7 минут

Прошу прощение, что пишу именно здесь, но иначе в комментарии будет сплошная каша! Как же я долго ждала 2 главу(!) Ребятаааааа! Это снос головы! Я не ожидала, что писанина такого рода зайдет и я получу настолько сильный фит-бэк от вас! 11 ОЖИДАЮЩИХ! О Д И Н Н А Д Ц А Т Ь!!! Спасибо-спасибо-спасибо!!! Я вся ваша, до капли! Что насчет главы - там может быть много ошибок, я не перечитывала, потому что, черт возьми, уже не терпелось выложить продолжение! ЕСЛИ ЗАМЕТИТЕ ОШИБКИ, ОБЯЗАТЕЛЬНО ОТМЕЧАЙТЕ ИХ! Люблюююююю♥

11 сентября. Понедельник. 6:20 Глаза открыты, до будильника ещё около 40 минут. Мне не спится. Хочется помочь себе вычистить все из черепной коробки, но моющих средств от такого явно нет. Пора пить успокоительные и записываться на нудные приемы к всезнающему психологу-провидцу. Или как там психопатов лечат? На лицо биполярное расстройство. Холодный кафель, запотевшее окно, небо серое, внутренности смяты. По ногам стекает мужской гель для душа. Закрываю глаза, горячая вода смывает сон, мне лучше, по крайней внешне. Ломаю стеклянную пленку в чашке с кофе, делаю глоток. Не знаю, как люди пьют что-то горячее с утра. Или завтракают. А все в совокупности вообще приводит меня в ужас. Мерзость. Мерзость. Мерзость. И это я про холодный кофе, с застывшим молоком по краям чашки. Нахожу на полу черные джинсы, белую свободную футболку, достаю чистые носки. — Детка, Юнас сказал, что это твоя кофта. — А?- застегиваю ширинку, кофта летит на мою кровать, — Спасибо. Расчесываю волосы, быстро крашусь, замазывая свое несчастное "Я", ищу глазами рюкзак. У вас бывало когда-нибудь такое, что вы упорно пытаетесь вытеснить все плохое из своей жизни, построить отбойники, дабы все дерьмо не вернулось вновь, но они настолько хлипкие, что даже домик Нуф-Нуфа кажется целым Алькатрасом* по сравнению со всем этим. Руки сами тянуться к черной кофте с капюшоном, и я злюсь. На себя. На него. Зубы скрипят, меня потряхивает, а открытая агрессия выходит диким фонтаном. Понадобилось меньше минуты, что бы оказаться в подвальном помещении и с яростью возюкать баллончиком Юнаса по одежде. Как там говорят? Современное искусство, да? Так я творец! Чищу обувь, натягиваю капюшон, закидываю рюкзак. На улице не больше 15 градусов. Шмыгаю носом, забывая о всяком комфорте и вытаскивая края белой футболки, закрываю дверь дома. — Решила быть мишенью для всех, в этой гребаной школе? — Мои фотки висят в ваших зассаных туалетах — я в прямом смысле мишень. — Двадцатка, что ты снимешь ее сразу же, как войдешь в класс. — И ты еще мой брат,- щурюсь, — Я разочарована. — Деньги не пахнут. 10:40 — Ты спятила?- Бакуш обходит меня, словно статую и крутит у виска. — Решила уровнять наши шансы. — Талия? Сатре в растерянности. Глаза бегают по моему лицу, а рука, которая пару минут назад сжимала руку Магнуссона, тут же нырнула в карман. Провожаю Вильяма взглядом, недовольно фыркаю и поднимаю подбородок. Самооценка уже выше Буржд-Халифа, а ему все мало. — Сана? — Я не знала,- сторонится. — Пришла поучить меня уму-разуму? — Пришла поддержать тебя,- Цокает Нура, прижимая свое серое пальто все сильнее к себе. Ей стыдно за меня, а меня это мало волнует. Что же, не особо ты и успела. Или Шистад перестал платить тебе за адвокатскую деятельность? — Мы вроде хотели перекусить,- Сана неловко встревает в диалог, будто поднимает руку для ответа в первом классе. Взгляд Сатре