***
— На тебе лица нет. Совсем себя не бережёшь. — Ты знаешь, как тяжело мне даются такие расставания, — невесело отвечала Аста подруге. На это брюнетка нахмурила брови, одарив асинью осуждающим взглядом. — Война — дело мужчин, и ничего не даётся им лучше, чем это. Ньорд первоклассный воин и командир, а своей безутешной печалью ты его только портишь. В словах девушки не было и намека на сожаление. Ханна была той представительницей асгардских дев, что наравне с мужчинами была готова взяться за оружие. Нрав её был соответствующий, но по праву рождения стать воительницей она не могла. — Я люблю его и хочу уберечь, — сказала Аста после короткой паузы. — Заботься лучше о себе. Сверкнув темно-карими глазами, подруга поднялась с мягкой софы и подошла открытому окну. Она облокотилась на каменный выступ, звонко ударив по нему золотыми браслетами, украшающими тонкие запястья. — Твари, живущие в твоем доме, и твари, которых ты только хочешь туда притащить, — Ханна не скрывала своей неприязни, — угроза куда более реальная, чем военный поход. Поверь мне. Асгардские воины одни из лучших во всех девяти мирах, впитавшие науку сражений с молоком матери. А ты, — вдруг асинья в первый раз за все время улыбнулась. Ласково и в то же время виновато, — Аста, ты играешь с огнем, сколько раз тебя кусал тот зверь? Всеотец! Ньорд ведь себе места не находит! Каждый раз! Он быстрее пострадает от твоих питомцев или постоянных переживаний за самочувствие тебя драгоценной, чем от меча врагов. — Спасибо, мне стало легче, — буркнула в ответ Аста и тоже отвернулась от подруги. — Нужно отвлечься, я хотела прогуляться к водопадам. — Хотелось бы составить тебе компанию, но не могу. Собираюсь навестить брата, он уже год вдали от дома и совсем один. И тут во внимание Асты попали собранные по сумкам вещи, аккуратно расставленные в углу комнаты. — Поедем со мной? — неожиданно предложила Ханна, и бросив рассматривать пейзаж в окне, обратилась к подруге, — он будет рад тебя видеть, а дорога отличное средство от мрачных дум. Но Аста лишь досадливо поморщилась, едва представив утомительное путешествие в другой мир и пустые разговоры. — Дорога всё только усугубит. Скучно. — Ну разумеется, — и Ханна снова приняла хмурый вид. Их интересы с Астой во многом расходились, но дружеские отношения длинною в целую жизнь переживали и не такое. И даже главный камень преткновения — тайная влюбленность Ханны в Ньорда, не могла порушить этой связи. Асиньи выросли вместе. И обе они были молодыми девушками, верящими в светлое будущее и ожидающие от этой жизни просто женского счастья. — Тогда тебе лучше отправиться сейчас, чтобы не загуливаться допоздна, — заботливо проговорила Ханна. Каждая прогулка Асты могла обернуть непредвиденными последствиями, так что переживал за неё не только один Ньорд. — У меня еще есть дела в городе, — ответила Аста.***
Просторная комната освещалась мерцающим голубым светом, исходившим прямо из круглой ванны. Вода не была прозрачной, и даже состояние её более напоминало густой сироп. Воздух вокруг пропитался едким запахом, и даже сам Локи, давно привыкший к специфическим составам снадобий, время от времени морщил нос. Посидев еще немного он, поднялся из ванны и босиком прошёл прямо к зеркалу. По его обнаженному телу скатывались крупные капли, очерчивая стройную фигуру. Падая на камень, жидкость прекращала светиться и превращалась в обычную воду. — Проклятье, — на выдохе произнес царевич, осматривая своё отражение в полный рост. На его левом плече «красовались» темно-алые пятна, плавно переходящие в россыпи подкожных сосудов и капилляров. Ожоги не были болезненными, но и не проходили. Не помогла и магическая ванна, на которую так рассчитывал Локи. Изогнувшись, он попытался увидеть, как далеко разошлась рана по спине. Тонкие пальцы едва касались пурпурных точек — первоначальных мест соприкосновения с ядовитым растением. Цветная паутина тянулась к позвоночнику. Локи обреченно зашипел, разминая шею от неудобной позы. В дубовые двери постучали. Уже по пути оборачивая полотенце вокруг