Хруст костей

В промерзлом крошечном помещении стояла тишина. Разгоряченная, оголенная из-за разодранной пряжи спина прислонялась к железной стене. Повисшие тряпками руки кистями касались пола. Кожаная толстая лента на шее растерла кожу до красноты и сдавила горло. Девушка, открыв глаза, хмуро уставилась вперед: комната погрязла в темноте. Глубоко вздохнув, она подтянула ближе ноги и лбом уткнулась в колени. Резкая дрожь пробежала по ее телу. Девушка вспомнила червоточины, сильные руки на своей шее, удушающие ее, вспомнила вспышку в голове, сильное биение сердца, а также скрип двери и внезапный полет вниз: спина, грудь, ноги, голова отдавали болью из-за ушибов, полученных от ударов о ступеньки, а сумасшедшая центрифуга, смешавшая небо с землей, до сих пор мелькала перед глазами. Ей было страшно пошевелиться, страшно издавать какие-либо звуки, Фриск не хотела привлекать внимание, даже если находилась в помещении совсем одна. Приподняв голову, Фриск загнанно осмотрелась: справа от нее недвижимо повисла знакомая золотая звезда. Ее слабый свет падал на босые ноги, вырисовывая очертания длинной вьющейся цепи, свисающей с железного кольца ошейника. Девушка попыталась коснуться ее кончиками пальцев, но, сдвинув правую руку с места, Фриск ощутила резкую вспышку боли, волной охватившую ее тело. Не сдержав крик, она зажмурилась и сгорбилась. Приоткрыв заслезившиеся глаза, девушка перевела взгляд на руки: они были неестественно вывернуты, и сломанные кости оттопыривали кожу — казалось, что при малейшем движении она разорвется. Фриск обреченно уставилась на свои ноги. Что-то неестественно забурлило внутри нее, и она медленно замотала головой. Тяжелые слезы, застревая в ресницах, быстрыми влажными дорожками скатились по щекам. Ошейник натирал шею до жжения, но девушка уже не обращала внимание на боль. Жизненные обстоятельства несправедливо распоряжались ее судьбой, и Фриск уже устала с этим мириться. Шумно вдохнув воздух через нос, девушка попыталась успокоиться и взять себя в руки. Грудь медленно вздымалась, дыхание постепенно нормализовывалось; Фриск, не поднимая уголки губ, нервно усмехнулась. Послышался короткий щелчок, донесшийся откуда-то сверху. Девушка, опомнившись, быстро уткнулась переносицей в колени и обтерла мокрые щеки о грубую ткань штанов. Скрип железной двери невидимым лезвием полоснул уши. Фриск отчетливо расслышала размеренные шаги. Кто-то неторопливо спускался по лестнице, нарушая молчание комнаты гулким стуком ботинок. Фриск постаралась вглядеться в темноту, но ничего, кроме пустоты, не смогла увидеть. Стук стал тише и медленно проследовал вглубь комнаты. Девушка постаралась представить силуэт монстра и отследить его движения при помощи воображения. Внезапный грохот заставил ее сильнее вжаться в стену. Незваный гость начал рыться в чем-то и, найдя нужное, прервал шум, снова слившись с тишиной. Девушка внимательно смотрела прямо перед собой, сведя брови к переносице. Пронзительный лязг эхом разлетелся по комнате. У противоположной стены Фриск увидела ослепительные искры и темный высокий силуэт. Он прерывистыми движениями точил лезвие, быстро проводя точильным камнем по стали. Золотые огоньки, выскакивающие из-под инструмента, напоминали быстро угасающие звезды. Девушка, затаив дыхание, сопровождала их зарождение и исчезновение взглядом, старательно отгоняя ненужные мысли. Она думала о том, что все это ее вина. Если бы она сразу поняла, что тот страшный силуэт в лесу был реален, Фриск бы не попала в ловушку. Она добровольно наступила в капкан, теперь ей просто осталось дождаться финального удара охотника. Искры вспыхивали из-под инструмента, пока убийца не удовлетворился своей работой. Еще одна вспышка — он аккуратно отложил точильный камень в сторону. Темнота поглотила комнату. Фриск пытливо всматривалась в место, где несколько мгновений назад стоял сгорбленный силуэт скелета, но идеально наточенное лезвие мимолетно отразило свет звезды, ослепив девушку. Она зажмурилась, глаза защипало, и размеренные шаги возобновились и медленно приблизились к ней. Сердце ускорило свой темп, Фриск насильно раскрыла глаза и, игнорируя белые пятна, исподлобья уставилась вперед. Ей захотелось отвернуться, подняться на ноги и попытаться сбежать, она совершенно не была готова снова теряться в черных бездонных глазницах монстра, но что-то сдерживало ее; она чувствовала, что сможет принять удар на себя и стойко выстоять под гнетом его взгляда. Силуэт обрел свою форму и медленно вышел из темноты. Перед Фриск предстал скелет, пилящий ее холодным взглядом сверху вниз. Девушка вздрогнула и нервно сглотнула. Острые, как бритва, зубы слегка разомкнулись: скелет приоткрыл свой рот, не переставая улыбаться. Он присел на корточки и поставил левый локоть на колено, устало подперев подбородок рукой. Монстр, довольно осклабившись, продолжал пожирать ее взглядом: она не могла понять, куда именно он смотрел, но чувствовала, что взгляд был направлен на нее. Не желая проигрывать, она, прикусив верхнюю губу, беглым взглядом его оценила: кровь разводами впиталась в черную футболку, часть которой была скрыта под длинной, бордовой, рваной в некоторых местах курткой; на капюшоне черными пятнами выделялся смоляного цвета мех. Темно-синие хлопковые штаны с многочисленными складками, также потрепанные, к низу сужались — владелец заправил их в высокие зимние черные ботинки, по форме напоминающие резиновые. Фриск снова посмотрела на лицо монстра, не поднимая головы. На черепе с двух сторон торчали два костяных отростка. «Рога», — подумала Фриск, проскользнув взглядом по чужой переносице и застыв на заостренных зубах, похожих на акульи челюсти, окровавленные на концах. Его внешность ужасала. Монстр сильнее сгорбился и свободной рукой подхватил конец цепи. Перехватив его между пальцами, он оценивающе оглядел сначала «поводок», а потом и саму девушку, уставившись ей в глаза. Они метали взглядом молнии друг в друга, но страх испытывала только одна девушка. — Прямо как псина, — басом протянул скелет, прожигая Фриск взглядом. Девушка, не совладав с собой, нервно вздрогнула, но все равно продолжала смотреть в бесконечную глубину глазниц. Он резко потянул цепь на себя, и Фриск на секунду задохнулась, безмолвно раскрыв рот. Кожаный ошейник сильнее сдавил шею и заставил девушку податься телом вперед. Руки небрежно коснулись пола, из-за чего сломанные кости еще больше надавили на внутреннюю сторону кожи; девушка испытала нестерпимую боль, прикусив до крови язык. Неудобно согнувшись, Фриск сдалась и уставилась в пол, смаргивая очередную нахлынувшую порцию слез. — Верная. Могла попытаться сбежать, но в итоге ждала до конца, — Фриск передернуло от отвращения. Сплюнув на пол противную на вкус кровь, она сжала губы в тонкую полоску. Грудь тяжело вздымалась; к горлу подкатил ком, дышать стало вдвойне тяжелее. — На колени. Требовательный тон полоснул по ушам. Фриск стиснула зубы, ее лицо исказилось; девушку раздражало ощущать собственное бессилие и бесконечный страх, подступающий гигантскими ледяными волнами к сердцу. Ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Даже Чара не вызывал у нее такой реакции: пока мальчишка, несмотря на безмерную жажду крови, просто развлекался, монстр перед ней обладал тяжеленной аурой, от одной которой хотелось либо вздернуться, либо сбежать. Он точно знал, чего хочет, в его голове уже сформировался четкий план; разгадать его было невозможно, отчего становилось еще жутче. Для Фриск скелет был непредсказуемым, она не могла его прочитать. Понять, что у него было на уме. Путешествие в руинах далось ей тяжело, Чара поджидал на каждом углу, мучил ее и даже почти убил, и если уж сам рыжеволосый мальчишка опасался этого монстра и боялся его до панических вскриков, то Фриск даже не представляла, что ей предстояло испытать. Ощутив на себе груз унижения и беспрекословной покорности, она, мгновенно разгладив черты лица, подобрала под себя ноги, стараясь минимизировать движения руками. Взгляд заскользил по железному полу. Фриск совершенно не хотела смотреть на монстра, она была готова осматривать все, что угодно, максимально оттягивая момент пересечения их взглядов, но когтистые лапы схватили ее за подбородок и резко приподняли опущенную голову. Девушка снова затерялась во тьме пустых глазниц. Она внутренне удивилась отсутствию улыбки на черепе монстра: он выглядел очень серьезно, что вызвало у Фриск мурашки по коже. Он внимательно разглядывал ее черты лица, болезненно впившись кончиками острых когтистых пальцев в челюсть. Надавив сильнее, он небрежно расцарапал ей кожу; царапины быстро набухли, и кровь тонкими струйками стекла вниз, капнув на разорванный ворот синего свитера. Скрипнув зубами, девушка сощурилась, стерпела и лишь громко выдохнула через нос. Раскрыв глаза, она, нахмурившись, возобновила невербальный контакт, решительно всматриваясь в темноту чужих червоточин. На его лице проявилась хищная улыбка. Отпустив ее подбородок, монстр, внезапно потеряв всякий к ней интерес, потер большой палец об указательный, размазал капли крови и оценивающе их рассмотрел. — Чистая, — кратко подытожил он. Фриск, опустив голову, сохраняла молчание. Каждое его слово переворачивало что-то внутри нее. Она чувствовала и страх, и панику, и раздражение, но старательно сдерживала бурю эмоций, мысленно превращая их в толстый кокон невозмутимости. Фриск лихорадочно обдумывала его следующий шаг, но не успела: монстр, разжав кулак, выронил цепь, запрокинул ее голову назад, обхватив перетянутое ошейником горло, и другой рукой резко впился концами острых пальцев в левое плечо девушки. Рука дернулась, Фриск вскрикнула от резко нахлынувшей боли, попытавшись резко отвернуть голову, но костяная рука поймала ее в ловушку и помешала ей двигаться; острые когти глубоко и беспощадно вонзились в кожу. Девушка чувствовала, как разорвались ее мышцы, как обмякла ее левая рука, перестав поддаваться контролю; кровь стремительно вытекала из образовавшейся рваной раны, впитываясь в глубокую синеву свитера, который с каждым новым нападением превращался в свисающую с плеч грязную тряпку. Девушка дрожала всем телом, из глотки вырывались бурлящие вскрики. Слезы текли по щекам, скатываясь