***
Команда стала подтягиваться в старую каюту Явика через несколько часов. Они приходили по одному или парами, стараясь шагать как можно тише, и замирали на почтительном расстоянии, чтобы не нарушать медитации протеанина. Гаррусу на миг показалось, что они вернулись в прошлое: полутьма этой каюты, толпы людей, замерших в тревожном ожидании, и Явик, неподвижно сидящий на полу в своей красной броне. Его голова опущена, глаза прикрыты, а губы сжаты в плотную линию. Свет рассыпается матовыми бликами на коже, превращая Явика в изваяние самого себя… всё было очень похоже. Только без Шепард. Нет. Не похоже. Гаррус скрестил руки на груди и приказал себе не думать ни об этом, ни о каких бы то ни было сомнениях. Именно Явик обладал нужными знаниями и мог вынести окончательный вердикт. Он сделает это уже совсем скоро, турианец убеждал себя в этом, но время тянулось ужасающе медленно, будто решило напоследок поиздеваться и над ним и над каждым в этой каюте. — Вы оказались правы. Голос протеанина разбил стеклянную тишину. Явик посмотрел на Гарруса и Лиару, поднялся на ноги и вернул диск в небольшую подставку с генерируемым полем вакуума. — На этом диске остались её воспоминания. – Явик направился к резервуару с водой, в котором то и дело ополаскивал руки во время их прошлого путешествия. Гаррус заметил, что выражение лица протеанина стало более напряженным и непроницаемым. То ли у него были припасены и дурные вести, то ли касание воспоминаний Шепард оказалось ещё менее приятным занятием, чем подозревал турианец, исходя из того, в какой момент эти воспоминания отпечатались на диске. - Если ваши технологии позволили воссоздать её мозг вместе с разумом, как изначальную личность, эти воспоминания могли бы заполнить временной пробел между гибелью на Алкере и Цитаделью. — Могли бы? – негромко переспросил Кайден. Он стоял у стены, лицо оставалось в тени. — Никаких гарантий, - Явик повернул голову в его сторону, но не посмотрел. – Никто никогда не делал ничего подобного. Опасный и непредсказуемый эксперимент, который вы собираетесь провести на ней. После этих слов Явик на какое-то время замолчал, старательно и не торопясь ополаскивая руки. Тишину нарушил только плеск воды и фоновое гудение двигателей. — Будь я на её месте, я бы не хотел, чтобы вы это делали. — К счастью ты не на её месте, - заметила Лиара, и тон Серого Посредника не позволил большинству присутствующих уловить то, насколько искренней была эта фраза. – И ты – не она. Шепард доверяла нам. И она бы спасала нас, если бы полагала это возможным. Любого из нас. — Так мы можем попробовать, Явик? – вступил в разговор Гаррус. – Ты поможешь нам? Явик развернулся к ним лицом и вновь какое-то время молчал, переводя взгляд с одного члена экипажа на другого. Дольше всех глаза задержались на Гаррусе и Лиаре. В какой-то момент турианец заметил тень, которая легла на лицо Явика и странно смягчила его жесткие черты. Что это было? Понимание и опасение? Пытался ли протеанин, глядя на Лиару, представить, что делал бы сам, если бы оказался не на месте Шепард, а на её месте? Устроил ли его собственный ответ? Спрашивать сейчас казалось не лучшей идеей, к тому же Явик как раз заговорил сам: — Да, я готов вам помочь. Если вы придумаете, как это сделать. — То есть? – Тали удивленно моргнула и по-птичьи наклонила голову. — То есть я могу считать воспоминания с диска, но я не знаю, как засунуть их в голову Шепард. Я могу рассказать ей, но этого недостаточно, чтобы сработало так, как вы хотите. Для того, чтобы рассказать, я не обязателен. Историю знают все, и полагаю Гаррус достаточно хорошо знает и саму Шепард, чтобы сделать обоснованные догадки о её мотивациях и пересказать их. — А если воспользоваться этой вашей ублюдской технологией с тактильным контактом? – привычным тоном поинтересовалась Джек. Она ненавидела способность Явика считывать настоящие эмоции одним лишь