Избранник.

Чонгук и Тэхён спокойно спали, обнимаясь. Ничто не могло потревожить их сон так рано утром, потому что только начало светать, небо окрасилось в красный цвет, а ранние пташки уже пели в лесу свои трели, когда в комнате же стояли тишина и покой, разбавляемые только тихим сопением альфы и омеги. В дверь тихонько постучали, на что оба не отреагировали. Потом еще раз, но уже ощутимее. Чонгук, который всегда чутко спал, мало ли, открыл глаза и прислушался, надеясь, что ему показалось и никого сейчас за дверью нет. Но стук повторился. Вздохнув, альфа аккуратно выбрался из рук и ног любимого и, напялив на себя легкие брюки, приоткрыл дверь. На пороге стоял слуга, который должен был быть всегда у комнаты Тэ и Чимина, на случай, если им что-то понадобится. — Что-то случилось? — сонно потирая глаза, хрипло спросил Чонгук. — Простите, что побеспокоил, — бета низко поклонился, — но я не знаю, к кому обратиться в такой ситуации. Просто я думал, что принц Тэхён должен знать, что его брат сейчас… У него… — юноша не мог подобрать слов, чтобы сказать это как можно вежливее и не смущаться. Ему от силы было лет шестнадцать, поэтому ему было очень неловко об этом говорить. — Все, понял. Возьми кого постарше с собой и будьте рядом с его комнатой, чтобы ни один альфа не смог пройти, хорошо? Нам не нужны проблемы, — Чонгук думал, что хотя бы это пробуждение будет спокойным и проблемы не навалятся прямо с самого утра. Видимо, принцем быть сложнее, чем он предполагал в детстве. — Хорошо. Простите еще раз, — бета весь расскарснелся еще сильнее и, быстро поклонившись, убежал. Чонгук лишь усмехнулся и, потирая шею, уже отвернулся от двери, чтобы лечь обратно в постель, но забыл, что это дерево любит иногда хлопнуть, что оно и сделало. От громкого звука Чон застыл, будто боясь нашуметь еще больше. Он не хотел, чтобы омега проснулся сейчас и ушел, хотелось больше времени провести с ним наедине. Постояв еще пару секунд, альфа удостоверился, что его маленький милый комочек сладко спит, и только после этого позволил себе с облегчением выдохнуть. — Ну и долго ты будешь там стоять? — возмущенно послышалось с кровати. Тэ проснулся еще когда Чонгук пытался из-под него выбраться, но вида не подал. А сейчас ему стало не хватать тепла альфы, захотелось объятий и поцелуев. — Ах, ты не спишь… Извини, разбудил, — Чонгук быстро подошел к кровати и навис над Тэхёном, желая видеть его, вновь изучить столь полюбившиеся черты лица, которые он уже успел выучить вдоль и поперек. Большие глаза, в меру пухлые губы, милый носик с родинкой на нем, красивые высокие скулы соединялись просто в фантастическое сочетание чего-то невероятно красивого. Иногда Чонгук думал, что его заворожили, что не может быть такой безупречной красоты, но бархатный голос омеги, его сладкие и немного неуверенные поцелуи и касания возвращали в реальность альфу, очередной раз доказывая, что все вокруг не сон и не грезы, а самая настоящая реальность, в которой Чонгук — самый счастливый человек на свете. Тэ хитро ухмыльнулся, смотря на впавшего в транс Гука, и, чуть приподнявшись, чмокнул своего альфу в губы. Чонгук широко раскрыл глаза, но понял, чего хочет Тэ и уже через мгновение накрыл его губы своими. Поцелуй из нежного и робкого быстро перерос в глубокий и жаркий, но Гук вовремя его разорвал, вспомнив, что было на кануне вечером. Тэ правда, немного расстроился и с громким и печальным вздохом вылез из-под Чонгука и сел на кровати. — Кто приходил?, — спросил он, пытаясь привести в порядок торчащие в разные стороны волосы. — Слуга. Сказал, что у твоего брата