Не болейте в одиночку

Ночь выдалась холодной. Маленького камина в гостиной не хватало, чтобы протопить два неутепленных помещения. Я не заметила, как провалилась в сон после своего внезапного приступа. Очнулась лишь среди ночи, когда услышала бормотание Безариуса не далеко от своей кровати. В голове ощущалась пустота, но благо, она больше не кружилась, не сводила с ума плывущей реальностью перед глазами. Все тело сводило усталостью, словно я круглые сутки напролет разгружала вагоны с углем, хотя на деле, работала на рынке, продавая хлеб. Каждая клеточка отдавалась приятной истомой, хотелось вечность лежать под этими теплым одеялом и просто отдыхать, спать, чтобы никогда больше не возвращаться к рабочим будням. Сил не хватало даже на то, чтобы просто поднять голову, поэтому я только слегка повернула ее в сторону, стараясь вглядеться в полумрак плохо освещенной комнаты, сталкиваясь с изумрудными глазами Безариуса. - Джек...- Тихо позвала я объект своего беспокойства, старательно напрягая зрение. Видимо, Безариус успел зажечь пару свечей, пока я безвольно находилась в отрубе, отчего на стенах танцевали причудливые блики дрожащих теней, таинственно расплываясь на старых обоях. Блондин среагировал мгновенно, присаживаясь на край кровати подле меня. Его фарфоровое лицо в загадочном полумраке казалось более выразительным, а на дне изумрудных радужек танцевало свечное пламя, делая его взгляд очаровательно-проницательным. - Джек, с кем ты там разговаривал? - Осипшим голосом осведомилась я, вспоминая его неразборчивый шепот, который и вытянул меня из объятий Морфея. На этот вопрос он лишь слабо улыбнулся, стараясь держать маску оптимиста передо мной, чуть склоняя голову, отчего пара теней, скользнувших в сторону стены, задели его лицо, накрывая будто черной вуалью. - Ни с кем. Просто читал указания фармацевта касательно лекарств, что он порекомендовал для тебя. - Его голос звучал уставшим, видимо, его сильно утомила эта долгая возня с моим приступом. Ему необходимо было лежать, иначе весь курс лечения, что я провела, окажется напрасным. Прищурившись сильнее, мой взгляд зацепился за небольшой столик, стоящий у дальней стены, на котором виднелись разные склянки и мешочки с травами, по-видимому, являвшимися моими лекарствами. Надеюсь, он разумно потратил заработанные мною деньги и не купил ничего лишнего. Всё же надо признаться - я была не права, когда пренебрегала собственным самочувствием. Моя жизнь тоже несла в себе определенную ценность, ведь если я не встану на ноги, то уже точно не смогу как следует долечить Безариуса, и поэтому придется временно позабыть о своей работе и постараться скорее поправиться. Никто, кроме меня о нем не позаботиться. Никто, кроме него не позаботиться обо мне. - А ты? Ты принял свои лекарства? - Вспомнив про свою миссию лечения, вновь спросила я, внимательно смотря на бледное лицо парня, залитое отблесками мягкого свечного света. Все же он был очень красив, почему-то раньше я не придавала этому особого значения, но именно в этот момент готова была поклясться, что не встречала человека красивее Джека. Никогда. Ответом мне послужил чуть заметный кивок головы, оповестивший о том, что он все же принял лекарства, что порядочно меня успокоило. - Не волнуйся, я все сделал, как надо. И даже успел поужинать. Кстати говоря, я понимаю, что уже поздно, но может и ты хочешь поесть? Как ты себя чувствуешь? - Тонкая рука бережно опустилась на мой лоб, по всей видимости, проверяя его на наличие жара, однако я чувствовала, что он был холодным, а еще более холодной была рука Безариуса, чьи пальцы едва заметно дрожали из-за низкого атмосферного давления в помещении. Я лишь досадно вздохнула, понимая насколько холодной станет ночь, как только в камине догорят последние щепки поленьев. "А, значит... Нам придется спать в одной кровати, ведь не пущу же я человека с бронхитом спать на холодный диван в гостиной. Да и теплое одеяло в этом доме было всего одно, и сейчас оно было именно на мне...". Прислушавшись к собственным ощущениям, я поняла, что кроме слабости и желания выспаться никаких других симптомов больше не чувствовала, и когда Джек убрал руку, я с полной уверенностью смогла заявить: - Всё хорошо, просто очень устала, такое ощущение, что из меня выкачали все силы...