Кровь Бога Смерти. Мастеровое имя (Перезалив идет, но ме-е-е-дленно. Выложены все главы, часть утеряна при гоголевском синдроме)

*      Сказать по правде, моя работа в такие моменты не доставляла мне никакого удовольствия.       Краткий миг рождения — это все, что есть у человека, чтобы забыть все, что с ним случилось в предыдущей жизни. В этот миг теряется все, что было собрано, все, что бы узнано, исчезая в глубинах памяти до нужной поры.       Но как же сложно видеть, как эта маленькая искорка полного понимания происходящего исчезает в глазах только что родившегося человека. И тогда восприятие мира исчезает.       За этим наблюдать — это все равно, что смотреть, как человек рядом с тобой за доли секунды забывает всю свою жизнь. Но зато потом начинает новую; здесь уже ничего не скажешь.       Я сделала последнюю затяжку. Сигарета полыхнула. Пришлось её кинуть в густую, сочную траву под балконом, чтобы не опалить себе пальцы.       Посидев на резных поручнях еще немного, — почему бы и нет, раз такой прекрасный вид на поднимающееся в тумане солнце? — я соскочила вниз. По привычке ухватившись за железные перила, я скользнула в закрытое окно второго этажа, пройдя сквозь стекло, как сквозь сухую воду.       В комнате было тихо, только няня сопела в уголочке, уставшая от первого дня работы. Около кроватки, глухо перешёптываясь, сидели два престранных существа. Если бы няня проснулась и увидела их, она бы точно завизжала от ужаса, но, увы, этих ребят увидеть можно с большим трудом. Через серебряное зеркало, к примеру.       Два юноши: один с неестественно-белыми волосами, а второй с иссиня-черными, — были совершенно разные, казалось бы, как огонь и вода. Они сидели по бокам маленькой кроватки-качалки, где сладко спала новорожденная черноволосая девочка. — … И вообще это не твоё дело, — прошипел темноволосый парень, — захотел и пришёл! Это моя обязанность! — Твоя обязанность, Себастьян, — тем же тоном начал нашёптывать светловолосый, раздраженно поправляя белый галстук на своей чёрной рубашке, — это, как раз-таки, находиться от неё подальше! Ты демон-искуситель! Когда ты рядом, все всегда плохо!       Демон развёл руками и тяжело облокотился на стену, качнувшись на своей табуретке. На его лице было ясно видно, что сейчас он испытывает лишь одну эмоцию: безграничную усталость. Впрочем, на лице Себастьяна всегда была только она.       Пребывая в некотором изнеможении, я все равно усмехнулась и подошла к кроватке, так и продолжая оставаться незамеченной для двух, шипящих как змеи, магических существ. Маленькая Элис, наследница рода Найт, даже не догадывалась, что прямо около её кроватки собралось целых три создания серого мира. Хотя ей было не до этого: она была занята тщательным сонным обсасыванием своего большого пальца. Меня эта картина повеселила, так же, как и светловолосого юношу. — Раф, а Раф? — протянул тихо демон. — Слышишь, ангелок белобрысый? — он потянулся. — А давай в бар сходим? Отпразднуем наше воссоединение и встречу в целом! Мы не виделись почти двести лет.       Ангел был готов зарычать. Он ненавидел абсолютно всех существ, которые пьют не в меру, а его новый напарник относился именно к таким. — Не хочешь, как хочешь, — демон зевнул, но он вовсе не выглядел сонным, и из-за этого его движение получилось очень наигранным, словно бы Себастьян был актёром, в первый раз играющим водоросль в спектакле про реку.       Неожиданно малютка открыла глазки и уже хотела заплакать, но вдруг увидела сквозь частые деревянные прутья лицо Себастьяна и улыбнулась, потянув к нему ручки. Демон от этого скривился, а Рафаэль ревниво фыркнул.       Поправив чёрный фрак, Себастьян склонился поближе к прутьям и принялся рассматривать сморщенное маленькое старушечье личико с отеками вокруг глазок, обрамленное милыми черными кудряшками. — Какая же она страшная, честное слово, — сказал он с отвращением. Но вдруг девочка перевернулась на животик и улыбнулась беззубым ртом. Демона это, похоже, привело в шоковое состояние. — Она нормальная! — шёпотом воскликнул Рафаэль, сложив руки на груди. — Так все младенцы выглядят!       Себастьян все равно рассматривал девочку с некоторым недоумением. Со стороны могло показаться, что он увидел маленького ребенка в первый раз, хотя это было совсем не так. Он с завидной периодичностью в две недели становился отцом какого-нибудь младенца, и в каком-то роде был уже научен жизнью. — Ладно, — протянул демон и поднялся с табуретки. — Я пошёл. Удачи, я буду приходить. Иногда… — Изредка, — с иронией закончил Рафаэль и наклонился к девочке, которая начала смеяться и пытаться его обнять.       Себастьян пожал плечами, — все равно ему тут не рады, зачем часто приходить? — подошёл к окну, распахнул его створки и, раскрыв черные кожистые крылья, как у летучей мыши, выскочил на ночную улицу, с лёгкостью перемахнув через подоконник. Секунда — и он взмыл в небо, скрывшись в темноте.       Ангел посмотрел ему вслед чуть ли не с ненавистью, но тут же его лицо разгладилось, едва он снова перевёл взгляд на свою подопечную, которая уже хохотала во весь голос, играя с его галстуком.       Няня вдруг встрепенулась и, неловко протирая глаза, подошла к кроватке, явственно игнорируя Рафаэля. Тот проследил за её действиями взглядом и тяжело вздохнул. Дал Бог такого гадкого напарника!       Хмыкнув, я склонилась над кроваткой и улыбнулась девочке, уже потихоньку засыпающей от приятных касаний своей няни и мягких покачиваний кроватки:  — Мы скоро встретимся, моя дорогая. Я обещаю, что не покину тебя.