началась течка, — Чонгук слез с кровати и вздохнул, когда Тэ начал быстро собираться, чтобы пойти к брату и проверить, что никто к нему не подойдет и ничего без согласия не сделает. Только омега захотел что-то сказать, но Чон опередил, — да, понимаю. Приходи вечером, поужинаем, — улыбнулся Чонгук, повернувшись к омеге. Тэ прямо засиял от того, что его альфа — самый лучший и понимающий на свете человек. Кивнув, в знак согласия, что придет, Тэхён пошел на выход, но на пороге столкнулся с Юнги. Кивнув и ему, приветствуя, Ким убежал к брату, а Мин вошел в комнату и с размаху сел в кресло. Он явно плохо себя чувствовал, дышал через раз и то ртом, весь был бледнее, чем обычно. Видок у него был какой-то растрепанный: рубашка не заправлена да еще и мятая какая-то, волосы в творческом беспорядке, а обычно расчесаны и уложены, сапог не до конца зашнурован, а жилетку вообще надел наизнанку. Из-за чего это все поймет любой дурак, у него ломка, от которой невозможно избавиться. — Юнги, может, выпьешь чего? Или давай тебе нюхалку сломаем?  — предложил Чонгук, улыбаясь. Конечно, он переживал за друга и надеялся, что тот не сорвется, однако подкольнуть его возможности не упускал. — Нюхалку? Смешно, Чонгук. Посмотрим на тебя, когда Тэхён так же сляжет, будешь знать потом как смеяться над старичками, — посмеялся хрипло Мин, припоминая очередную шутку Чона про то, что Мин постоянно бурчит как старик. Он расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке, пытаясь остудить возбужденное горячее тело. Ему было ну очень плохо, ну вот очень. Этот запах был везде, куда бы Юнги не пошел за это утро, он везде его чувствовал даже когда через рот дышал, да и когда и не дышал тоже. Он чувствовал, как его зовет его омега всем телом, ему даже казалось, что он слышит его нежный и тихий голос, так жадно зовущий немного протяжно « Юнги-я-я…». — Да ладно тебе. Я сам вчера чуть не натворил бед, — ухмыльнулся Чонгук, садясь напротив советника. Мин лениво поднял одну бровь, как бы интересуясь о случившемся, — ну… так вышло. Началось с малого, а потом еле отодрался. Он меня с ума сводит. Правильно говорили, что восточные омеги самые искусные обворожители, — улыбнулся младший, вспоминая улыбающегося Тэхёна. Такое мило и наивное существо вроде, а творит с его разумом ужасные вещи. — Эх, бывает. Было то же самое. Но потом об этом, не хочу вспоминать, — Мин выдохнул горячий воздух и потупил глаза в пол. Руки начали трястись, а желание оказаться с Чимином стало в миллион раз сильнее, чем было. Тем временем Тэхён пытался удержать Чимина в кровати. Тот постоянно вставал, одевался, хотел пойти к Юнги. У Чима был жар, у него был бред, время от времени он взвизгивал от сильной боли, скручивающей и режущей пах и низ живота. Хотелось чувствовать рядом альфу, причем не какого-нибудь, а своего, пахнущего пихтой, как рассказывал сам Мин. С каждым часом становилось все дурнее, потому что омега понимал, что Юн где-то рядом, чувствовал его всеми фибрами себя, каждой частичкой своего тела, а ощутить не мог. Становилось обидно, и больно, очень больно. Ближе к обеду он уснул в облегчение Тэхёну и паре слуг, которые помогали вернуть брата принца на место. Ким жутко устал, хотел есть, но сначала отправился в ванну, смывать с себя не свой запах, чтобы никто ничего плохого не подумал. Под струями горячей воды ему было очень хорошо, тело расслабилось, а мысли пришли в порядок. Следующим гениальным решением, помимо принятия душа, стало сходить к Гуку и посидеть у него, потому что в комнате, которая провоняла инжиром, находиться не хотелось, хоть