- Стараясь выглядеть более веселой, дабы не пугать Безариуса, я постаралась, натянуть на свои губы светлую улыбку, как знак подтверждения собственным словам. - Есть не хочу, кусок в глотку не лезет, так что не беспокойся. - Сказав это, я внезапно задумалась, а почему собственно такой человек, как Джек вообще о ком-то тревожится? Потому что он добрый? Ну, как сказать... По факту я ему никто, он просто отдает мне свой долг, проявляя ту же заботу, что и я, когда ухаживала за ним в особенно критические дни болезни. В действительности же беспокоиться за здоровье малознакомой девушки он не обязан. Да и не нужно ему это. Тогда почему мне кажется, что он делает это от чистого сердца? Может, я просто хочу так думать? Да, верно. Это только мое воображение. Ведь понять, что он чувствует на самом деле не по силам даже самому дьяволу. Но почему же я так сильно тянусь к его теплу? Неужели мне настолько сильно необходимо его внимание? С каких это пор? А как же та ледяная стена, что окружала нас и не давала общаться? Из бурного потока размышлений меня выдернул проницательный взгляд блондина, видимо, пытавшегося прочитать мои мысли. Интересно, может он и в самом деле умеет их читать? - Ну, раз ты не хочешь... - Вздохнув и сделав вид, что не заметил моей отстранённости, Джек приподнялся с кровати, направляясь в сторону дальнего столика, беря с него, какой-то раствор, который, видимо, уже успел заварить за время моей отключки. - Тебе следует принять эту настойку, фармацевт подтвердил мое предположение о том, что у тебя сильное переутомление, а эта трава поможет расслабиться и быстро поставит тебя на ноги. За работу не беспокойся, у нас достаточно денег, чтобы пару деньков посидеть дома. Последние слова были произнесены с более широкой улыбкой, после чего Джек направился ко мне с кружкой травяной настойки в руках, и я осторожно начала приподниматься с места. Упоминание о каторжной работе не повышало желания выздороветь, но с другой стороны побуждало к этому, ведь стоило мне только представить, как Джек вернется в ту подворотню, как сердце обливалось кровью, расшатывая мое внутреннее равновесие. Пусть лучше я работаю, чем он. Однако, нужно гнать прочь ненужные мысли, думать об этом сейчас не лучшая идея. Опираясь руками о жестковатый матрас, я применила небольшое усилие, подтягивая свое тело к верху, и постепенно приняла сидячие положение. Голова сразу же стала тяжелой, словно моя шея вдруг стала тонкой веревочкой, неспособной ее удержать, в связи с чем, пришлось прислониться к резному изголовью кровати, облокачиваясь об него, не давая изнеможению себя завалить. Одеяло при этом действии сползло прямиком к талии, показывая мне, что верхнее платье, в котором я вернулась с работы, таинственным образом исчезло, и сейчас на мне остался лишь тонкий хлопковый лиф, поверх которого был надет плохо зашнурованный корсет. - Джек... - Непонимающе протянула я, приподняв край одеяла и обнаружив, что мои туфли так же были сняты, а ноги закрывали лишь две нижние юбки, что одевались под низ платья, вместо длинной сорочки. Подняв на Безариуса глаза, я обнаружила на его лице улыбку невинного младенца, словно он понятия не имел, куда исчезла моя верхняя одежда. Как он вообще умудрился раздеть меня в лежачем положении? Хотя, о чем я думаю - раздевать женщин - его прямая профессиональная обязанность. Что ж... Даже не знаю, что и