Волчья верность

— Человек, — голос у колдуна, старого, седого и сплошь покрытого ритуальными шрамами, был не по возрасту глубок и мягок. — Это человек. Древняя Кровь. Т’Чалла смотрел на черную тварь из-за стеклянной двери, прямо за которой лежала свежая кучка дерьма. — Не из наших племен, — добавил колдун. — Бережет своего. У криокамеры с Барнсом, вытянув лапы и насторожив уши, лежал волк. Черный, громадный, страшный и ободранный. Желтые глаза внимательно следили за людьми. — Что ж он не перекинется? — спросил Т’Чалла. — Как он вообще здесь оказался? На нашем континенте такие не водятся. Про то, что такие водились в Европе и водятся в Америке, Т’Чалла говорить не стал: колдун не верил в то, что земли за морем настоящие. — Застрял, — пояснил колдун. — Потерял своих, потерялся сам. Как одинокая горилла. Только не горилла. Он вроде шакала. Ему нужна стая. — Колдун прочистил горло и добавил: — Тот, внутри, из его стаи. Т’Чалла хмыкнул. — Надо полагать, — ответил он. — Этому… человеку можно объяснить, что мы не враги? — Он даже еду ни у кого не возьмет, — покачал головой колдун. Многочисленные амулеты на его одежде, в ушах и на шее тихо забрякали. — Ты Пантера, твои женщины тоже, вы чужие ему. — Если его не кормить и не давать воды, он скоро сдохнет, — с намеком на надежду произнес Т’Чалла. — Его дух останется здесь, — напомнил колдун. — И будет мстить. Т’Чалла мысленно вознес короткую молитву к Бастет и повернулся к двери спиной. — Если в криокамере один из его стаи, я знаю, как дозваться второго, — сообщил он. *** Стив Роджерс примчался к вечеру того же дня. Он в принципе был легок на подъем, а когда дело касалось Барнса, все остальное для него вообще теряло значение. Заранее ему никто ничего не сказал, но и сухого «Это действительно срочно, Капитан» из уст короля Ваканды хватило, чтобы бросить дела и погрузиться в джет. Полет прошел нервно, Стив успел представить себе множество ужасов, но все их отбросил за несостоятельностью. Если бы Баки был мертв, Т’Чалла бы упомянул это. А все остальное решаемо. — Я… не уверен, что верно вас понял, — Стив нахмурился еще сильнее, когда колдун сообщил ему, что лежавший у криокамеры огромный израненный зверь — это «человек его стаи». — И на всякий случай уточню — у меня никогда не было собаки. Даже щенка. Даже в детстве. Он точно не мой. — Твой, — колдун скривил сухие губы с узелками шрамов в снисходительной улыбке. Волк коротко проскулил и завалился на бок. Его тощий живот нервно подрагивал, похоже, животное было на грани смерти от истощения. Ему поставили миску с водой и миску с мясом, но есть он не стал. — Это невозможно, — заметил Стив, покачав головой. — Сказки для детей. Его нужно отправить в зоопарк, но для начала позвать ветеринара. — Никто не сможет подойти к нему, кроме тебя. Но раз это все сказки, уходи. Он умрет к утру, — колдун всмотрелся в глаза Стива. Его собственные, когда-то черные, затянула белая пленка, и все равно казалось, что колдун заглядывает в самое сердце. Стив отвернулся от этого взгляда и умиравшего за стеклом волка. К черту все. Баки ничего не угрожало, это самое главное, а с местными суевериями пусть местные и разбираются. Он вышел в гулкий коридор и размашисто зашагал прочь. Через десять шагов остановился, развернулся и пошел обратно. Зашоренность и магическое мышление некоторых людей не были достаточной причиной, чтобы губить живое существо. Даже такое странное, как черный равнинный волк посреди африканских джунглей. Решительно открыв дверь, Стив поморщился