запах был и приятный. Уже через полчаса он закончил сборы и пошел к своему любимому Чонгук-и. Тот, скорее всего, был занят, но попытка — не пытка. Прохаживаясь по коридору, Тэхён услышал очень интересный разговор двух омег-болтунов. — Сейчас Чонгук с ЛинЯном в парке гуляют. Думаю, Тэхён только подстилка, ничего более. С Лином они уже давно знакомы. — Да, я тоже так считаю. И вообще, заниматься сексом до свадьбы — грех, как только этот Восточный еще под землю от стыда перед братом не провалился? — Да не знаю, не знаю. Хорошо, что Чонгук, все-таки, выбрал Лина. Он милый, красивый, умный. Хорошая партия для короля, да и детей сможет нормально воспитать. А этот… тьфу! Омеги болтали в комнате для стирки, а их разговор Ким услышал только потому что дверь туда была приоткрыта. Если то, что они сказали — правда, то Тэ уже был готов убить этих двоих и шел прямо в сад, чтобы найти их и во всем разобраться. И что вы думаете он увидел, когда все-таки нашел этих двоих у большого старого дуба? Чонгук стоял спиной к Тэ, что-то говорил, услышать Тэхён не мог, а точнее даже не хотел прислушиваться. А Лин стоял лицом, он видел, что Тэ пришел, и уже знал, что нужно делать. Совершенно немедля, Тен схватил Чонгука за лицо и впился в его губы. Киму это было достаточно, даже разбираться с ними перехотел и ушел. — Что ты делаешь?!, — Чонгук оторвал от себя Северного, который вцепился в его плечи не на шутку сильно. Чона пробирала дикая злость на этого парня. Что он вообще творит? — Я не сдержался, извини. Ты же знаешь, как я люблю тебя, — Лин взгляда не отпускал, смотрел прямо в яростные глаза напротив, совершенно не боялся, но показал все свои чувства и эмоции. Это была ревность и боль, которой парень был пропитан с ног до головы. — Лин, я тебе уже все сказал. Я свой выбор сделал, и это не ты. Пойми уже это, — Чонгук успокоился, поправил рубашку и камзол, и решил продолжить, — я попрошу тебя вернуться на Север уже сейчас. Извини, что потратил время зря, — Чон развернулся и направился обратно в замок, чтобы забрать Тэхёна и сделать то, что давно хотел. — Он на тебя больше и не посмотрит. Запомни мои слова, — крикнул в след Тен и ушел собирать вещи, чтобы покинуть это место. Но когда-нибудь он вернется, точно вернется. На его реплику Чонгук внимания не обратил, он пошел прямо к отцу, чтобы заявить о своем выборе и получить разрешение и благословение от него на свадьбу. Да, альфа был готов сделать предложение своей паре уже сейчас, чтобы скрепить их союз и больше никогда не разлучаться, чтобы никакой Лин или другие не лезли в эти отношения. Чтобы навсегда принадлежать друг другу. Быстро добравшись до кабинета отца, где тот проводил большую часть времени суток, Чон сначала обдумал, что скажет. Потом, постучавшись, Гук дождался разрешения, и только потом вошел в комнату. Прямо напротив двери за огромным столом сидел Намджун и что-то писал, но когда сын вошел, он поднял усталый взгляд, но сразу улыбнулся и отвлекся от бумаг, сын важнее. — Добрый день, — поздоровался он с сыном, после того, как тот поклонился старшему, — присаживайся, — Джун указал рукой на кресло, приглашая. Чонгук сел. — Отец. Я выбрал омегу. Он мой истинный. Я хочу, чтоб он стал моим мужем. Если ты позволишь, я сделаю ему предложение сегодня же, — быстро сказал Чонгук, не намереваясь растягивать разговор на целый час. — Эй-эй… Чонгук, я понимаю, ты мальчик быстрый, но ты уверен? И да, пришло письмо, что Южанин не прибудет, — Намджун только засмеялся. Сын всегда хотел сделать все быстро, но при этом его решения всегда были правильные и обдуманные, о