Превратности судьбы, или любовь не признает правил.

      В самолете они разместились в салоне первого класса. Джон у иллюминатора, Рик у прохода. Аэробус медленно пополз по взлетно-посадочной полосе, постепенно набирая скорость, оторвался от земли, оставляя под крылом здание Нью-Йоркского терминала, влажную, сырую полосу, с обеих сторон забранную сигнальными огнями, и взял курс на Торонто. При наборе высоты он ощутил тошноту, но хоть не завтракал, волнение не позволило съесть ни кусочка, и теперь он был благодарен, что хоть не бегает каждые пять минут в туалет и обратно. Но все же это не облегчило полет. Он сидел с позеленевшим лицом, гоняя за щекой кислый леденец. Становилось легче. Его здорово укачало — сказывалось еще и нервное напряжение, Рик закрыл глаза и задремал. Джон, сидя рядом, тихо листал «Экономический Вестник». Минут через сорок он захлопнул журнал, взглянул на спящего парня и улыбнулся. Парик съехал набок, тушь на ресницах слегка размазалась, делая парня похожим на панду. Джон достал телефон и сделал фото — «Редкий кадр! Таким малыша Рика еще никто не видел»… — и, спрятав мобильный в карман, притворился спящим.       Проснулся Рик резко, словно от толчка, волосы закрывали один глаз. Он лихорадочно вздернул руку и поправил съехавший парик. Покосился на Джона — тот спал. Парень вздохнул с облегчением, достал косметичку и ахнул. Из зеркала на него смотрела панда в женском парике. Он тихо поднялся, стараясь не разбудить Клэптона, и пошел в туалет, поправить макияж. Едва он скрылся за шторкой, ограничивающей пространство салона от служебных помещений, Клэптон открыл глаза и с улыбкой проводил его мелькнувшую спину. На душе странным образом разливались спокойствие и уверенность, что рядом он, тот самый, правильный человек, тот, которого так долго ждал. И это немного смущало Джона. Он откашлялся и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Хотя он отличался бисексуальной ориентацией, не привык кидаться из крайности в крайность, славился выдержкой и постоянством в привязанностях.       Через сорок минут самолет приземлился в Торонто. Первые шаги по Канадской земле стали для Рика ударом: потерялся багаж. Парень остался лишь в том, что на нем надето. Серый дорожный костюм Саманты и туфли на каблуке, неудобно стискивающие ступню, что никак не подходило для предстоящей встречи и запланированного после вечернего фуршета. Он задумчиво теребил ремешок небольшого клатча, размышляя над тем, где взять одежду и будет ли у него возможность вообще попасть в магазин в ближайшие часы. Оставалась надежда, что рядом с отелем есть подходящие магазины одежды. Город встретил гостей мелким колючим снегом и гололедом. Выйдя из здания аэровокзала, Рик, погруженный в собственные мысли, рассеянно двигался рядом с Клэптоном, поскользнулся и едва не растянулся в полный рост на наледи, сковавшей асфальт тонкой коркой. Джон поймал заваливающуюся стройную фигурку парня и, почувствовав желание прижать его к себе покрепче, откашлялся и отстранился:       — Осторожно, Саманта, милая!       Рик смутился и покраснел.       — Прости, Джон! Скользко, — парень осторожно переставлял ноги, кляня женские каблуки и скользкие дороги.       До отеля ехали на такси. Предупреждать о приезде в новой компании никого не стали, в целях сохранения секретности. Рик задумчиво следил за мелькающими за стеклом городскими джунглями, искоса поглядывая на Клэптона, увлеченно что-то разыскивающего на сайтах. Затем, в присущей ему манере, Джон позвонил в самый дорогой магазин, просмотрел присланный на ноутбук каталог женской одежды и сделал заказ: платье вечернее в пол, клатч к нему и деловой костюм. Довольная улыбка не сходила с лица генерального, словно тот сорвал джекпот, а Рик нахмурился. Догадка, что он пожалеет о своей доверчивости, кольнула внутри и осела неприятной тяжестью и разочарованием. Ощущение неприятностей вплотную приблизилось к его субтильной тушке, накрывая словно удушливым коконом.       