Хулиганка

Совершенно неожиданно для Тсуны (и, наверное, для всех, кроме Реборна) в их доме поселился маленький итальянец – Бовино Ламбо. Шумный мальчишка, не имеющий никакого понятия о манерах, на что Нана, естественно, как всегда не обратила внимания. Мальчикам можно всё, а вот попытки Тсуны делать замечания встречали возмущённое сопротивление: «Ну, он же ещё ребёнок!» Бовино Ламбо был признан другом Реборна и оставлен в доме с правом творить, что вздумается. Поэтому Тсуна махнула рукой и только, собрав в одной комнате Таясу, Реборна и самого Ламбо, предупредила, что если Бовино окажется в её комнате, пусть даже совершенно случайно, она будет первой, кто обратится в органы опеки по поводу явно безнадзорного ребёнка. Таясу, догадывавшийся, что за внешним смирением сестры скрывается монстр страшнее Хибари, сглотнул. Ламбо попытался обозвать её плохой, но столкнулся с ласковой улыбочкой и вопросом, хочет ли он домой. И если нет, то к пожеланию Тсуны ему лучше прислушаться. Сама девочка не догадывалась, но в этот миг её глаза блеснули золотом внутреннего Пламени, и уже это заставило Реборна задумчиво склонить голову набок, изучая сестру ученика. К стыду своему он вдруг осознал, что никогда не обращал на неё особого внимания. Взгляд опытного киллера словно соскальзывал с девочки, и как-то даже не вспоминалось о её существовании до тех пор, пока она не показывала характер, как в этой ситуации. Это был интересный и странный феномен, изучить который он дал себе слово. В Намимори стояла жуткая духота, а вечером прохладный ветерок побуждал выглянуть на улицу засидевшихся в помещениях людей. Поэтому, как ни странно, без противников Ёши не остался, что было к лучшему. – Мочиду-семпая выписали из больницы, – нейтральным тоном сообщил Такеши. – Хотя у него рука ещё в гипсе. Ну и волосы пришлось подстригать практически под ноль. Ёши хмыкнул. Проигравшие ему неудачники не интересовали его до тех пор, пока не начинали нарываться снова. – И что? – Ничего, – пожал плечами Такеши. – Обходит меня и Хибари-сана по стеночке. Ёши тогда только отмахнулся, и, возможно, зря. Потому что уже на следующий вечер он с ошарашенным видом разглядывал склонившегося перед ним Мочиду. – Ты больной? В больничке что-то перепутали? – с опаской уточнил Ёши. – Нет. Я понял, что вёл себя недостойно, и прошу вас позволить присоединиться к вам. Ёши перевёл вопросительный взгляд на Такеши. Друг всем видом демонстрировал, что разбираться с этим он должен сам, и любое его решение Ямамото примет. – Ты дурак? Я тебя избил вообще-то. – Да, – с фанатичным огнём в глазах согласился Мочида. – И этим доказали мне, что я был неправ. Пожалуйста, позвольте мне следовать вашим путём! Это уже начинало раздражать. – Нет у меня никакого пути. Я просто избиваю людей, потому что мне это нравится и потому, что в другое время у меня нет возможности сказать им всем, как они меня бесят. Похоже, Мочида ему не поверил. – Я спрашивал про вас. Говорят, вы избиваете только тех, кто нападает на слабых или сам нарывается. Ёши даже задумался, что надо было слушать Нану, когда она пыталась объяснить Тсуне что-то про психологию мужчин. Может быть, в рассказах матери крылся ответ на эту загадку? Хуже всего было то, что Такеши хоть и пытался казаться равнодушным, но с явным пониманием смотрел на Мочиду. – Валил бы ты отсюда, пока цел, придурок. – Нет, – упрямо заявил тот. – Я буду следовать за вами. Даже если вы меня изобьёте, я вернусь, как только смогу встать. Это было выше понимания Ёши. – Точно придурок. Делай, что хочешь, только не мешай, – махнул он рукой. Явно счастливый Мочида тут же пристроился за его плечом. Неудивительно, что очень злой Ёши сорвался от одного замечания каких-то гопников, что количество его прихвостней заметно увеличилось. Буквально вбивая обратно насмешливые слова, парень чувствовал, как за ним восхищённым взглядом следит Мочида. С фанатиками он ещё не встречался. – С кем связался, – пробормотал всё ещё раздражённый Ёши под смех Такеши. – Да ладно, с твоей репутацией странно, что у тебя раньше банда не появилась. – У меня нет банды, у меня друг – придурок и самоубийца – и просто придурок, который не хочет от меня отцепиться. – Ну, у Хибари-сана тоже есть Дисциплинарный комитет, – заметил Такеши. – Не сравнивай меня с Кёей-куном. Несмотря на его нелюбовь к толпам и «травоядным», таких в его окружении слишком много. – И от них бывает польза, согласись. – Польза в чём? – делая вид, что не замечает благодарный взгляд Мочиды, обращённый к Такеши, поинтересовался Ёши, но ответа не дождался. Это событие заняло вдруг все мысли Тсуны. Она подолгу пустым взглядом смотрела в учебник, размышляя. «Неужели я действительно собираю банду? Или банда собирается сама по себе? Зачем? И что мне с этим делать? А ведь дерущуюся девчонку они явно воспримут не так, как крутого парня…» Снизу раздался какой-то шум, и Тсуна решила посмотреть, что происходит. Остановившись на последней ступеньке лестницы и прислонившись плечом к стене, она с оторопью наблюдала за розоволосой девицей, умудряющейся в одном предложении признаваться в любви к Реборну и обещать убить Таясу. – Да кто это вообще? – праведно возмутился братец. – Бьянки – моя напарница. – Мы любим друг друга, – возвестила девица. Тсуна покачала головой: просто театр абсурда. – Я убью его, и ты будешь свободен, и мы снова, как прежде, сможем ходить на задания, когда тебя не будет удерживать здесь твой ученик, – и вдруг девушка с подозрением посмотрела на Тсуну. – Или тебя держит здесь что-то ещё? Реборн тоже перевёл взгляд на девочку, но ответ касался только её брата. – Я должен вырастить из Таясу достойного человека. – А ты тогда кто такая? – Сестра Таясу, Тсуна, – хмыкнула девочка. – А ты… гхм… девушка Реборна? – Имеешь что-то против нашей любви? – Да нет. Если уж вас закон не останавливает, так я тем более могу только смириться с вашими чувствами. Бьянки смерила её подозрительным взглядом, но, видимо, не сочла достойной конкуренткой. Надо ли говорить, что она тоже осталась в доме семьи Савада? А ещё девушка просто отвратительно готовила…