Правдивая история Карабаса Барабаса (про Золотой Ключик).

Жизнь шла своим размеренной поступью по древней Италии. Рождались младенцы, улыбаясь и протягивая ручки к своим мамам, умирали старики, окружённые заботливой роднёй. В торговых рядах алчность и обман сталкивались с желанием сбить цену хозяйственной смекалкой. Солдаты маршировали на плацу, моряки на реях поднимали паруса. Кто – то женился в храме, кто-то вешал преступников на виселицах… Жизнь текла своим чередом, никто не обратил внимания, как в поместье появилась новая горничная, в Парму прибыла наглухо заколоченная повозка с осуждённым, в темнице одному заключённому увеличили паёк… Вот уже прошло две недели, как юная красотка Анна осваивала свою работу под чутким присмотром местного ловеласа. Шутки остальных работников и прислуги становились всё изысканней, хотя местами были и вполне пошлыми. Уже делались ставки, но раз за разом Абеле проигрывал бой! Новенькая девчёнка была мила с ним в общении. Он чувствовал, что его победа близка, но всякий раз она отказывала!!! Да что же такое?! Что происходит, что ему, самому знаменитому бабнику всех окрестностей, отказывают?! В терзаниях он пригласил на сеновал свою лучшую подружку с кухни. Но! Что может быть хуже плохого настроя?! Его ожидало фиаско от постоянных мыслей в голове и обидные смешки от подруги. За два дня эта история обрела такие подробности и детали, что уже ставки сделаны были на самого Абеле. Для определения победителя большая часть мужской компании прямиком отправилась в бордель. Кто-то говорил про честную игру? Походу предшествовал долгий рабочий день, вечерком зашёл Марко с парой бутылок вина, и проговорили по душам до поздней ночи. Точнее Марко оставил семена сомнения и вредных мыслей, а ранним утром была подана мысль нового спора. Конечно, к вечеру Абеле уже был уставший, вымотавшийся, полный сомнений и вскипающий от самых безобидных замечаний. Всё это привело к позорному фиаско, в результате которого Марко и ещё пара степенных мужчин получили весь выигрыш. Часов в десять вечера Анна понесла сеньору ужин. Это ей доверили в третий раз, и она уже хорошо знала, где кабинет её хозяина. Она уже успокоилась, работа была простой, хоть и требовала внимания. Её немного волновал вопрос, когда же случится то, зачем она здесь очутилась. Неопределённость сбивала ход её мыслей. В то же время всего несколько дней назад, когда Виолетта задержалась в городе, то именно её Марко позвал на кухню и вручил провизию для пары узников. Он проводил её в темницу, и там с замиранием сердца она увидела отца. Он пронзил её взглядом, но никто не сказал ни единого слова. В тот вечер она была подавлена, и в то же время надежда разгорелась с новой силой. Отец был жив, постепенно выздоравливал… Дойдя до кабинета, она собралась, выправила осанку, как учил педант Херхио, постучала и вкатила сервированный столик. - Ваш ужин, сеньор. Что – то ещё желаете? - Что-то шумно сегодня вечером было. Откуда люди возвращались в таком приподнятом настроении? – спросил граф, внутренне ухмыляясь ещё одной удачной комбинации. - Это вернулись мужчины, которые проверяли в городе хвастовство Абеле, – Анна почувствовала внутреннее удовлетворение. Ей не нравился этот молодой человек тем, что своим напором он мог порушить все её планы. - Тебе он совсем не понравился? - Для меня семья – это главное! Он… он ничего не мог мне дать. И становиться его очередной пылкой страстью на неделю я бы не стала даже при других обстоятельствах. - Очень разумный подход к жизни. Ты мне нравишься. С этими словами граф улыбнулся, подошёл к секретеру, достал бутылку ликёра и пару фужеров. - Предлагаю