Карательная психиатрия.

По личному и глубокому убеждению Михаила Арбатова, идея подпоить Фейлона – это всегда хорошая идея. Потому что Дракон Байше, великолепный Лю Фейлон, пить не умел, пьянел со скоростью болида «Феррари», а потому позволял себе употреблять напитки с высоким содержанием алкоголя только в проверенной компании, коей и считался Арбатов. Кроме всего вышеперечисленного, Фейлон имел привычку засыпать после определенного количества выпитого и в таком виде имел совершенно умопомрачительный вид. К предложению «поиграть в русскую карточную игру» Дракон отнесся благосклонно. К предложению добавить к приятному времяпровождению некоторое количество алкоголя – еще благосклоннее, но уже слегка подозрительно. Услышав завершающее «кто проигрывает – тот и пьет!» Фейлон засмеялся и поинтересовался – Михаил хочет сам спиться или его споить? «Хочу играть с азартом!» - не покривил душой Арбатов, но от предложения доехать до казино отказался наотрез. После сврего третьего проигрыша Фейлон проявил куда как бОльший интерес к игре и прирыкнул на обслугу с требованием «братца позвать». - Фейлон, ему нельзя пить! – попробовал было возмутиться Арбатов. - Кто ему даст… - проворчал Дракон и продемонстрировал шикарную улыбку. – И не ты ли мне говорил, Арбатов, что к юродивым мира сего нужно относиться со снисхождением… Отрицать своих слов, пусть и искаженных, Михаил не стал. Играть втроем стало гораздо веселее. Арбатов старательно подтасовывал карты, стараясь проигрывать почаще, и радовался тому, что Дракон в отношении родственничка рук не распускает. А потом Фейлон закономерно позевал, залпом допил оставшийся в стакане коньяк, потянулся и умиротворенно прикрыл глаза. - Ну все. Наш чешуйчатый спать изволит… - засмеялся Арбатов. Дракон возмущенно поворчал, кинул в любовника диванной подушкой и профилактически пошипел на мешающего карты братца. – Ян, давай еще партию. И хватит. - Конечно. Хороший же из драконьего братца игрок – неазартный, внимательный, спуску за ошибки не дает… впрочем, как и сам Фейлон. Хотя Фейлон поазартнее будет – нос морщить Дракон Байше начинал после второго проигрыша подряд, после третьего начинал посверкивать глазами и дышать глубже. А Ян – нет. Последнюю партию Арбатов феерически проиграл, даже не подтасовывая карты. Фейлон к тому времени уже вполне успешно являл собой картину спящего ангела - даром, что у ангела была наполовину расстегнута нижняя рубашка, навевая мысли далеко не благопристойного толка. - Мда… я перестарался, - оценил Михаил мягко качнувшийся перед глазами мир. А всего-то стоило встать и попробовать поднять Дракона на руки в целях оттаскивания сонного тела в спальню. При таком покачивании и небольшом градусе игривости со стороны Фейлона Михаил на полном серьезе побоялся драгоценную ношу об пол приложить. - Что-то случилось? Начало третьего ночи, у Яна сна ни в одном глазу. Арбатову снова стало смешно. - Ян, а ты мне поможешь чешуйчатого в кровать оттранспортировать? - Конечно. «Поможешь» - это, конечно, вежливо сказано было. Михаил с самым блаженным видом пронаблюдал за целой гаммой эмоций на лице наклонившегося над Драконом молодого мужчины – опаска, недоверие, настороженность… Фейлона поднимали, как величайшее сокровище на земле. - Пойдем? – вырвал Арбатов компаньона по карточной игре из блаженно-неверящего состояния. - Как скажешь. Косясь на то, как легко драконий братец несет этого самого Дракона по коридорам, Михаил еще раз себе напомнил, что Ян при всей своей покладистости силой должен обладать вполне достойной своего прежнего статуса. Фейлон – далеко не пушиночка в шелковом пеньюаре, а очень серьезный и опасный хищник, даром, что мышечная масса во внешности компенсировалась гибкостью да изящностью. Недовольный перемещением Фейлон вполголоса ворчал на «неугомонного иноземца», попутно устраивая голову на плече брата. И лапой когтистой обнял за плечи, куснув для порядка в шею. «Да он не понимает, кто его несет!» - с восторгом подростка, приготовившего отличный розыгрыш, хмыкнул Арбатов. Придержал дверь драконьей спальни, следом вошел. Янцзу застыл у кровати, никак не решаясь опустить ношу. Не желал с ней расставаться. - Положи ты его уже… - Да, конечно. И не единого движения для выполнения просьбы. - Ну в чем дело? Ян коротко тряхнул головой, с трудом отрывая взгляд от мирного и слегка улыбающегося Фейлона на своих руках. - Одеяло… - с трудом пробормотал он. Хоть какое-то оправдание задержке. И заметно ведь, что Михаил все понимает, что с нескрываемой насмешкой сдвинул одеяло и приглашающее повел рукой – укладывай, мол. Янцзу и наклонился, бережно опуская практически безвольное тело на постель. Замер на пару секунд, давая пальцам брата соскользнуть с плеча. Даже начал было выпрямляться… - Так, куда собрался? – неожиданно трезво и требовательно поинтересовался до того мирно спящий Дракон. Арбатов хмыкнул. Начинался раунд с претензиями… - А поцеловать?! – закономерно продолжил Фейлон, намертво вцепившись в воротник рубашки старшего братца. - Но… - глаза у Янцзу округлились, он вопросительно воззрился на беззвучно захохотавшего блондина. - Не отпустит! – авторитетно простонал Михаил. А при сильном сопротивлении – еще