пилит меня несколько секунд, после чего снисходительно смотрит на Бакуш, качая головой. — Я могу сесть за другой стол. — Прекратите! Двери кафетерия какие-то тяжелые. Слишком. Таки же тяжелые, как поцелуи Криса на шее той девушки. Или как руки на моих щеках. Как обещание никогда не предавать, или как я, когда поняла, что была брошена таким гнусным способом. Народ так занят, что даже не сразу замечает наше молчаливое трио. Нура как можно скорее садиться за стол у окна и старается скрыть смущение и стыд, что смешались на лице при виде меня. — Возьми мне булочку с корице и колу. Я сейчас. – тараторю на ухо Сане, замечаю брата, сжимаю лямку рюкзака чуть крепче. — С тебя двадцатка. — Бога ради, выколите мне глаза,- Что это за испуг, Вальтерсен? — Я не верю. Столик в центре зала дает о себе знать. Шепот учащихся, словно телевизионные помехи. Я опять чертов экспонат, так что, кто хочется сфокаться ? Белая краска от баллончика красуется на женской спине, облаченной в знаменитое худи. «Пенетраторы – Пидоры» «Шистад – хуесос» Его же вручают новому куску мяса, с пометкой койки, в который побывала? Похоже, Крис любит стейки с прожаркой well done*. Юнас недоверчиво смотрит на время, и я вижу его удивление. Я не избита, не задавлена машиной, и мое лицо не сверкает отсутствием зубов. Кудрявый роется рукой в кармане куртки и вытаскивает явно больше, чем оговоренная сумма. — Вы еще и спорили на это? – Исак пищит, изумленно смотря на нас. Без стеснения хватаю деньги и цокаю. — Это за то, что не веришь в меня. — Эй! Оборачиваюсь на незнакомый голос, осматриваю парня, на красных штанах красуется «Родж». Серьезно, тебя так зовут? Мама любит кроликов? — Что нужно? — Кофта. Откуда она? — Проблемы со зрением? - Цепкие пальцы держат края худи,— Или хочешь такую же? Шаг на встречу рыжему. Отвага моего слабоумия бьет ключом, на кончиках пальцев можно заметить яркость тока. Мурашки съедают все мое тело. Сыграем в шахматы? Мое коронное – ход конем. — Талия!- ложка Нуры летит обратно в размякшие хлопья. Чувствую, как предплечье обжигает, поднимаю глаза, все замедленной съемке. Парень трясет меня будто тряпичную куклу, а перед глазами плывет моя неуязвимость и такое родное превосходство. Кто-то снимает мелодраму, не понимаю? Ибо я в самом центре этого пекла. Суматоха. Вальтерсен тянет за рюкзак, делаю несколько шагов назад. Скалюсь. Проектор выдает сотни кадров за секунду. Все такое яркое, страстное, желанное. Мои губы на губах Криса, он прерывается, улыбаемся, целует вновь. Моргаю. Дыхание сбито, к влажным губам прилипают выбившиеся пряди, Юнас толкает Кролика-Роджера в плечо, тот отшатывается на пару шагов, Сатре пытается взять ситуацию под контроль. Мне не комфортно. Еще стыдно. И страшно. Решила сыграть не на своем поле, наивная. — Руки!- Бакуш влезает между мной и кем-то из парней. Еще пару секунд, еще пару кадров. Ночь, я задыхаюсь от чувства, которое распластало все мои органы, выдавливая их через ребра. Но это так сладко, приторно, слишком тягуче. Шистад сбито дышит, рвано цепляет мои губы и прижимается сильнее. Везде сплошная суета, мат, возня где-то справа и чей-то визг. Меня все так же крепко держит этот гандон, а я не чувствую руки, черт, готова поспорить: еще чуть-чуть и она отвалится. Не знаю при каких обстоятельствах, но сознание встает на "свое место" и я резко выхожу из транса. Сеанс окончен. Здесь и сейчас. Блядь, да я вижу