Волчья верность

В наушнике настойчиво блямкнуло. Стив облегченно вздохнул и принял вызов, получив повод прикрыть глаза и отвлечься от разглядывания мертвенно-бледного лица Брока и отстраненно-сосредоточенного — Барнса. — Капитан, — голос ТЧаллы немного дрожал из-за помех. — Отчет по миссии. — Потерь среди бойцов нет, ваше величество, — сообщил Стив, кинув короткий напряженный взгляд на лежавшего на полу джета Брока. Из его руки тянулись тонкие трубочки к капельнице, тугие повязки потемнели от крови, портативный медицинский монитор из аптечки джета пищал мерно, но тихо. Брок, безусловно, был жив, но на самой грани. Глупый, глупый пес… Смотреть на то, как Барнс вцепился в его ладонь живой рукой и сидел абсолютно неподвижно, сил вообще не было, и Стив снова прикрыл глаза, и радости от своей слабости он не испытывал. — Рамлоу очень тяжело ранен. У меня ранение в руку, не опасное. Барнс у нас, он… стабилен. Тройка Роллинза сумела выследить группу поддержки. Один захвачен в плен, остальные мертвы. Цианид. У вас уже есть сводка последствий взрывов? Голос даже не дрогнул на этом вопросе, чем Стив, безусловно, гордился. Разрабатывая план, он вовсе не был уверен в его благополучном исходе, прекрасно отдавая себе отчет, что ставит под удар ни в чем не повинных обычных людей (ну хорошо, политиков, но все же!). И будь у него больше времени и возможностей, он обязательно бы придумал что-то лучше и безопаснее, но… Впрочем, ему было не впервой принимать тяжелые решения на поле боя, и плечи привычно напряглись, готовые принять всю тяжесть ответственности. — Двое тяжелораненых и около двух десятков пострадавших легко. Не из-за взрывов, а из-за давки. Люди склонны к панике, — судя по интонациям, король к панике склонен не был, а сочувствовать тем, кто был, не имел никакого желания. — Взрывы были продуманы отлично, капитан. Операция прошла успешно. Агента Гидры сразу по прилету заберут мои люди, я прилечу послезавтра. Вы свободны до моего возвращения, отдыхайте и набирайтесь сил. Скоро мне понадобится Страйк и вы. Нужно вычистить мои джунгли от этой гнили. ТЧалла отключился, не дожидаясь ответа. Стив со вздохом откинулся на жесткую спинку, позволив себе краткую передышку. Операция прошла успешно… Что же, Тчалла не был склонен к излишнему сочувствию и сглаживанию острых углов. Значит, жертвы были минимальны и все прошло максимально хорошо в заданных условиях. Значит, можно бы выдохнуть, но грудь все равно сдавило и не отпускало чувство потери. Стив снова открыл глаза, переводя взгляд с Брока на Барнса и обратно. Так они и провели почти все время полета. Перед самой посадкой из кабины пилота вышел чернокожий врач. Пока он просто считывал данные с монитора, Барнс сидел спокойно, но стоило вакандийцу протянуть руки к капельнице, чтобы добавить нужные препараты, как немедленно взвыли сервомоторы в жутком протезе-крюке, а Баки взвился на ноги и приготовился драться. — Черт, — Стив оказался рядом спустя мгновение, встал между врачом и Баки, мучительно вглядываясь в знакомое пустое лицо. — Бак… Послушай, он хочет помочь. Броку нужны лекарства, понимаешь? Он в очень плохом состоянии, и чтобы он выжил, мы должны позволить врачу сделать свою работу. Ты... меня понимаешь? На родном лице застыло чужое, отстраненное выражение Зимнего Солдата, а о холодный и внимательный взгляд можно было порезаться. Стив и резался, не отводя взгляд, не сокращая дистанцию, делая все, чтобы Баки чувствовал себя максимально вне опасности, и при этом ощущая, как собственное сердце сжимается от боли потери. Не уберег. Не смог защитить, хоть и обещал. Ни его, ни Рамлоу. Никого. Баки нахмурился еще сильнее, словно прикидывал что-то. Сервомоторы уродливого протеза, наконец, перестали жужжать. — Vera, — Баки кивнул и отступил в сторону, позволяя доктору подойти к Броку. Стив нахмурился. Это было первое слово произнесенного Броком кода. Сердце кольнуло болью от острого чувства беспомощности и незнания. Стив сжал кулаки, подавляя горестный гнев, расслабил лицо и спросил: — Что это значит, Бак? Барнс кинул на него хмурый взгляд исподлобья, поджал губы и не ответил. Стив вздохнул, перевел взгляд на Брока. Доктор закончил осмотр и