выпить за наше более близкое знакомство. «Вот сейчас всё и произойдёт» - подумала Анна - «Люди обсуждают сегодняшний день, никто не заметит, как я буду отсутствовать». Она тихо подошла и взяла второй бокал. Дзынь, по тиши кабинета прошёл мелодичный звон хрусталя. Она чуть - чуть улыбнулась своему хозяину и повторила его манёвр. Пригубив всего один глоток. Волна мягкого огня прокатилась от кончика языка, по горлу упала вниз. От выпитого у Анны проступил румянец на щеках и заблестели глаза. Граф улыбнулся и лёгким движением забрал бокал. Два изящных сосуда на столе добавляли игры света от двигающихся языков пламени свечей. Граф подошёл к молчащей Анне, взял руками за плечи и притянул к себе. Её шаг, сделанный под усилием властных рук, обрушил все границы сопротивления. Вот свершился первый поцелуй. Сердце застучало, как у маленького кролика, которого достали из клетки. Казалось, что губы обжигаются раз за разом, а в кровь вплеснули жидкий огонь. Как это совсем было недавно с ликёром. Вот уже она сама, повинуясь своей природе, нетерпеливо встречает губы, сдавливает их в поцелуе и … Язык? Он тоже может приносить удовольствие? «Так, так, так. Она всё поняла. Приступим.» - подумал граф и начал первый урок для Анны. Сначала он прильнул к нижней губе. Легче всего и больше ощущений. Чуть больше поверхность, чуть больше нервных окончаний. Дождался ответной реакции, закрепил эффект и навык ответной реакции. Теперь он с теми же намерениями переместился к верхней губе, чуть изменив наклон головы, давая юной девушке больше воздуха. Пара минут лёгкого танца и переплетения губ вызвали первые порывы страсти. Следующим был язык. Сначала им раздвинуть губы, и побороться с нежным розовым собратом. Затем, юркнув к себе, заманить на свою строну, и чуть сжав губами, раздразнить самым кончиком. У девушки даже дыхание прервалось от удивления! Волшебство этого вечера было мягко прервано самим графом. Он успокоил свои уста. Сделал мягкий, почти не слышимый шаг назад и освободил Анну из своих рук. В таком состоянии только сердце призывало к сознанию громкими и глубокими ударами. Она открыла глаза, не веря, что это можно было прекратить, сглотнула слюну и спросила: - Граф? - Сейчас и всегда в такие минуты – Торфилио. Я вижу тебе очень понравилось. Только надо закрыть дверь. Кстати, это рабочий кабинет. В спальне нам будет гораздо удобней. С этими словами сеньор улыбнулся. Достал из кармана ключ и запер дверь кабинета. Он вернулся к потрясённой девушке. Взял её за руку и пошёл к смежной двери в спальню. Она была освещена свечами, окна занавешены и вся обстановка… Вся обстановка была Анне знакома. Всё же она работала здесь, как и в других комнатах поместья горничной. Вот только сейчас ей казалось, что эта вся обстановка только для них двоих, и граф уже позаботился, чтобы этот вечер они провели наедине. «Какая она страстная девушка. Практически сразу стала отвечать на поцелуй. Так быстро учится и такая милая. Мне определённо повезло в этот раз» - размышлял граф, любуясь походкой Анны. Вот она подошла к кровати, повернулась и с вопросом взглянула Сантони в глаза. У графа в предвкушении появилось ещё пара мыслей: «Какая же она изящная. Вот теперь пора действовать и наслаждаться». Анна повернулась к Торфилио. Она понимала, что сейчас ей надо снять одежду. Но вдруг что-то должно быть ещё? Свой вопрос задать не решилась, да и не было в том нужды. Стоило ей посмотреть на графа, как тот улыбнулся своим мыслям, подошёл ближе и повторил тот волшебный поцелуй. Его руки прошлись по спине и завязкам, очередной вдох наполнился истомой и желанием. Сильные руки разошлись: одна