думать. - Я не мог позволить тебе заснуть в намокшем платье, иначе бы ты точно заболела. Извини... - Повел плечами блондин, легко отвечая на мои немые вопросы и протягивая кружку с приятно пахнущим травяным напитком. Я лишь одарила его строгим, но довольно безынтересным взглядом, махнув рукой на эту проблему и беря кружку из его рук. Мое здоровье сейчас гораздо важнее, чем это происшествие. Интересно, а как бы отреагировала другая девушка на моем месте? Не показалось ли ему странным то, что я так спокойно нахожусь перед его глазами в одном нижнем белье? А хотя... О чем я вообще? Какое, к черту, нижнее белье? То, во что я была сейчас одета, для меня не являлось чем-то постыдным - для девушки моего века, это так называемое, нижнее белье, являлось даже слишком закрытым! Хоть в церковь в нём иди, никто тебе и слова не скажет. Но вот для восемнадцатого века подобное поведение считалось распутным... Да и плевать. Какая мне вообще разница, что Джек думает обо мне? Странные мысли. И странные вопросы. В моей голове им делать нечего. Разозлившись на саму себя, я принялась с жадностью поглощать напиток, давая себе мысленный зарок не думать о посторонних вещах. Лекарство оказалось на удивление приятным и мягким на вкус, не раздражающим нёбо, что пробудило жажду в глубине глотки, так отчаянно просящую себя залить. Я и не замечала до этого момента, как сильно хотела пить, во рту была настоящая пустыня, которую сейчас я обильно убивала напитком, с наслаждением смакуя каждую каплю, ощущая, как он спешно проливается в горле, оседая где-то в желудке. На языке остался приятный горьковатый привкус, когда я отняла кружку от своих губ, возвращая ее обратно Безариусу, всё это время, как тень стоявшему возле кровати. Его глаза довольно прищурились, а после он еле слышно усмехнулся, улыбнувшись одними уголками губ. Я совсем не поняла к чему это было, поэтому молча проигнорировала, решив, что раз уж дьяволу не разобраться в его мыслях, то почему это должно получиться у меня. Как только он вернулся обратно к столу, я вновь принялась опускаться на подушки, размышляя над тем, что я буду делать, когда через пять-шесть дней деньги закончатся, а я не успею прийти в норму. Может мне всё-таки рассказать Баскервилям правду? Прийти к ним в замок, сказать, мол, так и так: я - из будущего. Можно пожить у вас буквально полгодика? Вы же мои предки, а значит, почти родственники. Наверное, мне даже удастся увидеться с Лейси, интересно мы бы с ней поладили? А какой характер носит нынешний Глен? И сколько ему лет? Поверил бы он в мою историю или просто вытолкнул за порог? Улыбнувшись подобным мыслям, я обреченно вздохнула, понимая, что этот план попросту не осуществим, я знала про его глупость и нелогичность, но я всё равно мечтала воплотить его в жизнь. А ведь это создаст еще больший исторический коллапс, чем даже моя встреча с Безариусом. Я ни на секунду не забывала про тяжесть ответственности перед будущим, о котором волновался и мой дядя, а потому, он пришел к выводу, что его исследования и выведенный из них метод перемещения во времени, никогда не будет использоваться. Даже им самим. И путешествовать во времени он никогда никому не позволит. Зачем же он тогда всё это исследовал? Ответ прост: он лишь хотел удовлетворить свой интерес, как ученого, хотел оставить что-то важное после себя; сделать что-то по-настоящему ценное для всей нашей семьи. И когда он добился своей цели, то успокоился, решая более не вмешиваться в систему опасного измерения. Как представлю, что он сделает со мной, когда я вернусь домой, аж страшно становиться, наверняка буду сидеть дома до конца своих дней, без всякого права вновь приблизиться к Бездне. Взгляд его алых глаз, порой бывает убийственным, заставляющим бояться их обладателя. И да, у моего дяди глаза именно красного цвета, что здорово рвало