пояса, частично скрывая наготу, царевич приготовился «встретить» так не вовремя заглянувшего гостя. — Что? — вопрос слетел с губ прежде, чем стоящий на пороге покоев принца ас успел опомниться. Он молча протянул небольшой сверток, низко склонив голову. — Это просили передать Вам, мой принц. Забрав посылку, Локи на ощупь определил её содержимое и вопрос об адресанте отпал сам собой. — Свободен, — коротко распорядился Одинсон. Массивные двери снова наглухо закрылись, оставляя Локи одного. Закатив глаза в недовольном жесте, он покрутил сверток в руке, и внешняя упаковка буквально растворилась в воздухе. Поверх знакомой ему книги лежал сложенный вдвое пергамент. «Моё мнение вряд ли Вас впечатлит, а личный разговор уж точно разочарует. Книга прекрасная и интересная. Прочитана мною от корки до корки, не единожды. Но содержание её ничто без практического применения, а это, к сожалению, не для меня. Спасибо за щедрый подарок, но будет недопустимо беспечно позволить этой дорогой вещи пылиться на полке с целью лишь украшения моей комнаты». — Браво. Локи покачал головой, откладывая письмо и книгу на ближайший стол. Его губы растянулись в широкой улыбке, обнажая белоснежные зубы. Такого поворота событий он не предполагал, но и отступаться не собирался. Сперва неудачная «прогулка» в чаще и ожоги, теперь вот это. А двух неудач за один день царевич терпеть был не намерен. Он скинул с себя набедренное полотенце и перешагнув через него уже был одет в кожаный камзол. Свежие раны под плотной тканью тут же дали о себе знать, но перспектива понежиться в постели принцу не улыбалась. Когда двери в покои Локи снова захлопнулись, он уже стремительно пересекал коридор в поисках аса, что доставил книгу. — Ты! — бесцеремонно бросил он, подзывая прислугу к себе, — верни тому, кто это принёс. Скажешь, что меня не нашел, а оставлять у себя не имеешь права. Ясно? Ас быстро закивал, нервно сглотнув. — У тебя есть не больше двух часов. — Но, Ваше высочество, где мне её искать? — Я не понятно объясняю? — хитрый прищур зеленых глаз превратился в угрожающий, — два часа, или будешь отвечать головой. Надломленный голос прислуги сделался совсем тихим: — Я всё сделаю. Дрожащими руками он забрал сверток (снова упакованный, будто его и не открывали), и уже было собрался уйти. — И еще, если спросит, я весь день пробыл в царской конюшне. — Всё сделаю, — повторил мужчина, выслушав последние указания от Локи. (Под страхом расправы посыльный сумел выполнить практически невозможное. А именно опросил стражу, что видели девушку, принесшую сверток, нашел среди них того, кто лично был знаком с командующим Ньордом, и выяснив имя и адрес незнакомки, отправился прямиком туда. Всё-таки Локи умел мотивировать). Уже стоя перед небольшим домом у отвесной скалы, посыльный переводил сбившееся дыхание нещадно колотя в двери. Открывать ему не торопились, а время поджимало. — Вы рискуете её вовсе сломать, — хохотнула Аста, подходя к мужчине. Она пришла домой чуть позже, чем посыльный, и разумеется, тут же его узнала. — Я прошу прощения, — сказал ас. Он прекратил стучать в двери, развернулся лицом к хозяйке дома и, оправив сбившуюся накидку на груди, достал оттуда сверток. Взглянув на собственноручно упакованную книгу, Аста чуть не задохнулась от недовольства: он приказал её вернуть?! — Принц не появлялся в своих покоях с самого утра. Я был вынужден вернуть это вам, в противном случае вы бы посчитали, что я присвоил чужую вещь себе, — поспешил объясниться асгардец, видя нарастающее возмущение на лице девушки, — если бы это был дар царской семье, то его несомненно бы отправили по адресу. С личными вещами я поступать так не могу. Еще раз извиняюсь и вынужден попрощаться. Асинья непонимающе смотрела то на книгу, то на посыльного. Эта ситуация начинала нервировать её все больше. Книга была как напоминание, что Аста вынудила извиняться самого наследника трона, а это острыми иглами пронзало совестливую девушку. — Но это совершенно необходимо передать принцу, — взмолилась она, обращаясь к посыльному, — прошу. — Я не имею права