переустановку капельниц и монитора, а бледное лицо Рамлоу по-прежнему выглядело восковой маской, слишком оно было… неживым. Стив протянул руку, запустил руку ему в грязные волосы, и от того, насколько привычным было ощущение от касания, стало совсем тошно. Если Рамлоу не выберется… Стив и эту мысль подавил, взглянул на напрягшегося Барнса, успокаивающе улыбнулся ему. — Я не причиню ему вреда, Бак. Я просто надеюсь, что код, который он использовал, не причинит вреда тебе, — Стив вздохнул, наклонился и коротко поцеловал Брока в холодный, покрытый нездоровой испариной лоб. Погладил место поцелуя большим пальцем, позволил себе тяжелый вздох: — Глупая моя псина… Он еще успел услышать, как зажужжали сервомоторы, и в следующее мгновение получил сокрушительный удар в челюсть такой силы, что отлетел на несколько шагов и впечатался спиной в борт джета. В голове зазвенело от удара, понадобилась пара мгновений, чтобы прийти в себя. Стив поднялся, придерживаясь рукой за стенку, подвигал челюстью. Кинул взгляд на Баки. Тот застыл у койки Брока, приготовившись к бою, и вид имел хмурый и неприступный. Как же это было мучительно, в очередной раз подумал Стив, и вовсе не из-за физической боли. — Прости, Бак… — произнес он, чувствуя, как на скуле наливается знатный синяк. — Я не враг ни тебе, ни Броку. Просто он мой волк. Баки оскалился, зарычал, наклонился ниже, готовясь кинуться на него. В этот момент джет приземлился и открылся люк, внутрь вошла бригада врачей и им, как ни странно, Баки позволил подойти к Броку. И сам ушел с ними, бросив перед этим угрожающе-предупреждающий взгляд на Стива. И Стив сбился с шага, остановился, словно этот взгляд выстроил перед ним невидимую стену. Он здесь не нужен. Лишнее звено. И мысль о том, что именно на это Брок и запрограммировал Барнса, оставила во рту противнейший кислый привкус. *** — Привет, Нат, как ты? — Стив вслушался в фоновые звуки. Кажется, он различал какие-то крики, но это мог быть и телевизор. Наташа хмыкнула, захлопнула дверь, так что из всех звуков осталось только ее дыхание, и сообщила: — Отлично, Стиви. Я смотрю, вы успели. — Успели, точно, — Стив привалился спиной к шершавой стене медицинского центра, прикрыл глаза. Вакандийское солнце палило нещадно, но главным врагом была влажность. А он даже из тактик-сьюта еще не вылез, и чувствовал себя раскисшим шариком мороженого в промокшем вафельном стаканчике. Ассоциация была на редкость точной, потому как мороженое он терпеть не мог с тех пор, как его разморозили. А ведь когда-то любил… Стив вздохнул, сосредоточился. Он позвонил Наташе по конкретному делу. — Хоть и не без потерь. Брок тяжело ранен, Баки… Нат, мне нужна помощь лучшего хакера, и из тех, кого я знаю, лучше всего подходишь ты. — Если ты имеешь ввиду дешифровку советских кодов из найденных нами архивов, то тебе нужен не хакер, а ретро-гик, обожающий древние технологии и способный собрать ядерный реактор на коленке из гвоздей и палок. Стив приоткрыл глаза. Ровно перед ним, в паре километров от центра, возвышалась огромная статуя богини Сехмет. Вообще-то он предполагал, что разговор именно к этому и выведет. И позвонил Наташе именно с целью узнать, может ли она связать его с Тони, потому как в то, что Старк таки сохранил тот телефон при себе, Стив практически не верил, а выяснять… опасался. Не сейчас, когда он и так остался совсем один. Но язык так и не повернулся попросить об этом, даже сейчас. Все, что Стив смог, это выдавить из себя горестный вздох. — Ты ведь понимаешь, что вам придется поговорить, верно? — поинтересовалась Наташа, совершенно верно интерпретировав его молчание. — Да. Да, конечно, понимаю, но… Я не знаю, что ему сказать. И как. — Стив хмыкнул. Громадная каменная Сехмет смотрела на него осуждающе, с истинно кошачьим презрением. — Надеялся, что ты знаешь. — Последний раз, когда я говорила с ним напрямую, он обвинил меня в том, что я двойной агент и тоже наплевала в его тонкую ранимую душу, — Наташа фыркнула. Фоном что-то скрипнуло, послышался глухой хлопок и удар, словно тяжелое тело упало на твердый пол. — Так что я бы рекомендовала тебе прочитать книгу про воспитание пятилеток. Я в основном привыкла справляться