от резкого запаха волчьих меток и испражнений, но решил их игнорировать и вошел внутрь криозала. Присел на корточки возле зверя, склонил голову чуть набок, готовый к атаке, но не агрессивный. Протянул руку. — Иди сюда, дурная псина, — предложил, невольно улыбнувшись собственным словам. Волк смотрел на него настороженно, но без злости. Стиву показалось, зверь не верит своим глазам. Он с трудом поднялся на лапы, подошел, хромая и, тихо скуля, уткнулся лбом Стиву в грудь. Волк не махал хвостом, как это делала бы собака, просто жался к Стиву, совал морду ему под мышку и поскуливал. Стив не удержался и погладил его по узкой и какой-то острой спине, по выступающим лопаткам. Нащупал рану на боку и отдернул пальцы. — Ну что же ты… — пробормотал он. Волк поднял голову, потыкался мордой Стиву в лицо. Желтые глаза, странно знакомые, смотрели с надеждой и сомнением одновременно. Стив вздохнул и поднялся. — Иди сюда, — позвал он волка. — Почему ты не ешь? Ты болен и тебе надо есть. И осмотр у ветеринара. Ты же не боишься ветеринаров? Давай, будь хорошим… псом. Нести всякую чушь оказалось проще, чем молчать в этой странной ситуации, а волк, казалось, внимательно слушал и шел за ним, как привязанный. Красивый, наверное, будет зверь, когда выздоровеет. Волк остановился возле миски с едой, хмуро уставился на нее. Из его пасти текла слюна и вырывался тихий скулеж, но к мясу он не притрагивался. — В чем дело? — Стив нахмурился, подошел к миске. Обветрившиеся куски курятины выглядели не очень аппетитно, но съедобно. И вряд ли волка собирались отравить, это было бы крайне нелепо. Стив вздохнул, наклонился и придвинул миску на сантиметр ближе к склоненной черной морде. — Ешь давай, дурачина. Не сметь мне здесь подыхать от голода, понял? Зверь взвизгнул согласно и набросился на еду с таким аппетитом, словно умирал от голода. Впрочем, не словно. — Бестолковая псина, — пробормотал Стив и отошел на пару шагов. Взгляд его уперся в заиндевевшее стекло, и мир вокруг привычно остановился на мгновение. Несмотря на разведенную волком антисанитарию — сколько ж времени он тут провел? — криокамера исправно работала, укрывая Баки от враждебного мира. И от него. Стив долго всматривался в покрытое инеем безмятежное лицо друга, и вздрогнул, когда в ладонь ткнулся горячий сухой нос. Волк махнул хвостом из стороны в сторону, положил лапу на стекло, посмотрел на Стива. Казалось, он хочет что-то сказать, но не может. — Ты… — Стив положил ладонь между его ушей. Усмехнулся внезапной мысли. — Ты его охранял? Ты его знаешь? Знаешь нас? Волк еще раз махнул хвостом. Стив потрогал краешек оборванного левого уха. — Баки… — начал Стив. — Он в порядке. Пойдем отсюда. Ты столько всего натворил здесь, нужно дать персоналу возможность убрать. А тебе срочно нужен врач. *** Ветеринар ждал их в смотровой на первом этаже. Добраться туда удалось без проблем — волк шел рядом, словно на привязи. При виде волка врач слегка посерел, нервно усмехнулся. Эта огромная скотина могла напугать своим видом любого обычного, нормального человека. Повезло, что Стив не был обычным. — Он не укусит, — пообещал Стив, поднимая тяжеленного, килограммов восемьдесят, волка на стол. — Ведь не укусишь же? — он строго посмотрел зверю в глаза. Волк горестно вздохнул и коротко проскулил. Не слишком разговорчивый тип, и к лучшему, болтать, даже с волком, Стив настроен не был. Пока врач осматривал гнойные раны, Стив стоял рядом, придерживая зверя за шкирку и размышлял о том, что виденные им в музеях волки были куда