Episodes

Есть какое-то особенное очарование в этих последних минутах ночи перед самым рассветом. Уже совсем скоро из-за крыш домов покажутся первые лучи, а вслед за ними начнёт оживать весь город — сначала медленно, первыми проснувшимися людьми и редкими машинами, а потом резко и быстро — толпами народу, спешащего по улицам, и морем машин и автобусов, тянущихся и тянущихся вдоль дорог до самой ночи. Но пока что кажется, что на улицах ни души, — весь Сеул спит. Наверное, кроме Намджуна, который сидит на крыше здания их офиса и просто созерцает. С каждым выдохом изо рта вырываются полупрозрачные облачка пара — ночью всё ещё холодно, но стаканчик горячего кофе в руках создаёт иллюзию тепла и уюта. Намджун даже не пьёт его — уже и так напился за целую ночь, — но приятно просто держать его, согревая ладони и ощущая лёгкий аромат, долетающий до слегка замёрзшего носа. Намджун не думает ни о чём конкретном — слишком устал, чтобы в голове формулировались чёткие мысли. Где-то на задворках сознания вперемешку играют последние треки, над которыми он работал, и состояние у него сейчас как раз такое, когда начинаешь сомневаться в собственной адекватности, потому что мозг периодически выходит в какое-то другое измерение. Поэтому Намджуну поначалу кажется, что ему мерещится, когда он слышит звук шагов на лестнице, а потом и открывающейся двери. Кому может прийти в голову забраться на крышу в такой час? Только Намджуну, который был уверен, что в офисе на ночь больше никто не оставался. Или, возможно, это кто-то из уборщиков, пришедших пораньше, думает он. Или охранник — тоже логичный вариант. Оборачиваясь, он практически ожидает увидеть человека в униформе — или вовсе убедиться в том, что ему лишь показалось, — но всё неожиданно оказывается не так. К нему идёт сонно-недовольный Чимин, кутающийся в просторную куртку, надетую поверх мягкой толстовки с накинутым на голову капюшоном. Намджун настолько удивлён его появлению, что едва не спрашивает, настоящий ли он, но Чимин садится рядом с ним, прикасаясь коленом к его колену, и вопрос почему-то рассеивается. — Ты чего здесь делаешь? — вместо этого интересуется он. — Тебя искал, — отвечает Чимин. — Ты не приходил сегодня домой ночевать. Чимин и выглядит, и звучит недовольно, и Намджун подозревает, что из-за всего вместе: и из-за того, что Намджун жертвует сном ради работы, и из-за того, что Чимину больше не нравится спать одному, а потому отсутствие Намджуна под боком на протяжении всей ночи его крайне возмущает. Намджун хочет немного успокоить его хотя бы по одному пункту, соврав, что поспал немного на диване в студии, но с языка вместо этого сам собой срывается вопрос: — Как ты узнал, что я здесь? — Кошачье чутьё, — на полном серьёзе отвечает Чимин, а у Намджуна даже не находится причин в его словах усомниться, потому что другого логичного объяснения он не видит. Чимин обнимает его одной рукой за талию и утыкается носом и губами ему куда-то под ухом: — Джун, пойдём домой, спать. — Уже почти новый рабочий день начался, я уже не могу пойти спать, — говорит Намджун, вдруг разом чувствуя всю свою усталость, которая так и грозит просто срубить его, стоит на секунду потерять бдительность. — Ким Намджун, — угрожающе произносит Чимин, — если ты не пойдёшь со мной сам, мне придётся тащить тебя силой. Намджун знает, что Чимин может, если понадобится, и сам он против него будет абсолютно бессилен. А вот Чимин наоборот очень сильный и ловкий и знает кучу приёмов, от которых кто угодно согласится выполнить всё, что он потребует, только бы Чимин прекратил свои пытки. — Мы можем хотя бы встретить рассвет? — спрашивает Намджун, отставляя свой кофе в сторону и находя рукой свободную ладонь Чимина, накрывая её своей и переплетая пальцы. — Чёртов романтик, — бурчит Чимин, как будто не любит намджуновы проявления романтичности, но всё же даёт добро: — Можем, — и прижимается губами к его щеке, не целуя даже, а просто замирая так на несколько секунд, за которые Намджун успевает резко проснуться, захотеть поцеловать эти губы и внезапно забыть, о чём только что думал и где он вообще находится. Встречать рассвет c Чимином хорошо. Наверное. Намджун уже плохо понимает, что происходит вокруг, а сознание словно отслаивается и ложится тонкими пластинками где-то рядом, где оно ему совсем не нужно. Он, кажется, пропускает тот заветный момент, когда небо, наконец, окрашивается светлым, и открывает неизвестно когда закрытые глаза, когда вокруг уже светло, а половина неба окрашена в желто-оранжевое. Он думает, что Чимин тоже уснул у него на плече, обнимая его, судя по ровному спокойному дыханию, щекочущему шею. Но тот вдруг низко произносит ему на ухо: — Пойдём? — Пойдём, — без всяких сомнений соглашается Намджун. Он чувствует себя немного не здесь и не в себе и не уверен, что тело до конца слушается его, а потому один, возможно, не решился бы куда-либо идти — выходить на улицу, переходить дорогу. Добрался бы до того самого дивана в студии и отрубился бы в неудобной позе, от которой ещё несколько дней бы потом мучился болью в шее и спине. Но с ним Чимин, который уверенно ведёт его вперёд и, если что, обязательно поддержит и не позволит упасть, поэтому Намджуну не о чем беспокоиться.