всяческие шаблоны касательно древнего закона об истреблении и преследование красноглазых людей. Народ до сих пор не верил, что подобное реально возможно. Впервые за всю историю существования семьи Баскервиль, глава дома, Глен–является ребенком приносящим несчастье. Таких детей еще в этом столетии сбрасывали в Бездну, лишая шанса на перерождение. Необъяснимо, но факт. Так что выкуси мир! Меня это здорово забавляло. А, к слову о красном... Чувствуя, как к горлу подкатил тугой ком страха, я вдруг вспомнила об одном важном, но крайне неприятном женском явлении... Месячные. Их не было. Чёрт. Не может быть… Почему их не было? Глаза моментально расширились, становясь похожие на большие монеты, я чувствовала, как сердце стремительно набирает обороты, бросая меня в пучину тревожных размышлений и опасений за собственное здоровье. Нет, конечно, я не была беременна, ведь связей с мужчинами у меня не было уже больше двух лет, с тех пор, как я рассталась со своим последним парнем, я больше ни с кем не встречалась. Так что логичнее было предположить, что это просто какой-то гормональный сбой. Но разве это повод, чтобы прекратить волноваться? В этих вопросах, я разбиралась крайне плохо, но подозревала, что на это могло повлиять как раз мое переутомление, а значит, без последствий это не пройдет. Не люблю гинекологов, никогда не любила, а в этом столетии вообще придется идти не пойми к кому! Еще и деньги лишние тратить! Да и вряд ли здесь существует врач с таким названием, но как же он тогда здесь назывался? Повитуха? Дамский доктор? Или как? Волнение не хотело меня отпускать, ведь лучше бы я тридцать раз заболела бронхитом, чем имела проблемы в этой области. При мыслях о гормональном сбое, меня бросило в нервную дрожь, да в такую, что даже зубы свело. - Гребаные месячные, почему вас нет!? - Досадно прошептала я, сжимая в кулаках одеяло, и принимаясь мысленно себя успокаивать. Закон подлости, как-никак, я должна была догадаться! Когда их не ждешь, они всегда приходят, например, в момент, когда собираешься на пляж или покататься на водяных горках, а вот именно сейчас, когда мне нельзя было заболевать, они вдруг решили не прийти, заставляя пугаться причины их отсутствия. - Лиэль, ты ждешь ребенка? - Вдруг услышала я ровный голос Джека, слегка напряженный, но с ноткой удивления в поставленном вопросе. Меня едва не передернуло на месте, когда я осознала, что он слышал меня, отчего вдоль позвоночника потянулся холодная вереница мурашек, заставляющая пристыдиться. Вот же дура! Это же надо было такое вслух ляпнуть! Мой мозг заработал в лихорадочном режиме, пытаясь придумать грамотный ответ на вопрос Безариуса, которой поставил меня в не очень приятное положение. Возможно, работая в кругу женщин, тем более шлюх, его не смущали подобные разговоры, ведь у тех, наверняка, были проблемы по хлеще гормонального сбоя. Но всё равно, знать о моем состоянии ему не стояло, он, как-никак, парень, а потому заставлял смущаться. Чувство неловкости,сковало мое тело по рукам и ногам, однако пауза затягивалась, нужно было срочно что-то отвечать и скорее забыть этот кошмар спасительным сном. Нервно вздохнув и постаравшись унять бешеные ритмы смущенного сердца, я попыталась сделать свой голос более безразличным, дабы не выдавать своих истинных эмоции и мыслей по этому поводу: - Нет. Наверно, это просто сбой в гормональной системе. Вот и всё. - Сухо бросила я, озлобленно стискивая собственные зубы и надеясь, что Безариус не станет развивать эту тему. Надеюсь, я нормально ответила? Как же хорошо, что в комнате зиял спасительный полумрак, и Джек не мог разглядеть в нем смущение моего лица, ведь так неловко мне еще никогда не было. Вроде бы ничего криминального не случилось, ведь, как говориться, что естественно, то не сверхъестественно. Но перед этим человеком говорить о