Цветы в лёгких и долгая дорога

Телевизор синим прямоугольником освещает комнату. Яхаба устало жмурит глаза, пытаясь сидеть ровно. В его случае, лечь — признать поражение. Уснуть сладким сном, да и не вставать все выходные. А у него запланированы уборка, вынос мусора (и как только копится), мытьё посуду (вообще не понятно, Шигеру уже больше полугода кроме доставок ничего не видел) и уход за цветами. Посмотреть этот матч, да и следующий вообще не выйдет. Кьётани точно разозлился, когда у Яхабы не получилось застать его в прямом эфире, хотя вида не подал. Яхаба и сам злился. Проклял все на свете, со слезами на глазах попросил старшего брата записать игру для него. А сам сначала отрабатывал со своими малышами тренировки, а потом бежал на вечернюю, чтобы помочь небольшому клубу старшеклассников. Волейбол всегда был его страстью. Капитанство на третьем году кое-что открыло ему. Что-то, чего сам Шигеру про себя не знал. С лёгкой подачи Ойкава и Мизогучи пошёл в педагогический. Родная Аоба Джосай с радостью взяла его на вакантное место тренера. И пусть они с Кентаро ещё после третьего года старшей школы поняли, что их пути расходятся, но прерывать отношения не намеревались. На колени плюхнулась Луковка, грозно топая мягкими лапками, сопровождая всё мурлыканьем. Ириска тихо гавкнул со своего места, выражая поддержку. Трибуны огромного стадиона взорвались радостными криками. Шигеру быстро набрал нужный номер. — Поздравляю Второй Дивизион с победой. К сожалению, с опозданием в три дня. Ты молодец. На том конце трубки заворчали. — Спасибо. Но почему, ты, тупица не спишь? Тренеры высшие создание, которые научились обходиться без базовых потребностей? — Ну да. Видишь, я без тебя почти полгода и до сих пор не загнулся. Тишина была красноречивее всяких слов. — Вообще, я собирался приехать к тебе через месяц. Сезон закончился, тренировки и подготовка к нему тоже. Не хотел раньше времени радовать, но ты там со своими сопляками рехнёшься же. Как приеду — покажу им игру профи. — Для этого тебе придётся захватить с собой Коганегаву или Тсукишиму. Но, знаешь, — Яхаба мягко опустил ладонь на кошачью макушку, — Спасибо. Я и правда, очень по тебе скучаю. — Иди спать уже, чувствительный ты мой. — Тут ещё матч Ойкавы-сана, так что мо- — Шигеру! — Сладких снов!