Dolor meus

А вы слыхали про оттепель, люди? Вам говорили тогда весну. Не воротите носы, сердечные, помните, тот самый год, Двадцатый съезд, лужи крови, грязные потоки вранья, по которым вы пускали кораблики испечатанные. Помните? Что же вы, дети, Наверное, Признаетесь виноватыми? Или опять каждый сам за себя? Это была не оттепель. Без капелей, без ручьев. И без дальних плаваний весенних. Это вам скажет любая салага. А вы сами разве не заметили, Почему красной стала бумага? Это была не оттепель, сами посудите, разве Бывает такое: с крыш не снегом, Не льдом – Трупами капает на мостовые. Падает, с ног сшибая Случайных прохожих. Товарищи, вы же еще живые? А помните, как млея от равнодушия Вы смотрели в рты орущие, Криком разрезанные Пополам. А кому достанется этих пастей Больное Удушие? Конечно, не вам. А как дышал запахом горелого мяса Город семи холмов, помните? Задыхался ветром хваленой весны, Пропахшей золой И гарью черной. Беда черёмухи наливной так никогда Не берет за горло. И как крылья вороньи, черные, будто грачевые, Мелькали сквозь саваны Серых московских домов. Я помню, как там стояли толпы. Серые. Сонные. И тихо лились на носы сапогов Слова, такие отвратительно глупые. Которые будут сказаны через года. Вы будете фантазировать уймами. Тоннами. И млеть, видя, как быстро краснеет вода. А мы будем через полвека По вашим фантазиям думать. Будем. Что нам еще осталось. Это была не оттепель, люди. Не оттепель. Это вам показалось.