подобном мне не хотелось. Я не застенчивый человек, но мне все равно было стыдно. Вслушавшись в звеневшую в ушах тишину, мне показалось, что с момента моего ответа прошла целая вечность, но на деле, Джек лишь успел сделать один шаг вперед и переспросить меня еще раз, за что я готова была его просто убить: - Ты уверена? - Голос тихий и осторожный, кажется, его немного встревожила данная тема, и мне вдруг стало интересно, а как бы он среагировал, будь я на самом деле беременна. Тьфу,тьфу, тьфу. Не дай Боже! - Уверена. От кого мне вообще быть беременной? У меня нет ни мужа, ни любовника, так что просто забудь об этом. Я удивилась, когда услышала, как мой собственный голос стал сочиться непривычным для меня льдом. Ни уверенностью, ни безразличием, а именно льдом. Словно я давно смерилась со своим одиночество, хотя на деле это было далеко не так, но мой ответ прозвучал упрямо, даже озлобленно, и я сама задала себе вопрос: почему? Почему после расставания с последним парнем я так себе никого и не нашла, может я просто еще не оправилась? Сознание кричало о том, что думать об этом сейчас не время, и так забот хватает, но мысли отчего-то упрямо долбили черепную коробку, не желая куда-либо исчезать. Опять же из состояния задумчивости меня вновь вывел голос Безариуса, с усмешкой произнеся: - Необычно. - После этого, он чуть слышно рассмеялся, и в этом смехе скользила яркая доля удивления, словно мой ответ позабавил его или же он не оправдал какие-то ранее сделанные им выводы. Я напряглась, не зная толком как воспринимать этот смех, должно быть, ему кажется странным, что немолодая девушка - по меркам его времени немолодая - живущая одна, без какой-либо защиты, до сих пор не приковала к себе внимания какого-нибудь мужчины. Вот только он не знал всей правды, а я не думала рассказывать, так что пусть думает, что хочет, хотя на самом деле, мне стало немного обидно, что возможно я его разочаровала. Но ведь я опять обманываю себя - ему нет до меня дела. Я была для него никем! Никем! Так что, не всё ли равно, какие выводы он там построил у себя в голове, гадая над моей личностью? - Это потому что я старая? - Неожиданно для своих мыслей, упрямо высказала я, не желая оставлять вывод блондина без ответа. Вдруг он подумал, что у меня нет мужика из-за возраста? Я же не говорила, сколько мне лет, а значит, он вполне мог такое подумать! Не знаю, что со мной происходило, но сознание отчего-то пустело, выталкивая из головы все ранее мучившие меня страхи. На душе медленно, но верно, расстилался странный покой, придавая мне немного физических сил, но по-прежнему не лишая желания выспаться. Конечности приятно немели, пошевелив пальцами, я почувствовала, как руки сталь слегка неметь, и край одеяла, ранее сжимавшийся пальцами, был выпущен из ладоней. Я расслаблялась, постепенно, не спеша, но расслаблялась. Голова становилась легкой, а пьянящий дурман в сердце не позволял негативным эмоциям брать надо мной верх. Меня куда-то уносило, почти не заметно, но я знала, что что-то не так. Я будто находилась под действием какого-то алкогольного напитка, ведь в последний раз нечто подобное я испытывала только после бокала выпитого вина. Только я уже давно не выпивала спиртного. Но, думаю, виной этому состоянию было лекарство, которое я приняла, но из чего же оно было сварено, если спустя несколько минут мне стало настолько хорошо? Ай, ладно. Думаю, героина там точно не было. На остальное плевать. Надеюсь, к утру это пройдет. - Прости, что? - Недоуменно переспросил Безариус, подходя ближе и ,кажется, закончив уборку лекарств на столе. Я не знала, что ему ответить, стоило просто заткнуться, ведь в эйфории странных чувств, я могла с легкостью наговорить ему разного бреда, да такого, что потом будет стыдно смотреть в глаза. А мне этого не нужно. - Ничего. Давай спать. - Сухо и