На кончике клинка. Mysterious Art Game

      Переход наполненный голубым сиянием прерывается наполняясь ядовитой бирюзой, и меня вырывает из рук Мибоши выбрасывая в дорожную пыль. Только вспыхнувшее яркой грозовой вспышкой в разуме мысль о том, что если сейчас дам слабину, то вероятней всего потеряю сознание, придаёт мне силы удержаться на грани забытья, когда я приземляюсь прямо на простреленное плечо.       — Ыыыыы?! — вырывается из сведённого судорогой от боли горла, перед глазами темнеет.       — … Русские не сдаются, котёнок. Так что встала, собрала попу в горсть и побежала. И не смотри на меня так. Я знаю на что ты способна, так что притворные страдания не помогут. Ты своего противника тоже слезами победить собираешься?       — Я-я… н-не… х-хочу… с-сражатся… Мамочка… Не…       — Запомни, подлецы, извращенцы и прочий сброд шастающий по подворотням не будет спрашивать хочешь ты сражаться или нет! Они просто пройдут по тебе подобно катку и ничего не оставят! Так что вставай!       — Боооо-о-ольно…       Слёзы мутной пеленой скрывают окружающий мир, всё плывёт искажаясь. Помню, мам просила прощения, когда поняла, что с моими тренировками и обучением перегнула палку. Я знала, что у неё были причины так со мной поступать, а у отца поддерживать её в стремлении научить своих детей справляться с трудностями, какими бы они не были. Знала, хотя до сих пор не имею понятие что послужило причиной всего этого, но… обучение вместо того, чтобы сделать сильной научило меня бояться по настоящему, ведь люди — хрупкие. То, чему нас учила мама можно сравнить с игрой на фортепьяно — нажатие определённых клавиш, в определённой последовательности и с точно дозированной силой, даёт строго прогнозируемый результат, зависящий от мастерства исполнителя. Например, тот мужчина, которому я сломала руку и против которого давала показания в полицейском участке строго прогнозируемо через семь месяцев едва не скончался от сердечного приступа. Просто, именно эту серию ударов я отрабатывала на манекене и когда мужчина попытался причинить мне вред использовала именно её. Если бы одно из моих «нажатий на клавиши» оказалось чуть сильней…        Я не люблю вспоминать об этом, предпочитаю думать, что-то, что произошло с мужчиной просто трагическая случайность. Благо, после этого подобное обучение прекратилось, всё стихло и я могла позволить себе забыть обо всём этом. Вот только изредка, ловила на себе тоскливый взгляд матери, ведь сестра продолжала тренировки и легко справлялась с нагрузками, в то время как я подалась в кендо. Если бы она оказалась на моём месте, то не стала бы вести себя как капризный ребёнок и вполне возможно, что в Куто уже бы настали мирные времена. Очень быстро бы наступили.       — Бооо-о-ольно… — почти скулю я, заставляя себя собраться и встать. Это выходит на удивление легко, словно и не было этих семи лет между последней «особенной» тренировкой и сегодняшним днём. Словно всё, что я помню об этих годах было сном.        Я смотрю на испачканную в дорожной пыли руку — нет набитых мозолей на кончиках и костяшках пальцев, кожа слишком нежная, чувствительная и тонкая, мышц почти нет — всё это создаёт иллюзию, и рука кажется тонкой словно веточка, хрупкой, как у фарфоровой статуэтки.       Я не могу вспомнить какими они были у меня раньше. Каким был цвет моих глаз? А волос? Всё что я могу вспомнить — волосы были светлей, а глаза темнее.        — Кто я такая? — срывается с губ крайне глупый вопрос.       Мне страшно, больно и холодно несмотря на оставшийся в моём распоряжении плащ. Вокруг лес, если судить по тому, что доступно взгляду я в какой-то гористой местности.       — Эй ты! За проезд по этой дороге принято платить!       Суровые русские горки в которые превратилась моя жизнь явно не собираются притормозить хоть на секундочку.       — … Мам, если я ударю человека, то он так же сломается, да? — растерянно разглядываю повреждения на манекене оставленные моими пальцами.       — С одного удара, котёнок, — в голосе матери звучит неподдельная гордость и облегчение.       — Но… это не правильно.       — Ты моя дочь и я знаю, что ты используешь эти знания только для самозащиты. Пообещай, что когда перед тобой станет выбор применять ли свои знания или позволить растоптать себя без боя, ты выберешь бой и не станешь жалеть противников.       — Нет, — говорю, сжимая кулаки, глаза наполняются слезами. — Люди не манекены, их нельзя будет не починить.       Мама ничего не говорит, только как-то грустно и светло улыбается, будто бы вспоминая о чем-то…       — Эй! Не смей нас игнорировать! — кричит почти в самое ухо бандит хватая за простреленное плечо. ***       Пребывание у Тайцукун, новая Юи… Миака была в растерянности и несмотря на понимание того, что другая душа, занявшая место подруги в её теле ни в чем невиновата и от неё воли произошедшее не зависело… Ледяная игла впившаяся в сердце не спешила исчезать. Миаке казалось невозможным принять то, что место её драгоценной подруги Юи заняла неизвестная. Поэтому она не предприняла ни одной попытки повлиять на… ту двушку, ведь то, что она говорила было абсолютно верным — она не имела права жить вместо Юи. То, что захватчица тела подруги передумала и решила принять чужую судьбу, всё так усложнило, ведь теперь было не ясно, как она поступит вызвав Сэйрю. Миаке хотелось верить, что захватчица вернёт всё на свои места, но жрица Сузаку не могла ей верить.       Миаке эта девушка казалась злобным монстром разрушающим всё к чем прикоснётся, но не все были согласны с ней. Стоило только завести разговор о захватчице с Нурико, чтобы понять, что она, зато время пока они были наедине сумела каким-то коварным способом очаровать хранителя Сузаку, заставив поверить в своё благородство и кучу других не существующих качеств. Миака была уверенна, что настанет день и «Айко» покажет всем своё истинное лицо. Нурико поймёт, что захватца…       — ААаааа! Демон! Это демон! Спасайтесь! — с перекошенным от ужаса лицом, прижимая к себе неестественно выгнутую в нескольких местах руку пробегает мимо жрицы Сузаку и двух её хранителей, Хотохори, будучи императором не смог покинуть столицы, а Чичири был занят слежкой за воинами Сэйрю, чтобы в случае появления «Айко» иметь возможность помешать вызову Сэйрю, в случае, если люди Куто задумают что-то недоброе по отношению к Конану.       Тамахоме бросается на встречу опасности оставляя Миаку под опекой Нурико, чтобы спустя какое-то время вернутся с крайне озадаченным выражением лица и погруженным в собственные мысли.       — Что там? — нахмурившись спрашивает Нурико, всё также под уздцы лошадь Миаки пытавшейся рвануть вслед за возлюбленным.       — Тамахоме, — с нешуточно тревогой в голосе окликает воина Миака.       — А? — Тамахоме очнувшись недоумённо моргает. — Там жрица Сэйрю, — словно не веря собственным словам произносит он, яростно ерошит волосы. — После того, что сейчас увидел я теперь верю, что она случайно подбила глаз Сэйрю! Разум в отключке, на ногах стоит — ветром в разные стороны качает, а попытался к ней прикоснуться, так она мне чуть руку не сломала! Я подобные движения только один раз… Нурико, стой! ***       Накаго* чувствует себя попавшим в капкан зверем. Всё коварство и жестокость бога Сэйрю сёгун империи Куто смог осознать, только сейчас, как присутствие жрицы перестало туманить разум и кошмары прошлого снова наполнили сны.       Племя. Мама. Тария. Отец…       …**Тихая звёздная ночь, двое влюблённых бредут вдоль ярко бирюзового озера бога Тенко крепко держа друг друга за руки.       — Пора… — звучит словно приговор, и девушка, крепче сжав ладонь любимого кивает в ответ.        Они встретились всего несколько часов назад — воин империи Куто и дочь вождя племени Хин, слепой случай свёл их вместе и они оба знали, что их судьба расстаться сегодня ночью и больше никогда не встретиться. Что никогда они не смогут полюбить кого-то другого.       Воин отпускает руку дочери вождя, уходит не смея оглядываться, оставляя рядом с ней своё сердце. Таинственное сияние вспыхивает в бирюзовых водах привлекая внимание девушки. Она подходит ближе к воде обмирая от горько-сладкого предвкушения невозможного чуда, протягивает руку, доставая что-то из воды, зажмурившись прижимает к груди всем сердцем желая получить хоть крохотный кусочек счастья.       — Матута…       Дочь вождя оборачивается, сияя от счастья. Они поклялись друг другу в верности и любви, к груди прижато сокровище, что может найти только встретившая свою истинную любовь девушка из племени Хин, она нашла то, что могут обрести только истинные влюбленные — Жемчужины Сейран. Даже, если у них есть только эта ночь, дочь вождя никогда не пожалеет о сделанном выборе.       — Койю…       — … Покажи мне силу воина Сэйрю, в ином случае ей отрубят голову, — сердце бешено колотится в груди мальчика, он изо всех сил пытается призвать силу, которую ненавидит, силу уничтожившую его мать. Но ничего не выходит! Абсолютно ничего! Зачем ему эта сила, если она способна только разрушать всё к чему прикоснётся?!..       … В сражении сошлись двое: старый сёгун и молодой воин столь долго идущий к своей цели и с первой же встречи знавший о том, что когда-нибудь направит против сёгуна Куто свой меч, чтобы забрать его жизнь, а затем и место во главе армии.       Кажется, сами небеса гневаются наблюдая за разворачивающейся перед ними трагедии, яростно гремит гром, ветер хлещет собравшихся вокруг поединщиков по лицам. Многие не успевают рассмотреть что именно происходит и как клинок молодого война вонзается в тело Джи Койю, ни тем более расслышать то, что говорит умирающий сёгун своему убийце, но молодой воин словно каменеет без движения замирая на месте.       Когда уже мертвый сёгун падает, молодой воин — Накаго, даже не моргнув проводит тело… отца взглядом. В свете, только на миг мелькает лазурная жемчужина, с которой воин Куто ни на мгновение не расставался долгие годы…       Четырнадцать лет непрекращающегося ада, цели, что он поставил перед собой, всё это…       …Красиво звучит, да только за этим всем скрывается маленький обиженный на весь мир мальчик, который боится своих собственных чувств и того, что ему кто-то сделает больно!..— воин Сэйрю сжимает кулаки, словно наяву слыша звонкий голос жрицы, и лютая ненависть которой он жил всё это время начинает блекнуть.       Она фальшивка. Замена. Обманка. И не факт, что Сэйрю явившись на её зов не исполнит своижелания.       … Больно?..  — чудиться взволнованный голос, выворачивающий душу на изнанку.       Это сводит с ума.       Эту фальшивку необходимо унич…       Голубое сияние возникает в комнате образуя в воздухе размытую фигуру, переполняя сердце бурным потоком противоречивых чувств, а руку судорожно сжаться на рукояти меча. ***       В окружающей темноте, пропитанной запахом моей собственной крови появляется в первый миг ослепляющий своим светом огненный шар. До моего сознания, как сквозь толщу воды доноситься:       — Приди в себя, Айко! — и я вздрагиваю начиная часто моргать, пытаясь разглядеть хоть что-то за яросто-красным светом, застываю, чувствую, как запястья рук оказываются, словно зажатыми в стальные тиски. Дергаюсь пытаясь вырваться. — Айко!       — Рюуэн… — проморгавшись и узнав стоящего передо мной человека, прекращаю вырываться, пытаюсь, что-то сказать, но позорно теряю сознание.