Дорога на Север

      Потекли серые и унылые будни. Каждый следующий день Сансы был точной копией предыдущего: утром после завтрака она уединялась в кабинете с мейстером Пилосом и кастеляном Тиреком Фермонтом и вместе они заполняли учетные книги и сверялись с остатком запасов, записывали поступления от вассалов и составляли планы расходов на ближайшие недели. Поначалу Санса терялась в обилии расходных статей – помимо поддержания жизнедеятельности замка, ей приходилось заботиться об обеспечении армии Станниса, а это было практически непосильной задачей. Часть войска располагалась в замках Нового Дара, который еще ее брат Джон передал во временное владение короля. Еще часть занимала кое-как восстановленный Зимний городок, наполовину пустовавший после того, как болтонские головорезы уничтожили большинство его жителей-северян. Ежедневно бедная Санса ломала голову над тем, где добыть средства. так как после изучения доходных и расходных книг чутье подсказывало ей, что до весны таким образом они не протянут. Просить короля покинуть замок было немыслимо, да еще предстояло собрать им провизию с собой перед походом, поэтому головная боль от раздумий стала более частой подругой Сансы, чем Джейни или Бет.       После расчетов она совершала обход замка, знакомясь с его новыми обитателями – мастером над оружием, мастером над псарней, кузнецом, поваром и кухарками, белошвейками и плотниками, конюхами и даже золотниками, постепенно вникая в нужды и потребности каждого колесика в этом огромном и сложном механизме.       Отобедав, она обязана была выходить на прогулку с королевской семьей – леди Селисой и принцессой Ширен. Без особого удовольствия играя роль любезной хозяйки, она сопровождала их, прогуливаясь по Главному двору, где они частенько наблюдали за учебными сражениями. Иногда, в хорошую ясную погоду, королева изъявляла желание выехать верхом, чтобы покататься за пределами замка. В такие моменты их обязательно сопровождала охрана, и за Сансой всегда следовал Сандор, поэтому она поймала себя на том, что начала любить верховую езду. Хотя практически никогда ей не удавалось перекинуться с ним даже словом, она всегда чувствовала спиной его прожигающий взгляд.       Изредка ей удавалось сбежать от королевы, и тогда она наведывалась в богорощу – здесь она могла ненадолго уединиться и, глядя в кровавые глаза старого лика, вырезанного на белой коре сердце-дерева, мысленно просила старых богов ниспослать ей силы, чтобы стать истинной леди Винтерфелла, которую признают своей северные вассалы. Она просила уберечь ее людей от войн и напастей, и особенно просила сохранить для нее Клигана. Слышали ли ее старые боги – она не знала, но из богорощи она выходила всегда в лучшем настроении, чем была.       После прогулок с королевой и до ужина у нее было свободное время, которое она могла проводить с подругами за шитьем, что она особенно любила, либо за чтением книг об истории древних Старков, которые чудом сохранились в нижних залах библиотеки после сильнейшего пожара. В этих книгах она пыталась найти ответы на свои нерешенные вопросы: как ей следует править, какую позицию со своими вассалами следовало бы занять, где, в конце концов, они находили силы на поддержание своей власти.       В такие минуты она ловила себя на том, что очень одинока. Ей отчаянно не хватало поддержки близких – отца, матери, септы Мордейн, мейстера Лювина. Но усилием воли она гнала уныние, заставляя себя быть взрослой, сильной и мудрой женщиной.       Хуже всего было ночами. За время долгого путешествия домой Санса привыкла засыпать в уютных объятиях мужчины, которого она безнадежно любила. Теперь, после приезда, Джейни или Бет составляли ей компанию, и она была рада, что ей не приходится быть в одиночестве, но несмотря на это, каждую ночь ее душа рвалась к Сандору. Засыпая возле сопящей подруги, Санса мысленно проникала в маленькую комнатку, расположенную неподалеку от ее собственных покоев, и представляла себя сидящей возле мирно спящего воина. Ее грезы были почти реальными – закрывая глаза, она видела каждую черточку милого сердцу изуродованного лица, разметавшиеся по подушке длинные черные волосы, слышала мерное хриплое дыхание спящего мужчины, и даже могла ощутить манящий запах его тела, которого ей недоставало более всего. Ускользая в мягкие объятия сна, она воображала, как ее тонкие невесомые пальцы скользят по россыпи черных с редкой проседью волос, обводят контур лица, расправляют нахмуренные во сне брови, разглаживают залегшие между ними суровые складки, легонько касаются плотно сжатых в горькой полуусмешке губ.       