лаконично. Надеюсь, он правильно меня поймет. Собравшись с силами, я поспешила перевернуться на бок, чтобы, когда он ляжет, не смотреть в его сторону. В комнате сделалось еще холоднее, и я вновь натянула одеяло до самого подбородка, стараясь спрятаться от юрких сквозняков, сочившихся в этой комнате изо всех щелей. На душе хоть и расстилался покой, но разумом я понимала, что что-то все ровно меня гложет! Я ощущала себя, как не в своей тарелке, чувствуя странное тепло внутри грудной клетки. - Лия, что за глупости тревожат твой ум? С чего бы тебе думать о подобном? - Тон его голоса переполняло веселье, он легкой походкой двинулся в мою сторону, беря одну из свечей стоящую возле кровати, задувая её, погружая комнату в еще больший мрак. Надеюсь, он помнит, что я никогда не задуваю все свечи полностью, а оставляю одну сгорать до утра из-за непонятного страха перед темнотой. - Сколько тебе лет? Восемнадцать? - Решил поинтересоваться Безариус, видимо, не оставляя надежды докопаться до истинной причины моего странного поведения. Хотя даже я сама не знала, что именно сподвигло меня на этот разговор. Но может его стоит продолжить? Тогда он и успокоиться? Нервно вздохнув, я бросила на Джека задумчивый взгляд, наблюдая, как он задувает вторую свечу, находясь уже по правую стороны от кровати и с улыбкой смотрящий в мои глаза. Одно легкое дуновение и живое трепещущее пламя гаснет, оставляя после себя лишь тонкую дымку гари, неспешно струящуюся к потолку. Воздух сразу же наполнился ароматом паленого воска, что опять же показалось мне очень приятным, и я с упоением втянула этот запах поглубже в легкие, решая продолжить этот странный разговор. - А тебе? – В свою очередь решила поинтересоваться я, старательно напрягая зрение, но подсознательно знала, что Джек увидит меня, как бы темно не сделалось. Он словно привык ко всякого рода тьме, как душевной, так и к физической. Мне он с первого дня показался лучиком света, воюющим с темнотой, вот только я не знала, что этот луч света берет начало из самого темного дна пропасти, куда он старательно пытался не угодить, но угодит из-за неправильно растолкованного желания Лейси. Безумец... Безумец и глупец. - Семнадцать. - Бархатно рассмеявшись, Джек плавно переместился к дальним углам, одним лишь туманным силуэтом мелькая где-то в поле моего зрения. По телу пробежали мурашки от столь приятного и немного отрешенного смеха, что заставило меня в который раз поёжиться, сильнее натягивая одеяло. Семнадцать. Ему семнадцать лет, я даже представить себе не могла, что ему так мало! Он был высоким стройным юношей, наверно поэтому мне было сложно догадаться о его истинном возрасте, но от услышанной информации мне сделалось еще более неловко, ведь, как оказалось, я была старше его на три года... Мне показалось странным быть старше парня, с которым живешь под одной крышей, особенно, когда его возраст никак не соответствует наружности. Я вдруг действительно почувствовала себя старой. На полном серьёзе! И это при том условии, что Джек был по факту старше меня почти на двести с лишним лет! - Мне двадцать... - Честно призналась я, чувствуя нарастающее волнение и замечая, что оно начинает приносить мне странное удовольствие. Джек, услышав эту информацию, застыл на месте, так и не затушив очередную свечку, оставаясь стоять с ней в руках, будто приклеенный. Его реакция породила еще больше нервного напряжения, заставляя руки нервно сжаться в кулаки и чувствовать, как ослабшие пальцы стало ломать под напором раскаленных эмоций. О чем он сейчас думает? Неужели разница в три года настолько велика в этом времени? На его фоне, должно быть, я слишком взрослая, и вообще, наверно он думает сейчас, как бы меня не обидеть. Черт. Не стоило вообще касаться темы возраста... Ну что я за дура! Но мое напряжение в один миг сменилось смятением, ведь