невозможность перевести дыхание

одинокий луч нагло пробивается в окно запертой изнутри спальни, под веки, прямо в сон, пробегаясь по щекам, будто поддразнивая «не всех люблю!». последние секунды джису пытается наговориться со всеми людьми, которых больше никогда не увидит. они съеживаются, тают и серыми лепестками остаются лежать на раскинутых в растерянности ладошках, и глаза нехотя разлепляются. джису была из тех, кто задергивает шторы, когда светит солнце, чтобы зажечь свет. и снова падает на кровать, под которой ничего не может прятаться, разглядывая в маленькое зеркальце свои покрасневшие от слез глаза, раскрасневшиеся от стыда собственных мыслей щеки. (как же она изнывает от желания расцарапать себе лицо). «что сейчас делать? что надеть? стоит ли поесть?» вчерашняя лапша перевернулась, чтобы хоть как-то потешить изголодавшийся пол, джису вытаскивает все первые попавшиеся вещи, кидая их на безобразную постель, нет настроения ее приводить в порядок, как и себя. быстрые сообщения с пожеланиями доброго утра и кучей не совсем четких фотографий одежды остаются неотправленными, и . . дом дженни – храм для людей, ношенных собственной одеждой, не дававшим запомнить ни единой черточки своих невыразительных лиц, не дававшим заглянуть в свои грязные души. дом дженни – пристанище для джису. мимо пронеслись сотни и тысячи лиц, событий, пара разбитых коленок. все вокруг разноцветное, падают листья, запутываются в черных волосах, вываливаются из капюшона бежевого худи. подпрыгивая, джису поднимается по лестнице, забывая, какой ей нужен этаж, куда нужно звонить, что говорить и сколько раз стучать в дверь. (а нужно ли это вообще?) ее задушенные кольцами пальцы выстукивают одну и ту же значимую мелодию, которую знают только они. дженни – блестящая жемчужина. она всегда позволяет к себе зайти. дженни – спасение. становилось душно и комната кружилась. или это джису. ложилась рядом, свернувшись котенком, дрожала и все ждала того, чего ей не мог дать почти никто. дженни только крепко обнимает худое тело в бездонном балахоне, шепотом рассказывая новую сказку, придуманную только что. и видит отклик в глазах джису, отклик на всю ту любовь, подаренную ей, в сладостном безмолвие. в зависимости, со временем превращающейся в стыд и вызывающей рвотные позывы.