все в чертовом Full HD*. — Отъебись от меня,- толчок в плечи, ладони шипят от боли, Юнас слева. — Васкес, твоя сестра теперь чертов кусок мяса,- кривая улыбка, кролик поправляет челку,— Для нас всех. Бакуш силком тянет за капюшон, заслоняя собой. Цепляюсь за свой рассудок, выходит паршиво, харча блестит на бомбере Пенетратора, словно чертов глиттер в помадах МАС. — Ебало свое завали,- удар, хлесткий, Юнас потирает кулак, рыжий сплевывает кровь. Хватаюсь за его руку, словно это спасательный круг, оттягиваю, впиваясь ногтями в серый свитшот. Мне не по себе. Тело на подрыве адреналина и горькой печали, внутри все шипит, туда вылили бутылку перекиси. — Да хорош, блядь! Смиренное лицо Магнуссона на пару секунд сменяет гримаса злости, он укоризненно смотрит на Сатре, затем на Юнаса и Сану. Бегло осматривает меня, что это? Извинения? Толчок в плечо и Родж засовывает свой гнев куда поглубже, чем в задницу, скалится, брыкается, но молчит. Рюкзак слетает с плеча, рывком снимаю кофту, по глотке стремительно поднимается что-то до одури горячее, густое, гнилое. Мартинсы с дикой силой отбивают чечетку на черном худи, народ у телевизора, сейчас прямой эфир, кто-то сказал мотор. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Завершающий пинок, вещица летит к ногам Вильяма. Внутренний рык, слезы брызнули не вовремя. — К чертям бы стереть тот день, когда встретила его.- Поток эмоций ударяется о мое дно и отдается эхом обиды и боли. Вся гниль съедает мой язык, молчу, шмыгаю носом, подбираю рюкзак. — Талия,- кажется, Нура узнала все аспекты своей слабой стороны, ей все так же стыдно за меня? — Катись к черту, Сатре.- Шепчу, пробираюсь через толпу, Юнас уходит вместе со мной. 11:15 Усмехаюсь, а внутри пушечный снаряд раз за разом разрывает что-то вязкое, с табличкой «боль и обида». Не хватает сил, что бы сдержать ударную волну, хочется курить, хочется кричать, ещё хочется плакать и рвать на себе волосы от гребенной безысходности. Меня приваривают к арматуре где-то на краю этой гребаной жизни с надписью «ОСТОРОЖНО! РАДИАЦИЯ!» пытаясь обезопасить людей вокруг. Я видела взгляд Магнуссона. Это не ненависть, не злость, и далеко не извинения. Это неподдельная жалость. Как к побитой собаке, которая не видела любви и ласки, довольствуясь протекающей картонной коробкой на забытой Богом трассе Осло-Преисподняя. Он жалеет меня, записываясь в класс к неуравновешенным, бронируя койку в лечебнице. К голым рукам прилипает подкладка куртки, ботинки шаркают по асфальту, молчу, он не спрашивает, я благодарна. Поднимаю глаза на небо и теряюсь на несколько секунд. Юнас выпадает из поля зрения, оборачиваюсь, кутаюсь в пуховик, кудрявый раскуривает косяк между гаражей. — Кури,- нагло впихивает самокрутку. — Что это? — Когда тебя волновало содержимое? Затягиваюсь, прислоняюсь к гофролисту*, закрываю глаза. Горло щиплет, влажный язык устало проходится по губам, он наблюдает, я накуриваюсь. — После расставания с Крисом, в тебе слово сатана сидит. Улыбаюсь. Это приятно. — Ты сорвал куш, породнившись с самим дьяволом,- клочья дыма, тело напоминает мешок с сеном. — Дура ты,- встает рядом, забирает косяк, делает пару затяжек, — Он вернется , ты же знаешь, для чего спектакль. Пару десятков секунд уходит на обдумывания его слов. Пожимаю плечами, жалко, что спектакль был благотворительным, не вручила ни кроны! — Не-а, не вернется. — Ты так решила? — Не хочу быть «куском мяса» с пометкой «Для Шистада» всякий раз, когда он проголодается. Кучерявый выбрасывает остаток косяка в ближайший куст, потирает ладони, натягивает капюшон. Ему не по себе. Знать, что твоя сестра находиться в центре разбора грязного бельишка – не самое желанное, что может быть. Облизывает губы. Полость рта сушит, организм в панике. — Спасибо тебе,- произношу скомкано, теряюсь в словах, забываю, как говорить. 14 сентября. Четверг. 23:55