них парень потом не жалел. — Отлично. Не приедет и хорошо. Принц Тен тоже уже уезжает, я поговорил с ним, — Чон был нахмурен и серьезн, полностью напоминал Намджуну его самого. В молодости он был таким же активным и эксцентричным, даже немного грубым и жестоким, но в душе все было по-другому. Это не могло не радовать, ведь Чонгук скоро взойдет на престол. — То есть принц Тэхён растопил твое сердечко? Да уж… А то я думал, что слухи все это, что ты с ним спишь, — Намджун решил узнать сразу все, а потом он еще подумает, разрешать ли сразу или еще помучить. — Мы не спим, — заявил Чонгук, оскарбившись в самых светлых чувствах, — то есть спим… но не так… Просто спим, отец!, — юноша вдруг засмущался. Он никогда раньше не говорил со старшим альфой на эту тему. Намджун снова засмеялся, видя красные уши сына, как бы тот ни пытался скрыть это. — А ты с папой говорил? Он что думает?, — решил перевести тему король. — Он против не будет, я знаю. Сегодня вечером соберемся на ужин все вместе и я объявлю, хорошо?, — улыбнулся Чонгук, строя милую рожицу, чтобы отец согласился. — Хорошая идея. Распорядись. А теперь ступай, у меня дела, — улыбнулся Намджун и снова приступил к заполнению бумаг. Чонгук сразу побежал к Тэхёну, но потом вспомнил, что там течная омега и ему пришлось вернуться в комнату и попросить слугу привести Тэхёна, но тот не пришел, потому что слуга его не нашел. Чонгук решил сделать это сам, но не мог найти его нигде абсолютно. А если и спрашивал у кого-нибудь, то никто не видел, никто ничего не знал. Последнее место, которое решил проверить Гук — конюшня. Конечно, там он найти любимого уже не надеялся. Как и ожидалось, Тэ и там не было. Чон отчаялся, боясь, чего бы не случилось с омегой. Однако, уходя из хлева, он заметил краем глаза, что стойло, где стоял Чайка, пустует. Этот конь после той прогулки стал принадлежать Тэхёну, так распорядился сам Чонгук, поэтому, как только омега бы пришел, ему бы сразу предложили подготовить его жеребца к поездке. Значит, Тэ уехал, только куда? Почему не сказал? Чонгук вздохнул и вывел своего любимого каурого* жеребца, которого, кстати, сам приручил и объездил, найдя его еще жеребенком в степи, когда Чону было лет пятнадцать. С тех пор они лучшие друзья. Жеребчика звали Джастин. Он был быстрый, сильный и очень выносливый, даже лучше любого другого породистого коня, правда, никого, кроме Чонгука и не признавал, даже есть из чужих рук не хотел иногда. Вот такая вот любовь. Быстро собравшись, Чонгук поехал искать своего омегу. Он начал осматривать всю местность, по которой они с Тэ проехались, но все безуспешно. Уже начало вечереть, солнце садилось за горизонт. Гук терял надежду найти Тэхёна, веря, что его омега уже вернулся обратно в замок и сейчас что-нибудь делает, или ищет Гука. Однако, проехав еще метров сорок вперед, он услышал фырчание лошади недалеко и, спешившись, повел Джастина за собой, придерживая за узду. И правда, пройдя немного в глубь леса, альфа заметил Чайку, щиплящего себе спокойно травку. А недалеко от него сидел Тэхён. Вокруг него были рассыпаны лепестки от ромашки, сам весь дрожал, видимо, замерз сильно. Чон, не медля больше и минуты, оставил коня и пошел к Тэ, который уже его почувствовал и увидел. — Не подходи ко мне! Что тебе нужно?! — Ким вскочил как ошпаренный с нагретого места на поваленном ветром и старостью дереве. Лицо было опухшее, глаза красные от слез, которые он успел пролить за время нахождения среди деревьев. — Тэхён, что случилось? Зачем ты уехал так далеко? Я чуть не поседел весь, пока тебя искал! — Чон все наступал и