Пир фей

Стефани сказали, что самоубийцей была Саммер – и этим ограничились. Она была совсем девочкой – всего лишь 9 класс, и никогда не казалась никому способной на что-то такое. Не унывающая, никогда и ни при каких обстоятельствах. Тихая, скромная, умненькая - но никак не способная спрыгнуть с крыши, вот так, словно бы это ничего не стоит. Ужин прошел в странной, гудящей тишине – только вилки размеренно стучали по тарелкам да жужжали лампочки. Жизнь продолжалась, и это казалось настолько неестественным, настолько аморальным, что давило на плечи тяжелым грузом. Девушки снова сидели вместе, но теперь на месте Саммер сидела Катя. Своими маленькими, бесцветными, лишенными всякой мысли глазками она бегала по комнате, точно ища что-то. Девушка походила на оживших мертвецов из тех фильмов, которые не показывают хорошеньким маленьким деткам – бледная, тощая, спокойная до мурашек на коже. -Кать, все в порядке? – спросила Стефани, тихонько прикоснувшись к плечу девушки. Этого касания было достаточно, чтобы Катя вздрогнула, точно от удара током. Медленно она перевела взгляд на подругу и посмотрела невидящим взглядом. -Кать? – подала голос Анна. Стефани увидела, как быстро двигаются Катины губы, напевая что-то, и попыталась было прочитать по ее губам текст, но поняла только слово «кто», повторяющееся несколько раз за всю песенку. Улыбнувшись одними губами, Катя нагнулась к Стефани и шепотом сказала ей: Кто прячется там, за окном, Кто ходит за тобой украдкой? Стефа вспомнила, что читала эти строки в записке из грецкого ореха, и от этого волосы на руках встали дыбом. Катины пустые глаза, ее губы, шепчущие эти слова, ее голос, чарующий, но не ее…. У Кати никогда не было такого спокойного, преисполненного металлом, текущего, точно река, точно млечный путь. Голос из сна. -Катя? -Кати нет. Умерла. Как та, белобрысая, - сказал голос. Теперь Катя говорила спокойно и уверенно, и голос ее был наполнен презрением. -Она не самоубийца, - Стефани усердно пыталась понять, ухватить разлетающиеся мысли. Она поднесла к своим губам стакан с водой, и выплюнула жидкость, напоминающую плохое вино. -Ты умная для человека. Да. Я убил ее, - засмеялся кто-то в теле человека, веселым, задорным смехом. -Зачем? -Я убил ее давно, дабы я дал тебе орех. Сегодня я лишь уничтожил ее тело, дабы занять новое, - будничным тоном сказала «Катя». -Ты убьешь и Катю? -Как только закончу дела в этом теле. Да. Зачем привязываться к одному телу, если вокруг столько юных, невинных и прекрасных? – с улыбкой заметило существо, обведя рукой столовую. -Но почему они? -Эта грешна, - сказала «Катя», показав на Анну, а затем продолжил, указав на Лену, - а эта сильна, и мне не забраться в ее тело. А остальные далеки от тебя, и мне нет нужды пользоваться их телами. Пока. -Но… -Скоро мы будешь видны и слышны, а я ничего более не скажу. Жди полнолуние, человек, и ты сама все узнаешь. Стефани оглядела столовую и только сейчас осознала, что никто не видит их, и что она не слышит ничего и никого, кроме существа в теле Кати. Прошли пар секунд, и мир снова заиграл прежними красками, а «Катя» тихо встала, и, не глядя ни на кого и умело избегая прикосновений к другим людям, прошла к выходу.