Такси довезло до отеля Hyat Regency Toronto в рекордно короткие сроки, припарковавшись у парадного входа. Уоррингтон наконец, расслабился, сковывающее всю дорогу напряжение отпустило, и он ощутил легкую дрожь в ногах, а тело казалось ватным, напрочь лишенным костей. Но оказалось обрадовался рановато, тут его ждал сюрприз, от которого впору в обморок было упасть.       — Свободных одноместных номеров нет, — привидение неопределенного пола за стойкой регистратора развело руками. — Могу вам предложить один двухместный номер.       Рик закрыл глаза: «Господи! Дай мне сил и терпения! Как я смогу находиться в одном номере с Джоном и не дотронуться до него? Почему я не спросил у Саманты, какие отношения у них с Клэптоном в неформальной обстановке»?        Джон наблюдал за его реакцией из-под полуопущенных ресниц, затем открыто улыбнулся регистратору за стойкой, обратившейся к нему. Девушка с темно-синим бейджем на лацкане такого же темного пиджака, оттороченного тонким золотым кантом по краю воротника, даря ответную улыбку, проворковала на французском, протягивая пластиковый ключ-карту от номера на 8 этаже. Он кивнул, поблагодарил в ответ и повел Рика под руку в их номер: 1:1, счет сравнялся.       Номер был шикарный. Гостиная с диваном и двумя креслами, обтянутыми экокожей шоколадного цвета, спальня с огромной кроватью на которой могло разместиться свободно пятеро взрослых мужчин, оформленная в лилово-фиолетовом диапазоне цвета. Большая ванная комната и балкон с видом на залив. Тематика предстоящего праздника присутствовала в интерьере. В дизайне превалировали лиловые и фиолетовые тона. На столике у дивана стояла тыква, с вырезанными глазами и ртом, горели красивые витые свечи в тон. Атмосфера праздника немного успокоила и позволила наконец ощутить подобие комфорта. Рик опустился на краешек кресла в огромной гостиной и избавился от неудобной обуви, едва пошевелил пальцами, которые казалось слиплись       Джон бросил чемодан на огромную кровать, снял пальто и пиджак, и, расстегнув сорочку, с улыбкой повернулся к Рику:       — Разбери вещи, милая, а я приму душ, — насвистывая, скрылся за дверью.       Рик, как зачарованный, следил за вожделенным торсом, глазами облизывал мышцы груди, живота, следил за игрой кубиков пресса. Щеки горели, по венам растекалась огненная лава, выжигая кислород. Дыхание стало резким, частым. Парень сглотнул: — «За что мне это все?» — и принялся развешивать одежду на плечиках в шкаф, старательно пытаясь себя отвлечь счетом от нуля до двадцати и обратно и размеренно дыша.       Не прошло и пяти минут, как тишину взорвал крик Джона.       — Саманта, детка, принеси мне полотенце! — Рик в одну руку схватил махровое полотенце, а другой — трубку мобильного, лихорадочно набирая номер сестры.       — Сэмми, сестренка, ответь ради Бога! Ну же, возьми трубку! — молил он. В трубке раздавались гудки, ответа не было.       — Саманта! Ты слышишь меня? — вновь крикнул Джон. Рик бросил трубку телефона на кровать и дрожащей рукой потянул дверь ванной.       Джон стоял в душевой кабине спиной к двери. Мыльные струйки воды стекали по плечам, спине. Омывали ягодицы и скрывались в ложбинке на пояснице. Рик, дрожа, как в лихорадке, прошел в ванную, жадно впитывая образ любимого тела. От желания прикоснуться руками к плечам, огладить спину, сжать в ладонях тугие ягодицы, покалывало кончики пальцев. До боли хотелось прижаться губами к шее за ушком, вдохнуть аромат кожи, процеловать влажную дорожку вдоль позвоночника. Хотелось лизнуть ложбинку на пояснице, зарыться носом между ягодицами, нежно покусывая полушария.       Дыхание парня стало рваным, хриплым. Жар расползся по щекам, ноги дрожали. Джон, почувствовав взгляд, развернулся. И Рик забыл, как дышать, во все глаза рассматривая толстый эрегированный орган в обрамлении темных кудрей.       — Саманта, детка, ты куда уставилась? — Клэптон хищно улыбался, не чувствуя неловкости в щекотливой ситуации: — «1:2, посмотрим, чья возьмет»       Уоррингтон сунул полотенце в руки боссу и выскочил за дверь. Лицо пылало, сердце, как кузнечный молот, бухало в груди, готовое разорвать грудную клетку. Парень закрыл лицо руками и сполз по стене на пол.        «Мало мне фантазий о Джоне, теперь туда будет вплетаться реальный образ», — парень всхлипнул. Поднялся, прошел в гостиную к бару. Налил приличную порцию коньяка и залпом опрокинул в рот. Налил еще одну, но, вспомнив инструкции Саманты по поводу предстоящего слияния, со вздохом поставил бокал в бар. Алкоголь растекся в крови огненной лавой, размывая границы желаний и потребностей и Рик растекся лужицей, трепетно перебирая собственные мысли.       Стук в дверь прервал его бестолковое брожение в джунглях собственных мыслей. На пороге люкса стоял посыльный в строгой ливрее. Он помахал перед глазами Рика планшетом, предлагая расписаться. Доставили заказанные костюм и платье, для последующего за деловой встречей банкета, и парень с опаской, принял заказ.        Джон стоял в душе, вытираясь, и млел от стоящего перед глазами образа Рика, пожирающего взглядом его обнаженное тело. До боли хотелось еще раз ощутить такое беззаветное обожание, ласку пронзительных карих глаз, ощутить прикосновение рук. Он тряхнул головой, заталкивая образ парня вглубь сознания. Предстоит подписать многомиллионный контракт, объединяющий две крупные компании, а он мечтает о мальчике, которого хотел наказать за самонадеянность и глупость.       К ужину он выбрал строгий классический костюм, надел рубашку, галстук, брюки и склонился над дипломатом в поисках часов. В вотч-виндоре часов не оказалось. Это было тем более странным, что они должны были находиться в футляре всю дорогу, от США до Канады, причем — запертые на кодовый замок. От неприятного ощущения чего-то сверхъестественного по телу побежали мурашки. Джон еще раз проверил портфель: документы, фонарик, запонки, а часов нет. Краем глаза заметил Рика, скрывшегося в ванной. В номере играла тихая музыка, успокаивая возбужденные нервы.       Рик вышел из ванной спустя минут десять, кутаясь в длинный халат и в совершенно сухом парике. Джон покосился на столь очевидный прокол, хмыкнул, но вслух ничего не сказал. От осознания собственной ошибки парня прошибло холодным потом, алкоголь все еще бродил в крови, мешая мыслить трезво. Ему захотелось побиться головой о стену, чтобы наконец привести в чувство собственную плоть и упорядочить мысли. Сдерживать собственные мысли и чувства становилось все труднее, а своевольная плоть, реагирующая уже не только на присутствие Джона, но и на аромат источаемый его телом, смесь сандала и амбры, легким флером заполнивший воздух номера, казалось живет своей жизнью.       — Саманта, детка, твои вещи доставили? - Клэптон поправил галстук - бабочку, глядя на Рика в зеркальном отражении. И углубился в содержимое своего портфеля от "Луи Виттон"       — Да, Джон, а что ты ищешь?       — У меня пропали мои Zenith, — Джон бросил взгляд через плечо, улыбнулся. — Странно, футляр был закрыт на замок. Найдутся… Джон еще раз перепроверил содержимое портфеля, надеясь все-таки разыскать пропажу, затем прошел к креслу, сунул руку в карман пальто за ключ-картой и нащупал свои часы.       — Ну надо же! Саманта, часы нашлись у меня в кармане пальто! Странно все это… — пожал плечами.       Рик поморщился. Постоянное пренебрежительное «детка» Джона выводило парня из себя. Неужели Саманта терпит это постоянно? Он вновь набрал номер сестры, но услышал только длинные гудки на том конце и обреченно вздохнул. Чем она могла быть занята, чтобы не слышать звонка?       Пройдя в гостиную, парень взял доставленные из магазина вещи, прошел в спальню. Деловой костюм включал приталенный пиджак, достаточно консервативный, юбку цвета кофе с молоком и шелковую блузу цвета шампанского. Надев на себя и покрутившись из стороны в сторону перед зеркалом, критически осматривая свое отражение в зеркале. Постоял пару минут, он отвернул рукав, такой образ, на его взгляд, более подходил для официального делового мероприятия. Удовлетворенно вздохнул — наряд прекрасно сочетался с имеющимися туфлями — и предстал перед Джоном в гостиной, тот удовлетворенно кивнул:       — Ты как всегда прекрасна, детка.