The White Stripes - The Hardest Button to Button — Открой! — Да вы, блядь, издеваетесь. Щурюсь, пытаюсь разглядеть время на микроволновке, прячу руки в рукава. Последние пару дней Юнас ходит на отработки из-за драки, я сижу дома, Нура перестала звонить, Бакуш совестно носит мне две пачки ментоса и свежие булочки с корицей. Мама искренне верит, что у нас карантин, а я давным-давно забыла про испанский. Витраж около входной двери дребезжит, силуэт по ту сторону нервничает. — Какого рожна? — Просто впусти,- челка мокрая, голос осип, губы сухие. — Нет. Хлопаю дверью, капля рассудка ещё функционирует в мозгу, посылая адекватные импульсы. Кто-кто, но Магнуссон тут явно не к месту. — Блядь, Талия, все что угодно сделаю, только впусти. Пожалуйста. Они же из меня фарш сделают. Не сразу понимаю о чем он и автоматом пропускаю внутрь дома, захлопывая дверь. Глаза бегают по испуганному лицу, костяшки на руках стерты, губа счесана. И как его вообще занесло на порог моего дома... Компас сломан? — От фанаток прячешься? Вильям не успевает договорит, звонок в дверь, ещё один. Да что б вас всех. Электронные часы моргают, переваливая за полночь. — Ты в другом часовом поясе живешь или просто мудаеб? — Привет,- улыбка, скользкая, ухватиться за нее я не успею - Мы тут кое-кого ищем, не поможешь? Напротив около трех парней. Тот что по-центру - завел разговор. Кончики волос выкрашены в светлые, виски сбриты, под правым глазом татуировка, язык подвешен. Выпускает дым, вдыхает носом, выкидывает окурок на территорию к Тори. Бедный мужик, и так день ото дня газон свой нацыловывает, а тут какой-то дешевый окурок от Marlboro. Его женушка точно вынесет ему мозг. Моргаю, мозг работает как хронометр, четко слышу пульс в ушах, разум чист, от этого бросает в дрожь. Быстро складываю 2+2 и пресекаю всякие попытки взглянуть на «Добро-Пожаловать-в-мои-проблемы-Магнуссон». Театрально зеваю, сильнее сжимая железную ручку, и кто ж меня учил двери то посторонним открывать. — У меня тут где-то табличка о помощи в поисках весит? Что-то не припомню. — Мы видели, как один парень зашел сюда.- мелкий парнишка, ростом 5.5 фута что-то клокочет, накаливая обстановку. — К окулисту сходите, может прозреете,- пожимаю плечами, пытаюсь закрыть дверь, черный Vans красуется в проеме,- порог этого дома никто не пересекал. — А если я зайду? — Зайдешь, когда тебя бабка на чай позовёт. Но как видишь, я не бабка и чая у меня нет. Пиздуй отсюда. Грубо, без доли сожаления и страха, выталкиваю парня, захлопываю дверь, забываю о спящей маме, злюсь. Меня подтрясывает и не понятно, ярость это или испуг. Почему вселенная так часто выкидывает Роял-Флеш*на мою Старшую карту*? Это не честно! Тяжело вздыхаю, пытаюсь не отгрызть глотку силуэту напротив. Хорошо, что тут темно, не увижу всех страдальческих гримас на его лице. Хоть в чем-то ты меня уберег, Господи Иисусе. Руки скрещённые, Магнуссон молчит, нахально осматривает помещение. Интересно, а