опустилась на попу и сжала левую ягодицу, вторая поднялась с голове и легкими движениями растормошила волосы, подарив необычайные ощущения игривых пальчиков на затылке. Торфилио отстранился от Анны и лёгким движением указательного пальчика обнажил левое плечо у девушки, после чего принялся у себя развязывать галстук. Его новая любовница догадалась, что теперь наступила очередь разоблачаться от пут одежды. «Нужно будет ей подсказать, что движения должны быть чуточку мягче, так приятнее для мужского глаза» - подумалось графу, - «Да и выглядеть это будет элегантнее». Пока он думал о таких приятных мелочах и масляным взглядом покрывал девушку, она успела снять передник, облегчить тесёмки и шнурки, и вот уже её упругое тело призывало к себе. Он раздевался спокойно, показывая, что является хозяином положения, и демонстративно разглядывая её. Освободив себя от панталонов, он изящным движением откинул край покрывала на кровати, привлёк юную красавицу к себе и пошёл в страстную атаку. Теперь поцелую стали страстными и обжигающими, граф перешёл к шее, вернулся к губам и закрыл глаза поцелуями. Под чуткими руками опытного мужчины невинная девушка оказалась в плену ласки на мягкой кровати. Огоньки страсти зажигались по всему телу: лицо, шея, мочки ушей. Вот шустрый язык переместился к ямке над ключицей, и губы заскользили к левому плечу. Она закрыла глаза и наслаждалась, погружаясь в пучину сладострастия. Постепенно тело разгоралось сильней и сильней, с каждым разом увеличивая возбуждение. Некоторые поцелуи и прикосновения были особенно чувствительными. Они пробивали на дрожь или вызывали мурашки. Анна плыла по необычайным волнам удовольствия. Все мысли отступили, и в мозгу только загорались новые звёздочки желания. Граф Сантони был доволен каждой минутой. Его новая любовница отзывалась на каждое прикосновение губами. Она томно вздыхала, когда язык стал описывать круги и спирали вокруг сосков. А при переходе от левого соска в правому грудь устремилась к нему на встречу, желая ещё больше ласки. Неожиданно обнаружилось, что мочка уха и самый низ подмышечной впадины были очень чувствительными эрогенными зонами. От возбуждения соски налились кровью и стали тугими, устремившись вверх. Красочный румянец покрыл щёки и придавал дополнительное очарование девушке. На легкие поглаживания пальцев бархатистая кожа отвечала мурашками. Несколько поцелуев образовал дорожку от сосков к пупку. Проверив пальцами девичий кустик, он нашёл его очень увлажнённым. Пальцы левой руки стали играть на похотнике, а сам граф сместился вниз. Аккуратно раздвинув и приподняв бёдра, он направил свой возбуждённый половой член в девственное лоно и чуть – чуть утопил в нём головку. Анна почувствовала, как её первый мужчина приготовился войти в неё и открыла глаза. Толчок! Боль пронзила её и тут же ушла. Ещё толчок и ещё, ещё. Вот он уже полностью погрузился. От глаз побежали тихие слёзы, они как две капли росы устремились вниз. Но мужчина не позволил им упасть на подушку. Дойдя до самого конца он прильнул к ней и несколькими поцелуями вобрал в себя всю влагу. Снова поцелуи стали покрывать её глаза, уста и мочки ушей. Прикосновения губ к шеи, казалось хотели оживить дыхание, которое пару секунд назад затаилось в груди. И это удалось! Возбуждение с новой силой нахлынуло на Анну. Торфилио покрывал Анну поцелуями, вновь вызывая её возбуждение. Когда же очередной вдох был особенно глубоким, он, не прекращая целовать, сдвинулся чуть назад и вернулся. Так он покрывал стонущую девушку поцелуями и все больше и больше увеличивал амплитуду своих движений. Тесное влагалище невинной девушки сжимало