на подбородок. Глубокие царапины болезненно щипали, а кровь, усиливая свой поток, текла без остановки. Фриск ошарашенно перевела взгляд на рану: она зияла — от плеча до груди; ее будто прокололи пять сильно наточенных острия, каждый из которых проложил свою кривую дорожку к сердцу. Скелет, долго не томя, вырвал когти из плоти, отпустил тонкую шею и сдавил правое запястье Фриск. Девушка болезненно застонала, ударившись затылком о стену: одна из сломанных костей сместилась и принесла колоссальную боль. Фриск не знала, что с ней, она давно перестала контролировать ситуацию, потому что не успевала за маневрами монстра; боль вспышками глушила здравые мысли. Монстр насильно приложил ее ладонь к звезде. Тепло, исходящее из сосуда, медленно растеклось по пальцам, по руке, по груди — по всему телу. Непонимающая Фриск почувствовала внезапное облегчение, заменившее невыносимые страдания. Царапины на подбородке перестали щипать, девушка смогла опереться на левую руку, криво изогнувшись телом, и, что странно, резаная рана на плече начала быстро затягиваться: спустя несколько мгновений на ее месте остались лишь алые шрамы, доказывающие ее глубину. Мгновенный прилив сил удивил и одновременно напугал Фриск, ей сперло дыхание; она смотрела то на звезду, только что спасшую ее от смерти, то на скелета, который внимательно наблюдал за быстрым восстановлением его жертвы. — Так и знал, — гулко отчеканил он, мгновенно вывернув руку Фриск в локте. Боль ослепила девушку и создала очередную вспышку в голове, она, взвизгнув, попыталась вырваться, но только усугубила собственные мучения. Скелет вцепился мертвой хваткой в ее руку, и чем больше Фриск трепыхалась, тем сильнее ухудшалось ее состояние. Страх сдавливал в тисках сердце, кровь прилила к голове, пульсируя в висках. Девушка, окончательно осознав свое положение, уже не могла выдавливать из себя смелость, присматриваться к деталям, предугадывая непредсказуемое; она погрузилась в глубокое отчаяние с головой, и всплыть уже не могла. Переведя взор со звезды на чужое лицо, Фриск заметила, как стерлась зубастая улыбка с костяных уст, и его надменный, довольный взгляд сменился отвращением. Не произнеся ни слова, скелет рывком охватил голову Фриск руками, закрыв тыльными сторонами ладоней единственный источник света; надавив на уши, он грубо свернул ей шею одним резким движением. Сознание девушки мгновенно померкло; что-то хрустнуло, и Фриск провалилась в тягучую тьму, охватившую ее тело невидимыми лапами. Ее тянуло на дно. Чувство невесомости заполнило тело, и она, махая руками, чтобы удержаться «на плаву», не могла противостоять затягивающему ее вниз невидимому водовороту. Оставив попытки, Фриск вытянула руку вверх, надеясь, что кто-нибудь за нее ухватится и вытянет ее из этого безумия, но никто не пришел; спина больно ударилась о твердую поверхность, выбив из девушки дух. Она издала слабый хрип, не в состоянии открыть глаза. Притупленные чувства молниеносно обострились. Девушка почувствовала растекающийся по спине холод, медленно пробирающий до костей. Кисти рук плотно облегали и сдавливали железные оковы. Не успев отойти от внезапного погружения в темноту, девушка вновь слилась со мраком. Фриск разлепила ресницы и потерянно вгляделась в потолок. Коротенькие расплывчатые царапинки слились с бетонной серостью, жадно впитывающей слабый отсвет хрустальной звезды. Девушка через силу повернула голову вправо, пытаясь понять, что ограничивало ее движения. Нечеткость зрения мешала выцепить из темноты хотя бы очертания сдерживающих ее наручников. Вместо этого она краем глаза заметила нависающий над ней черный силуэт. Ледяные костяшки чужих пальцев внезапно охватили ее кисть и прижали ладонью к поверхности. Фриск в панике потянула руку на себя, но оковы, надежно прикрепленные к столу, не давали ей вырваться из когтистой хватки. Темный образ, окаймленный свечением хрусталя, быстро достал из внутренней части куртки чудаковатого вида инструмент. Стальной конец его ударился о кончик ее пальца и сжал свободный край ногтевой пластины. Брови Фриск стремительно поползли вверх, глаза расширились, и монстр, не жалея сил, рывком потянул инструмент на себя. Вспышка боли током пробежалась от руки по всему телу. Сдавленно вскрикнув, девушка ударилась затылком о твердую поверхность стола. Пронзительный писк оглушил ее; собственное прерывистое дыхание замерло. Когда скелет приоткрыл зубастый рот, девушка еле смогла расслышать его искаженный шумом голос: — Мерзкие полоумные твари, продлевающие свое жалкое существование пожиранием гнили… — зловеще протянул он, звуча будто через радио. Фриск слезящимися глазами взглянула на инструмент, в зубастом «клюве» которого остался ее окровавленный ноготь, оторванный вместе с кожей. Скелет растопырил ручки плоскогубцев; крошечная часть ее тела рухнула вниз, бесследно исчезнув в темноте. Инструмент быстро приблизился к новому пальцу. Девушка схватила воздух ртом, судорожно закашлявшись. Боль новой волной захлестнула ее сознание. — Уроды, возомнившие из себя невесть что, устанавливают собственные правила… Третий ноготь небрежно отбросили в сторону. Фриск забила ногами по столу, всячески изворачиваясь, но зафиксированная рука была не в ее власти; она не могла предотвратить собственные мучения, а скелет, словно одержимый, продолжал говорить, врезаясь словами в ее голову. — Думают, что могут позволить себе все, — монстр едко усмехнулся, ловко захватив новый палец. Он шел подряд, не обделяя вниманием ни один из них. Белая пелена застилала глаза, Фриск, охрипшая от вскриков, выдавила из себя болезненный стон, теряя ясность. Оголенная кожа набухала, кровь медленно стекала вниз, елозящие пальцы развозили ее по тусклой поцарапанной поверхности, рисуя ей, будто краской, кривые линии. — Разве им не нужен кто-то, кто вернет их с неба на землю? Последний ноготь был вырван. Девушка привстала на лопатки и выгнула спину. Глаза закатились, слезы медленно стекли по вискам и, ускоряясь, скатились в ушные раковины. Фриск не могла расслабить тело, ужасное жжение в пальцах подавало болезненные импульсы, обостряющие все чувства. В живот прилетел тяжелый удар: сильная рука прижала девушку к металлической поверхности. Спина хрустнула, но сил больше не было; раскрыв рот, Фриск издала немой крик, откинув назад голову. Она прикрыла мутные глаза; девушка взглядом скользнула по тусклой звезде, лицо ее исказилось безобразной гримасой. Огонь решимости затухал внутри нее. Она только сейчас в полной мере ощутила придавливавшую ее к земле безысходность. Секунды превратились в часы, часы — в вечность; Фриск, будто деревянная кукла, лежала в логове ядовитой змеи, правила которой были неоспоримы. Туман поглотил последний рассудок; повернув голову, она вжалась правой щекой в ледяной стол. Прямо перед ее лицом, будто в замедленном действии, рухнули окровавленные плоскогубцы, брызнув алыми каплями на бледную кожу. Изумленно выпучив глаза, Фриск мгновенно вынырнула из «лимба»: шум прекратился, страх сдавил горло. Сердце не унималось, девушка часто задышала, ей казалось, будто быстро бьющийся орган внутри ударялся о грудную клетку, отдаваясь в гортань. — Раз, — прошептал монстр, неестественно выгнув один из пальцев Фриск. Послышался пронзительный хруст. Девушка забилась на столе, словно рыба, умирающая от обезвоживания; изнутри вырвался крик. — Два, — чуть громче сказал он и взмахнул костяной рукой, сломав следующий палец. Фриск ударилась виском о плоскогубцы. — Три, — как-то нервно протянул он, не сдержав сумасшедший смешок. Девушка зажмурилась и пронзительно завопила, но это не помешало ему говорить. — Они страдают, молят о помощи, — его череп искривился в улыбке. Новый хруст — новые страдания, но Фриск отдавала последние силы в голосовые связки. Слезы вытекали из-под ресниц. — Какая редкостная мерзость! — зарычал он, потянув большой палец со всей силой на себя. Крик Фриск обратился в жалостливую хрипоту. — Зачем вообще нужна душа, если ей никто не пользуется? — насмешливо спросил он, протянув костяную руку в сторону стены. Схватившись за излюбленное оружие, он притянул его ближе к себе и обхватил пальцами. Мгновенно замахнувшись, он перерубил острием секиры кисть девушки, освободив ее таким образом от оков: одна часть руки осталась в них, из другой фонтаном брызнула кровь. Девушка сумасшедше забилась в судорогах. Она потеряла связь с реальностью, единственное, что для нее осталось, — едкая, невыносимая боль. Скелет ударил по столу, что-то громко щелкнуло; в темноте век девушка увидела яркие алые искры, холод обжег оголенные мышцы и кости. Девушка раскрыла глаза, судорожно пытаясь понять, где она, но перед собой она увидела слегка пожелтевший череп монстра, улыбающийся во все тридцать два заостренных зуба. Чужие окровавленные пальцы змеями обхватили шею и сдавили ее. Кислород перестал поступать в легкие. Фриск закряхтела и левой рукой вцепилась в его запястье, но костяной монстр даже не заметил сопротивления. — Теория ясна. Перейдем к практике? Он молниеносно поднял девушку в воздух, и она, крепче схватившись пальцами в костяную руку, затрепыхалась. Ноги забились в разные стороны, ударяясь то друг о друга, то о тело сумасшедшего, бледное лицо раскраснелось из-за нехватки воздуха, глаза будто вываливались из орбит, пока тело девушки не прибили со всей мощи к стене. Скелет засунул свободную руку во внутреннюю часть куртки, не отрывая своего взгляда от тела Фриск. Вытянув кончиками острых пальцев до боли знакомый для Фриск нож, он, перебрав его между костяшками, крепко схватился за рукоятку и вонзил острие в левую часть ключицы девушки, даже не замахиваясь. Он быстро провел им прямую линию до груди, не вытаскивая нож из кожи, пока Фриск отчаянно барабанила пятками по стене. Глубокий разрез ослабил хватку девушки, и вот пальцы разжались, а рука, обмякнув, ударилась о левый бок. Фриск не могла больше пытаться спастись от удушья. Она смотрела мутным взглядом в черные глазницы, видя в них свою скорую смерть. Окровавленное лезвие «вынырнуло» из груди и, взмыв вверх, воткнулось в левое плечо. Отведя руку, которая несколько мгновений назад управляла ножом, скелет растопырил и согнул пальцы. Страшные острые когти блеснули, отразив