наступал, желая смотреть прямо в глаза Тэ. Эта ситуация выводила его из себя, но он гордо держался, не хотел срываться на омегу и показывать тем самым слабость и беспринципность. — Давай ты не будешь строить из себя любящего человека? Я знаю все про тебя и Лина! Я видел вас в саду! — Тэхён отвернулся, закусывая губу, чтобы снова не разреветься от отчаяния и боли, которая раздирала все внутри. Такого он точно не ожидал от своего альфы. А своего ли? — Господи, Тэ, ты серьезно? Я ему говорил, чтобы он уехал, но нет же, надо было прилипнуть. Я никогда с ним не был и не буду. Слышишь? — Чонгук схватил омегу за плечи и развернул к себе. Взяв его за лицо, он смотрел прямо в глаза. Тэхён утонул. Зрачки были черные-черные, как небо без звезд и луны. На их дне можно было разглядеть много разных эмоций: обиду, злость, раздражение, усталость, но все это ни с чем по сравнению с той любовью и нежностью, которую испытывал будущий король. Эти чувства были настолько велики, что способны были окутать всю планету несколько раз, на всех бы хватило. Но нет. Чон хочет дарить их лишь одному, самому важному в мире человеку. — Зачем ты искал меня?..- шепотом спросил Тэ, прерывая долгое молчание. — Я хотел спросить у тебя кое-что, — так же тихо ответил Чонгук, боясь спугнуть. Кажется, Тэхён поверил в его слова. — И только? Ладно, спрашивай,  — даже как-то разочарованно вздохнул Тэ — Ты будешь моим мужем?..- это уже Чон шептал на ушко, потому что этот вопрос был предназначен не только Тэ, но и всему миру. А для Чона теперь мир — это сам Ким Тэхён. — Да…

***

— Где вы были оба? Мы так давно вас ждем! — за столом уже сидел Сокджин, Намджун и Хосок, а так же Юнги, который был хорошим другом семьи Чон и всегда присутствовал на таких семейных вечерах, его сам Джин заставлял. — Простите. Так вышло, — улыбнулся Чонгук. За ним стоял Тэ, которого альфа держал за руку, и краснел как рак, потому что недавно альфа шептал ему на ушко всякие глупости и непристойности, помимо всяких нежных слов и признаний в любви. — У нас новость! Сегодня Ким Тэхён согласился стать моим мужем и свадьба состоится через месяц, после того, как Тэхёну исполнится восемнадцать лет, — собравшись с духом, заявил Чонгук. От его новости все пришли в восторг, кроме Джуна, знающего о намерениях сына сделать предложение. Пошли поздравления, радостные возгласы. Хосок вообще вопил так, что Юнги готов был придушить его, но в итоге просто шепнул за мягкое место, считающееся святым, получив за это лишь обиженный взгляд. Сокджин нарадоваться за сына и Тэхёна не мог, полностью поддерживая их со свадьбой. А еще он уже начал просить себе внуков и, желательно, побольше. На этот запрос Чон лишь отмахивался, а Тэхён краснел и смущался. Вечер прошел хорошо, разошлись они только к поздней ночи, когда устали. Чон сразу схватил омегу и потащил его к себе, уверяя, что к Чимину не надо, ему там и без Тэхёна плохо. — Чонгук… — позвал сквозь ночь Тэ. Он никак не мог уснуть, его мучало много разных мыслей на счет предстоящей свадьбы. Надо было сообщить родителям, рассказать Чиму, все обустроить, да еще и день рождения тихонечко справить. В общем, много хлопот. — М? — отозвался Чон, крепче прижимая к себе Тэхёна, обняв его за талию со спины. — Все ведь будет хорошо, правда? — ему просто нужно было услышать ответ на этот вопрос. Слишком много навалилось, слишком много эмоций переполняют его. Кажется, что сердце вот вот выпрыгнет наружу, а тело разорвет от распирающей радости и счастья. — А как иначе?, — Гук ухмыльнулся и чмокнул любимого в плече. — Я люблю тебя. — А я тебя еще больше…