Flashback
— Ты что тут делаешь? Это мое место уже как два года! Проваливай! — я услышала крик Макса. От его слов мне стало больно. Особенно это его «проваливай». Я зарыдала еще сильнее, откинув его проклятую куртку, которая согревала меня от вечернего, пронизывающего до костей ветра. — Ты что, плачешь? Ты умеешь плакать? — это был первый раз, когда я пустила при нем слезу. — Что случилось? Кто смог тебя так сильно обидеть, что ТЫ начала плакать?! Я пожму этому человеку руку. — Убирайся! — крикнула я ему и положила голову на коленки, чтобы он не видел моих слез. «Я должна быть сильной, я смогу», — шептала, как мантру, я. Вдруг я почувствовала, что он накинул на меня куртку. — Знаешь, как моя сестра мне говорит? «Я не уйду, пока ты мне все не расскажешь». Так вот, я скажу тебе то же самое!End of Flashback
Я посмотрела на него и застыла в недоумении: почему мы вообще с ним не ладим? Он добрый, милый, смешной и симпатичный. Почему-то я доверилась ему в тот вечер, рассказала все и не пожалела. С того вечера мы начали вместе ходить в школу, гулять. Это был единственный друг, которому я могла довериться. Но был один минус в нашей дружбе: он меня ни к кому не подпускал, объясняя это тем, что боится меня потерять. Он дрался с мальчишками, которые дарили мне шоколадки или носили портфель; девчонок он обижал и обзывал, те уходили и больше не подходили ко мне; но когда подходил брат, он боялся. Макс не мог ничего ему сказать. Все считали, что мы с ним пара. В принципе, и сейчас считают. Но мы всегда оставались друзьями и даже не обсуждали вероятность того, что мы можем начать встречаться. Наверняка теперь вы задаетесь вопросами: «Что случилось? Почему сейчас я с ним общаться не хочу и отталкиваю?» А случилось то, что он выбрал свою тупую девушку, а не свою лучшую подругу, и решил пойти гулять с ней, а не со мной, когда мне было плохо. Эта размалеванная кукла через два дня его бросит, как и все остальные, или же она еще раньше ему разонравится, а я его не брошу! Но он, как последняя мразь, в тяжелую минуту не захотел меня поддержать, а пошел с этой тупой шмарой. Вернемся к нему. Он вывел меня во двор школы и отбросил на нашу с ним лавочку, на которой сидели всегда только мы. — Я хочу извиниться, — он смотрел на меня своими красивыми глазами с офигенными ресницами, за которые я бы душу продала. — Я не принимаю твои извинения. Теперь отпусти меня, мне надо в класс, или мне влетит! Иди к своей выскочке. — Мила, прекрати. — Отвали от меня! — я толкнула его и поднялась с лавочки. — Мы с ней расстались, — гаркнул он. — Она сказала, что не любит меня и чтобы я катился к черту, — зло проговаривал он, и я знала: не на меня он злится, а на нее. — Ну, а мне что с этого? Ты зол на нее, а я на тебя, потому что ты не явился тогда, когда мне нужна была помощь, а шатался где-то с ней! — я испепеляла его взглядом, но в то же время мне было его жалко. — Я не хотел, чтобы ты видела меня разбитым, как и тогда, когда я расстался с Аней. Я не пошел на ту дискотеку Дэна, потому что эта мерзавка меня кинула. Помнишь? Я стояла и вспоминала, как звонила Максу, а он, взяв трубку, говорил, что не пойдет никуда, и сбрасывал вызов. Я злилась на него целых два дня, потому что тогда я стояла в жуткий холод на улице, меня всю трясло, а когда я вернулась домой, то мне еще и люлей прописали за то, что я вернулась поздно. Еще и Вадим ходил вокруг и говорил, что я искала, кому бы себя отдать, а мне тогда всего одиннадцать было! Я ненавидела в тот момент брата, хотя я и сейчас его не перевариваю. Он мне это говорил буквально каждую секунду, повторял, что я потаскуха, пока Макс не набрался смелости и не врезал Вадиму по его смазливому личику. Конечно, потом Максу пришлось дома отлеживаться неделю, чтобы сошли все ссадины. Но я тогда была ужасно горда, что у меня такой офигенный друг, что тут же перестала обижаться на него. — Почему ты не хотел? Ты же знаешь, что я всегда тебя поддержу, да еще и наваляю этим дурам, — я подошла к нему и обняла. Не могу я на него дуться, он слишком милый. — Ты знаешь, что я думаю по этому поводу. Парень не должен плакать, а перед девушками тем более. — Зато сейчас девушка плакать будет, — я услышала голос Вадима и резко обернулась. — Вадим, я… — Это я виноват. Бей меня, ори на меня, но ее не трогай. Она во время пришла в класс… — С тобой я потом разберусь, мелкий. Пусти мою сестру! — он прикрикнул, но Макс стоял на своем. — Она пойдет со мной в класс. Я проведу ее, — они стояли и зло друг на друга смотрели. — Мальчик, тебе урок преподать, как со старшими разговаривать? — брат потянул меня на себя, — Пусти или пожалеешь, — процедил сквозь зубы этот придурок. — Для того чтобы ты ей сделал больно просто так? Ну уж нет, — они смотрели друг на друга волчьими глазами с минуту, а после… — Парни, взять его! — верные собачки Вадима подбежали к Максу и начали заламывать ему руки. Он пытался выбраться, но ничего не выходило. — Нет! Отпустите его, — я подбежала к брату и хотела его ударить в грудь, но он лишь отшвырнул меня к дереву. После подошел ближе к Максу и со словами «вот тебе урок» и со всей дури ударил его в живот ногой, пока тот стоял на коленях. После Вадим снова размахнулся и ударил по лицу. Я увидела, как у Макса лопнула губа и из носа пошла кровь. — Вадим, прекрати! — я поднялась и опять подошла к брату, но в этот раз он не оттолкнул меня, а развернулся ко мне и со всей силы ударил меня по щеке. Не удержав равновесие, я упала на землю лицом и сильно поцарапала щеку об маленькие камни. Из глаз полились слёзы. Вадим продолжал избивать Макса, пока тот не начал харкать кровью. После друзья этой мрази кинули Макса лицом на асфальт. Друг попытался встать, но последним ударом по спине Вадим впечатал его в землю. — Ты думаешь, старше стал? Позволено больше? Нихуя, мальчишка. Ты всегда будешь мелким и жалким, как и вся твоя семейка. Вадим присел на корточки перед Максом и что-то шепнул ему на ухо, от чего, я увидела, Макс еще больше разозлился и снова попробовал подняться, но, как только он встал на колени, мой братик ударил его в живот, и, кажется, Макс вырубился. Его тело упало обратно на асфальт, и он больше не шевелился. Я быстро взяла телефон и начала набирать скорую. Я знала, что если скажу что-то брату, Максу может быть еще хуже, поэтому я молчала и только про себя жалела Макса. Брат подошел ко мне, взял за локоть и потащил за собой. Я пыталась вырваться, но ничего не получалось. Я шла в школу, точнее, меня тащили туда, и оглядывалась на Макса, который лежал неподвижно на этом гребаном асфальте без сознания. А я с этим ничего поделать не могла…