свет звезды. Они стремительно понеслись вперед и хватающим движением впились в грудь Фриск до самого основания. Череп перед ней поглотила темнота. Чувство невесомости снова охватило тело. Стена за ней исчезла; Фриск перенеслась в открытое черное пространство. Она прижала целые руки к груди. Разлепив губы, девушка растерянно уставилась в темноту. Она не почувствовала сердцебиения, внутри ощущалась отвратительная пустота вперемешку со жгучей болью. Ее действительно будто лишили души; вырвали сердце из груди, сжали, сдавили его, а после со всей силой бросили на пол, впечатав в него орган кровавой кляксой. Она перевела взгляд на левую часть своей груди: от нее оторвали гигантский неаккуратный кусок, вместо которого образовалось что-то новое, похожее на черную дыру. Тьма внутри нее расползалась, будто зараза, и она чувствовала ее могильный холод, омертвляющий тело. Жжение усилилось. Фриск, зажмурившись и сжавшись в комок, сильнее надавила руками на грудь. Боль не унималась. Что-то внутри нее отчаянно боролось за жизнь, несмотря на ее смерть. Оно рывками разрасталась, заполняя пустоту, пока со всей мощи не ударилось о ребра. Девушка открыла глаза, испугавшись громкого удара: внутри нее медленно забилось сердце, и Фриск с непривычки слышала каждый его стук. Она вжалась спиной в стену, глубоко вдыхая и выдыхая. Орган размеренно бился, разгоняя холод теплым потоком крови. Девушка подняла дрожащие руки и протерла глаза. Больше ничто не ограничивало ее движения, в кои-то веки она почувствовала себя свободной, но так ли это было? Фриск не понимала, находилась она еще там, в темноте, означающей ее смерть, или снова возродилась от звезды. Фриск уловила тихое ненавязчивое шипение впереди себя. Подобный звук она слышала, когда сидела в воспитательской комнате, теребя в руках крошечные песочные часы. Тетушка Юнг дала с ними поиграть, когда ей нужно было срочно отойти по делам. Жжение в груди постепенно сходило на нет, девушка, слабо приподняв уголки губ, отвела от лица руки и тронула левую часть груди — она была целая и невредимая. Это успокаивало. Сердце продолжало размеренно биться, не предвещая никакой опасности. Затуманенный разум воспринимал только слабый стук. Все, о чем думала девушка, крутилось вокруг собственной души, которая наконец-таки вернулась в тело. Ноги немного троились в глазах; к подобным скачкам — из живых в мертвые и наоборот — жизнь не готовила. Шипение усилилось, будто отверстие песочных часов на мгновение увеличилось, и снова утихло. Фриск задумчиво взглянула вперед и сощурилась, присмотревшись к полу: перед ней оказался знакомый стол, под которым образовалась горстка пепла. Серая масса сливалась с полом, из песка превращаясь в ничто. Воспоминания вернулись в пустую голову. Сердце пропустило удар, девушке перехватило дыхание. Она увидела несколько сыплющихся сверху дорожек. Чем выше девушка поднимала голову, тем быстрее ненавязчивое постукивание в висках перерастало в громкие удары по жестяной тарелке. С края стола свисали длинные ноги. Фриск, подняв брови, взглянула на сидящего, ощутив нарастающую головную боль. Она отчетливо слышала сердцебиение и чувствовала дрожь в теле из-за каждого нового удара. Оно звучало так громко, будто рядом с ней подвесили за ниточки еще органы, которые отчаянно бились, пытаясь сорваться с привязи. Скелет, непринужденно усевшись на металлической поверхности, смотрел на свою ладонь: дымного цвета частицы просачивались сквозь его костяные пальцы и плавно сыпались вниз, немного разлетаясь в разные стороны. В сознании возникло воспоминание черноснежной бури. Стук убыстрялся, страшный образ перед девушкой будто являлся главным его топливом, которое стимулировало внутренний источник работать быстрее. Фриск нервно подалась телом чуть вперед, впившись взглядом в предмет, который он так тщательно рассматривал. Девушка не поверила собственным глазам. Она резко выдохнула и вдавилась в стену за собой. Что-то внутри протяжно лопнуло и смолистой жидкостью стекло вниз по стенкам. Финальный стук желанного сердца громко раздался в ушах, ударив по перепонкам. Настала кромешная тишина. Слышалось только тихое шипение стекающего серого песка. Темно-алый орган, напоминающий сердце, рассыпался на пепел в его руках. Девушка побледнела. Дотронувшись дрожащими руками до собственной груди, она начала судорожно ощупывать ее. Фриск пыталась почувствовать стук, ощутить сердцебиение, которое так резко оборвалось, но страшная пустота, разверзнувшаяся внутри, заполнила тело. Сердце будто остановилось. Сердца будто никогда и не было. Тепло, не так давно согревавшее ее, резко обратилось в холод. Чувства страха и ужаса же никуда не исчезли. Фриск почувствовала себя никем. Пустышкой. У нее будто отняли самое заветное, что у нее было. Шипение прекратилось. Ей показалось, что она оглохла. Страх завладел сознанием. Она окончательно перестала понимать, где реальность. Вдруг это тоже сон? Вдруг она еще находилась во тьме собственной смерти? Вдруг скелет тоже может оказаться там? Видение это или реальность? — Да кто ты такой?! — не удержалась Фриск, рявкнув в тишину. Крикливый голос девушки эхом разлетелся по комнате, пока его не поглотили голые железные стены. Скелет, резко изменившись в черепе, повернул к ней голову и хищно оскалился. Девушка взглянула в его глазницы. В них она увидела помехи, как на экране старого телевизора. Его лицо страшно искривилось, из глаз потекла смоляная жидкость, брызнувшая на костяные ладони. Капли прожгли пепельное сердце, ядовитыми лезвиями разрубив его на части. Рот монстра был весь перепачкан в крови. Девушка будто приблизилась к нему вплотную. Она увидела собственными глазами, как он впился заостренными концами зубов в ее плоть, отодрав гигантский кусок. Она почувствовала, как его когтистые руки копошились в ее теле. Глаза покрылись белой пеленой, девушка панически вскрикнула и отвернулась от скелета, спрятавшись за руками. Фриск искоса взглянула на него еще раз: с его черепа стерлась улыбка, а во взгляде читалась чистая ненависть. Ничего из того, что увидела девушка ранее, не было. Сознание сыграло с ней злую шутку. Орган развалился на его ладонях, окончательно превратившийся в горсть пепла, и монстр сжал руки в кулаки. Ловко спрыгнув со стола, он вразвалку пошел в ее сторону, на лету рассыпая остатки серого песка. Фриск спрятала лицо в коленях. Она чувствовала, что зря подала голос. Страх давно разъел все внутренности и разросся по всему телу опухолью. Сердце молчало. Фриск чувствовала себя живым мертвецом. Скелет остановился рядом с Фриск. Девушка, сражаясь с ужасом, молча ждала новую страшную смерть. Она вздрогнула, почувствовав его пальцы, расползающиеся по макушке и зарывающиеся в волосы. Он резко сжал локоны и потянул их на себя, оторвав Фриск от собственных коленей. Она болезненно застонала, а скелет, скривившись от омерзения, со всей силой бросил Фриск вперед. Девушка рухнула на живот, отлетев к ножкам металлического стола. Кольцо на ошейнике, который по ощущениям уже стал частью ее кожи, болезненно вдавилось в шею. Фриск раскрыла рот, не в состоянии вдохнуть. Она почувствовала, как грубый нос зимнего ботинка подцепил ее бок и перевернул девушку на спину. Она стеклянным взглядом уставилась в потолок, прерывисто кашляя, пока вид не загородил скелет, переступивший одной ногой ее тело. Он, испепеляя ее черными глазницами сверху вниз, зловеще ухмыляясь, встал на колени, надавив ими на ее предплечья и прижав их к полу, и из-за спины вытянул кончиками пальцев нож за рукоятку: — Что ж ты все время такая угрюмая? — насмешливо спросил он, покрутив в руке оружие. Усмешка стерлась с его черепа. — Улыбнись. Монстр начал подносить к ее лицу острие ножа. Чем ближе оно было, тем шире становились зрачки девушки: Фриск испуганно попыталась уклониться, но он резко схватил ее другой рукой, зажав пальцами челюсть. Девушка больше не могла пошевелиться. Она с ужасом наблюдала, как режущий конец достиг левого уголка ее рта и плавно вонзился в него, словно в растопленное масло. Девушка зажмурилась и напряглась всем телом, сдержав крики. Она не могла позволить себе закричать. Если бы Фриск это сделала, разрез стал бы глубже. Она терпела, кусая внутреннюю часть губ до едкого железного привкуса. Скелет сильнее надавил на нож, прорезав губу и стукнувшись кончиком острия с зубами. Девушка истошно замычала, глаза открылись, слезы, скопившиеся на ресницах, сползли вниз, слившись в единое целое. Удовлетворенный монстр, иначе перехватив рукоятку, повел нож в сторону скулы. Щека раздваивалась под его напором; вытекшая кровь смешалась со слезами. Девушка видела вместо черепа монстра темные расплывчатые пятна его глазниц. Она громко выдохнула через нос, стараясь свыкнуться со свежей раной, которая нещадно пульсировала и выводила Фриск из себя. Она еле сдерживалась, чтобы не начать извиваться, кричать, биться из стороны в сторону. Монстр вытащил нож из кожи, уголком острия оставив тонкий разрез — конец вырисованной им части улыбки. Долго не томя, он одним взмахом провел лезвием от правого уголка рта к другой скуле. В этот раз девушка не справилась. Она сильно дернулась и громко взвыла, но монстр успел вынуть нож из кожи. Не обращая внимание на тяжелое дыхание человека под ним, он провел костяным пальцем по лезвию, собрав кровь на краю «подушечки» и смахнув ее в сторону. Перевернув кинжал, он зловеще улыбнулся; Фриск застывшим взглядом уставилась в собственное отражение: опухшие карие глаза остекленели, слезы будто перекрасились в алый, из ответной реакции на боль и ужас обратившись в нечто кровавое и оскверненное. Глубокие разрезы от краев ее рта вырисовали широкую кривую улыбку до ушей на раскрасневшемся лице. Монстр перевернул нож. Девушка больше не могла смотреть на лезвие, не узнавая себя. Она прикрыла глаза, окончательно смирившись. Холод завладел ее телом. Фриск судорожно дышала, надеясь на свою скорую смерть. Она уже не обращала внимание на выражение черепа скелета, на интерьер комнаты вокруг себя. Мысли о побеге слились с шумом в голове. Девушке было тошно от всего, но в первую очередь от того, что она все еще была жива. Она больше не хотела жить. Какой в этом был смысл, если Фриск уже потеряла