Будь сильным

      Кора забавно подпрыгивает на месте, вытягиваясь в струнку в попытке достать до самой высокой полки, но в очередной раз терпит неудачу. Ее коротенькое тельце содрогается в ярости, губы сжимаются в тонкую полоску, а глаза напоминают щелки. Стайлз наблюдает за ее потугами с порога кухни, рационально решив не вмешиваться. Оскорбленное достоинство Хейлов может творить ужасные вещи. После очередной неудачи девушка капризно топает ногой, вызывая у Стилински неконтролируемый смешок.       – Возьми стул, – советует ей парень, едва темные глаза переводят на него свой взор, – так быстрее.       – Мне не пять лет. Я справлюсь без всяких стульев и лезущих не в свое дело придурков.       – Ауч. Неужели неумение принимать помощь – еще одна ваша семейная черта? Ну, кроме той, где вы шерстью обрастаете.       Кора закатывает глаза и демонстративным жестом берет низкую табуретку, становясь на нее. Ее ладонь не достает до нужной коробки буквально парочку сантиметров. Стайлз фыркает и спрашивает в глубину лофта:       – Кто положил эту старообрядческую хрень так высоко?       – Айзек!       Парень понятливо кивает головой и подходит ко все еще пытающейся достать вещь брюнетке, аккуратно оттесняя ее с табуретки, чтобы встать на нее самому. Стайлз не низкий, он выше Скотта и Питера, просто Лейхи самая настоящая шпала. Подцепляет коробку пальцами и отдает Коре, недовольно смотрящей на него снизу вверх. Та принимает вещь и безмолвно уходит в гостиную.       – Всегда пожалуйста, – бормочет в ответ брюнет, задвигая табуретку на место.       – Не будь к ней строг, – тихо проговаривает зашедшая на кухню Лора, – она, похоже, еще больше социально не приспособлена, чем Дерек.       – Тогда это катастрофа, – бурчит как можно тише Стилински, устраивая призраку целую пантомиму перед тем, как идти к остальным. Сияющая в ответ улыбка Лоры стоит потраченных усилий.       – Разговоры с самим собой есть признак развивающейся шизофрении, – замечает Эрика, едва он садится на единственно оставшееся свободное место, которое, конечно же, оказалось рядом с Дереком.       – Я слышал, что это признак высокоинтеллектуальной личности, – отвечает ей Стилински, стараясь не акцентировать свое внимание на том, как соприкасаются его локти и колени с телом альфы и на том, какая у того горячая кожа.       – От своего воображаемого друга?       Стайлз корчит девушке недовольную мину, оставляя вопрос без ответа. Все его внимание сейчас приковано к содержимому коробки. Внутри переливаются темными оттенками разноцветных нитей странные амулеты, напоминающие ловец снов. Дитон сказал, что Стилински сам определит каждому члену стаи оберег. Каким образом, конечно же, ветеринар ему не объяснил. Хоть что-то в этом сумасшедшем мире остается постоянным.       – Почему Стилински должен раздать их? Я вот, например, тот зелененький хочу, – недовольным тоном пробормотала Эрика, вызывая у Айзека с Питером недовольный вздох. Стайлз задумался, сделали они это абсолютно синхронно случайно, или потому что они пара?       – Потому что так сказал Дитон. Хочешь оспорить мнение опытного лесного друида, который может общаться с духами? Вперед.       Никто не проронил ни слова, и Стилински положил коробку себе на колени, взволнованно сглотнув. Дитон сказал, что сам он сможет создавать такие обереги еще не скоро, так как для их изготовления требуется связь с каким-либо духом и просьба о помощи. Сам Алан предпочитал черпать силу у духов воды. С каждым днем его жизнь все больше напоминала сюжет второсортного фэнтезийного фильма.       Аккуратно подцепив пальцами первый амулет, Стайлз аккуратно сжал его в ладони и закрыл глаза. Грудь сразу же наполнилась чувством уверенности, надежности и верности. Странные ощущения посылали холодные волны по всему телу, и парень не заметил, что начал дрожать. Стая взволнованно наблюдала за ним, а Дерек подобрался, готовый в любой момент вырвать из рук Стилински оберег, если что-то пойдет не так. Но через пару секунд брюнет едва заметно улыбнулся и, не открывая глаз, протянул руку в сторону.       – Бойд, это твой.       Калейдоскоп чужих эмоций и чувств кружил голову, но Стайлз не останавливался, поочередно пропуская через себя энергетику амулетов.       Уязвимость, преданность, интуиция – Эрика.       Доверчивость, воля, милосердие – Скотт.       Интеллект, инстинкты, скорбь – Питер.       Ранимость, опасение, надежда – Айзек.       Прямолинейность, недоверчивость, упрямство – Кора.       Ответственность, привязанность, страх потери – Дерек.       Взяв в руки очередной амулет, Стилински не почувствовал ничего, кроме тепла, поэтому понятливо отложил его в собственный карман, открывая глаза. У всех присутствующих был собственный оберег, однако в коробке остался лежать последний предмет, тускло поблескивая черными нитями. Нахмурившись, Стайлз взял его в ладони.       Защита, влюбленность, уверенность       – Скотт, отдашь его Эллисон.