какой гроб он себе закажет? Из золота? Вы наверно встречали категорию людей - смеренных, так вот, это уж точно не про челкастого. Но у него, на редкость, крепкая выдержка. Мускул на лице не дрогнул, его абсолютно не смущает, что преобладающее превосходство должна чувствовать я, а не он. Кажись, выходит не так. Вроде уже и люди по ту сторону двери не беспокоят, а все равно не спокойно. — Объяснишь своё появление? — Я уйду через час, машина в двух кварталах. Игнорирует. Нарочно. Глаза устремлены на комнатный торшер, облизывает губы, переводил дыхание. Он каждый раз идёт по белым, словно сейчас его ход и плевать чья половина поля. — Мне искренне насрать где там твоя тачка. Если это те, о ком я думаю, то... — То что?- вскидывает бровь, скрещивает руки. — Я ведь скажу им, где ты,– ну что, идём ва-банк? — Нет, не скажешь,- глаза, слово бусины, сверкают, сузившись,- Ты сидишь дома уже третий день, не выходя вообще. Нура пытается дозвониться до тебя каждый гребаный час, если не каждый 7 минут, а ты – эгоистка. Плюешь на все, что для тебя делают и прикидываешься бедной овечкой. — Черта с два, для абонента «Нура» я, видимо, не существую. — Как и для меня. Перехватываете дыхание. Он все так же в двух метрах от меня. Все так же нахален и не собирается сбавлять обороты. Обрушить на меня своё негодование - вот зачем он появился здесь. Шах и мат. Он на моем поле и его не волнует, что под нашими ногами - мой дом. Останавливаюсь у лестницы, выдыхаю всю свою злость, закрываю глаза, это явно не мое - успокоение и счет про себя. Магнуссон не двигается, понимает своё превосходство на моей территории и стоит особняком. — Захлопнешь дверь, когда будешь уходить. — Талия,- прокашлялся,- Извини. — И ручку протрешь, она в крови. 15 сентября. Пятница. 11:04 — Талия, ты за? — А?- Прострация. Взгляд заторможен. Эва улыбается,— Вы о чем? — Сегодня вечеринка у какой-то страшекурсницы, мы приглашены! Идешь? — Бога Ради, Квиг, с каких пор ты заняла должность Хэлеруд? — Я хочу выпить,- указательный палец взмывает в воздух,- у меня давно не было секса,- теперь и средний,- и я хочу, что бы ты пошла! — Во сколько? — В районе 22 часов у нее, сейчас скину адрес. Моя любимая синяя дверь кафетерия. Теперь она гораздо легче, петли смазали? — Бакуш, Вильде!Где, как ни здесь вас разыскать,- толкаю Сану в плечо, перехватываю бутылку негазированной. — А теперь тоже самое, только им,- откусывает яблоко, поправляет рюкзак. — Девочки, Криса-Пенетратора вчера избили Якудзы,- смотрит на меня и задерживает дыхание. Ныряй поглубже, Хэлеруд, ты тут надолго,— Говорят, с ним была какая-то девушка, она сестра одного из тех парней и когда дело дошло до драки, она ничего не смогла сделать. — Он был один? — Да,- тихо подмечает Вильде. — А где Нура?- опомнившись, глаза Эвы бегут по кафетерию,- Талия... Квиг тормозит и остается стоять вполоборота ко мне. Голос будто высох, глаза по 5 крон. Бакуш сводит брови, пытаясь построить чертову прямую. Я не понимаю, тупость передается воздушно-капельным путем, что такое? — На что уставились?