свободу? Девушка больше никогда ее не обретет. Костер внутри нее потух. Горела только слабая спичка надежды, стремительно тлеющая. Костяные руки отпустили ее челюсть из своей мертвой хватки. Фриск, повернув голову вправо, с ненавистью взглянула на звезду. Монстр взял ее за подбородок и перетянул опустевший взгляд на себя. Свободная рука залезла во внутреннюю часть куртки и вытащила крошечный пузырек с неоново-зеленой жидкостью. Маленькая пробка была поддета пальцем. Она гулко хлопнула и выпрыгнула из горлышка. Скелет вытянул руку и на весу наклонил емкость: ярко окрашенная вода резво полилась в рот Фриск, небрежно разлетаясь каплями по щекам и подбородку. Свежие раны невыносимо зажгло, жидкость, попавшая на язык, будто уколола. Она стекла в горло. Девушка не могла даже выплюнуть ее: она инстинктивно проглотила яд и окончательно закрыла глаза. Ее захлестнула дремота, противиться которой она не могла. — Возможно, это ответит на твои бесхребетные вопросы… — ответил ей жуткий низкий голос издалека, пока она, чувствуя, как сгорало ее горло, падала в бездну собственной бессознательности, охваченная свистящим колебанием воздуха и темнотой. Все резко стихло. Она почувствовала землю под ногами. Открыв глаза, девушка взглянула вперед, спрятавшись за тыльной стороной ладони: солнце выглядывало из-за оконной рамы, а его лучи просачивались сквозь стекло в пыльную крохотную комнату. Фриск удивленно переступила с ноги на ногу, почувствовав босыми стопами гнилые древесные полы. Она не поверила собственным ощущениям. Детские крики медленно нарастали в ушах, и девушка, прислушавшись, к своему удивлению не ощутила прежние страх и тревогу. Теперь ей эти звуки были до странности милы. Хотя она ненавидела приют всей душой, сейчас Фриск была даже рада здесь оказаться. Девушка, несмотря на ожидание темного мира, являющимся промежуточным этапом ее возрождения, попала сюда; не придумав ничего лучше, она недоверчиво подошла ближе к узкому подоконнику, облокотилась на него и выглянула в окно. Красивый вид на высокую гору Эббот, чьи крутые скалы обросли многочисленной зеленью и лесами, на волнистые холмы, заросшие полевыми цветами и редкими деревьями, на длинное, по ощущениям бескрайнее поле, которое пересекали мелкие ручьи, сливающиеся в единую бурную реку и превращающиеся в ее конце в могущественный водопад, поразил девушку до глубины души. Страшные эпизоды смертей померкли и ушли на задний план. Природа поверхности напомнила ей о спокойных периодах ее прошлого — мимолетных, но очень ей ценных. Сейчас она чувствовала себя так спокойно, как никогда раньше. В течение всей своей короткой жизни Фриск никогда не воспринимала этот многообразный вид — раньше он был серым — близко к сердцу. Ей даже показалось, что оно вновь забилось, разгоняя заледеневшую кровь. Фриск всматривалась в травинки, заглядывала за холмы, где виднелись очертания поля, постепенно превращающегося в крутой подъем в гору, у которого росли тучными полянами желтые цветы. Она даже не заметила скрип двери за своей спиной. — Эй ты! — послышался знакомый до ужаса голос. Мурашки пробежали по ее коже. В голове возникла страшная картина окровавленного безглазого юноши, распластавшегося на плиточном полу туалета. Девушка потрясла головой и сдавленно выдохнула через нос. — Опять прячешься в этой поганой дыре? Че, боишься, ведьма? Ну и правильно! — Фриск, несмотря на резкие воспоминания, почувствовала себя паршиво. Ей всегда было плохо, когда он обращался к ней. В его колких словах никогда не было ничего хорошего. — Даже и не знаю, благодарить ли тебя за то, что ты не распространяешь свой крысиный яд по всему приюту? — Фриск почувствовала внутри нарастающие злость и обиду. Ей не хотелось никак взаимодействовать с задирой, ведь страшные эпизоды его смерти волей-неволей мелькали в голове, но она отчего-то почувствовала, что должна была постоять за себя. Резко обернувшись, девушка уже было открыла рот, но… Бледное тело парня оказалось прямо перед Фриск вплотную. Он прожигал ее черными дырами вместо глаз. Разводы крови застыли на его щеках. Мертвец был как живая картина, холст с толстыми слоями засохшего масла, темно-красные кусочки которого можно было с легкостью оторвать, если бы девушка протянула к ним руку. Но Фриск не могла. Ей перехватило дыхание от ужаса. — Лучше бы ты выколола глаза самой себе! — закричал живой труп обидчика. Он, точно кукла на ниточках, резко дернулся и схватился за ее плечи, крепко их сжав. Фриск охнула и хотела было отскочить назад, но он так сильно в нее вцепился, что она не смогла сдвинуться с места. — Почему я, а не ты?! Почему я, обычный человек, а не ты, проклятая ведьма с алыми глазами?! Комната резко потемнела, солнце ушло за горизонт, утро обратилось в ночь; Фриск стояла напротив парня и не могла вымолвить ни слова. Он яростно толкнул ее, и она, не удержавшись на ногах, начала падать на спину с глухим вскриком. Парень не разжал пальцы и полетел вниз вместе с ней. Девушка зажмурилась. Она ожидала сильного удара о твердую деревянную поверхность, но вместо этого погрузилась с головой в воду, не успев схватить ртом воздух. Выпучив глаза, девушка судорожно забарахталась, лишь бы всплыть, но мертвец тащил ее на дно и сковывал ее движения. Он перестал смотреть на Фриск, его тело превратилось в свинец, руки — в заостренные крюки, воткнувшиеся в ее кожу, а голова наоборот — обмякла и затряслась, как воздушный шар на веревке. Они погрузились в кровавый водоем, возникший из ниоткуда. Темно-алая жидкость обволакивала их тела и затягивала в глубины. Фриск резко посмотрела вверх и замычала; поверхность стремительно отдалялась от нее, и она, забившись, начала судорожно отцеплять от себя мертвый груз, который не желал оставлять ее в покое. Они тонули, он перестал подавать какие-либо признаки жизни, она била по нему ногами, руками хваталась за его пальцы и с силой разжимала их, чтобы он отстал от нее. Когда его хватка слегка ослабла, она сильно встряхнула плечами и оттолкнула обидчика от себя. Утопленник стремглав пошел ко дну. Фриск, чувствуя, как она синеет из-за нехватки воздуха, начала быстро всплывать вверх. Девушка не имела представления, как плавать, но жажда жить обострилась внутри нее. Она неумело содрогалась всем телом и плыла, приближаясь к кровавой глади поверхности. Почти достигнув заветной цели, она вытянула руку. Еще толчок — она выплыла наружу. Хватая ртом воздух, она кашляла и плевалась. События слишком быстро сменялись друг за другом, девушка не поспевала за ними. Она испуганно осмотрелась. Теперь вместо кровавого водоема Фриск плавала в желтых цветах. Ей даже не нужно было размахивать руками, чтобы оставаться наверху. Тонкие корни и стебли охватили ее тело, не давая ей утонуть. Желтая гладь плавно колебалась, освещаясь ярким солнцем. Было ли все это реальностью, Фриск не знала. Грань между живым и мертвым стерлась; для галлюцинаций происходящее было слишком реалистичным. Внутри девушки что-то резко вспыхнуло, из-за чего она схватилась за живот и сгорбилась. Она чувствовала, будто что-то прожигало ее насквозь, разъедало ее внутренности. Чем больнее ей становилось, тем неспокойнее становилось цветочное море, цветки яростно вздымались и опускались, имитируя волны. Солнце спряталось за тучами. Начинался шторм. Цветы отчаянно извивались, наслаиваясь, давя друг на друга. Фриск, перестав ощущать опору, вновь задвигала телом, пытаясь не погрузиться в создающуюся под ней бездну. Гигантские желтые волны гнали цветы в неведомую даль, нещадно сминая их и ломая стебли. Что-то большое и желтое возникло на горизонте и быстро приблизилось к Фриск. Она, не желая утонуть, кружилась вокруг себя, не понимая, в какую сторону смотрит, пока к ней не принесло зашитую цветочную сердцевину ее друга. Цветик глазами-пуговками смотрел Фриск прямо в душу. Цветы перестали волноваться и разбежались в разные стороны, взмыв вверх. Собой они создавали гигантский купол, закрывая тучи. Внутренние уголки бровей Фриск взмыли вверх. На девушку нахлынула безмерная печаль. Страх и непонимание грызли ее душу. Реалистичное сновидение превращалось в бесконтрольный кошмар, воплощающий в себе самые тяжелые образы, которые Фриск оставила позади. Она уже попрощалась с цветком, но его смерть и вина за предательство остались вместе с ней. Если бы не она, он был бы жив. Если бы не она, Чара бы не тронул Цветика. Но вот итог: из живого цветка его превратили в чучело. В трофей типа рогов животного, подвешивающихся за деревянный подвес к стене. Убийца же никуда не исчез, и, что еще хуже, Фриск частично прониклась к нему и больше не испытывала к нему той ненависти, которую она должна была нести в себе хотя бы ради Цветика. Глаза заслезились, девушка поднесла руку к игрушечному лицу, проведя костяшками пальцев по искусственно созданной улыбке. — Обещала… — тихо пронеслось под куполом из цветов. Фриск вздрогнула и одернула руку. — Ты обещала… Клялась… — девушка осмотрелась. Она взглянула на свои дрожащие ладони; на них капнули холодные капли слез. — Ты же клялась… — Ты же клялась, так почему же?.. — сверху пронесся громкий шелест. Фриск, молниеносно подняв вверх голову, с ужасом уставилась на обрушивающийся на нее купол цветов. Она закрыла голову руками и зажмурилась. Сверху нахлынуло сильное цунами; ее захлестнуло, и она погрузилась в тянущую ее за икры ног пучину. Шелест не прекращался, отдаленно Фриск услышала бурление воды и постепенно нарастающий мальчишеский смех. Она узнает его из тысячи. Безумный хохот, постоянно изменяющийся в тоне, заполнил уши, из-за чего она плотно прижала к ним ладони, пытаясь его заглушить. Но он звучал не снаружи. Все это время он смеялся в ее голове, и с каждым новым смешком девушке казалось, что она сходила с ума. Отчего-то Фриск ненавидела его смех. Она не желала слышать его, юноша будто бы насмехался над ней, утяжеляя и так непосильную ношу на ее плечах. Все вокруг давило на совесть, глаза нещадно щипало из-за слез. Ее тело внезапно вспыхнуло, словно спичка, и девушка, приоткрыв глаза, увидела вокруг себя пожар. Желтые цветы, утащившие ее на дно, сгорали и превращались в пепел. Некоторые растения, крепко держащиеся за стебли, отрывались друг от друга — огонь не щадил ничего вокруг