***

      В то время, как остальные ребята рассматривали свои новые амулеты и придумывали куда бы их повесить или пришить, Стайлз, не отрываясь, наблюдал за Дереком.       Тот отвлеченно вертел в руках собственный оберег, исполненный в сине-черных тонах, уставившись в одну точку. Между черных бровей залегла складка, губы сжаты в полоску, выгодно подчеркивая красивые точеные скулы. Стайлз решил не отказывать себе в удовольствии полюбоваться этим зрелищем, пока Хейл находился в своих мыслях и не мог запалить его за подглядыванием. Судя по сосредоточенному выражению лица, тот явно высчитывал в своей голове какой-то невероятно сложный алгоритм.       Стилински подумал о чувствах, которые испытал при прикосновении к оберегу альфы.       Ответственность понятна. Все же Дерек являлся их лидером, и был обязан предусматривать все нюансы жизни несовершеннолетних оборотней, контролировать их в полнолуние и защищать от охотников. Стайлз поморщился, представляя как неприятно постоянно ощущать на себе этот груз переживаний.       Привязанность тоже вполне разумно объяснялась. Как бы Хейл ни притворялся бесчувственной статуей с красными глазами, он был человеком (ну, наполовину) и чувствовал то же, что и остальные. Альфа проводит со стаей практически все свое время, Питера знает с рождения, а новоприбывшая Кора разбавила привычный образ хмурого парня плохо скрываемой любовью к младшей сестренке. И если говорить начистоту, то Лора тоже внесла свой вклад в раскрытие таинственной личности своего брата.       Но вот страх потери.       Понятное дело, что охотники всю жизнь нависают незримым мечом над головами оборотней, угрожая их жизням. Но почему в личности Питера, который повидал гораздо больше, чем они все вместе взятые, не отпечаталось этого чувства? Да, Дерек потерял большинство своих близких в пожаре, тогда и у Коры должно было отпечататься что-то похожее. Но не отпечаталось. Может, потому что альфа был старше и на него это повлияло сильнее? Что-то похожее на посттравматический синдром.       Стайлз не мог этого понять.       Видимо, он все же ушел достаточно глубоко в собственные мысли, поэтому не заметил, как большинство ребят постепенно разбрелись по своим делам. Скотт аккуратно сжал его плечо, вырывая из транса.       – Подбросишь до дома?       – Ты же оборотень, чувак. Ты добежишь до своего дома, пока я буду идти к машине.       – Да, но тогда я не смогу провести время со своим лучшим другом.       Он уже говорил, насколько обожает Скотта?       Стайлз поднялся с дивана, случайно задевая ладонью шею все еще сидящего рядом Дерека, не замечая, как тот вздрогнул от мимолетного прикосновения.       В машине повисла уютная тишина, но едва взглянув на лицо МакКолла, Стайлз закатил глаза и вздохнул. Уж слишком хорошо он знал значение этой прикушенной губы и сосредоточенного взгляда.       – Выкладывай, что тебя тревожит.       – Как ты тогда нашел Айзека? – быстро выпалил вопрос Скотт, будто ожидая негативной реакции.       – Та-дам! Мой выход, – довольно выпалила Лора, внезапно материализовавшись прямо на заднем сидении. Стайлз от неожиданности подскочил, едва не выпуская из пальцев руль. Машину крутануло в сторону, но парень быстро стабилизировал управление, кинув хмурый взгляд назад.       – Ого, можешь не рассказывать, бро, – удивленно пробормотал Скотт, приняв такое поведение за бурную реакцию на свой вопрос.       – Дело не в тебе, это все Лора.       – Что за Ло… Лора Хейл?! Чувак, ты видишь Лору Хейл и говоришь мне об этом только сейчас?       – Я не говорил именно из-за этой реакции, Скотти, – закатил глаза Стайлз, Лора на заднем сидении буквально лучилась самодовольством.       – И что она говорит? А как выглядит?       – Ну, она не голая, если ты об этом. Эх, Скотт, а я то думал, что ты только об Эллисон думаешь.       – Тебе не удастся перевести эту тему так легко, Стайлз.       – Ну ладно. Это она сказала мне про Кору и отвела к Айзеку, и теперь мы без понятия, почему она все еще в этом мире.       Стилински почему-то не стал говорить о количестве компромата, которым его снабжает Лора. Ему эта информация казалась чем-то… личным. Тем, что должно принадлежать только ему. От собственных мыслей стало неуютно, и он зябко повел плечами, избавляясь от этого чувства.       – Эта твоя способность крутая и неудобная одновременно.       – Неудобная?       – Ну да. Ты даже не сможешь побыть в одиночестве, если она задастся целью испортить тебе жизнь чисто из вредности.       – А мне нравится эта идея, – воскликнула Лора, выглядывая в проем между передними сиденьями, – скажи ему, что он мне нравится.       – Ну класс, Скотт. Спасибо, что подкинул ей эту идею.       – Упс.       Оставшийся путь они провели в разговорах о Лоре и ее возможных причинах нахождения здесь.