- Сана тянет меня за рукав, Вильде пищит, скрываясь за моей спиной. Дыхание перехватывает на гребанную секунду, сердце предательски перезаряжает обойму. Слышу шум крови в ушах и пульс, который с каждым разом все быстрее отбивает чечетку. Напротив Лора. Нура. Вильям. Крис. Дорогуша заботливо (зачем-то) вытирает уже засохшую кровь с губы, зацыловывая до смерти. Проходится влажной салфеткой по его лбу, по моему сердце - мачете. Рычу, то ли от зависти, то ли от злости. Кожу на руках щиплет, я чувствую все ее прикосновения на его теле. Внутри долбаный вулкан, хочу, что бы она сдохла в моей лаве. Хочу увидеть, как сгорит заживо, с диким воплем. Я перейду на 10 круг ада, ради этого. Лицо спокойно, на мне фарфор. Девочки либо молчат, либо я просто не слышу голоса из-за пульсирующей лавы. Вокруг ничего нет. Пусто. Все белое, без признаков жизни. Я смотрю точно в его лоб, точно туда, куда выстрелила, будь у меня пистолет. Карие глаза смотрят в упор, тут только Он и Я. Беспокойство. Стыд. Обида. Раскаяние. Удивление. Нет, серьезно? Удивление? Шистад, мать его, удивлен меня видеть. Здесь. В Ниссен. В нашей гребаной столовой. Гениально. Я говорила, что всегда аплодирую ему стоя? — Что там на счет вечеринки?- не свожу глаз, прожигаю ткань за тканью в черепной коробке этого ублюдка. — Могата Гейт 4. В 22:00.- голос тихий, Квиг боится сотрясти тишину. 22:36 — Вечеринка, говорите? Бегаю глазами по черным оттенкам гардероба. Голову, каждый раз, выстрелом прошибает память. Ее руки на его лице, теле. Не по себе. Дрожь по телу отдается импульсом, кожа встает дыбом. Он не против, она рада. Рядом Нура. Трясу головой, сжимая переносицу. Белая хлопковая кофта с длинным рукавом, закатываю рукава. Черные джинсы, застегиваю ширинку и пуговицу. Тугой хвост, ровные стрелки, каял по слизистой, ресницы в три слоя. На ногах неизменные, черные Мартинсы, на плечах темно-зеленый бомбер Юнаса. Он не обидеться, уверена. Проверяю зарядку на телефоне, цокаю, скручиваю провод, засовываю в карман. Бакуш будет через 3 минуты, люблю ее за пунктуальность и острый язык. Спускаюсь, мама в гостиной. — Ты далеко? — К Эве, потом придем с Саной, нужно написать эссе и сделать два проекта,- закидываю ключи в карман,- карантин по пятницу был. — Хорошо,- опускает ложку в пинту мороженного,- Люблю тебя! Девочкам привет! Оставляю сухой поцелуй на ее щеке, выхожу, цепляюсь взглядом с Бакуш. — Туда около 25 минут езды. Я не потащу тебя пьяную обратно. — И не надо,- закуриваю, пересекаем перекресток. — Не будешь пить? — Только негазированную,- киваю на бутылку в руке подруги. Пытаюсь сконцентрироваться на собственном превосходстве. Слишком эгоистично, знаю. Затягиваюсь. Горло приятно печет, облизываю губы. Неужели мы теперь враги? Вероятнее всего. Я не прощу ему измену. Не прощу унижение публично, не прощу ее руки на его теле, ее губы на его шее. Пустота. Внутри кромешная тьма, понемногу заполняемая серым дымом и уличной пылью. Не думаю о последствиях. Их нет. Будущего - тоже. Все что будет после - неважно. Все что До - тоже. Хочу только сейчас, эту минуту. Эти 7 минут. 23:50 Улыбаюсь, меня обнимает Вильде, смеемся, Квиг где-то рядом снимает на видео. — А ну-ка улыбнулись все!- Рыжая нажимает несколько раз на дисплей телефона, сверкая парой новых снимков. — Мы не сдадим эти проекты,- Сана улыбается, пытается перекричать музыку, сжимает всю ту же бутылку воды. — Когда, как не сейчас, Бакуш?- развожу руками в толпе, мы стоим полукругом, она четко видит всех. — А где Юнас?