меньше. Да и такая масть… Нет, в передачах Дискавери и Нэшнл Джеографик были и белые волки, и черные, и самые разные. Только вот смущали Стива не масть и не вес, а рост — в холке этот волк был ему по пояс. От размышлений его отвлек ветеринар, закончивший осмотр и приступивший к процедурам. Стив придерживал волка за загривок, когда тот начинал ворчать и скалиться, помогал врачу обрабатывать язвы от старых ожогов, выслушивал рекомендации по уходу и думал, что вся эта возня с как с луны свалившимся зверем отлично отвлекает от чувства безнадежности. А оно, это чувство, неизменно приходило к нему каждый раз, когда он видел Баки в криокамере. Потому что, нужно быть честным с собой, он не удержал. Не помог. И до сих пор не нашел выхода. Не нашел способа сбросить эти проклятые коды, избавить Баки от триггеров. А это значит, что Баки придется оставаться в криокамере, потому что Стив так и не выяснил, как много людей знают содержание той красной книжки. Потому что он не проследил, куда она делась и в чьи руки попала. Т’Чалла передал Земо Интерполу, но суда не было. До сих пор не было суда… Волк зарычал, когда ему начали выбривать шерсть на левой лапе. — Спокойно, спокойно, — сказал Стив. — Вы будете ставить ему капельницу? — Да, сэр, — кивнул врач. — Антибиотики. Эти язвы — в нашем климате, да еще в сезон дождей, они будут заживать долго. Перенесите его вон на ту подстилку. И вам придется сидеть с ним, он будет пытаться выдрать катетер. — А чем его кормить? — Будь мы в Европе, я бы сказал — собачьим кормом. — Мы не в Европе. — Я распоряжусь, чтобы ему принесли еды. Для начала курятина и цесарка. Чуть позже можно попробовать дать свежую говядину сразу после забоя. Кормить каждые два часа, но понемногу, поить как можно больше и следить за катетером. Стив придержал лапу, оглядел волка. Черная клочковатая шкура, присыпанная в местах язв каким-то белым порошком, выглядела заплесневевшей. — Откуда ты взялся такой? — пробормотал он. — Сколько ему лет, как вы думаете? — Когда люди Древних Кровей выглядят людьми, и то бывает сложно определить, — пожал плечами ветеринар. — А уж когда они в истинном облике, и подавно. Он взрослый и не старый — это все, что я могу вам сказать. — Это волк! — возмутился Стив. — Просто волк! — В Африке волков нет даже в зоопарках, — усмехнулся врач. — Слишком жарко. Волки не бывают таких размеров. Дикие волки не слушаются людей. Будь он «просто волком», его пришлось бы усыпить для осмотра и лечения, а он слушается слов. Ему неприятно здесь, но он не боится. Нет, сэр, это не волк. Не только волк. «Не только волк» позволил поставить себе катетер, спрыгнул со стола и улегся на подстилку. Подставил предплечье под капельницу, но дернулся и оскалился, стоило Стиву отойти на шаг. — Я здесь, — успокаивающе произнес Стив. — Просто возьму стул. Местные суеверия начали не на шутку его раздражать. Древние Крови, «не только волк». Да это вообще не волк! Это собака, просто какой-нибудь новомодной «дизайнерской» породы. Или полукровка. Помесь волка с ирландским волкодавом, например. Даже слово вспомнилось — «волкособы». Так их называют. Это, правда, не объясняло, почему он стерег криокамеру с Баки и отчего ведет себя так, словно Стив — его хозяин. Но ответа на этот сложный вопрос не было, в том числе и потому, что «он — оборотень» являлось абсолютной чушью. — Чей же ты? — спросил Стив и погладил волка по голове, поудобнее устраиваясь на стуле. Зверь вздохнул, словно обиженный недоверием, опустил морду на лапы и немедленно уснул.