себя, жадно поглощая цветки и разрастаясь. Смех оборвался. Фриск снова ощутила безумный огонь внутри себя; она сжалась и схватилась за живот. «Только мы можем понять друг друга…» — насмешливо прозвучал призрак и, хихикнув, исчез в безумной пляске огня. Сложившись в подобие кокона, Фриск обняла свои колени и молча задвигала губами. Она молила о спасении. Она устала от безумия. Языки пламени охватили ее тело, но заледенелое дуновение прервало трапезу стихии. Все резко погасло. Девушка ощутила мягкие хлопья, охлаждавшие ее тело. Распахнув ресницы, она осмотрелась. Фриск оказалась в снежном лесу. Вокруг царила беспощадная метель. Мысли спутались. Фриск думала только о выживании. Пытаться понять, где реальность, а где сон, было бесполезно. Девушка, сжав губы, быстро поднялась на ноги и рванула вперед. Петляя между высокими соснами, она прокладывала себе путь сквозь сугробы. Фриск боялась, до жути боялась. Она чувствовала, что он был где-то рядом. Она больше не хотела его видеть. Неважно, игры воображения это или правда, монстр везде мог с легкостью ее прикончить. Деревья сгибались из-за бьющего в них ветра, девушка сражалась с новым бедствием, огибая тонкие, но стойкие стволы. От веток отрывались иголки и острыми концами оставляли слабые царапины на коже. Девушка бежала вперед, пока случайно не оказалась на поляне с очередным обрывом. Фриск резко тормозит, вкапываясь глубже ногами в снег. Она потерянно смотрит прямо перед собой. У края вдали стоит затуманенный силуэт. Высокий скелет смотрит себе в ноги, закинув секиру на одно плечо. Девушка развернулась, чтобы снова сбежать в лес, но перед ней мгновенно выросли сосны, прижавшиеся друг к другу стволами. Она была в тупике. Впереди — непроходимая стена, сзади — костяной демон. Обернувшись через плечо, девушка опасливо, жалостливо взглянула в темные глазницы. Скелет давно поднял череп с привычной ему застывшей улыбкой. Он медленно протянул в ее сторону руку и растопырил пальцы. Ветер усилился, жуткий поток повернул Фриск к скелету и ударил в спину. Ее потащило в его сторону. Девушка отчаянно упиралась ногами в землю, пытаясь остановиться, но пятки проскальзывали, снег разрезался коленями. Крутя головой в разные стороны, она поняла, что бежать ей было некуда: ее отрезали от снежного мира высокие стены из деревьев. Выход был только один — когтистая лапа охотника притягивала девушку к себе. Фриск боролась до последнего, но костяные пальцы охватили шею и сдавили ее. Монстр медленно поднял девушку, не переставая смотреть ей в глаза. Он заинтересованно склонил голову на бок. Снег вокруг них окрасился в черный. — Ты нашла ответ на свой вопрос? — пробасил скелет, улыбнувшись еще шире. Фриск не знала, как и что ему сказать. Она молчала, вцепившись в его руки. Монстр хмыкнул, пожал плечами и продолжил абсолютно неискренне. — Жаль. Он молниеносно откинул ее назад. Девушка утонула локтями в снегу. Опомнившись, она с содроганием посмотрела вверх. Скелет, скинув секиру с плеча, схватившись двумя руками за ее рукоять, резво замахнулся. Острие блеснуло и полетело из-за спины монстра прямо на Фриск. Страх сковал тело. Девушка не смогла сдержать надорванный крик, выставив вперед ладони. …Очнувшись, она резко открыла глаза. Тяжелая одышка после неприятного видения вызвала кашель. Прижав кулак ко рту, она еле сдержалась и сосредоточилась на дыхании, пытаясь успокоиться. Пение птиц, шуршание травы, приятное тепло летнего солнца, обдающее тело. Обеспокоенная женщина, склонившись над девушкой, мягко положила свою руку ей на плечо. — Все хорошо? — поинтересовался бархатный низкий голос. Услышав его, Фриск слегка расслабилась, но инстинктивный страх продолжал ее душить. Все это время она лежала на коленях своей любимой воспитательницы. — Приснился кошмар? Они находились на холме у дерева, у которого всегда росли желтые цветы. Полян было много, сироты часто разбегались по ним и играли вдали от этого тихого места, и только тетушка Юнг и Фриск предпочитали сидеть под юным дубом и читать разные книжки — от детских сказок до учебников. Иногда они мечтали, либо греясь на солнышке, либо наслаждаясь прохладой тени под густой листвой. Женщина часто приходила сюда со своей воспитанницей, предпочитая природную свободу замкнутому помещению приюта. — Д-да, тетушка… — шепотом ответила Фриск, нервно выдохнув и зажмурив глаза. Она увидела кровавые мелькающие эпизоды недавнего кошмара, из-за чего распахнула ресницы и уставилась в небо. Дрожь пробежала по ее телу. Ужас стремительно затихал, но неприятный осадок в виде кома в горле мешал ей отвлечься. — Все хорошо, мышка, это всего лишь дурной сон, — сказала тетя Юнг, аккуратно отведя челку со лба девушки. — Сейчас ты в безопасности… — Да, наверное?.. — сказала Фриск, криво улыбнувшись уголками губ. — Тетушка, мне такое снилось… Это было… Это… Я не могу сдерживать все в себе, могу рассказать? — женщина засмеялась и погладила девушку по голове. — Заинтриговала так заинтриговала, — тетя Юнг задорно улыбнулась. — Ну, рассказывай! — Все было плохо изначально, было ужасно страшно, потому что… — начала Фриск, немного запнувшись. Помолчав несколько секунд, она тяжело вздохнула, собралась с мыслями и продолжила. — Помнишь мальчишку, который всегда на меня странно смотрит? — Помню, — ответила воспитательница, кивнув. — Так вот… Он… Ну… С ним случилось нечто ужасное, и я так сильно перепугалась, что… Отчего-то я поняла, что находиться в приюте больше не могу. Я побежала прочь. И почему-то в тот самый тоннель, который все опасаются, — Фриск нервно усмехнулась и прикрыла рот рукой. — Это была глупая идея — спрятаться там, чтобы спастись от внимания и навязчивых мыслей, но я поняла это слишком поздно — тогда, когда случайно споткнулась о корень и упала вниз. Прямо в бездну… — Поэтому ты так перепугалась?.. — вкрадчиво поинтересовалась тетя Юнг. Фриск грустно посмотрела на ее аккуратное лицо и замотала головой. — Нет!.. Я думала, что умру, но я выжила! Я оказалась на пепельном кладбище, ходила по закопанным мертвым телам, и это уже пугало меня и расстраивало… Там, что удивительно, я встретила цветок, который умел разговаривать! Он был испуган так же, как и я, рассказал о безумце, который скитался по пещере и убивал всех живых существ на своем пути, и, Боже, я должна была с ним пересечься, потому что путь дальше был всего один… Я могла остаться в самом начале, но решила зачем-то идти дальше. Я хотела найти выход, тетушка, чтобы вернуться туда, откуда я родом. Мне не было места в том мире, который предстал передо мной, я сразу это поняла. Этот безумец был ужасен, он пытался убить меня, ох, как мне было больно, но мы… — Фриск вновь запнулась и закусила верхнюю губу. — Мы победили его. Совместными усилиями. — Ого! Звучит и вправду жутко… Но раз уж вы победили зло, кажется, твой сон был не так уж и плох? — тетушка Юнг поправила волосы и оперлась на руку, с нежностью смотря Фриск в глаза. Девушка побледнела и вновь замотала головой. — Вам так кажется, тетушка Юнг, дальше было хуже. Страшный призрак остался позади, но мне предстояло встретиться с ужасным высоким скелетом, который постоянно таскал в своих руках двусторонний топор с длинной рукоятью и поджидал меня в каждом углу нового мира. Холод вытягивал из меня силы, снег мешал мне идти, я постоянно ощущала острие его оружия на своей коже, он следил за мной, мне кажется, он был везде, он правда был везде… Он вел игру в своей голове, и ее правила были известны только ему одному! — залпом выдала Фриск, еле сдерживая слезы. — Мне правда было очень страшно, он гонял меня из угла в угол, он заполнял собой воздух, виделся мне среди деревьев, он нашел меня, поймал и мучил, как его душе угодно! И это бесило меня! Это выводило меня из себя! Из-за него… Из-за него!.. — Фриск задохнулась и протерла глаза руками. Тетушка Юнг сочувственно смотрела на девушку, и отчего-то Фриск полегчало. — Он лишал меня всякой надежды, поэтому… — Девушка ущипнула себя, но ничего не произошло. Дав слезам свободу, Фриск положила ладонь на теплые колени воспитательницы и сдавленно выговорила, — …я так рада, что я наконец-таки проснулась. Я не хочу больше с ним встречаться. Никогда. Это же всего лишь сон? Вы сами мне так сказали, правильно? Тетя Юнг кивнула, и Фриск наконец-то в полной мере ощутила теплоту солнца и прохладу летнего горного ветра. — Это всего лишь сон… Я так рада… Я даже успела по вам соскучиться, тетушка. Мне снился кошмар, но он позади… Теперь все… будет хорошо… — дрожащим голосом заверила себя Фриск и спокойно закрыла глаза. Шелестящие листья напоминали о начале лета. Пение птиц внушало надежду. Девушка в полной мере расслабилась, чувствуя, как слабые травинки гладят ее тело из-за порывов ветра. Хотелось плакать уже не от страха и потерянности, а от счастья. Все осталось позади. У Фриск была вся жизнь впереди, и возвращаться в тот кошмар она не была намерена. — О, да? — прервала воспитательница благостную тишину. Рука тети Юнг плавно отпустила русые локоны Фриск. Облака закрыли собой солнце. Быстрая тень завладела равнинами. Странное жжение в животе напомнило о себе. Оно медленно растеклось в ноги и руки. Фриск болезненно сжалась и тихо замычала. В голове пронеслась жуткая мысль: она все еще могла умереть. Ей было до безумия плохо, хотя она старательно терпела. Пересилив себя, она раскрыла веки и взглянула на тетушку Юнг. — Разве я учила тебя врать? — искаженным голосом спросило безликое существо. Девушка, охнув, резко перекатилась в сторону, скорчившись от боли. Она встала на четвереньки и попятилась назад. — Разве не ты самое страшное существо в твоей истории? — О чем… вы?.. — сдавленно спросила Фриск, продолжая отползать в сторону. Она больше не могла узнать в тете Юнг знакомого человека. От нее остались только платье и волосы. — Ты главная проблема, — в женском голосе послышались помехи. — Ты проблема всего, — губы Фриск задрожали, боль усилилась. — Нет… — Ты убийца, лишившая жизни и человека, и монстра, — женщина повернула голову в сторону девушки. — Ты посмела поднять руку на живое существо, вырвать ему глаза, испачкать всю комнату в его крови и безнаказанно сбежать. Ты посмела обмануть друга, нарушив клятву, подвергнув его мгновенной