прикосновением, но сейчас её хамство всем показалось поверхностной ширмой. — Нет, - Явик покачал головой, – с нужной полнотой и детализацией воспоминаний это было возможно только между протеанами, и то после долгих тренировок. — Но Шепард восприняла часть вашей культуры, языка и образа мыслей через Маяки и общение с Торианином, - напомнил Гаррус. – Это не поможет? — Я думаю, что этого будет недостаточно, – после небольшой паузы отозвался Явик. – Во-первых, в своем цикле я был воином, а не ученым и сам не слишком хорошо владею этой техникой. Во-вторых, именно для нашего типа общения нужно быть протеанином, не только интеллектуально, но и по строению физиологии. Насколько я знаю, в этом процессе для связи сознаний участвует наша биохимия, и это должно быть обоюдным. — А если я помогу? – спросила Лиара. – Азари могут делиться воспоминаниями с представителями других рас, в том числе и с людьми. Как-то я даже показывала их Шепард. Тогда сработало. — Ты показывала ей свои воспоминания, - в голосе Явика начало звучать раздражение, но к удивлению Гарруса он довольно быстро подавил его. – Лиара, ты упускаешь суть. Ваш план сработает, только если возможно будет передать эти воспоминания Шепард в целости. Пройдя через твой разум, они наполнятся… - он взмахнул рукой - ...энергетическим шумом. Твоими оценками, подсознательными суждениями и эмоциями. Никто из присутствующих – в том числе ты и я – не может отнестись к увиденному беспристрастно. – Явик подошел ближе и коснулся плеч замершей азари, ранее неслыханный для него жест. – Я не смогу отбросить свою неприязнь к синтетикам, и тогда – даже если всё получится – её будет терзать эта иррациональная для неё самой неприязнь. Ты наверняка тоже в каких-то случаях считала, что надо поступить не так, как поступила она – и, получив свою память от тебя, она никогда не сможет ответить себе на вопрос о том, почему же поступила так, а не иначе. Не сможет, потому что её изначальные мотивации, те, которые были достаточны для неё, но оказались недостаточны для тебя или для меня, просто сгорят под нажимом наших разумов. Понимаешь, о чем я? — Да, - тихо отозвалась Лиара, её лицо застыло в напряженной маске. — Ну, небольшое недопонимание не кажется такой уж проблемой, - осторожно заметила Тали. – Да по-моему у всех это и без того бывает. Ну, знаете, сделал какую-нибудь глупость и потом ходишь и спрашиваешь себя, чего был таким безмозглым бош’тетом… неприятно, конечно, но жить с этим можно. — Возможно, это так, - Явик кивнул, он слушал Тали внимательно и сосредоточенно. – Но мы не знаем, сколько таких ошибок и пробелов на самом деле возникнет, и насколько критичным это окажется для её сознания. Станет ли просто досадой или это превратится в манию. — Он прав, - подала голос до того молчавшая Карин. – Подобные вещи могут повредить сознание и стать причиной психологического заболевания. Во всяком случае, многие пациенты с психиатрическими диагнозами страдают от навязчивых мыслей и идей, от которых они никак не могут избавиться. — Если она станет ещё более чокнутой, то разнесет эту Галактику к хренам почище Жнецов, - проворчала Джек из угла, в котором они стояли вместе с Вегой. – Давайте не будем сводить её с ума. — Выходит, нам нужен какой-то способ передать ей эти данные без эмоционального вовлечения, машинным путем? – резюмировал Гаррус, стараясь не давать воли мыслям о том, что все их потуги могут обернуться для Шепард чем-то похуже смерти. — Да, именно так. — В вашем цикле была какая-то техника, позволяющая считывать эти диски? – спросил Кайден. — Они созданы для взаимодействия с органической жизнью. – Явик покачал головой, а потом поднял руку, не дав никому больше задать вопрос. – Мне нужно подумать об этом. И вам всем тоже. – Он окинул присутствующих взглядом, чуть задержал его на Гаррусе. – Я не знаю, существует ли ответ, которого вы хотите. Раньше бы я сказал, что нет. Однако чтобы оказаться в этой точке истории, вы сделали уже многое, что я счел бы невозможным и не стал бы даже пытаться. Поэтому о других вариантах стоит подумать. Гаррус благодарно кивнул ему, когда уходил из каюты.***