с детками постарше. Стив невольно улыбнулся, хоть и было это больше грустно, чем смешно. — На меня он злится совершенно заслуженно, — сообщил он Наташе, — Но насчет книги я учту. Я просто не знаю, как с ним связаться, Нат. И тут рассчитывал на тебя, если честно. — Напиши ему в твиттер, — Наташа хрипло выдохнула. Кажется, поднимала что-то тяжелое. — Я имел в виду более… конфиденциальный способ связи. Без того, чтобы за нашей разборкой наблюдал весь интернет. — А зря, ты смог бы сделать неплохой бизнес на этом. Вести популярный блог, — Наташа снова фыркнула, но все сжалилась: — Вообще, у тебя уже есть способ с ним связаться, и я тебе для этого не нужна. Или ты забыл номер того телефона? — Я… не думал, что Тони вообще его себе оставил. — Ну, физически он его утилизировал, конечно. Но номер введен в базу данных Пятницы, в том числе потому, что Тони надеялся тебя с его помощью выследить. — И у него получилось? — Стив нахмурился. О таком развитии событий он несколько… не подумал. Все время терял из виду, что современные технологии делают тебя абсолютно прозрачным для того, кто умеет смотреть. — Ха, вот ты у него и спроси, — сообщила Наташа. Крики на фоне вдруг вернулись и стали громче и отчетливей. — О, мне, кажется, пора. Бывай! *** В этот раз гудки казались бесконечно долгими, и когда на том конце несуществующего провода, наконец, замолчали, Стив на мгновение испытал облегчение — Тони отключился и разговор откладывается еще ненадолго. Но Тони не отключился, наоборот, снял трубку. Просто молчал. И только легкое покашливание сообщило о том, что он слушает. — Привет, Тони, — нашелся, наконец, Стив, чувствуя себя так, словно на него навалилась каменная плита в несколько тонн, и никто в целом свете не придет на помощь. Просить Тони, когда он толком то и извиниться не успел, казалось крайне неверным, но больше обратиться было не к кому. Некому было довериться. — Мне нужна помощь. — Ха. Да уж, я и не сомневался, — голос у Тони был хриплым, злым и крайне усталым. Раздраженным. Что-то подсказывало, что Стив не был этому раздражению основной причиной, но, безусловно, своим звонком усугубил ситуацию. — По какому еще поводу ты мог бы мне позвонить? Дай подумаю. Танос на нас пока еще не нападает, иначе мои спутники наверняка сообщили бы мне об этом раньше тебя, для затруднений в современных технологиях у тебя есть Наташа и Его Величество Черный Кот, а значит, проблема с твоим другом Барнсом. И судя по сообщениям из Алжира, он обзавелся на редкость уродливым крюком, а ты устроил серию взрывов, чтобы не дать ему никого застрелить. Очень в твоем духе, Кэп, тушить костер, поливая леса напалмом… — Правда кто-то считает, что взрывы устроил я? — искренне удивился Стив. — Нет, никто так не считает, о тебе и твоем друге и речи нет. Неизвестные террористы и такие же неизвестные спецслужбы, доблесть вакандийской охраны, помогавшей своим алжирским коллегам на месте, и прочий бред журналистов, не способных сопоставить два и два. Как хорошо, что я чертов гений и умею работать с фактами. Зачем было взрывать мирных граждан, Кэп? — Я не взрывал мирных граждан, Тони. Это был отвлекающий маневр, мне нужно было создать панику и расстроить план Гидры до того, как Баки начнет стрелять. — Стив устало потер глаза. Сейчас план уже не казался ему настолько хорошим, но иного способа он и правда не видел. До сих пор. Сами по себе взрывы никому не повредили, как и было рассчитано. А вот паника… — Я не мог дать ему убить, снова, понимаешь? — Конечно, Кэп, — вдруг сообщил Тони почти дружелюбно. Стив даже встрепенулся, хотя некоторая ядовитость напрягала. — Я понимаю. Ты окончательно поехал на теме своего друга. Скажи мне, только честно. Ты с ним спишь? — Что? — Стив нахмурился. — Ты. С ним. Спишь? — повторил Тони, и от дружелюбности в его голосе не осталось и следа. — Знаешь, это многое бы объяснило. И твою нелепую псевдодевственность, и предательство всех и вся, включая собственные принципы, и безумные планы. Ты бы ведь мог позвонить мне, например. Конференция стран Африки в Алжире вполне значимое мероприятие, новых Мстителей отпустили бы помочь, поверь, даже Росс не нашел бы, что возразить. Да, Баки посадили бы в