Шутибор.

Автор, хоть и нелюдь, но тоже ошибся. Продолжаю я эту эпопею. *разводит руками* Вчера Ваня Ваксин нарушил данное себе пятнадцать лет назад обещание не ругаться матом. Обещание было нарушено совершенно без удовольствия, зато на сорок минут и восемь раз. Виной тому был его замечательный во всех отношениях, кроме человеческих, сосед. Когда Ваня встретил относительное утро субботы в полпятого ночи, он подумал, что давно хотел встретить рассвет в новой квартире. Но Шутибор за изнасилование скрипки во внеурочное время все равно получил. Когда, открыв холодильник, Ваксин не увидел ничего съедобного, кроме бараньих глаз, Ваня подумал, что сбросить пару килограммов ему не помешает, и пошел на пробежку. А Холмиков вечером получил на ужин четыре жареных бараньих глаза. И крайний справа смотрел на него особенно неодобрительно. Да чего уж тут! Даже Холмикова в простыне пережил Ваня без мата! Правда, не понял, почему тот решил встретить утро в костюме римского патриция, а не в брюках и отутюженной рубашке. А потом нашел в ванной огромную кучу шутиборовской одежды, которая непрозрачно намекала, что с ней нужно делать, чем и в каких позах. Счет за самую дорогую химчистку-прачечную в городе Ваксин завернул в красивый конвертик и перевязал голубой ленточкой. Все это Ваня стерпел. Но свиная голова, надетая на кол и водруженная посреди комнаты Неугомонным (так звала безумного Ваниного соседа баба Маша), стала последней соломинкой, сломавшей спину и проломившей череп верблюду, который таскал на себе терпение Ваксина. Тогда-то Холмиков и узнал о себе много нового; услышал то, что не допускала почти два месяца до его нежных ушей жестокая внутренняя цензура его прижившегося соседа. А потом Шутибор вытащил из-под дивана дробовик и выстрелил в голову. В ту, что на коле висела, конечно. - Скучно, - сказал он и снова выстрелил. Ваня закрыл рот и позвонил Могилкину, чтобы уточнить, пора ли ему вызывать Наталью Васильевну или можно еще подождать? - А, - прочавкал в трубку пирожком с котятами Григорий, - опять его понесло? Скучно ему, Вань. Пока весело не станет, так и будет всякой фигней маяться. В прошлый раз я со стены коровьи мозги - я надеюсь, что коровьи - отскребал, сейчас твоя очередь будет. Удачи, - Ваксину, наверное, показалось, но в трубке кто-то злобно хихикнул. Ваня решил сначала подождать.

***

Подождал. Лучше не стало. Когда Ваксину на плечо упало свиное ухо, он понял, что убраться-таки придется. А еще придется найти Холмикову что-нибудь «веселое», пока еще чью-нибудь голову не прострелил. Ванину, например.

***

Перерыв четырнадцать сайтов и отмыв кровь с потолка вместе с обоями, Ваня понял, что ему дешевле самому застрелиться и спрятать собственный труп: поиски были тщетными. Хоть Шутибор активности не проявлял уже почти два часа. Он просто лежал лицом вниз на полу, идеально прямой, как палка. - Планкинг, - сказал он непонятное слово Ване и снова распрямился. Ваня, конечно, загуглил, а Холмиков излазил все места, на которых мог растянуться: шкаф, подоконник (как он выдержал?), перила балкона (Ваксин разрывался: пнуть или втащить обратно? Втащить или пнуть?), стол на кухне, телевизор, пол. Попытка примотать себя скотчем к потолку не удалась, потому что Ваня отказался помогать. Поболтавшись по всем горизонтальным поверхностям, Холмиков остановил свой выбор на полу и завис там. Уже два часа как, угу. Ваня даже постучал ему половником по голове, чтобы проверить, можно уже закапывать или еще лет сорок подождем? - Отстань, - буркнул чудо-детектив, и Ваня убрал лопату. А потом пришел этот ушастый хомячок со своими собаками.

***

Хомячок представился, но все, что услышал Ваня, было «Гриша Бырдыриль». Кажется, Холмиков услышал то же самое, так как сразу перешел со своим клиентом на «ты», чего никогда даже пьяным с незнакомыми людьми не делал. Гриша рассказал детективам, что ему начали мерещиться какие-то собаки. Шутибор расстроился: - Так это не к нам, это к психиатру. Знаем одного хорошего, хочешь номерок? - Не хочу! – возмутился хомячок. - Собаки есть! Вокруг дома следов куча! Огромных! И маленьких тоже! - Я уверен, - вздохнул Ваня, - что если вы соберете рассыпанный кокаин, то все ваши собаки пропадут. Только вы не дышите, пока собирать будете, хорошо? - Не хорошо! – продолжил возмущаться клиент. – Почему все отправляют меня к психиатру?! Я нормальный! НОРМАЛЬНЫЙ!!! – завопил он. - Вот зря ты у меня дробовик забрал, - Холмиков начал медленно отступать за диван. - Вот, смотрите, - надрывался Гриша. - Смотрите, каких размеров лапа у этой твари! - он вытащил гипсовый слепок из сумки. Шутибор посмотрел. Потом еще раз посмотрел. И еще раз. И под микроскопом тоже. - Так откуда ты там приехал? – спросил он наконец.

***

В общем, к концу вечера они уже прибыли в Новое Мухоморино. Название деревни явно подходило ее жителям. Вспомнить хотя бы Гришу-хомячка. Однако ни Ване, ни Шутибору, несмотря на весь истинно деревенский антураж, совершенно не понравилось, как на них смотрели жители местности с говорящим названием. Особенно Шутибору не понравился помидор, который прилетел ему прямо в волосы. Хотя обидчик камень в зубы тоже не оценил.

***

Расположили их в крайнем доме, который и принадлежал Григорию. Его мать, темно-зеленый вариант бабы Маши, ошарашила Ваню очень неожиданным вопросом: - Милок, ты мне вот скажи… По телевизеру казали, значитца, что есть такие мужики, которые других мужиков любят, а не баб, как все остальные… Так вот, - она пожевала губами, - вы с этим твоим не из этих? - Нет, - выдавил с трудом Ваня, пытаясь согнать глаза со лба. – Нет, мы не геи. - Ну и слава богу, - прошамкала любезная бабуля. – А то мужики бы вас встретили где-нибудь за домом. Пока бабуля готовила, а Шутибор смывал помидор с головы, Ваксин пытался осмыслить произошедшее. В результате тяжелой мыслительной работы он пришел к очень неутешительному выводу: телевизор – зло. Особенно в деревне.

***

В этот вечер собаки не появились. Гриша издергался весь, поминутно глядя в окно, но огромные-страшные не пришли. Шутибор с Ваней молча ели жареную картошку. А зеленая баба Маша тихо вздыхала.

***

Зато появились под утро. Часа в четыре, в количестве пяти штук и одного щеночка. Ваня бы, наверное, даже поумилялся, если бы эти твари не носились вокруг дома, явно пытаясь попасть внутрь и познакомиться с чьим-нибудь горлом. Судя по всему, с Гришиным горлом, что того явно не устраивало. Иначе стал бы он под кровать забиваться? Баба Маша молилась. А часа через два, изрядно нарычавшись, собаки куда-то пропали. Просто взяли и ушли. И Шутибор сразу же ломанулся на разведку.