***
Изая с грохотом захлопнул дверь офиса в Синдзюку. Намиэ удивлённо подняла голову. Информатор, не утруждая себя приветствием, зло шипя под нос ругательства, плюхнулся на кресло и застучал по клавиатуре. Оставить ребёнка? Нет, нет и нет! Куда он с карапузом на руках пойдёт, на Шизу-чана нет никакой надежды. У него ведь такие потрясающие планы на будущее! Неужели придётся от всего этого отказаться? На глазах были готовы навернутся слёзы от жалости к себе. Изая тряхнул головой, ну вот, этого только не хватало! Из-за беременности он становится сентиментальным. И всё равно, после слов бармена, он уже был не так уверен, что не хочет этого ребёнка. Даже стало интересно, каким он будет. Информатор потёр виски. Тут надо принять умом решения, а не под силой чувств. Но он не мог удержаться от шипения, когда вспоминал лицо ненавистного Шизу-чана. Выдохнув, он зашёл в чат. Сэттон: Как себя чувствуешь, Канра-тян? Канра: Даже не знаю Канра: У меня знакомая забеременела, теперь не знает, оставлять ребёнка или нет, что посоветуете? Сайка: Если она сможет его всем обеспечить, то пусть оставляет, а так только хуже будет. Сэттон: Ты не права, Сайка-тян. Ребёнок это всегда прекрасно, пусть оставляет, такого чуда может больше не случится. — Сговорились, что ли, все? — Изая откинулся на спинку стула и посмотрел на секретаршу поверх монитора. — Намиэ, если бы ты забеременела, ты бы оставила ребёнка? — Смотря от кого, — не поднимая глаз от журнала, сообщила девушка. — А что, залетел кто-то? — Можно и так сказать. А что ты об абортах можешь сказать? — В возрасте 13-15 лет они очень опасны, ну, и тут религиозный характер есть. По мне, это решение индивидуальное для каждого. — Гореть в аду тем, кто убьёт зародившуюся жизнь, — парень закрутился в кресле. — Мне в рай охота, — он задумчиво погладил живот. И что же делать? — Можешь идти, сегодня ты мне не понадобишься, — обратился к девушке Изая. Он без особого интереса тыкал кнопки, когда его снова скрутило и понесло в сторону ванны. Изая как раз чистил зубы, пытаясь избавится от кислого привкуса во рту, когда забарабанили в дверь. — Блоха, открой дверь! Я знаю, что ты там! — Ну ни какого уважения. Я ведь как-никак беременный! — информатор приоткрыл дверь и, не впуская блондина, спросил: — Что тебе нужно? — Поговорить. — Поговорили уже сегодня, больше не охота, — парень всё ещё злился за те обидные слова. — Прости, я перегнул палку, но и ты не должен был решать, как поступать за меня, — блондин посмотрел прямо в красные глаза. Он был удручён и явно раскаивался. — Может, всё-таки впустишь, неудобно говорить о таких вещах на улице. — Ну, заходи, — неуверенно пропустил гостя парень. — Только не думаю я, что что-то путное из этого выйдет. — Для начала скажи мне, только честно, есть у тебя хотя бы малюсенькое желание оставить этого ребёнка, даже если он от меня? — не отрывая пристального взгляда спросил бармен.Глава 9. Аборт? Но я хочу в рай!
25 ноября 2017 г. в 08:09
— Прости, я не расслышал, что ты сказал? — всё ещё улыбаясь, переспросил подпольный доктор.
— Я не оставлю этого ребёнка.
— Почему? — поражённо посмотрел на друга парень.
— И почему я должен объяснять такие очевидные вещи? — закатил глаза информатор. — Начнём с того, что я парень; во-вторых, я молод, у меня свои планы и цели, и ребёнок мне ни к чему. Мало того, разве от Шизуо может родиться кто-то нормальный, мне не нужен монстр, а он обязательно им будет. Да и Шизу-чану этот ребёнок не нужен, — со странной горечью добавил он.
— Но, Изая. Сейчас матерей-одиночек много, а когда срок будет чуть больше, я смогу провести УЗИ, и мы будем знать наверняка, кто родится. Это же настоящий божий дар! — попытался отговорить друга доктор. — И вообще, ты не можешь решать такой вопрос сам! — убеждённо добавил парень.
— Это ещё с чего? — опешил брюнет.
— Это ребёнок и Шизуо, а, значит, он тоже имеет право выбрать, как поступить.
— Я точно знаю, что он будет против! Он меня ненавидит всеми печёнками! — начал злится информатор. — Это же и ежу понятно!
— Вот когда он придёт, тогда и поговорим! — доктор был непоколебим.
— Валяй, звони ему! — разрешил брюнет.
Звонить не пришлось, раздался стук в дверь. На пороге стоял молчаливый и смиренный блондин.
— О, Шизуо, мы, как раз, тебе собирались позвонить! — радостно встретил доктор.
— Что там с анализами? — перешёл прямо к делу бармен.
— Да, он беременный, но тут возникли трудности… — не зная, как сказать о нежелании Изаи оставить ребёнка, Шинра замолчал. Шизуо не обратил на это внимания и, повернувшись к молчаливому информатору, спросил:
— Я отец ребёнка?
— Я что, похож на человека, который подставляет всем свой зад?! — негодующе возмущался парень. Это было обидно.
— Это вполне нормальный вопрос, не я таскаю смазку в кармане.
— Да не моя это смазка!
— Да, я прямо вот взял и тебе поверил.
— Вообще, с какой стати тебя волнует, что я таскаю в кармане и с кем сплю! — бесился брюнет.
— С такой, что ты теперь мать нашего ребёнка!
— Как же это всё меняет! Мне что теперь тебе и завтрак готовить, и носки твои штопать?! — завёлся информатор. Хотелось кричать от бессилия и несправедливости. Не надо ему всего этого.
— С тобой всё понятно, не кипятись. Тебе это вредно, — Шизуо развернулся к другу. — Как нам теперь быть?
— То есть ты хочешь оставить ребёнка? — уточнил доктор.
— Да!
— Нет! — закричал брюнет.
— То есть? Почему? — посмотрел на Изаю бармен.
— Я не буду рожать! — он упрямо отвернулся, не желая дальше продолжать разговор.
— Будешь! — настаивал блондин.
— А я сказал нет!
— Мало ли, что ты сказал! Я вообще половину из того, что ты говоришь не слушаю.
— Что?! Ах, вот значит как! — информатор вскочил на ноги. — Мне не нужен ребёнок от монстра!
— Он ведь и твой, между прочим! Я не позволю убить тебе этого ребёнка! Если ты бесчувственная скотина, то мне плевать. Как только родишь, ребёнка я заберу, а ты можешь катиться на все четыре стороны! — жестко выдал блондин. Изая не нашёл, что ответить. Он молча пошёл к двери. Но у выхода остановился и зло проронил:
— Я сам решу, рожать его или нет, но если оставлю его, то ближе, чем на километр, не подпущу тебя к нему.
В комнате воцарилась тишина. Сэлти, о которой все забыли, молча следила за разворачивающейся драмой. Вот так, по неаккуратности, можно испортить жизнь людям. Она повернулась к Шинре:
— Что теперь делать, экспериментатор?
— Я…. я не знаю, — он сокрушённо развёл руками. — Не стоило тебе всего этого говорить. Похоже, он сильно обиделся, — доктор повернулся к Шизуо. Друг стоял, потерянно опустив голову.
— Вижу, пойду, поговорю с ним.
— Не сейчас! Пусть остынет, отложи разговор до утра.
— Хорошо.