Гаррус сидел в отсеке главной батареи и просматривал сообщения в инструметроне. Голова гудела, и приходилось сосредотачиваться, чтобы сложить буквы в осмысленные слова. Последние несколько часов турианец провел, копаясь в собственной памяти и всех базах данных, до которых только мог добраться учитывая всё ещё сбоящий экстранет. Всё тщетно. Ответа не находилось, и в голову не приходило никаких гениальных сверх-идей. Гаррус пытался спать, но сначала долго не мог уснуть, а когда всё же справился с этой задачей, его сны наполнились обрывочными, постоянно повторяющимися кошмарами. Проснувшись через час, турианец чувствовал себя гаже, чем когда засыпал, а в голову будто набили ваты и то и дело били по вискам маленьким молотком, размеренно, снова и снова. Надо было сходить в лазарет, Гаррус сам не знал, почему не заставит себя поднять задницу с пола и сделать это. Сообщения не отличались оригинальностью, большую часть он просто пролистывал. Вот тихий писк известил о том, что появилось новое. Гаррус устало прищурился, читая имя адресата, и невольно улыбнулся. Сообщение было от Соланы. «Ну как ты, братец? То, что я отпустила тебя без внятных объяснений, не дает тебе права опять пропадать с радаров» Гаррус прикинул, сколько же сейчас времени на Земле, но не смог сориентироваться. Пальцы застучали по энерго-клавишам. «Мы работаем. Есть сложности. Пытаемся решить. Я в норме. Как дела у вас?» Отправив сообщение, Гаррус стал ждать, ответит ли сестра сразу, или она чиркнула своё послание на бегу и просмотрит почту через какое-то время. Он удивился, когда вместо письма замигала иконка видео-звонка. Значит, технологию этих звонков тоже восстановили, а он и не знал. После нажатия на клавишу «принять», окно вызова растянулось в голографический прямоугольник – будто окно, ведущее в место за много световых лет отсюда. Солана была одета в короткий спортивный топ, позади неё утреннее солнце пробивалось сквозь жалюзи. Сестра выглядела немного недовольной, но больше встревоженной. — Серьезные осложнения? В твоем сообщении было столько точек, что я прямо слышу эти интонации. — Можно сказать и так, - не стал юлить Гаррус, - но мы их решаем. Так как у вас дела? — Погано выглядишь. – Когда Солана не хотела, было очень непросто свернуть её с выбранной темы. – Что, у вас там ночь, а ты ищешь пятый угол в своем отсеке? — Скорее ищу решение. Вот уже часа четыре, кажется, - он криво усмехнулся, - но скоро начну искать тот угол, спасибо, что напомнила. Дети в порядке, Солана? — Да, – на этот раз сестра ответила сразу. – Да, они в полном порядке. Сейчас, кажется, учат Тариса готовить человеческую еду. Это даже весело. Ты б видел, какие он гримасы корчит, когда унюхает, как пахнет лево-аминная еда! – Солана фыркнула, и даже в этом ощущалась теплота и привязанность. — Они у вас? — Ага. Они немного вывели Ларсон, и она взялась за ультиматумы, а когда я сказала, что мы с Тарисом готовы присмотреть за ними, пока ты не подыщешь им дом, она чуть не полезла ко мне обниматься. Так что можешь быть спокоен, здесь всё улажено, - Солана улыбнулась. – С ними на самом деле даже меньше мороки, чем я ожидала. Стоит подкинуть какую-нибудь техническую или инженерную задачку – и дело сделано. У Тариса особенно хорошо получается, и я почти возмущена – мелкие паршивцы воруют у меня моего собственного мужа! Так что, Гаррус, будь добр, вытащи их будущую мать с того света поскорее. Услышав это, Гаррус поперхнулся и уставился на Солану так, будто первый раз её увидел. Сестра невозмутимо приподняла надбровные пластины, будто спрашивала: «А что такого?», и собиралась что-то добавить, но тут в комнату на полной скорости влетела Изабель, в одной руке