Превратности судьбы, или любовь не признает правил.

      — Да прекратишь ты, наконец, мелькать перед глазами! — Саманта явно злилась, нервно дергая ремешок рюкзачка. В последние дни она все время раздражалась, плакала по поводу и без и вела себя очень странно.       Рик с подозрением посмотрел на сестру. «Может она беременна? Будь это так, она наверняка бы сказала, или нет?» — парень вздохнул. Он был не силен в женской физиологии настолько, чтобы увидеть изменения вот так, сходу, лишь бросив взгляд.       Саманта сидела на пластиковом стуле, привалившись к плечу Майка. Бледное усталое лицо не добавило плюсов ее жесткому характеру. Рик очень гордился сестрой, она была красива, женственна, выглядела, порой, как фарфоровая кукла. Но всегда умела постоять за себя.       — От того, что ты мечешься, как тигр в клетке, ничего не изменится. Сядь и жди, — сказала, а вернее приказала, менторским тоном.       Рик счел за благо подчиниться, хотя бы для того, чтоб не раздражать сестру лишний раз. Но у самого в душе не было ни на йоту спокойствия. Спасатели улетели более трех часов назад. И до сей поры ничего не было известно. Посидев с минуту, он снова поднялся на ноги, зашагал из стороны в сторону, то и дело поглядывая в окно на ночное небо, ожидая увидеть огни приближающегося вертолета.       — О, Боже, опять! — Сэмми потерла виски пальцами. — Нет, только не это! — зажав рот ладонью, женщина бросилась в туалетную комнату.       Рик, проводив ее взглядом, посмотрел на Майка, приподняв одну бровь в немом вопросе. Майк также, молча, кивнул, поднялся и пошел за Самантой. Рик улыбнулся, его догадки оказались верны. Он в скором времени станет дядей. Это маленькое ощущение счастья для него было, как бальзам на душу.       В ночном небе появились сигнальные огни. Понять что это, вертолет или самолет, пока возможности не было. Спустя с полминуты, по селекторной связи прозвучало сообщение:       «Вниманию пассажиров! Производит посадку самолет, следующий рейсом 235 из Мичигана!» —       Рик вздохнул — «Опять мимо…» — и вновь принялся мерять шагами зал ожидания.       Неизвестность, буквально, убивала его. Хотелось знать, хотя бы, жив или нет. Только бы выжил, со всем остальным они справятся. Вместе! Только спросить было не у кого, никто информации не дает. Саманта вышла из туалета со страдальческим выражением на лице. Увидев возле двери Майка, она остановилась. Ткнув пальцем в грудь, язвительно произнесла:       — Нет, милый, это тебе не поможет! Я сказала тебе, что не останусь в этой снежной дыре. Не останусь, даже если ты сделаешь десять дыр в презервативе! Мое место в Нью-Йорке… — гордо повернувшись спиной к растерянному Майку, Саманта прошествовала в зал.       Рик оглянулся на побледневшую сестру.       — Тебя можно поздравить, твинс?       — Пока не с чем, — зло посмотрела на Майка. Рик молча уставился на него же. Майк лишь плечами пожал. — Когда рожу, тогда и поздравлять будешь.       Рик улыбнулся:       — Ты неподражаема, Сэмми. Умудряешься выглядеть, как генерал, даже когда тебе плохо.       Саманта вымученно улыбнулась:       — Вас парней надо держать на коротком поводке, чтобы не зазнавались, и не расслаблялись.       Речь Саманты прервал звук сирены кареты скорой помощи. Рик обернулся, глядя на три подъехавших реанимобиля. Сердцем понял, что ждал именно их. Уставился в небо на приближающиеся огни вертолета. Сорвался с места. Он должен быть там, когда вертушка коснется земли. Минуты текли за минутами, вертолет службы спасения приближался. Сердце парня сорвалось вскачь. Кровь понеслась бурным потоком. Пульс гулко отдавался в ушах. Он никогда не думал, что в такой момент потребуются все силы и вся воля, чтобы сделать шаг навстречу. Сомнения вернулись вновь, отравляя мысли.             Двери вертушки поползли на полозьях. Вниз стали спрыгивать парни из спасательной команды, помогая спуститься Аманде и Стивену. Сердце билось, где-то в горле, готовое выпрыгнуть из груди и с улыбкой помахать рукой на прощание. Глаза наполнились предательскими слезами. Аманду и Стивена посадили по машинам скорой помощи.       Руководитель спасательной операции вновь протянул руку, и из темной утробы вертолета показалась высокая фигура, закутанная в шотландский, в красно-зеленую клетку, плед. Рик на ватных ногах сделал шаг навстречу. Джон разговаривал с руководителем спасателей и не оборачивался. Рик робко пошел вперед.       — Уэсли, еще раз хочу сказать вам спасибо за наше спасение. Я этого никогда не забуду. Жизнью обязан вам и вашим парням! Спасибо!       Уэсс положил руку на локоть Клэптона:       — Джон, всегда пожалуйста! Но спасение пострадавших — это наше призвание. Да, кстати, вон и Ваш супруг… — мило, сердечно улыбнулся.       Джон в растерянности спал с лица:       — Мой, прости, кто?       — Ну, он так представился, когда требовал, чтобы мы его взяли с собой, — Уэсс явно ощущал себя не в своей тарелке,       Оглянулся. Рик шел навстречу растерявшемуся Клэптону. Его милый желанный облик казался миражом, несбыточной мечтой, вдруг ставшей реальностью. Слезы счастья затуманили взгляд, из-за чего образ парня казался нереальным в свете горящих фонарей. Джон в нетерпении пошел навстречу своему мальчику. Обнять, прижать всеми силами, раствориться в его крови, умереть и вновь воскреснуть. Рик остановился в шаге от него. Впитывал его образ, его жесткие, волевые черты всеми фибрами своей души. От желания прикоснуться, покалывало кожу.       Джон поднял руку, нежно, чуть касаясь, провел по щеке. Рик в упоении закрыл глаза. Повел головой, потираясь щекой о ладонь любимого.       Больше он не мог терпеть. Это его нежное касание холодной щекой, буквально, сорвало в пропасть. Пустило в свободное падение. Клэптон со стоном притянул Рика в объятия, запустив пальцы в волосы парня, притянул к себе, накрыв губы мягким, нежным, ласкающим поцелуем.       Рик всхлипнул, нежно касаясь дрожащими ледяными пальцами любимого лица. Никак не мог поверить, что Джон здесь, с ним, живой, невредимый. Мечтал раствориться в нем, прижать и никуда не отпускать. Обнял за спину, вжался в грудь.       Джон пил его аромат, его сладость с губ, как нектар с цветка, имеющий чуть солоноватый привкус. «Слезы», — он отстранился, вытер большими пальцами рук щеки любимого парня.       — Не плачь, милый, я с тобой, здесь, и всегда с тобой буду. Ну, же… Рик прижался к нему, спрятав голову, уткнувшись между шеей и плечом, тихо всхлипывая:       — Я боялся, что больше не увижу тебя, что ты погиб.       Джон улыбнулся в макушку, нежно поглаживая спину и перебирая пальцами шелковистые локоны:       — Ну что ты, малыш, успокойся. Все хорошо. Я с тобой, и никогда не оставлю. Милый, пойдем, холодно.       Рик разжал объятья, но ухватился за руку у локтя, прижался сбоку. Пошли в зал ожидания аэропорта. Навстречу шел мужчина в медицинской форме.       — Мистер Клэптон, пройдите в машину, вас нужно осмотреть, вы нуждаетесь в психологической помощи.       — Нет, спасибо, в помощи психолога точно не нуждаюсь. А терапевта, возможно. Но это может и до утра подождать.       Рик сжал локоть любимого, обращая внимание на себя.       — Джон, пожалуйста, сделай это сейчас. Я хочу быть уверен, что у тебя нет травм, — Клэптон кивнул, вспомнив удар при сходе лавины. Наверняка на спине синяк. И ему очень не хотелось бы, чтобы Рик видел этот ужас. Но пререкаться и превращать ситуацию в семейную склоку, тоже не улыбалось.       Джон сел в реанимобиль, Рик залез следом, не отпуская руки своего мужчины. Двигатель заурчал, машина мягко тронулась с места, мерно покачиваясь.       В стерильно белых коридорах медицинского центра Анкориджа каждый шаг вошедших отдавался эхом. Огромное, из белых панелей пятиэтажное здание занимало весь квартал по соседству с новым офисным зданием Джона. Оставив данные удостоверения личности и страхового полюса, они поднялись на пятый этаж в терапевтический кабинет.       У двери Джон остановился:       — Малыш, подожди меня здесь, я быстро, не задержусь, — Рик, нехотя, выпустил руку Джона. Вздохнул, понимая, что ведет себя, как ребенок. Остался в коридоре на диване, дожидаться любимого.       Клэптон вошел в кабинет и плотно закрыл за собой дверь. За столом, перед компьютером, сидел пожилой мужчина в белом халате и кипенно-белом головном уборе. Он поднялся навстречу вошедшему, поздоровался, пожав руку, на удивление, довольно крепким рукопожатием.       — Меня зовут доктор Соренсон.       — Джон Клэптон, сэр.       — О, да, я знаю, сэр. Сегодняшний выпуск новостей канала CNN смотрела вся страна.       — Новости? — Джон был очень удивлен словами доктора.       — Да, сэр, новости о падении вашего самолета. Раздевайтесь, пожалуйста, — Джон снял с себя пуловер и рубашку.       — Меня особо ничего не беспокоит, только прошу осмотреть мою спину. При сходе лавины получил сильный удар, — и он развернулся спиной к доктору и удивился, услышав свист в ответ.       — Все так плохо, доктор? — щелкнул затвор фотокамеры и доктор протянул Клэптону телефон с фотографией.       Поперек спины протянулась темно-фиолетовая полоса, опоясывающая тело через всю спину. Доктор прощупал пальцами гематому, слегка надавливая. Джон зашипел от боли.       — Этот синяк сойдет в течение двух — трех недель. Я выпишу вам мази и натирания, — Получив назначение врача, Джон покинул врачебный кабинет.       Выйдя в коридор, огляделся. Рик сидел, притулившись, в углу дивана, положив голову на спинку, крепко спал. Клэптон улыбнулся. Его малыш устал, намаялся, переживая. Он такой тонкий, хрупкий, словно персонаж японских аниме. Русая челка закрывала один глаз. Тонкие волнистые пряди в беспорядке обрамляли голову. Сейчас он был похож на птенца, вывалившегося из гнезда, спавшего, подтянув под себя ноги. Джон поднял спящего парня на руки. «Боже, легкий, как пушинка.       Святым духом питается? Надо им плотно заняться. А пока спать. И куда? К нему? Ну уж нет! Домой! Да, домой…» — Рик заворочался во сне, прижался щекой к груди, по-детски положив под щеку руку. Джон, как в состоянии алкогольного опьянения, млел от счастья и нежности. В порыве прижался губами к макушке любимого.       «Ну, как его можно отпустить, оставить? Да, никогда в жизни!» — Джон вошел в лифт и нажал первый этаж. На улице уже ждал автомобиль фирмы с новым водителем.       Увидев шефа, несущего на руках Рика, его лицо слегка вытянулось от удивления, но он быстро пришел в себя, выскочил из машины и открыл заднюю дверь. Джон забрался в машину, как был, с Риком на руках. Водитель осторожно закрыл дверь, чтобы не разбудить спящего, занял свое место и включил двигатель. Мотор нового авто вип класса мерно заурчал и плавно двинулся с места. Джон улыбнулся такой услужливости молодого водителя.       — Куда поедем, сэр? — чуть слышно спросил шефа.       — Домой…эээ… — Джон замялся, не зная имени.       — Эрик, сэр, — парень улыбнулся, глядя в зеркало заднего вида, на примостившуюся на сидении пару. А Джон мысленно отметил: не называть Эрика Риком.       BMW 6 GT, осторожно петляя по заснеженным улицам Анкориджа, наконец, выехал в пригород и, спустя пятнадцать минут, свернул на аллею, по обе стороны дороги засаженную канадской «Коникой». Ели, идеальной пирамидальной формы и одной высоты, выстроились вдоль дороги, словно солдаты в строю.             Машина остановилась у ажурных кованых ворот. Эрик нажал на кнопку пульта на приборной панели BMW и ворота бесшумно отъехали в сторону. Проехав по парку еще с километр, седан мягко подкатил к парадному крыльцу большого трехэтажного особняка, стоящего на берегу залива в обрамлении стройных елей.       Водитель открыл дверь помогая шефу выбраться из машины с его драгоценной ношей на руках.       — Эрик, до утра можешь быть свободен. Джон поднялся на крыльцо.       — Да, сэр, — двери авто закрылись, глухо щелкнув, и шум двигателя возвестил об отъезде.       Двери особняка распахнулись и пожилой дворецкий, поздоровавшись с хозяином, проводил его вперед, на второй этаж, и открыл дверь хозяйской спальни.       Джон прошел вперед и положил свою драгоценную ношу на огромную кровать, где можно было бы свободно, не мешая друг другу разместиться вчетвером, снял обувь.       — Вам что-нибудь принести, сэр?       — Стакан воды, Колин, только стакан воды, — произнес устало. Колин ушел и через минуту вернулся, держа в руках хрустальный бокал.       — Спасибо, — дворецкий, молча, склонил голову и исчез за дверью. Джон осторожно раздел Рика до боксеров, укрыл одеялом. Осторожно поднялся с кровати, собираясь в ванную. Парень спросонья поднял голову:       — Нет, Джон, не уходи! — в словах сквозила паника и едва сдерживаемые слезы.       — Ну, что ты милый, я не ухожу, я в ванную, — склонился, поцеловал в висок. Рик счастливо вздохнул и вновь закрыл глаза, засыпая.       Джон, по-быстрому, принял душ и, наспех вытершись, забрался в кровать к Рику, притянув его к своей груди.       «Утром! Утром они с Риком во всем разберутся. А сейчас спать!» — Джон вспомнил Торонто, Самайн, и любимого, спящего в кольце его рук. Парик, все время съезжающий с головы. Улыбнулся собственным воспоминаниям и провалился в глубокий, без сновидений, сон.

