Marginalia

Этим зимним утром реальность не врывается в спящее сознание, не обрушивается лавиной звуков и спешки, а втекает медленно, неторопливо, будит ласково. Тэхён приоткрывает глаза и зажмуривается обратно: солнце светит сквозь щели в шторах, отражается в зеркале напротив, и кажется, будто вся комната тонет в его лучах. Он натягивает одеяло на лицо и блаженно улыбается. Постель чужая, но мягкая и удобная. Приятно-шершавое бельё бархатно щекочет голое тело и пахнет смесью горечи и тепла. Не свой собственный запах, но дышать им хочется бесконечно. И Тэхён дышит, нежась и потягиваясь, пока под одеялом не становиться совсем уж душно. Недолго повозившись, он устраивается так, чтобы глаза оказались по-прежнему прикрыты от яркого солнца, а нос со ртом получили больше воздуха. Вставать не хочется, уходить из уютной постели не хочется. Остаться бы навсегда подальше от забот, от осуждающего взгляда и внушений Намжун-хёна, когда он узнает, от обиженно надувшегося Чимина, от демонстративно плюющего на произошедшее Гука. С кухни долетает аромат кофе и чего-то ещё вкусного, и лишние мысли растворяются. Едва слышный разговор, слов не разобрать. Лёгкие шаги в коридоре приближаются, Тэхён давит счастливую улыбку и старательно притворяется спящим. Матрас чуть проседает сбоку, чужие пальцы ласково ерошат волосы на макушке. Он едва не мурлычет в ответ, ломая маскировку. - Подъём, соня, - голос низкий, почти как у него самого, и шелковистый, - яви миру свою несравненную красоту. Сдержаться не получается, Тэхён смеётся и пытается недовольно поворчать одновременно. - Не хочууу, - тянет он. - Можно ещё поваляться? - Завтрак готов, - не оставляют ему надежды. - Вставай. - Давай я вытряхну его из постели! - долетает из кухни уже вполне явно. - Не надо! - нарочито испуганно вскрикивает Тэхён, наконец открывая глаза. - Сочжун может, ты его знаешь, - улыбается Хёншик, легонько щёлкает его по носу и собирается подняться. Тэхён перехватывает его руку и просит быстрее, чем успевает разумно подумать спросонья: - Хён, поцелуй меня. Наверное, хочется убедиться, что всё волшебное произошедшее вчера не почудилось. Или что всё не закончилось с наступлением утра. Или? На несколько секунд, пока Хёншик разглядывает его, чуть прищурившись, сердце заходится испуганным стуком, разрывает солнечную безмятежность. Целоваться с ним - словно есть шоколад. Поцелуй тает, обволакивает, пьянит и греет. И хочется ещё. - Кхм, - на стоящего в дверном проёме Сочжуна они оглядываются одновременно, - там сейчас кофе совсем остынет. У Хёншика меняется взгляд, и у Тэхёна пальцы на ногах поджимаются от предвкушения, жар приливает к коже, одеяло будто обжигает. - Впрочем, - в глазах хёна отзеркаливаются эмоции Хёншика, - плевать. Он шагает в комнату, утопающую в непривычно для зимы горячем солнце.