у нее развевался лист бумаги, а в другой была зажата пара карандашей. — Солана, смотри, я нарисовала! Только двигатель не…ой, привет, Гаррус! – девочка, остановилась, заметив голографический экран и радостно помахала турианцу. Её улыбка в этот момент была такой яркой и солнечной, что просто невозможно было не улыбнуться в ответ. Гаррусу захотелось протянуть руку сквозь экран и обнять девочку, коснуться того живого, теплого мира, частью которого она была. Мы туда вернемся. Вместе вернемся. – Большое спасибо за фотографии, Гаррус, - Изабель посерьезнела, но глаза у неё всё также блестели. – Правда, спасибо. Мы очень обрадовались. Мы все. — Рад, что это так, - Гаррус улыбнулся, а потом спросил, не желая, чтобы тема погибших родителей омрачала её утро. – Как вам живется у моей сестры? Вредная она, правда? — Хэй! — Ничего не вредная! – запротестовала Изабель, и улыбнулась Солане – Она классная. И вкусно печет блинчики. Солана звонко расхохоталась и растрепала волосы девочки. — Побойся Духов, дитя, да я же вместо того, чтобы положить в них сахар, положила соль! — Зато я таких никогда раньше не пробовала, - осталась на своем девочка, - они были необычные. И ты же их первый раз готовила. Гаррус тоже не сдержал смеха. — У нас на борту есть один непревзойденный специалист по приготовлению яичницы, как закончим дела, я вас познакомлю. — Удачи, Гаррус, - Изабель посмотрела на него пытливо и внимательно, в течение всего разговора она была куда больше похожа на обычного ребенка её возраста, чем он помнил, но сейчас её взгляд снова стал по-взрослому сосредоточенным. – Не умирай, пожалуйста. Солана чуть нахмурилась, глянув на девочку, и ненавязчиво притянула её к себе, но когда заговорила, голос звучал по-прежнему легко и насмешливо. — Слышал распоряжение штаба, солдат? — Так точно, мэм! – Гаррус отсалютовал – Есть, не умирать! Сестра улыбнулась ему на прощанье, Изабель помахала рукой, и голографическая проекция схлопнулась, исчезая. Гаррус некоторое время смотрел в пространство, туда, где только что был иллюзорный портал в какой-то совершенно другой мир, а потом решительно поднялся на ноги и направился в лазарет. Голова всё также болела. С больной головой думалось плохо, а думать было нужно. Он был обязан что-то придумать. Обязан вернуть Шепард. Обязан показать ей, каким чудесным был мир, который они всё же отвоевали.***
Ночь на «Нормандии» всегда неуловимо отличалась от холодного мрака по ту сторону корабельной обшивки. Лиара стояла в тени переборки, и тусклый свет из коридора едва касался её плеч. Пара световых штрихов, очерчивала слишком мало, чтобы любой из членов экипажа смог угадать, кто перед ним. Но только не Явик. Явик узнал бы эту женщину даже, если бы ему выкололи все четыре глаза. Он ощущал её. Вокруг неё всегда клубилась плотная аура, которую считывали рецепторы, но было и что-то ещё. Пульсация в самой глубине, под слоем запахов и феромонов, то самое естество, к которому Явика тянуло всю прошедшую войну. И сейчас. Одно время он полагал, что дело было в том, что тогда он так и не удовлетворил своё желание с нею, что всему виной простая биохимия. Столь же примитивная, сколь и неотвратимая. Но это ощущение и сейчас не исчезло и не ослабло. Может, даже стало сильнее. Протеанин нахмурился, вновь ощущая, как невидимая, несуществующая в реальности нить дрогнула, вызывая внутри каскад приятных ощущений и порождая диссонансы в голове. Явика бесило, что у этой женщины есть власть над ним. Его бесило, что стоило азари появиться рядом, он начинал чувствовать себя лучше, и совершенно не важно было, смотрела ли на него Лиара, говорила ли с ним и вообще замечала ли. Один факт её присутствия что-то перестраивал в окружающей реальности. Или в нем самом. Явик не знал, что хуже. — Почему ты не спишь? – спросил он, отступая вглубь комнаты. Теперь ей было не разглядеть его в темноте. Но теперь и проход внутрь оказывался