и протрезвеет, и драться всерьез начнет. Причем сначала врежет, а потом осознает – кому. Янцзу замер снова. Стальная хватка на воротнике слабее становиться не собиралась. Михаил от души веселился. - Хо… хорошо. Дракон Байше получил свой затребованный поцелуй. В лоб. Как дитя малое. - Арбатов, ты скотина, - не замедлил возмутиться Фейлон, дергая братца за воротник к себе. – Как покойника, да? А ну целуй нормально. - Михаил, он… - Ага, - продолжал веселиться Арбатов. И прибавил громкости. – А ты нормально попроси, чешуйчатое. Грозный и великолепный Дракон Байше засопел. Попробовал подтянуть братца к себе. Не преуспел. - Сдохни, Арбатов. Я становлюсь алкоголиком… пожалуйста. Округлившиеся глаза Янцзу надо было видеть. Михаил, уже слишком увлеченный затянувшейся шуткой, только руками развел – чешуйчатый вежливо просит. Извольте принять к исполнению. Пока поздно не стало. - Но… - Да он не вспомнит, - подсказал блондин, подмигивая. Слишком близко. Слишком заманчиво. Ян откровенно не понимал, в чем обвинял его младший брат и опекун, заявляя о похоти и насилии в свой адрес. Но… Фейлон, требующий от него поцелуя и считающий, что держит за рубашку своего любовника, а не его… Арбатов подавился всей своей провокацией, когда Ян, прежде вопросительно и нерешительно смотревший только на него, взгляд отвел сначала в сторону, а потом наклонился, накрывая губы Фейлона своими. И отрываться не торопился, зацеловывая сначала неуверенно и осторожно, а потом – все настойчивее и требовательнее. Короткий выдох – смазанное движение по линии скул, жадное – по шее, стоило только Фейлону с гортанным стоном запрокинуть голову, вцепившись в плечи брата. - Арбатов, или ты охренительно научился целоваться, или я жутко пьян… - Ты охренительно пьян, - подсказал Михаил, очень стараясь не позволить челюсти загреметь в районе пола. - Заткнись, - «нежно и ласково» попросил Фейлон, весьма недвусмысленно дергая свою рубашку в районе мешающих пуговиц. Арбатов с тоской подумал, что сегодня его челюсти на месте не остаться. Какие у Фейлона были к брату претензии – одному Фейлону, конечно, ведомо, Михаил лично слышал про «склонный к насилию ублюдок» и «вожделеющая меня мразь». И, надо отдать должное, в отношении второго Арбатов уже готов был поверить. У Янцзу было абсолютно непередаваемое выражение лица. Благоговение и алчность. Жестокость и неверие в собственное счастье. И со всей этой гаммой Дракона Байше покрывали поцелуями, дорвав, не дорасстегнув даже, тонкую шелковую рубашку. - Ян… - попробовал было позвать Михаил. А его словно не услышали. Выворачивающегося и извивающегося на постели Фейлона держали крепко, не давая сдвинуться, все чаще в кожу впивались клыки старшего брата, вынуждая Дракона выгибаться с утробным воем. Не от боли, нет. - Ар-ххх… Арбатов… с… сволочь!... Михаил отчаянно затряс головой, вынуждая себя оторваться от видения, жутковатого и зачаровывающего бешеным шквалом эмоций одновременно. И это от всегда спокойного-то драконьего братца… - Ян, хватит, - тихо потребовал блондин, подсовывая ладони под подбородок потерявшему контроль парню. А если сейчас еще и Фейлон осознает, кто его целовал… будут рядом в сырой земле две могилки. Одна – за то, что дерзнул так к брату прикоснуться, вторая – за то, что допустил такой беспредел. - Ян… как там тебя? Янцзу. От взгляда янтарных глаз без проблеска разума Арбатова чуть не замутило. Подтаявший на солнце янтарь. Нет… подтаявший на огне алчности и желания обладать. Михаил уже приготовился к тому, что его и укусить попробуют – а Ян все смотрел, не разжимая рук и не выпуская извивающегося под ним тела Фейлона. - Ты хоть слышишь меня?.. – попробовал Арбатов начать с чего попроще. И ведь получил ответ – едва заметный кивок. А потом Ян дергано и рвано переместился в сторону, убирая от младшего брата руки, пошатываясь, как заводная игрушка со сломанным механизмом. - Михаил, только посмей уйти!... - Спать пора, - огрызнулся Арбатов, потрясенно следя взглядом за медленно отходящим к двери драконьим братцем. – Я в душ. Уснешь – ни черта больше не получишь… Дверь негромко щелкнула. В Михаила полетела подушка, попала по затылку – не стоит забывать, что даже очень нетрезвый киллер меткость имеет выше среднестатистической по Триаде. - С ума сойти можно… без алкоголизации всего организма. Ян от двери отошел хорошо если на десяток шагов. Прислонился спиной к стене, прижал ладонь к глазам, с силой надавливая большим и средним пальцем себе на виски. Михаил сам постоял минут пять, размышляя, а с какой бы фразы разговор начать… - Здесь бить будешь? – кардинально решили за Арбатова животрепещущую проблему. Да так, что у него даже не сразу нашлось, что сказать. Причем ответ «Оба хороши, оба идиоты рядом с нетрезвым главой преступного синдиката» как-то не считался очень верным и правильным. - Здесь точно не буду, - покривился Михаил. И совершенно честно добавил, "не в настроение", мол. - Завтра чешуйчатый полдня будет в постели сибаритствовать, вот и поговорим. - Ясно. Ты… скажешь… брату?... - Завтра поговорим, - оборвал Арбатов, морщась. – Иди уже спать. А ведь не сказать, что только что виденное не понравилось. Главное, чтобы Фейлон о том не проведал.