- Эва закрывает дверь под надписью "здравый смысл" — Господи Иисусе, Эва,- Сана смеется, мы танцуем. Отхожу в туалет, вижу белобрысого гея, щурюсь. Неужто он тут и без Юнаса? Он же и минуты один не продержится, слишком амебный. — Где мой брат? — Кхм, он отошел отлить,- нервозно чешет затылок и пытается улыбаться. — Ага блядь, так я и поверила,- цокаю,— Не беси меня, где он? — С Ингрид. — Что? Где? — Ушли наверх около 10 минут назад. — Ну уж нет,-выхватываю жестяную банку с пивом,— Такого удовольствия я ему не доставлю,- быстро просчитываю ступени на лестнице. Три двери, цепляю первую попавшуюся. Что ж, фортуна у меня в кармане. Ингрид испуганно ахает, водит рукой в поисках лифчика и судорожно натягивает джинсы. Досвидания, милочка. — Что еще за заявление? — Я без билета, прости. Исак сказал, что отсюда вас лучше видно. — Придурок,- натягивает футболку, садиться на кровать. — Мы ночуем у Эвы,- сажусь рядом,— Но боюсь, что не дотащим ее. — Серьезно, Ли? Ты только что обломала мне секс и просишь дотащить бывшую до дома? — Я обломала секс с твоей предыдущей-бывшей, поэтому это не считается. — Все, блядь, считается. Скажу тебе честно, на вагине табличка "предыдущая-бывшая" не весит. — Хватит ломаться,- отдаю пиво,— Просто помоги нам с Саной и можешь идти куда угодно. — В дом к Ингрид ты не заявишься?- поднимает бровь и улыбается, отпивая нефилтрованное. — Буду дежурить у ее двери 24/7. — Ха-ха, Ли, очень смешно. — Где тут туалет? — Вторая дверь налево, кажется. Толкаю брата в плечо, выходим из комнаты, осматриваюсь. Тут слишком много народа на один квадратный метр, что б вас всех. Пробираюсь через пьяных ребят, протягиваю руку к ручке, промахиваюсь, дверь, как назло, открывается в другую сторону. Дыхание спирает, в нос бьет такой знакомый запах антиперспиранта - тошно. Все вперемешку. Резко вспоминаю о "я-лучше-всех-его-баб", чту как мантру, вздергиваю нос. — Талия,- голос твердый,— Моя кофта? Приятно. — Отдать пришла,- рывком снимаю одежду, демонстрируя народу черный лифчик. А где же Лора, милый? Или я подрываю твою выдержку? — Спятила?- шипит Крис, силком заталкивая в туалет,— Эй, я вообще-то в очереди стояла!- чей-то писк, Шистад бесится. — Поебать, еще постоишь. Мы одни. Замок на двери щелкает слишком громко, тут влажно и холодно. Мурашки съедают всю кожу без остатка, предательски показываясь на теле. Я так хотела видеть его, я так была уверена в своих силах, что похоже - переоценила. Планета правосудия перестает крутиться вокруг меня, как только попадает под его обаяние. — Совсем одноклеточная?- кидает кофту,- Надевай и упиздовывай отсюда. — С какой такой радости? Бровь летит вверх, сколько там этажей у Башни-Трампа? Внутри приятно тянет, адреналин проноситься по венам, кусаю губы и пытаюсь скрыть наслаждение его присутствия. Не позволю тебе еще раз это сделать с собой, Шистад. Не в этот раз. — На нервах моих пришла поиграть? — На волынке. Делает два шага, чувствую бедрами мраморную столешницу, он запретно близко. НЕТ.НЕТ.НЕТ Слишком, блядь! Задерживаю дыхание, смотрю вниз, пытаюсь сосчитать гребаные 10 цифр. Тело мякнет, а я пытаюсь понять сколько прошло времени. 7 минут. Ровно. Ставлю крест на бесстыдных фантазиях в чертовой уборной, настраивая проектор на котят. Выходит неплохо, я даже сосредотачиваюсь в эпицентре этого пекла. Дома нет, людей тоже. Затягивает, словно в черную дыру, но прожектор срабатывает, показывая путь на волю. Решил поманить меня, да в туалете пообжиматься? Скудно, Шистад, Скудно. — От тебя дерьмом пасет,- отталкиваю Пенетратора, быстро надеваю кофту, щелкаю замком,— Передай Лоре, что бы в следующий раз усердней тебя облизывала.