изо всех сил. Но вот в ощущениях появились новые нотки. Внутри к тесноте прибавилась волнистая поверхность, и стало ещё тесней. Теперь каждое движение вперёд стало даваться с большим трудом. Граф сдерживался. Мысленно он ушёл в дальний поход, выпавшим жарким испытанием в его юности. Поднявшись на руках он вспоминал ту жаркую пустыню. Затем он опёрся на правую руку и, продолжая движения любви, большим пальцем левой руки стал стимулировать клитор. Размеренные движения корпуса и движения пальцем в такт принесли желаемый результат. Девушка стала выгибаться и пульсировать внутри. В этот момент он наклонился, руки оказались за её головой, удерживая её, и он стал с особенной яростью забивать в неё свой член. Спустя несколько секунд он подошёл к финалу и излился живительным семенем в её лоно. Огненный комок нервов наливался всё больше и больше, с каждым движением он стягивался в большой узел, и её мужчина ураганом наполнял бездонное море удовольствия. Вот произошёл взрыв, и она выгнулась дугой. Какое же это удовольствие! Как будто волна прибоя прошлась по всему телу. Сейчас она уже не могла сдержать крик и стон, когда эта лавина прошла насквозь. Анна приходило в себя медленно, в ушах стучало сердце, в груди стучало сердце. В груди сердце даже не стучало, оно вырывалось! И среди всех ощущений, среди вихрей чувств сладкие поцелуи проходили приятными розами в только зацветшем саду. Граф лёг рядом и что-то говорил. Можно было даже не слушать. Он улыбался и дарил комплименты, которые привлекали к себе внимание. Постепенно сознание вернулось в реальность. Чуток заныли ноги от непривычной позы. Немножко боли между ними напомнило, что теперь её жизнь окончательно изменилась. Она повернулась к графу. - Какие будут следующие распоряжения? - Куда ты так торопишься? Отдышись. Приди в себя. Возьми из - под себя полотенце и положи в корзинку под кроватью. Анна поднялась и увидела, под ней в несколько слоёв лежало полотенце, на котором расползлось алое пятно крови. Она аккуратно сложила полотенце и поместила его в корзинку под кровать. - А теперь ложись рядышком со мной. Я укрою нас и можно будет поспать. Все новые распоряжения будут утром. Сейчас стоит набраться сил. Девушка с удовольствием прилегла рядом. Её укрыло атласное покрывало и крепкие руки графа прижали к себе. Новая волна удовольствия, нет, удовлетворения прокатилась по ней. Сильный и властный мужчина согревал и обнимал. Дрёма быстро накатила на уставшее тело и сон закрыл глаза. Утро началось с щекотания груди и лёгких прикосновений к шее. Анна открыла глаза. Граф был в одежде, бодрый и улыбчивый. Он любовался ею. Казалось, он старался запомнить каждое движение, впитать каждый изгиб её тела. - Пора просыпаться, Анна. Наведёшь здесь порядок. Если кто будет спрашивать, отшутишься, что просто они не заметили, как рано ты приступила к работе. - Да, Сеньор. - Вот и умница… Марко сожжёт полотенце. Кстати. Вот выпей. Чуть горчит, но глотать можно. - Что это? - Этот отвар зовут «черепаший панцирь». Его так называют из-за того, что он также надёжно предотвращает беременность, как и настоящий панцирь защищает черепаху. Проследив, что бы Анна выпила всё до последней капли, Торфилио Сантони отправился в свой кабинет заниматься накопившимися делами. Анна подскочила и тут же присела на кровать. Сладко потянулась. Уж на пару минут у неё было время, раз граф так нежно и заботливо её разбудил. «Как он всё продумал. Даже такая малость, как кровь…»- подумала она, -«Что ж, пора приниматься за работу. Место здесь хорошее и лишние сплетни про то, что я стала его любовницей, будут только во вред. Здесь тоже он прав.».