***

      Бьющее в глаза солнце слепило сквозь веки. Рик повернул голову в сторону и открыл глаза. Вновь закрыл, и резко распахнул, оглядывая незнакомую комнату. Тяжелые синие с золотом гардины на окнах, газовую тюль цвета шампанского, идеально гладкие стены пастельных тонов, картины в золоченых рамах, дорогую функциональную мебель, зеркало во весь рост и Джона, смотрящего на него смеющимися глазами. Рик потянулся, поцеловал его в подбородок:       — Где мы? — спросил чуть хриплым со сна голосом.       — Дома, — улыбка растянула губы, Джон зажмурился от удовольствия, смакуя это слово и прижимая парня к себе в кольце могучих объятий.       — Дома? — удивился, уткнувшись в покрытую волосами грудь любимого.       — Да, это наш с тобой дом, если ты захочешь. Я очень хочу, чтобы этот дом тебе понравился.       Рик вновь огляделся.       — Не скажу насчет дома, но эта спальня мне определенно нравится, а эта кровать мне точно очень по нраву, и мужчина в ней, обнимающий меня, мне нравится безумно!       Джон вновь притянул Рика к себе, нежно целуя в губы. Парень млел и таял от этого поцелуя. Тело, казалось, парило, не касаясь шелковых простыней.       — Боже, малыш… — прошептал, сползая по телу любимого и оставляя влажную дорожку поцелуев, от мочки аккуратного ушка до ключицы. Спустился ниже к груди, втянул в рот сосок. Рика выгнуло дугой над кроватью, руки любимого скользнули на спину, нежно оглаживая её. Он застонал, дрожащими пальцами гладил спину, руки, запутался в волосах бывшего шефа.       Джон спустился от груди к пупку, нежно покусывая вокруг.       — Малыш, мой, люблю! — стягивая боксеры, освобождая эрекцию. Возбужденная плоть подрагивала. Стоны Рика перешли в судорожные всхлипы. Капелька предсемени жемчужиной выступила на головке. Джон склонился лизнул, со стоном смакуя солоноватый вкус.       — Джон, … Не мучай, прошу… Ааах!       Клэптон стянул белье с Рика и свое, вернулся в кровать, закинул ноги Рика себе на плечи, накрыл головку ртом, втянул по самое основание, ласкал, посасывал. Нежно перебирая пальцами яички, стонал от возбуждения. Смочил пальцы слюной, покружил вокруг ануса:       — Хочу, Рик, можно?       — Дааа, — ответил чуть слышно, сквозь стоны и всхлипы.       Джон снова насадился ртом, одновременно проталкивая палец и, спустя пару секунд, добавил второй. Ласкал изнутри, растягивал тугие стеночки. Парня бросило через край, он выгнулся, вскрикнул и излился в рот любимому. Джон застонал от наслаждения, едва сам не кончив. Предсемя стекало на простыни. Взял с тумбочки блестящий квадратик, разорвал зубами, раскатал по члену.       Лишившись пальцев Рик захныкал. Встав на колени между ног любимого, Джон подтянул его к себе, погладил попку, коснулся пальцами пульсирующей дырочки и подняв ноги парня на плечи, осторожно погрузился на всю длину. Малыш таял, парил от наслаждения, от чувства предельной наполненности, потянулся сжал в ладошке свой ствол, помогая рукой. От эротизма момента Джон вскрикнул, пульсируя внутри, горячими струйками. Рик застонал от наслаждения и излился себе на живот. Мир вокруг, казалось, искрил и светился радужными пятнами, кружился в калейдоскопе цветных вспышек. Джон опустил ноги парня и накрыл губы собственническим поцелуем. «Мой! Весь мой!» — прошептал в губы.       — Люблю тебя, Рик! — на ресницах блестели капельки слез. Джон потянулся, слизывая капли поцелуем, поглощая эмоции, подзаряжая ауру светом, исходящим от дорогого сердцу человека.       — Люблю тебя, Джон Клэптон! — прошептал, закрывая глаза.       — Ты останешься со мной, малыш? — в ожидании ответа затаил дыхание. Не в силах говорить от нахлынувших эмоций, Рик закивал головой, смаргивая слезы счастья. Замер, обняв любимого, и провалился в сон.