тюрьму, но это ведь к лучшему для твоего чокнутого друга, которого может подчинить себе любой мудак с красной книжкой, не так ли? Вы и сейчас держите его на привязи, наверняка, раз уж он под кодами, а ты позвонил мне, чтобы разобраться со старым советским компьютером. Но нет, ты не позвал меня. Предпочел взрывать гражданских… — Откуда ты знаешь про советский компьютер? — Стив нахмурился сильнее. Слушать отповедь Старка, тем более такую несправедливую, но во многом точную, было неприятно, но Тони явно знал больше, чем должен был, и это напрягало. Впрочем… — Тебе Нат рассказала? — Что? Ха, да. Да, мне рассказала Романов — и про архивы из Челябинска, и про твоего нового друга Брока Рамлоу. Рамлоу, Стив! Чем ты думал вообще? — Тони уже почти кричал, и, помимо раздражения, Стив с удивлением распознал в его голосе совершенно искренний гнев. И беспокойство. — Тут все сложно, Тони. Я смогу объяснить, но позже и лучше бы лично. Понимаешь, он… — Стив замялся. — Верный пес? Дикий волк? Скрытый оборотень? Тайный мутант? — услужливо подсказал Тони, не скрывая насмешку в голосе. — Да… Ты не поверишь, но да. Все это, — Стив потер пальцами переносицу, чувствуя, как он невероятно устал. Говорить с Тони было трудно. Выматывающе. — И оборотень и, видимо, мутант, и дикий волк, и при этом верен мне, как пес. И он успел зачесть Баки какую-то кодировку, которая вывела его из модуса Зимнего, но большего я не знаю, и это сводит меня с ума. Вся ситуация сводит, пойми меня, Тони. Я хотел спасти Баки от жестокого мира, тебя от жестокой правды, а себя от неизбежного выбора, и в итоге все окончательно запуталось и испортилось. А теперь я даже не знаю, не причиняет ли кодировка Рамлоу Баки еще большего вреда! И не знаю, как извиниться перед тобой так, чтобы ты меня простил. Стив устало замолчал. Он совершенно выдохся на этой тираде, на пару мгновений позволив себе осознать всю боль, стиснувшую его сердце железными когтями страха, недоверия и отвращения к себе. — Не могу сказать, что твои подозрения безосновательны, — спустя длительную паузу тихо отозвался Тони, — но у меня слишком мало данных. Ты знаешь, что именно Рамлоу сказал Барнсу? — Да. Да, знаю, — Стив машинально потер переносицу, сосредотачиваясь, воспроизвел, постаравшись максимально приблизить незнакомое произношение к оригиналу, — Vera. Stal`. Unost’. Yabloko. Be-la-ya ko-by-la. Yarostnyi. Noch. Derzhava. Dvadtzat’. Pobeda. Vera означает веру, доверие, — пояснил он тут же, — по крайней мере, я сделал такой вывод из поведения Баки. — И где сейчас твой… — Тони замялся, но воздержался от красочных эпитетов. И просто вложил весь возможный яд в одно слово: — …друг? — Наблюдает за операцией. Брок получил серьезные ранения, и хирурги борются за его жизнь, а Баки считает его кем-то вроде куратора и не отходит от него ни на шаг. — А тебя он за куратора не считает? — проницательно поинтересовался Тони, и, удивительное дело, в его тоне не было даже намека на насмешку. Стив горько хмыкнул, потрогал уже почти рассосавшийся синяк на скуле. — Нет. Нет, Тони, меня не считает и на данный момент не узнает. — Хм, то есть ты оставил своего смертельно-опасного киборга с перепрошитыми Рамлоу мозгами наблюдать за операцией над куратором, которая не факт еще, что удастся, совершенно одного, а сам плачешься мне по телефону? Ладно, Роджерс. Я ни хрена тебя не простил и вряд ли это произойдет в ближайшие пару тысяч лет, но ради общего блага, и особенно ради жизни несчастных жителей Ваканды, я приеду и разберусь, что там накодировали эти русские. А ты обещаешь мне держать своего ручного асассина при себе и не мешать мне. Обоих асассинов, в случае, если Рамлоу выживет. И еще, самое важное, — Тони снова замолчал, и Стив буквально слышал, как действительно важное готово сорваться с его языка. Но прошла пара мгновений, а Тони так и не решился, и вместо того, о чем подумал, сообщил: — Я думаю, stal` относится к протоколам безопасности. Не твоей безопасности, Роджерс. Будь осторожен, я уже вылетаю. И три коротких гудка возвестили, что разговор окончен. Стив какое-то время бездумно смотрел на вновь омертвевший телефон, потом встрепенулся и направился внутрь, к операционной.