда та, чмокнув парня в макушку, исчезла из виду, Даня продолжил смотреть на прохожих за панорамным окном. Дождь и не думал прекращаться, доказывая это бесконечно серым полотном из туч. Задумавшись о том, правильно ли он поступает, что отпускает Женю так далеко, — так далеко от себя — парень не замечает, как напротив него, на месте, где только что сидела Евгения, приземлился чёрный силуэт. — Привет, Чакен!