смерти. — Прошу, не надо… — Ты предательница. Ты трусиха. Ты ни на что не способная тварь. Ты жестокая, и для тебя приготовлены страшные мучения. Ты будешь страдать. У тебя нет больше выхода. За все надо рано или поздно платить. — П-пожалуйста… — сквозь слезы прошептала девушка, замотав головой. — Ты достойна ненависти. Ты достойна презрения. Ты неправильная. Ты умеешь только приносить беды, а потом строить из себя жертву. О какой решимости идет речь? Твои родители были бы разочарованы тобой. Разочарованы твоими лживыми попытками быть хорошей. Спастись? Какая напрочь разница? Твоя единственная награда — долгая болезненная смерть. — Нет!.. Это ложь! — взмолилась Фриск. — Ты ранила и убила не только их… Как думаешь, почему я такая? Ответ прост: из-за тебя, — на безликом лице появилась черная улыбка. — Ты сделала меня такой. Это ты виновата. — Неправда! — визгливо закричала девушка, впившись пальцами в траву и резко дернув ее на себя. — И вообще… — Фриск будто приблизили к страшному лицу. Она увидела его вплотную. Прическа воспитательницы распалась, и длинные волосы змеями потянулись к девушке, норовя задушить, — ты же хотела умереть? Так отчего же ты еще не подохла, идиотка? — Уничтожь! — Фриск резко открыла глаза и как в тумане ударила кулаком по стене. — Уничтожь ее! Уничтожь! Прямо сейчас! Сделай это! — скелет, стоящий напротив нее, невозмутимо смотрел ей в глаза, пока она бегала взглядом по всей темной комнате, потерявшись в пространстве. — Уничтожь звезду! Уничтожь и дай мне спокойно умереть! — он усмехнулся. Монстр сжал руку в кулак, резко подбежал к звезде, замахнулся и со всей дури ударил по ней. Послышался пронзительный хруст. Фриск оцепенела. Хрустальный сосуд стремительно отлетел в сторону, ударившись об стену. Раздался громкий треск, часть звезды откололась и рухнула на пол, разбившись на осколки. Из раскола вырвались золотые пылинки, быстро растворившиеся в воздухе. Фриск, с ужасом уставившись на кристалл, оцепенела. Он резко замигал, будто перегорающая лампочка; его свет становился слабее на глазах, пока он окончательно не затух. Периодически звезда загоралась, но ее свечение было настолько мизерно слабым, что это было даже незаметно. Девушка чувствовала — тронь сосуд пальцами, он распадется, утратив свою способность воскрешать. Она только что чуть не лишилась своего единственного спасения. Она только что чуть сама себя не убила, затушив последний луч надежды. В голову пришло странное озарение. Скелет, отряхнув руки, выпрямился во весь свой громадный рост. Девушка аккуратно дотронулась пальцами до лба, нахмурив брови. Монстр, встряхнув плечами, хмыкнул и, развернувшись на пятках, расслабленно пошел в другую часть комнаты, погружаясь во тьму. Перед Фриск застыл образ бьющейся звезды, пронзительный хруст повторялся словно заевшая пластинка, и с каждым ударом сосуда о стену головная боль отчего-то постепенно сходила на нет. Все это время вина за совершенные ошибки придавливала ее к земле. Ей было тяжело даже сидеть, опираясь на стену. За короткий промежуток времени ее как только ни убивали: и в шкафу, перерезав горло, и в комнате, распоров живот; наточенное лезвие секиры раздвоило лицо, раскроило тело, из груди вырвали сердце, и вся эта боль, по сравнению с тем, как Фриск собственноручно отравляла саму себя, казалась лишь неприятными царапинами. Из жажды жить девушка переметнулась в другую крайность, желая умереть. Она сама не понимала, чего хотела, но теперь ее мысли немного, но прояснились. Огонь решимости погас, но в душе образовался новый его источник. Девушка медленно перевела взгляд на психа. Приподняв уголки губ, она наблюдала за тем, как монстр, вновь искривив широкую спину, растворялся в темноте. Он выполнил ее просьбу, но не до конца. Он просчитывал каждый свой шаг, но допустил ошибку. Все, что делал монстр, выглядело, как проверка на прочность. Фриск все еще не могла понять, что было в его голове, но теперь она была готова к его испытанию. То, что должно было вызвать обратный эффект, дало ей силу. — Эй! — ее голос слегка дрогнул. Девушка вдавила голову в плечи, но решительный настрой не дал ей спрятаться в раковину. Монстр резко затормозил. — Совсем делать нечего? — он застыл, будто статуя, вслушиваясь в каждое ее слово. — Мутишь воду, пудришь другим мозги, считаешь, что имеешь право играть с чужими судьбами, возомнив себя Богом, — девушка, ощутив внутренний гнев, расправила плечи и подалась телом вперед. Скелет медленно обернулся через плечо, встретившись с ней взглядом. Фриск увидела помехи в его темных глазницах, его серьезное, убийственное выражение черепа, но она выстояла, продолжая смотреть. Легкая дрожь пробежала по телу, но девушка не оступилась. — Повторюсь: да кто ты вообще такой? Скелет громко хохотнул. Череп исказился широкой улыбкой. Монстр басом засмеялся, повернулся к ней всем телом и саркастично захлопал в ладоши. Опустив голову, он резко выдохнул, потер ладони друг о друга и снова взглянул Фриск в глаза. Девушка, прикусив внутреннюю часть щеки, хотела отвернуться и спрятаться, но она отчаянно терпела, конвертируя страх в злость. Она не могла сбежать ни от монстра, ни от себя, но в последнем теперь не было никакого смысла. Скелет прервал затянувшееся молчание, слегка склонил голову вправо. — А я уже было думал, что ты не спросишь… — зловеще протянул он, не переставая улыбаться. Он размял шею и молниеносно бросился вперед. Фриск смотрела за тем, как он стремительно приближался к ней. Мурашки побежали по коже, но девушка оставалась непоколебима. Страх морозил руки, но девушка смело смотрела своей смерти в лицо, ожидая новой казни. Скелет выхватил из-за спины нож и со всей силы вонзил острие оружия девушке в грудь. Фриск, охнув, почувствовала, как ее вдавили в стену. Лезвие глубоко проникло в тело. Ураган чувств забушевал внутри нее, но Фриск изо всех сил сдерживалась, сохраняя стойкость. Она лишь сдавленно простонала, прикрыв веки. Девушка смотрела на лицо монстра. Скелет самодовольно осклабился, держась за рукоять. Он смотрел Фриск в глаза, но, так и не дождавшись нужной реакции, хмыкнул и резко вырвал нож из плоти. Монстр оттолкнулся от стены; Фриск безвольно рухнула на правый бок. Она больше не могла опираться на стену. Глубокая рана жгла, кровь медленно стекала на пол. Глаза закатывались, но девушка не желала засыпать. Скелет, удобно сев на корточки, поднес нож к ее лицу. Фриск вновь увидела свое отражение, но теперь оно не вызывало в ней отвращение. — Обратила внимание? — громко спросил монстр, но девушка услышала его голос издалека, постепенно проваливаясь в темную бездну. — Знакомая вещица. Забавно… То, что должно было тебя защищать, теперь тебя убивает, — скелет поднес оружие к черепу. Зубастый рот раскрылся: Фриск как в тумане увидела длинный змеиный язык, дотронувшийся до холодного лезвия. Скелет слизал человеческую кровь и, сомкнув острые зубы, поднялся на ноги и спокойно скрылся в темноте. Девушка истекала кровью. Она понимала, что ей осталось недолго, но отчего-то ей было легко. Фриск чувствовала железный привкус во рту, но, если так ощущалась ее крошечная победа, она была даже не против. Все это время главными врагами были не неприятель в приюте, не Чара, не окружающие ее монстры, рыскающие по лесу, не высоченный скелет, а она сама. Фриск чувствовала бесконечную вину на своих плечах с самого детства, искренне ненавидела себя, мечтала о смерти, потеряв все самое дорогое, чтобы потом еще лишить жизни приютского задиру и цветка в начале руин, ставшего ей другом. Все это время их трупы стояли за ней и шептали ей на уши пожелания смерти. Она чувствовала их, но игнорировала, делала вид, что их не существовало, галлюцинациям нельзя придавать столько внимания, но по итогу она сделала себе только хуже. Ей казалось, что она оставила все позади, но оно всегда было с ней. Однако почему мертвецы постоянно твердят, что ей делать? Почему они говорят ей умереть, почему они постоянно припоминают ей ее поступки? Фриск отождествляла собственные вину и ненависть к себе, воплощая их через образы — страшный кошмар тому пример. Было ли ей всегда противно от самой себя? Фриск слабо улыбнулась. «Да», — ответила она самой себе, но больше девушка не могла позволять призракам решать за нее ее судьбу. Если бы Фриск не дала парню отпор, она бы давно была мертва. Если бы не самозащита, не внутренняя жажда жить, девушка осталась бы бездыханно лежать на холодной плитке. В руинах Фриск оставила позади цветок, пообещав ему упокоить обезумевшего Чару, чтобы парень перестал мучить живых существ и лишать их жизни. Девушка не устранила его, но теперь он не может никого убивать. Единственное, на что он способен, — летать рядом и говорить без умолку. «Но тот нож?..» — девушка задумалась, не заметив, как с головой нырнула в омут темноты. Плавно летя вниз, Фриск почувствовала приятное жжение изнутри. Накрыв грудь руками, она почувствовала зарождение чего-то нового. Девушка умиротворенно закрыла глаза. Она знает правду, именно поэтому только она может быть самой себе судьей. Фриск до сих пор чувствовала себя плохо, неправильно; клеймо убийцы и предателя не сотрется, но она никогда не опустится до уровня обитателей подземелья. Девушка никогда не станет такой же, как они, особенно — как тот высокий скелет. Мысль о нем вызвала в Фриск вспышку гнева. Один ее друг был мертв, и в его смерти она была косвенно виновата, но… тот наполовину мертвый скелет в деревянном доме был еще жив. Основной причиной его внутренних терзаний был старший брат — поехавший монстр, держащий девушку как шавку в подвале, делающий с ней все, что ему заблагорассудится. И для Фриск, и для Папайруса он главная причина их бед. Девушка, ощутив под собой холодный металл, открыла глаза и яростно впилась взглядом в потолок. Темное помещение окончательно смешалось с чернотой. Свечение звезды было слишком слабым. Фриск больше не видела царапин на потолке — не видела ничего вокруг себя, но девушка ощущала самое главное — биение сердца. Крепкие оковы, припаянные к столу, сжимали запястья, но она не чувствовала себя пойманной. Решимость охватила ее изнутри и сместила страх на задний план. Фриск ждала новой пытки, глубоко вдыхая и плавно выдыхая, чтобы сохранять