Лед и Пламень

      - Чему вы улыбаетесь? - спросил Бронн.       Джейме покачал головой, не желая делиться с наемником своими мыслями. Пусть Бронн давно стал его другом, хоть и всячески это отрицал, но Джейме не мог поделиться с ним всем, что сейчас было на уме. Хотя наемник, скорее всего, понял бы. Понял бы лучше, чем многие другие люди.       У костра среди солдат Джейме всегда чувствовал себя куда свободнее, чем во дворце и среди знати. Ему нравилась вот такая походная жизнь, ее простота и ясность. Здесь не было интриг, никто не улыбался, в душе лелея ненависть. Лагерь наполняли самые обычные люди, вымотанные, замерзшие, но державшиеся на удивление бодро.       Снегопад задерживал продвижение на север. Не спасало даже то, что шли они по Королевскому тракту. Но, тем не менее, люди держались на удивление стойко. Может, дело было в том, что в этот поход они отправились не по воле сменявших друг друга Королей и лордов, а по своему собственному выбору?       Бронн нагнал Джейме через несколько дней после того, как тот покинул Королевскую Гавань. -       Вы все еще должны мне замок, - напомнил он Джейме.       - Я снял с себя все полномочия, - напомнил бывший гвардеец. – Сейчас я не богаче воробья.       - Вы все еще можете вернуться, - сказал Бронн. – Ваша сестра все вам вернет.       - Я не могу, - признался тогда Джейме. – Я дал слово. И если я не могу сдержать его, то зачем мне белый плащ гвардии? И зачем мне служить Королеве, для которой я… не так уж важен?       Он долго не хотел это признавать. Даже тогда, когда злился и ненавидел Серсею. Даже когда она отвергла его, израненного, сломленного, после возвращения из плена, он злился, но никогда не позволял себе принять простую истину. Но эта истина с внезапной ясностью открылась перед ним, когда Серсея едва не отдала приказ Горе.       Пусть и не отдала, но сам факт того, что сестра угрожала ему, убил в Джейме последнюю веру в ее любовь.       Как он мог думать, что для Серсеи он так же важен, как и она для него? Как мог ошибаться все эти долгие годы?       Теперь, оглядываясь назад, Джейме видел ясно. Свои желания, свой эгоизм Серсея всегда ставила на первое место.       Она уговорила Джейме вступить в гвардию ради нее, но на тот момент еще не было известно, останется ли сестра в столице. Но она уговорила. Она убедила Джейме, и он потерял возможность быть тем, кем родился – лордом. Он прожил большую часть жизни или в келье Башни Белого Меча, или в походных шатрах. Он не стал мужем, не мог открыто воспитывать своих детей. Все что у него осталось – рыцарство. Да и оно на деле оказалось совсем не таким, каким чудилось Джейме в детстве.       Ради Серсеи, ради любви к ней Джейме лгал, убивал. Он предавал людей, которыми восхищался. Он делал все, лишь бы выполнить ее просьбы, ее желания, ее приказы…       А сестра?       Она ни чем не пожертвовала ради него.       Она грезила ролью принцессы, грезила Рейгаром. И в итоге стала Королевой, пусть и совсем другого Короля. Она купалась в роскоши, делала все, что только могла себе позволить Королева. И приказывала. Приказывала…       «Мы вместе, мы единое целое», - шептала она ему, но свои интересы всегда ставила выше.       - Я не вернусь в Королевскую Гавань, не сейчас, - ответил Джейме.       - Что ж… - пожал плечами наемник. – Значит, я поеду с вами. Ваш брат обещал мне два замка, а он пока все еще десница другой Королевы.       Так они и путешествовали. Сначала по Королевскому тракту, а после – по Речной дороге.       Приехав в Риверран, Джейме ожидал, что туда уже долетел ворон с приказом Серсеи, но то ли птица погибла в пути, то ли Королева слишком верила в преданность брата. Вот только врать стоящим в Речных землях знаменосцам Ланнистеров и Талли Джейме не стал. Бронн не разделял этой откровенности приятеля, но помалкивал, пока Джейме честно и подробно рассказывал людям о том, что происходит. Он рассказал об угрозе на севере, рассказал о том, что Дейнерис, Джон Сноу и лорды Долины объединили силы, рассказал о планах Серсеи. И рассказал о том, что снял с себя белый плащ гвардейца.       Произнося свою речь под полное молчание, Джейме почти не верил, что кто-то решиться пойти с ним. Не по приказу, а по собственной воле. И лишь потом он вспомнил, что перед ним самые обычные люди. Не Короли и не лорды с их амбициями. Всем этим мальчикам, мужчинам и старикам нет дела до распрей между землевладельцами. Но почти у всех есть семьи и защищать их куда яснее и понятнее, чем биться и умирать ради мимолетного успеха кого-то, кто сидит на троне или за высоким столом в большом замке. В итоге на север отправилось много. Куда больше, чем Джейме думал.       - Если будет кому и что делить, - сказал он Бронну. – Если кто-то выживет. Если Дейнерис и Джон Сноу победят. Много лет назад, когда я впервые встретился с Джоном Сноу, это был просто забавный волчонок среди волчат Старка. Бастард. Мальчишка, собиравшийся вступить в Ночной Дозор. Мне было смешно видеть всю эту Старковскую преданность, всю эту честность… Гордость...       - А что теперь?       - Это было много лет назад, - признался Джейме. – И моя правая рука еще была при мне. Я был воином. Лучшим. Прославленным. Братом Королевы. Сыном самого Тайвина Ланнистера. Я верил, что это всегда будет моим. И многое потерял… В конце концов, если тебе отсекут руку, зальют дерьмом имя, убьют твоего отца, то все, что у тебя останется, - собственная гордость и честь. Я не хочу потерять и их.