разгуливать по окрестностям без распоряжения. Если у вас есть на то желание, то можете найти Локи и отдать ему лично. Он отправлялся в царскую конюшню, но гарантировать, что вы его там найдете — я не могу, так же, как и бегать по дворцу самому. Какое-то внутреннее чувство подсказывало мужчине, что принц не будет рад, расскажи он правду. И умело соврав, мужчина откланялся, покинув Асту. — Браво, — угрюмо протянула асинья, смотря вслед посыльному. А ведь еще пару часов назад она была несказанно рада, что наконец рассталась с «подарком» и необходимостью как-то отплатить Локи… Солнце возвышалось высоко над горизонтом, и вечер был не близок. Воспользовавшись имеющимся временем, Аста решила наведаться в царские конюшни. По пути до дворца Одина она совершенно отважилась объясниться с царевичем, и не сдерживаемая (пусть и временно) внутренней замкнутостью, смело зашла внутрь. В продолговатом помещении находилось множество отгороженных стойл для племенных кобылиц и жеребцов, выращенных и натренированных специально для царской семьи. Конюшня была отлично прибрана, и только запах сена и шумное дыхание оставшихся лошадей давали понять, что это за место. Услышав стук каблуков о каменную поверхность пола, Локи криво улыбнулся. Но по мере приближения к нему Асты, принц успел изобразить совершенно другие эмоции. — Я пришла, чтобы отдать книгу, — сказала асинья, как только она поравнялась с кованой решеткой, за которой и находился царевич. Мужчина поприветствовал её выражением крайне недовольным. — Это ваше, — добавила Аста, оставляя свёрток на деревянной полке. — К чему столько шума, — скривился Одинсон, нехотя отвлекаясь от сборов. — Книга, — уже не так уверенно повторила Аста. Ответ последовал еще более обескураживающий. — Я занят, — только и бросил Локи, повернувшись к асинье спиной и начав затягивать на своей лошади подпругу. Не знающая, что ей делать дальше, девушка не могла сдвинуться с места. Такая разница в настроениях Локи буквально выбила её из колеи. — Что-нибудь еще? — раздался язвительный тон. Аста планировала объясниться с ним через написанное письмо, а вот к личному разговору подготовиться не успела. — Я хотела… Закончить говорить ей не дало звонкое цоканье языком. — Занят, я ведь сказал? Если ты хотела поговорить, то либо отложи это, либо можешь развлечь меня своим рассказом в дороге. Аста непонимающе захлопала ресницами. Тогда Локи лениво указал на свободную лошадь в соседнем стойле, но ситуация не прояснилась. — Я собираюсь отъехать по делам. Отлагательств они не терпят, как и твой разговор, я правильно понял? Ты можешь отправиться со мной и поведать обо всё там… Мужчина снова отвернулся. Сам Локи был полностью собран, а по бокам лошади были прикреплены кожаные сумки, и оставалось только вывести животное из стойла. — … а можешь остаться здесь наедине со своими мыслями, — Одинсон пожал плечами, выражая крайнее безразличие и абсолютную незаинтересованность в том, чтобы асинья отправилась с ним. Девушка осмотрелась вокруг, остановив взгляд на той самой лошади, которую ей любезно собирался «одолжить» Локи. Аста подумала о подруге, о Ханне, которая должно быть уже пару часов находится в пути, затем о Ньорде, отбывшем еще дальше, и о том мучительном ожидании в одиночестве, что настигнет её дома. Путешествие наедине с не самым общительным из двух сыновей Одина не сулило веселого времяпрепровождения никому, включая и Асту. Но сейчас её посетила мысль о том, что возможно прогулка с Локи может нести в себе гораздо больше интересного и познавательного, нежели плохого. Пару дней назад он был довольно приятным собеседником, и кто знает, возможно это настроение посетит царевича в дороге? Стереотипы о том, что с младшим принцем никаких дел лучше не иметь, давили. И это было мягко сказано. Но Асту подогревала внутренняя обида, на Ньорда за его отъезд, на Ханну за отказ составить компанию, и в конце концов на саму себя, за неспособность найти достойное занятие, кроме как плакаться, смотря на горизонт. — Куда мы отправимся? — ушей Локи коснулись долгожданные слова…