рассудок. Больше она не могла идти на поводу у собственных эмоций. Ей нужно было проявить мужество хотя бы раз. Кто-то совсем рядом пронзительно чиркнул спичкой. Прикрыв глаза, девушка сморщилась и уставилась на хаотичный танец огонька. Глаза быстро привыкли к нему. Огонь пожирал спичечную головку и рывками задевал тонкую палочку, опаляя светлое дерево. Скелет медленно приближался к ней. Фриск равнодушно смотрела на него. Пламя билось из стороны в сторону и рвалось на свободу, и девушка не боялась его, потому что она разделяла с ним его порывы. — Человеческая плоть хорошо горит, — шепотом проговорил скелет, чьи костяные руки сжимали палочку. Он ближе подносил ее к телу, норовя поджечь жалкие остатки синего свитера, но Фриск даже не пыталась остановить его. Она молча смотрела на приближающуюся спичку, выровняв черты лица. Все то, что с ней произошло, было гораздо страшнее пытки огнем. Девушка мысленно приготовилась к резкому жару, к алым ожогам, наблюдая за приближением огня. Она опаляла холодом карих глаз рыжее пламя. Костяная рука застыла в воздухе. Спустя мгновение, скелет одернул ее, чуть не потушив тем самым спичку. Огонь вырисовал дугу в воздухе, но она моментально испарилась в темноте: — Но для тебя это слишком просто… — задумчиво сказал он, наклонившись ближе. Девушка увидела часть его черепа, освещенную слабым огнем. Не переводя взгляд с источника света, Фриск краем глаза пыталась прочитать его эмоции, но черные глазницы, застывшая во времени улыбка выражали пустоту. Немного склонив голову, монстр почти вплотную смотрел за горением спички. Он слегка разомкнул зубы, — …что странно, ведь один его вид вводит человеческий род в страх до мозга костей… — А чего боишься ты? — прервала его Фриск, и он, встрепенувшись, вновь застыл, не подавая признаков жизни. Он ничего не ответил. Просто задумчиво смотрел в никуда. Спичка почти догорела, и огонь опалил костяные пальцы монстра, но он этого даже не заметил. Девушка, не дождавшись его ответа, вдохнула побольше воздуха в легкие. — Знаю одного монстра. До дрожи боится и ненавидит. Знаешь, кого? — Фриск медленно повернула голову в сторону скелета и пронзила его взглядом. Ее голос даже не дрогнул. — Своего старшего брата. Пальцы разжались, и спичка выпала из рук. Она стремительно полетела вниз, и огонь, с жадностью съедавший ее, мгновенно погас. Девушка проводила палочку краем глаза. Когда она исчезла в темноте, на Фриск накатило страшное осознание вперемешку со страхом. Смелость испарилась, ужас сковал сердце, если бы она продолжила свою речь, у нее не получилось бы вымолвить ни слова, но девушке ничего больше и не требовалось говорить. Фриск с бешеным страхом уставилась на то, как скелет, молниеносно отперев секиру от стены, схватился за ее рукоятку и резко замахнулся. Девушка больше не могла смотреть, дрожь пробежала по телу; она зажмурилась в ожидании внезапной смерти. Раздался громкий стук. Что-то сверху тяжело заскрипело. Кто-то, замогильно захрипев, отворил железную дверь и кашлянул в темноту подвального помещения. Долго не томя, незнакомец прервал их. — Она передала… — сказал гость и прочистил горло. Фриск осторожно приоткрыла глаза и испуганно уставилась на острие секиры, застывшее в воздухе в нескольких миллиметрах от ее тела. Еще чуть-чуть, и она была бы уже мертва. Незнакомец продолжил, но уже более низким, скрипучим голосом. — Еще одно уклонение от обязанностей, и моим актом милосердия будет ваше с ним убийство, — девушка услышала пронзительный скрежет зубов. Скользнув взглядом по рукояти секиры, Фриск остановилась на искаженном от злости и омерзения черепе скелета. Монстр сдерживал закипающий бешеный гнев внутри себя и, по-звериному зарычав, небрежно откинул в сторону оружие. Секира упала на пол с оглушающим звоном, эхом разлетевшимся по всей темной комнате. — Иду… — шумно выдохнул он сквозь зубы и со всей дури ударил ногой по столу. Фриск вздрогнула от неожиданности и к своему удивлению ощутила свободу: оковы раскрылись и выпустили запястья. Девушка не успела этого даже понять, потому что ее сразу же схватили за свитер и подняли в воздух. Пол смешался с темнотой. Фриск ощущала невесомость, и ее единственной точкой опоры был зубастый высоченный монстр, прожигающий глазницами ее душу. Фриск потерянно смотрела в их глубину, не понимая, куда ее несут. Долго ждать не пришлось: скелет носком ботинка раскрыл заскрежетавшую дверцу. Фриск ощутила спиной жгучий холод и учуяла проникающий из-за нее неприятный запах гнили. — Жди, — приказал он девушке, будто собаке. Монстр поднял ее рывком чуть выше, свитер надорвался еще сильнее. Что-то ужасно острое уткнулось Фриск в голую спину, и она расширила глаза от страха, понимая, что с ней произойдет дальше. Скелет разжал пальцы и отпустил ее. Бледную кожу пронзили острые крюки. Фриск закричала от боли и неожиданности. Кожу пронзило два острия, и девушка, повиснув мертвым грузом, из-за чужой неаккуратности раскачивалась в разные стороны, ударяясь ногами о стенки высокого шкафа. Боль охватила всю спину. Она почувствовала, как крюки воткнулись прямиком в мышцы. Фриск не прицепили за кожу: ее прицепили за все тело, и его тяжесть тянула ее вниз, углубляя страшные раны. Скелет захлопнул дверцу шкафа прямо перед ее лицом. Она осталась наедине с тьмой, мучениями и рвотным запахом гнили, разбавленным колким холодом. Его шаги отдалялись. Фриск, медленно раскачиваясь, старалась остановить движения бездействием. Она искусала губы из-за адского терпения, сдерживая стоны. Боль постепенно проходила, и, когда она окончательно повисла не двигаясь и услышала громкий скрежет закрывшейся железной двери, она судорожно выдохнула. Теперь Фриск точно была абсолютно одна. Глаза постепенно привыкали к темноте. Девушка, стиснув зубы, попыталась упереться коленкой в дверцу шкафа, но она шумно хлопала всякий раз, когда Фриск пыталась приподняться на ней. Сдавленно прохрипев, она приняла решение не двигаться. У нее не получилось бы сорваться собственными силами. Если бы она попыталась это сделать, Фриск только ухудшила свое состояние. Опустив голову, она уставилась вниз, оценив расстояние от ног до дна шкафа. Даже сейчас у нее не было выхода. Никакого шанса на спасение. Проявив смелость, она только сильнее раззадорила скелета. Фриск не знала, поступила ли она правильно или нет, но малейшая ошибка могла избавить ее сначала от остатков звезды, а потом от жизни. В горле образовался ком, запах гнили ослабел, но от этого менее противным он не становился. Подобное чувство она ощущала, когда пряталась в пепельной горке вместе с трупом. Когда она уткнулась носом в чужую разлагающуюся плоть, а потом вонзилась зубами в ее мерзостную желчь. Девушка принюхалась. Весь шкаф был пронизан отвратительным запахом, но у всего должен был быть свой источник. Фриск медленно повернула голову вправо. Она увидела что-то еще висящее рядом. Она удивленно раскрыла рот, не веря собственным глазам. На крюках висело еще одно тело. Голова была неестественно опущена, шея сломана. Ржавого цвета волосы закрывали лицо. Смуглые зеленоватые руки, выглядывающие из-под пожелтевшего со временем свитера, были покрыты огромными алыми пятнами. Фриск нервно сглотнула и потянулась рукой к локонам трупа. Крюки не позволяли ей поднять руку так, как она хотела, но, изогнув ее в локте, Фриск дотянулась пальцами до чужих волос и убрала их за его ухо. Перед ней предстал профиль молодого парня. Впалые потускневшие зеленые глаза остекленели и смотрели в никуда. Красные ожоги и язвы изуродовали его веснушчатое лицо. Девушка одернула руку, случайно захватив несколько рыжих прядей. Они с легкостью оторвались от головы и пучком остались у нее в руках. Девушка с ужасом уставилась на свою ладонь. Ей захотелось кричать. Тревога забила в колокола, страх стеснил разум и вновь попытался завладеть ее телом. Она думала, что сойдет с ума, не дождавшись возвращения скелета. Дверь шкафа внезапно распахнулась, Фриск нервно дернулась и слепо уставилась прямо перед собой. Кто-то аккуратно обхватил двумя руками ее талию и потянул вверх. Фриск, почувствовав, как задвигались внутри нее крюки, схватилась за их начало и попыталась вырвать из собственной плоти их заостренные концы. Ее подняли на достаточную высоту, и вот она судорожно выдернула из себя острия и со всей силы оттолкнула их. Чужие холодные руки притянули ее к себе и опустили на пол. Фриск почувствовала землю под ногами. Она, пытаясь устоять, покачнулась, случайно задела дверцу шкафа и захлопнула ее, оставив мертвеца внутри. Ошарашенно взглянув на спасителя, она до жути испугалась. Призрачный образ парня перед ней постоянно искажался, рябил в глазах и дымился. Он болезненно хватался то за голову, то за плечи, то за остальные части тела, панически бегая взглядом по всему темному помещению. Фриск опасливо сделала два медленных, но больших шага назад. Она не понимала, что с ним было не так, но от чего-то ей стало адски больно. Шум, помехи, мучения, страх, паника, попытки успокоиться — все сменялось друг за другом так быстро, что девушка даже не знала, что ей нужно было делать. Она не понимала, чем она могла помочь. Фриск могла только завороженно смотреть, ожидая конца. Чара, обняв себя за плечи, начал судорожно дышать. С каждым новым вздохом он выглядел спокойнее. Его призрачная оболочка смягчалась, становилась целостнее, пока окончательно не восстановилась. Парень вздрогнул, будто от холода. — Увидела?.. — сдавленно спросил он, опустив взгляд. Чара, будто ребенок, схватился правой рукой за левое предплечье и немного отвернулся. — Тебе нужно убираться отсюда. — Т-ты в порядке?.. — только и могла спросить Фриск. Она забыла о боли в спине, о том, что несколько мгновений назад висела на крюках. Все это обесценилось по сравнению с тем, что она увидела перед собой. Чара, смотрящий себе под ноги, нервно усмехнулся и поднял голову. Он одарил ее странным взглядом, значение которого девушка не смогла понять. — Да, да, вроде, — протараторил он, будто сплюнув. — Просто с этим лучше не частить… а то так можно и исчезнуть окончательно… — поймав ее грустный, жалостливый взгляд, Чара резко переменился в лице. — Но сила алой души непредсказуема, сама ведь знаешь, можно и побаловаться! Я