в следующую секунду Безариус позволил себе рассмеяться, да так звонко, что у меня невольно заложило в ушах. Свечка в его руках стала отбрасывать на потолок дрожащие черные узоры, пока его рука не опустила ее обратно на комод. Меня передернуло, ведь я понятия не имела, что именно сейчас чувствую. Это и удивление, и негодование, но ярче всего я ощущала интерес, который заставлял меня озлобленно сощурить глаза, прожигая блондина на месте. Втянув в грудную клетку тяжелый воздух, я обиженно надула губы, скрещивая руки на груди и внимательно следя за смеющимся лицом этой проститутки. Какого черта он смеется? - Прости...- Сквозь поток льющегося смеха, мягко улыбнулся блондин, вскидывая руки, как бы говоря, что он сдается и готов к мирным переговорам. Его золотистые волосы слегка растрепались, некоторые пряди, как я успела заметить, были длиннее других, что рождало видимость причудливой симметрии, что ужасно подходило к его мраморному лицу. Кто его стриг мне интересно? - Не подумай ничего плохого, просто, когда ты назвала себя старой, это выглядело так, будто тебе давно перевалило за сорок, но тебе всего двадцать! Ты еще очень молодая девушка и будешь оставаться такой, как минимум лет пять. - Пояснил златовласый причину своего веселья, заставляя ощутить облегчение и одновременно легкую пелену стыда. Должно быть, я и в самом деле была слишком самокритичной и неправильно растолковала значение возраста в этом времени. Но приятно было узнать, что я была не права... Лицо Безариуса всё ещё светилось улыбкой, однако он быстро смог взять себя в руки, возвращаясь к своему прерванному занятию - задуванию свечей. Я же почувствовала приятный укол в своем сердце, его слова действительно успокоили меня, и мой некогда хмурый взгляд сделался спокойным, рождая в глубине души теплый штиль умиротворения. Пальцы больше не ломало, руки вновь расслабились, отдавая мое тело во власть приятного изнеможения. А ведь виной этому был тот проклятый напиток, что по-прежнему вызывал во мне странные ощущения, покрывая румянцем бледные щеки и даря приливы тепла в тяжело вздувающейся груди. Дышать и впрямь стало тяжеловато, не знаю почему, но мои руки самим собой потянулись к шнуровке корсета, ослабляя ленты до придела возможного. Внезапно все вокруг показалась мне таким незначительным, таким мелочным и искусственным, что я беззвучно усмехнулась, подумав о том, что забыться на время мне действительно не помешает. Слишком многое я взвалила на себя, нервная система, попросту не выдерживала, а потому, необходимо, хотя бы на краткий срок абстрагироваться от реальности, дабы восстановить прежнее восприятие мира. Всё будет хорошо... Я чувствовала, что присутствие Джека рядом, теплая постель и забота обязательно сделают свое дело. Прикрыв глаза, я погрузилась в приятную негу спокойствия, послав всех и вся куда подальше, и стараясь дать волю эмоциям, которые я так долго сдерживала в себе. Тонкий запах лаванды, которой была набита моя подушка, заставлял сердце биться быстрее, мне хотелось запомнить этот запах, вдыхать его, как можно глубже, до самой глубины легких. Сейчас всё казалось правильным, таким, каким нужно. Даже Джек, задувший, наконец, последнюю свечу, казался мне тем, с кем я и должна была встретиться. Он подошел к моей кровати с последней тоненькой свечкой в руках, осторожно опуская ее на прикроватную тумбочку, чтобы не потревожить меня. Наверно, он подумал, что я заснула, но это было не так... Он всё-таки помнил, что я никогда не задуваю все свечи до конца. Что ж... Мне льстила его внимательность. Чувствуя, как его рука осторожно коснулась соседней подушки, принимаясь медленно приподнимать ее с постели, я резко распахнула глаза, едва уловив очертания его лица в резко потемневшей комнате. - Что ты делаешь? - Почти шепотом спросила я, почему-то считая, что разговаривать