Вторая любовь Люциуса Малфоя.

Тон у миссис Коннелл был вполне цивилизованный, но на лице мелькнуло удивление. Она явно ожидала увидеть другую невесту, более эффектную и утонченную. – Могу я воспользоваться случаем и пожелать вам счастья? – продолжала экономка. Потом немного помолчала. – Мистер Малфой распорядился приготовить для вас гостевую спальню. Это верно? – Совершенно верно. Элион не без удовольствия подумала, что ей, единственной из его женщин, не покажут в первую очередь спальню хозяина. Вот только возникает вопрос: почему он не хочет спать с девушкой, на которой намерен жениться? Миссис Коннелл подняла чемодан и удивилась: – Это весь ваш багаж, мадам? – До последнего клочка. Венди проинспектировала ее гардероб и оставила только те немногочисленные наряды, которые были приобретены для Куинс-Бартона. – Даже это недолго будет тебе годиться, – заявила она, укладывая вещи. Элион припомнила, как ходила за миссис Коннелл по квартире, из одной огромной комнаты со светлыми деревянными полами в другую, по трем просторным спальням, к каждой из которых примыкала собственная ванная, по кухне, напоминающей палубу космического корабля, по балкону с прекрасным видом на реку. Вскоре стало очевидно, что миссис Коннелл, отличная повариха, имела конфиденциальную беседу с Сейди, поскольку начали появляться разные лакомства, от которых Элион не разрешалось отказываться. Неужели им никто не говорил, что еда за двоих нынче не в моде? Дни ей заполнять было нечем. Экономка без труда справлялась со всеми хозяйственными делами. Люциус был занят подготовкой к свадьбе. Объяснив изумленной Саре Ингрэм, почему не сможет больше работать, Элион очутилась в странном положении. У нее оказалось слишком много времени для раздумий… и страха перед неизбежным грядущим одиночеством. Люциус записал Элион на прием к врачу. Ее приняла любезная и внимательная доктор Грешман. Она осторожно и тщательно осмотрела девушку и сообщила, что у нее превосходное общее состояние. – Однако будет лучше, если вы успокоитесь. Вы хотите этого ребенка, мисс Вайзли? – Да, конечно. Очень. Этого человечка она будет любить, и – самое главное – ей будет позволено любить его без ограничений. Спальня, которую она заняла, была похожа на башню из слоновой кости. Все в ней было выдержано в светлых тонах: и стены, и мебель, и плитка в ванной комнате, и сантехника, и даже ткани. Единственное яркое пятно – бирюзовое с золотом покрывало, сложенное в ногах кровати. Элион казалось, что ее присутствие придает спальне некоторую неопрятность. Мать, которая пять дней назад вместе с Дереком прилетела из Португалии, думала так же. – Это, конечно, ошеломительно, – осторожно призналась она. – Похоже на снимок из очень дорогого журнала. Однако это не уютный обжитой дом, в котором можно оставить чашку с недопитым чаем или бросить недочитанную газету. – И поспешно добавила: – Хотя я, конечно, никогда ничего не скажу дорогому Люциусу. – Рэда это не слишком волнует, – бросила Линн, отметив про себя «дорогого Люца». – Он называет квартиру забавным приложением к офису. – Она бросила озорной взгляд на Элион. – Вот и развлечение для тебя – изображать здесь хозяйку. Элион кивнула, хотя и осознавала, что все это временно. Однако, об опрятности – пора встать с кровати и убрать сброшенное подвенечное платье, все еще лежащее прозрачной розовой поляной там, где она его кинула. Это было прелестное платье, и оно заслуживало лучшего обращения, хотя она такое не купила бы. Но у Барбары Уэйд имелось свое мнение на этот счет. Она сразу наложила вето на юбку с пиджаком, которые облюбовала Элион, собравшаяся носить их после свадьбы, и, не без помощи Венди, потащила протестующую дочь по магазинам. Безуспешно она пыталась убедить дочь примерить одно из предложенных им очаровательных белых нарядов. Но когда появилось мягкое, нежное розовое облако с высокой талией и с юбкой по щиколотку, мать и Венди торжествующе переглянулись. Пока шелк скользил по ее стройному телу, Элион уже знала, что решение за нее принято. С беспокойством глядя в зеркало примерочной, девушка сочла платье слишком романтичным. Но ведь именно этого и добивалась Барбара. Ведь она считает, что ее дочь охвачена романтическими чувствами. И первая встреча Барбары с будущим зятем полностью это подтвердила. С острой болью Элион признала, что Люциус безупречен во всем. Он был внимателен и заботлив.