и сам своего рода экспериментатор! Жалость будто рукой сняло. Фриск презрительно уставилась на парня. Юноша, почувствовав перемену ее настроения, неловко почесал затылок. — Сила алой души? — непонимающе переспросила Фриск. — Да, погоди… Серьезно? — Чара посерьезнел, но спустя мгновение на его лицо вернулась гротескная маска трагедии. — Ты не знаешь? — он схватился за голову и покачал ей. Девушка, проигнорировав его, нервно взглянула в сторону лестницы. Парень, опомнившись, проследил за ее взглядом. — Я ведь не смогу выбраться отсюда… — задумчиво прошептала Фриск. — Ведь я не могу быть уверена, что это безопасно, пока он где-то там… — ее взгляд потускнел. Девушке помогли, и вот она могла ровно стоять на ногах, но в этом не было никакого толку, это не давало ей никаких гарантий на победу. Один этап побега — освободиться — был выполнен, но в случае неудачного исполнения второй части плана можно было с легкостью вернуться в самое начало. — Выход из руин… — Что? — переспросила Фриск, повернувшись к Чаре. Он нахально улыбался, прикрыв алые глаза. — Помнишь выход из руин? — Чара, хотя его ноги к низу были абсолютно прозрачными, медленно пошел в сторону Фриск. — Разбитую вдребезги дверь, сорванную с петель? — девушке искренне захотелось попятиться, но она не позволила себе этого. Фриск пытливо смотрела на Чару, пытаясь понять ход его мыслей. Она уже не боялась его, не чувствовала к нему отвращения. Он правда пытался ей помочь, хотя Фриск не очень понимала, зачем ему это. От этого у него не было никаких привилегий. Он плавно подлетел к ней и положил руки ей на плечи: — Вряд ли сработает, но у тебя больше нет выбора… — Чара заглянул ей в глаза и хитро ухмыльнулся. Он склонился чуть ниже, медленно приблизившись к ее правому уху, и кратко шепнул: — Волшебные слова… — девушка отвернула голову и всмотрелась в темноту. В голове внезапно вспыхнули воспоминания. Она, стоящая у выхода, смиренно смотрела на призрака, улыбаясь ему. Девушка уже тогда не могла питать к нему ненависти, а он, подлетев к ней, узнал ее имя и сказал что-то, что склонило ее в сон. Что-то на совсем другом языке. «Как я вообще смогу это произнести?!» — мысленно взвыла Фриск. Она хотела повернуться к Чаре, чтобы спросить его об этом, но послышался громкий щелчок вдали. Железная дверь на заржавевших петлях пронзительно заскрежетала. Девушка с ужасом уставилась в сторону лестницы. Нервно взглянув прямо перед собой, она начала искать глазами призрака, но Чары уже не было рядом. Он исчез так же внезапно, как и появился. Опомнившись, Фриск вновь прислушалась к окружению. Громкие размеренные шаги продолжали приближаться к ней. Девушка, запаниковав и судорожно заскользив взглядом по всей комнате, осмотрелась, не обнаружив места, где можно было спрятаться. У нее был только один вариант: посередине комнаты стоял металлический стол на толстой угловатой ножке, из-за чего он напоминал гигантскую наковальню. Девушка кинулась в сторону звезды, чтобы дотронуться до нее, но стук ботинок был уже совсем рядом. «Не успею», — пронеслось у Фриск в голове, из-за чего она резко развернулась, проскользнула по полу, врезалась в ножку руками и притаилась, спрятав голову под плоской поверхностью. Девушка опасливо втянула шею и ждала темный силуэт монстра. Шаги становились все ближе. Она не знала, с какой именно стороны он пройдет. Это пугало ее. Сердце билось как сумасшедшее. Умирать совершенно не хотелось. Она даже не знала, спасется ли она или нет. Добьет ли монстр звезду, сможет ли она сбежать из подвала, или девушка обречена страдать до тех пор, пока сам скелет не устанет от нее? Ее внезапное освобождение было больше похоже на чудо. Сама она ни за что бы не сняла себя с крюков, и скелет на это рассчитывал. Увидев ее на свободе, он бы вышел из себя. В голове снова зазвучал громкий хруст расколовшейся звезды после его сильного удара. Нервно вздрогнув, девушка сильнее вжалась в металлическую ножку и краем глаза заметила движение слева от себя. Мимо нее черной тенью быстро прошел скелет. Он крепко сжимал секиру в правой руке. Монстр уверенно шел в сторону шкафа. Фриск выжидала, когда он отойдет на достаточное расстояние, чтобы попытаться проскользнуть к выходу. Она терпела изо всех сил, чтобы не запаниковать, чтобы не броситься раньше времени к лестнице. Девушка ждала, когда он остановится, положит руку на ручку и, надавив на нее, откроет скрипучую дверцу. Монстр сделал шаг. Еще один шаг. И застыл, вперившись в дверцы шкафа. Фриск затаилась. Борясь с собой, она надеялась на его мимолетное замешательство; в окружающем пространстве ничего не поменялось, но он все равно остановился, будто заподозрил что-то неладное. Руки вспотели от сильного волнения. Фриск надеялась, что он пойдет дальше. Скелет медленно повернул голову влево и, пронзив ее убийственным взглядом глазниц, клацнул зубами. Фриск вынырнула из-под стола и рывком забралась на него. Скелет, резко развернувшись, кинулся в ее сторону, вытянув вперед левую руку. Страшные когти будто удлинились, но девушка не останавливалась. Она прыгнула вперед. Время для них двоих остановилось. Фриск жадно всмотрелась в начало ступенек. Она летела прямиком в их сторону. Ей нужно было грамотно приземлиться и достичь их, взбежать наверх, телом врезаться в дверь, открыть ее и выбраться в зимнюю стужу. Фриск приготовилась к концу полета. Девушка представила, как она оттолкнулась от железного пола, сделала еще один рывок вперед, уперлась руками в стену и направилась вверх по лестнице. Но чужая рука схватила ее за ворот, разорвав его. Фриск с бешеной скоростью полетела слева от монстра в другую часть комнаты, задев телом хрупкий светящийся сосуд. Достигнув пола, она с пронзительным хрустом раздавила телом звезду. Осколки впились ей в спину. Теперь Фриск была смертна. Ее больше ничто не могло спасти. Она осталась наедине с хищником в клетке, и теперь он мог с легкостью растерзать ее. У нее больше не было шансов на спасение. С ужасом уставившись на пол, она увидела рассыпавшиеся кусочки хрусталя, олицетворяющие ее смерть. Скелет темной молнией подбежал к ней, схватившись двумя руками за секиру. — Давно пора было это сделать, — злобно процедил он. Фриск с первобытным ужасом уставилась в его черные глазницы; из них клубами бил черный дым, испаряясь в промерзлом воздухе. Скелет резко замахнулся оружием. Перед глазами девушки пролетела вся жизнь. Один удар острия по телу — стремительная смерть. Чара был прав. Нужно было оставаться в руинах. Нужно было слушаться его, нужно было вернуться в дом, или вообще никуда не идти, а остаться в приюте у окровавленного мертвеца без глаз, дождаться, пока ее поймают дети и воспитатели и отведут на центральную площадь. «Нет», — промелькнуло у Фриск в голове. Решимость резким пламенем зажглась в ее душе. Она почувствовала, как что-то овладело ее телом. Такое чувство девушка испытывала в приюте, когда спасалась от утопления, в руинах, когда Чара загнал ее в угол. Ощутив, как адреналин растексается по ее жилам, девушка злобно посмотрела скелету прямо в глазницы, окончательно сместив страх и раздавив его железной уверенностью. — ⚐🖏☜✡ ꁒ☜, — произнесла она как одержимая, встретившись взглядом с монстром. Острие оружия появилось из-за спины скелета и резко полетело на Фриск. Девушка уставилась на лезвие. Фриск уже было хотела закрыть глаза, сосредоточившись на последней минуте своей жизни, но… Траектория полета оружия резко изменилась. Секира звонко ударилась в нескольких сантиметрах от ее уха, срубив прядь русых волос. Неестественно наклонившись, она упала на пол пологой частью острия и эхом зазвенела. Фриск с ужасом уставилась на стремительно падающее на нее костяное тело. Улыбка исчезла с его лица, дым испарился; скелет рухнул без сознания на Фриск, выбив воздух из легких. Задыхаясь, Фриск чуть сама не отключилась под тяжестью чужого тела. Она не могла вдохнуть, ее оглушило; белый шум захватил тишину, и девушка слышала только собственное дыхание. Собравшись с силами, она начала отчаянно извиваться под монстром, но он был слишком тяжелым. Кое-как перевернувшись на живот, Фриск из последних сил попыталась выползти, царапая ногтями пошарпанный пол. Еле выбравшись и приподнявшись на дрожащих руках, она заставила себя встать на ноги. Фриск в дезориентации шаталась из стороны в сторону, продвигалась вглубь темной комнаты. Тело не слушалось. Справа от нее кто-то отчаянно замахал руками, она, нехотя, повернула голову к Чаре, который что-то встревоженно кричал и показывал руками вглубь подвала, но ей было не до него. Она мечтала о том, чтобы выбраться наружу. Подойдя ближе к выходу и подняв ногу, Фриск встала на первую ступеньку. Отталкиваясь плечами от стен, она медленно взбиралась по лестнице, видя перед собой только ручку двери. Ватные ноги постоянно подкашивались, девушка заваливалась назад, норовя сорваться и удариться головой о края ступенек, но она вытянула руку вперед и удержала себя, нажав на железную ручку двери, тем самым отворив ее. Холод опалил ее кожу, и девушка, не веря собственным глазам, погрузилась в окружающую белизну города. На улице стемнело, но блестящий снег продолжал рябить в глазах и жечь мерзлотой лицо. Фриск, даже не заперев за собой дверь, облегченно опустила плечи и потерянно взглянула на скалистый потолок, где светились разноцветные кристальные звезды. Она не обращала никакого внимания на монстров, она не видела ничего, кроме снега, домов и потемневшего неба. Ноги сами понесли ее вперед. Абсолютно ничего не понимая, Фриск следовала внутреннему зову, еле переставляя ноги. Она обогнула знакомый двухэтажный дом и дошла до его порога. Дверь была заперта, но девушка чувствовала, что ее можно открыть. Подавшись телом вперед, Фриск судорожно схватилась за ручку и вошла в дом. Сначала ее обдало снежной мерзлотой, теперь же — теплым уютом, и она, ворвавшись внутрь, потерянно уставилась в высокий проход перед ней. Оттуда выглянул кто-то длинный, крикнув что-то своим высоким голосом. Обогнув арку, он быстрым шагом направился к девушке, что-то взволнованно говоря на повышенных тонах, но Фриск его не слышала. Глаза закатились. Она обессиленно рухнула вперед, а Папайрус, резко склонившись к ней, поймал ее в свои объятия…