***

      Стайлз не считал себя трусом. На самом деле, он был уверен, что для ежедневного общения с оборотнями требуется немалая доля силы духа. Да и постоянные ночные прогулки в лес или на места преступления до всей этой сверхъестественной кутерьмы объяснялись тем, что Стилински как минимум не труслив. Шериф называл это шилом в заднице.       Однако когда после последнего урока его вызывают к директору, в груди поселяется странное чувство дрожи. Прошлый человек, который занимал эту должность, был простым и понимающим, но теперь в кожаном кресле восседал Арджент, и это очень плохой знак.       Стайлз нарочито медленно шагает по лестнице, пытаясь выдумать весомый довод не заходить в кабинет, но на ум так ничего и не приходит. Сердце колотится как сумасшедшее, и парень со злостью сжимает кулаки в попытке успокоиться. Память услужливо подкидывает воспоминания крепких ударов по ребрам и лицу, совсем не помогая ему в этом деле.       В конце концов, Арджент не такой сумасшедший, чтобы избивать его снова в собственном кабинете. Правда же?       В приемной сидит Виктория, которая жестом показывает ему проходить в кабинет. Парень смотрит на каменно холодное выражение лица, безразличные светлые глаза и в который раз поражается, насколько Эллисон на нее не похожа. Теплые карие радужки девушки всегда светятся добром и смешинками.       Незаметно выдохнув, Стайлз коротко формально стучит и заходит в кабинет. Джерард восседает в кресле, будто это его персональный трон. Хотя, в каком-то смысле так и есть. Его морщинистые, обманчиво слабые на вид руки сложены на столе, а на лице нарочито доброжелательная улыбка.       – Вызывали, директор? – спустя минуту молчания не выдерживает Стайлз.       – Ах, да, мистер Стилински.       И продолжает молчать. Брюнет складывает руки на груди, постепенно начиная закипать. Умом он осознает, что Арджент просто провоцирует его на эмоции, но раздражение никуда от этого не исчезает.       – У меня какие-то проблемы с учебой? Мистер Харрис снова недоволен мной?       – О, нет. С учебой у вас все прекрасно. Но проблемы определенно есть.       – Какие же?       – Вынужден сообщить, что на вас оказывается удивительно сильное давление.       – О чем это вы?       – Вы должны мне кое-что объяснить, мистер Стилински.       Стайлз недоуменно хмурится, не понимая, чего от него хочет этот полоумный старик.       – Какие у вас отношения с Дереком Хейлом?