К ее огорчению, реальность не была похожа на те романтические картинки, которые рождались в ее фантазиях во время долгого путешествия и которые она надеялась воплотить в жизнь по приезде в Винтерфелл. Он взял на себя обязательство служить ей, но служба его, конечно, не предполагала ежедневного стояния у хозяйской двери. Днем он пропадал где-то во внутренних дворах замка, обучая вверенных ему новобранцев или растворялся в коридорах и залах среди других воинов, занимавшихся своими мужскими делами. Ночью же он исчезал за тяжелой дверью из мореного дуба, скрывающей за собой маленькую каморку, принадлежавшую раньше кому-то из слуг семьи Старков, и для Сансы было невыносимо осознавать, что он где-то здесь, совсем рядом с ней, но в то же время настолько далеко от нее.       Лишь к исходу первой недели она отважилась наведаться к Клигану после ужина. Придумав благовидный предлог для подруг, чтобы избавиться в эту ночь от компаньонки в постели, Санса захватила свечу и проследовала по коридору к заветной двери. Постучавшись и дождавшись позволения войти, она с замиранием сердца отворила дверь и оказалась в полутемной маленькой комнате. Камина здесь не разжигали, по-видимому, уже давно – лишь тепло от вод источников, струящихся в стенах, согревало холодный камень. Незнакомые ей выцветшие гобелены на стенах кое-как украшали унылое убранство скромной комнаты.       Клиган сидел на деревянном стуле у небольшого стола, на котором ворохом были разбросаны свитки – беглый взгляд Сансы выхватил среди них какие-то карты и план незнакомого замка. Но ее вовсе не интересовали ни бумаги, ни его занятие, она слишком истосковалась по нему, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Сердце привычно затрепетало в его присутствии – ее взгляд с нежностью окинул его ссутулившиеся широкие плечи, мощную шею в небрежно расстегнутом вороте свободно ниспадавшей по телу туники, закатанный до локтя рукав, открываюший сильную мускулистую руку.       - Миледи, - Сандор встал и почтительно склонил голову. Огромная фигура закрыла собою свет от стоящего на столе канделябра с тремя свечами, сквозь грубую ткань холщовой туники просвечивали очертания его тела. – Не ожидал увидеть вас в такую пору в моей скромной конуре. Чем обязан?       Его низкий чуть хриплый голос отозвался мурашками на ее спине, предательски слабеющие ноги подкосились, и Санса присела на жесткий край деревянной кровати, смущенно проведя рукой по лбу, и механически поправила выбившуюся из косы прядь волос.       - Станнис хочет забрать вас с собой в Торрхенов Удел.       - Мне это известно, миледи.       - Вы поедете?       - Разве я могу отказаться?       Санса с тоской посмотрела на него. На его лице, словно высеченном из камня, плясали тени от свечи, которую она все еще сжимала в руке, от чего в темных провалах глаз под болезненно сведенными черными бровями то вспыхивали, то гасли огненные искры.       - Мне бы не хотелось, чтобы вы покидали меня.       - Здесь вы будете в полной безопасности, миледи, - невозмутимо повторил Клиган слова короля, - замок полон людей.       - Людей, но не воинов! Ведь Станнис заберет всех, кто способен держать оружие, с собой в поход.       - Не стоит преувеличивать, миледи. С ним уйдет не вся армия. На взятии Торрхенова Удела он хочет испытать новобранцев из одичалых. Не такая уж сложная задача этот замок.       - Тогда зачем ему вы? Он сказал, что берет вас из-за нехватки людей.       - Вероятно, хочет испытать мою верность.       - Вы обещали сохранять верность мне.       - Я не забывал об этом ни на минуту, миледи. Но ведь это в ваших интересах – вернуть себе контроль над Севером.       - Значит, вы сами хотите уехать? – поняла Санса и в отчаянии сжала пальцы вокруг основания свечи, опуская взгляд на мягкий воск, послушно меняющий форму в ее руках.       - Не стану скрывать – добрая битва для того и нужна, чтобы хорошенько разогнать кровь по венам старого воина. Это та работа, для которой я был рожден.       Санса снова встретилась с ним глазами и утонула в них, не в силах отвести взгляд. Он говорил ей о многом – о голоде, снедавшем его, ведь как бы Сандор ни пытался избегать ее и выглядеть отстраненным, он так же отчаянно тосковал по ней, как и она по нему; о жажде великой битвы, в предвкушении которой горели его глаза, и кто знает, может быть, в этой битве он хотел заглушить свою неутоленную потребность в ней самой.       - Миледи, - его голос отчего-то дрогнул и стал тише. – Я поступлю так, как вы пожелаете. Если вам угодно оставить меня здесь, я скажу Станнису, что не могу выполнить его требование.       Санса задумалась. Если он сказал так – он наверняка сделает то, что обещал. Но как воспримет отказ король? Будет ли это означать открытый конфликт между ним и хозяйкой Винтерфелла? Кроме того, ее огорчило желание Клигана покинуть ее и отправиться со Станнисом – очевидно, что для него предпочтительней чувствовать бешеный танец обнаженной стали в руках, чем без дела слоняться по пустому замку, делая вид, что охраняет ее благородную персону от воображаемых врагов, в то время как его братья по оружию отбивают Север от врагов подлинных.       Ей очень хотелось прижаться к его волнующему крепкому телу и признаться, что она безумно скучает по нему, что ей не хватает его объятий, что она грезит о его поцелуях, что ей необходима его поддержка, и просто присутствие рядом, но она не посмела. Вместо этого Санса опустила глаза и поднялась с кровати.       - Не стоит, Сандор. Поступайте, как задумали. Прошу прощения, что побеспокоила вас. Доброй ночи.       - Доброй ночи, леди Санса, - учтиво, но отстраненно отвечал он, провожая ее до двери.       Ни поцелуя, ни прикосновения. И так теперь будет всегда, подумала Санса, ощущая железное кольцо, сжимавшееся вокруг сердца.       ххх       Наконец, сборы закончились, и настал день, которого Санса очень боялась – часть войска Станниса вместе с одичалыми и Клиганом уходила на битву в Торрхенов Удел. Король собирался возглавить поход. Простившись со своей королевой и дочерью, он, не дожидаясь никого, пришпорил коня. За ним тотчас же последовали его знаменосцы.       Санса старалась держаться достойно. Благословив короля, она, не таясь, подошла к Клигану, который проверял подпругу своего коня и крепеж седельных сумок.       - Сандор, - тихо окликнула она воина.       Он обернулся.       - Я хотела бы попрощаться с вами.       - Я тронут, миледи. Прощайте.       Уголки губ Сансы чуть дернулись вниз. Даже сейчас, когда они видятся, возможно, в последний раз, он не желает разрушить воздвигнутую им самим неприступную стену между ними.       - Я буду молиться за вас, Сандор.       Его губы чуть шевельнулись, но он так и не произнес ни слова. Зато его лицо сейчас говорило вместо него. Он сбросил свою привычную непроницаемую маску и его горящие серым пламенем глаза жадно впитывали ее всю, от макушки до подола мехового плаща. То же делала и она – пыталась запечатлеть его в своей памяти, как и те его горячие страстные поцелуи и объятия, забыть которые она была не в силах.       Она смело взяла его правую руку, стянула с нее грубую кожаную перчатку, подбитую мехом, и вложила ему в ладонь свой подарок – маленькую гладкую веточку чардрева, перевязанную прядью медных волос, которые всегда так нравились ему. Не глядя на подарок, который получил, он сжал его своими пальцами вместе с ладонью Сансы, опустился перед ней на колено и прикоснулся губами к ее руке.       - Сделайте милость, постарайтесь вернуться, Сандор.       - Я постараюсь, миледи, - сказал он мягко, поднимаясь. – Берегите себя.       Вихрем вскочив на коня и не оглянувшись ни разу, Клиган последовал за королем.