в темноте нужно непременно тихо, дабы не нарушать воцарившийся ночной покой. Дыхание Безариуса тоже стало тяжелым, он дышал через рот, а еще я слышала, как шелестит ткань его одежды, и как от его тела веяло прохладной. Совсем заморозил себя, идиот. - Тише-тише... Спи. Я просто возьму подушку и пойду, лягу в гостиной. Увидимся утром, Лия. - Его голос тоже опустился до шепота, а рука вновь потянулась к подушке, но я быстро среагировала и перехватила его запястье, заставив остановиться. От напряжения в глазах стали болеть веки, но я продолжала щуриться, выхватывая из темноты очертания тонкой шеи и мерцающих изумрудных глаз. - Нет. Я не позволю тебе спать на холодном диване... Ты тоже болеешь, поэтому сегодня поспим вместе, вдвоем будет даже теплее. - Не знаю почему, но мое решение оставить Безариуса в своей постели вдруг показалось каким-то сомнительным, словно я предчувствовала, что это была плохая идея. Но в гостиной он лишь сильнее замёрзнет, станет кашлять и будет только хуже. Услышав мое заявление, Безариус заметно напрягся, на мгновенье впадая в ступор. Неужели мое предложение для такого, как он, являлось настолько ошеломляющим? Я думала, он давно привык засыпать в обществе разных девушек, а может даже и мужчин, так что я не могла понять, почему это предложение его так затормозило. Я почти не видела его лица, но спинным мозгом чуяла, как он слабо улыбнулся, потянув руку на себя и высвобождаясь из моей вялой хватки. Выпрямившись, блондин оставил подушку в покое, как-то странно цокая языком. - Ты... Уверена? - Вдруг вымолвил его упавший голос довольно серьезно, словно мое предложение и в самом деле казалось невероятно опасным. - Хочешь делить постель с таким, как я? Тебе... - Что ты несешь, Безариус? - Раздраженно прошипела я, совершенно не желая слушать никаких нотаций по этому поводу. Спать хотелось смертельно и меньше всего на свете я бы хотела тратить время на бессмысленные уговоры, которые с его образом мышления могли растянуться минут на двадцать. - Успокойся. В этом нет ничего такого, так что замолкни и ложись уже спать, пока совсем не закоченел. - Хмуро заключила я, в раздражении переворачиваясь на другой бок, тем самым давая понять, что разговор окончен и никаких отказов я не приму. Его рука, когда я ее держала, была чересчур холодной. Могла поклясться, что если бы не темнота, то я смогла бы увидеть даже пар, слетающий с его приоткрытых губ, как и с моих, но благо, я уже успела согреться, а теперь должна была согреть и его. Джек стоял молча, не предпринимая никаких действий еще несколько минут, но потом я услышала скрип пружин в матрасе, означающих, что он все-таки присел на кровать. Отлично, сразу бы так. Довольно улыбнувшись, я вновь прикрыла глаза, чувствуя, как раздражение отступало на второй план, возвращая меня назад в пучину покоя и безмятежности. Голова наливалась приятной истомой, и теперь я могла заснуть со спокойным сердцем, зная, что с Джеком ничего не случиться. Единственное, что мне немного сейчас мешало, это проклятущий корсет, который неприятно сползал с тела и был сильно распахнут. Однако снять его я не могла по этическим причинам, ведь тогда я останусь в одном хлопковом лифе, что сильно просвечивал, да и вообще лишние телодвижения казались мне пыткой, так что я упорно игнорировала это проблему. Наконец, всё затихло. Джек смог быстро улечься, кутаясь в теплое одеяло, что я ему любезно предоставила. На мгновенье наши руки слегка соприкоснулись, отчего по моему телу пронёсся ворох ледяных мурашек, табуном пробегая вдоль позвоночника. Неужели в комнате реально было настолько холодно!? Смерив дрожь в размякшем теле, я обхватила руками свое тело, поудобнее укладываясь в постели, жмуря глаза и стремительно засыпая, вслушиваясь в стук дождя за стеклом и в прерывистое дыхание лежащего под боком блондина.