свободен. — По твоей милости я обзавелась бессонницей, - заметила Лиара, слова обвиняли, но этого не чувствовалось ни в интонациях, ни в её ауре. – Но сейчас дело не в ней. Лиара вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Сдвинувшиеся створки перерезали единственный источник внешнего света, погрузив комнату в темноту. — Кажется, у меня есть идея, - произнесла Лиара после долгой паузы, - но тебе она не понравится. — Мне не нравится многое, что ты говоришь, азари, - пробормотал Явик. – Не тяни. Лиара колебалась. Она некоторое время стояла у самой двери, не шевелясь, но потом медленно прошла в комнату, пальцы пробежали по стенной панели, активируя приглушенное освещение. Явик мимолетом отметил это. Что бы там ни было, она предпочла не говорить об этом, не видя его. — Индоктринация ведь создавала между Жнецом и жертвой канал связи, через который Жнец транслировал свою волю. — Да, и что? – Явик нахмурился, ему решительно не нравилось направление разговора. — Протеане были великой цивилизацией, ты говорил мне это сам, – медленно продолжила Лиара, подходя к нему ближе. – Я не верю, что Коллекционеры – это всё, что от них осталось. Должен быть Жнец, чье сознание основано на их опыте и сущности. Жнец, который обладает их знаниями и состоит из их ДНК… — Ты хочешь… - голос Явика предательски дрогнул, в горле запершило, и он не смог выговорить окончание фразы. Все четыре глаза неотрывно смотрели на азари. Она была напряжена и обеспокоена, но сквозь эти чувства проступали решимость и воля, подобно тому, как скалы проступают сквозь туман. Явику хотелось придушить её за это предложение, но в то же время он не мог не восхититься ею в этот самый момент. — Да. Ты мог бы передать эти данные Жнецу. Мы бы установили канал связи между ним и Шепард, и он смог бы передать данные в её сознание. — Ты понимаешь, насколько дико это звучит? – голос Явика звучал тихо, с опасными, рычащими нотами. — Да. – Лиара кивнула, выпрямляясь, она смотрела Явику в глаза. - Дико. Отчаянно. Возможно, неправильно, – она вздохнула, подходя к нему вплотную, и прикоснулась ладонью к щеке. – А ещё я знаю, что ты отвергал даже мысль о том, чтобы поискать Жнеца, сотворенного из них, и узнать, насколько он… это они. — Это не они. — И мы – не совсем мы, после Синтеза, - согласилась Лиара, не отпуская его взгляда. – Но всё же, когда я смотрю на тебя, то блеск этих схем ничуть не мешает мне видеть, что твои глаза – всё ещё твои.***
Гаррус намеревался только взять лекарство от головной боли, но Карин не отпустила его так просто. Она измерила давление, просмотрела ещё какие-то показатели, и по итогам вместе с таблеткой от головы сунула ему в ладонь пару пилюль для сна. Турианец клятвенно пообещал их принять. Выходя из лазарета, он обнаружил Явика на кухне. Теперь протеанин сидел на месте Шепард и что-то набирал на потрепанном на вид датападе. — Она уже поделилась с тобой своей гениальной идеей? – спросил он не поднимая головы. — Лиара? Нет, какой идеей? – Гаррус подобрался, услышав это, вязкая дымка, заволокшая сознание, немного рассеялась. Явик поднял верхнюю пару глаз, оценивающе посмотрел на друга, явно стараясь распознать, не скрывает ли Гаррус свою осведомленность. Потом его лицо смягчилось, и он кивнул на место напротив. — Похоже, она нашла решение. Явик коротко и емко пересказал суть, избежав малейших намеков на эмоциональные оценки. Гаррус слушал его едва ли не с открытым ртом. Когда рассказ закончился, надолго воцарилась тишина. Лиара всегда умела удивлять, и сейчас это в равной мере чувствовали оба мужчины. — И ты на этой пойдешь? – негромко спросил Гаррус, собравшись с мыслями. — Да. Если вы, обдумав всё ещё раз, решите, что этот эксперимент стоит проводить – я попытаюсь. — Ты не уверен, что сработает? — Я не уверен ни в чем. Как я и сказал – это в высшей степени безумный эксперимент, в котором вы не можете с уверенностью говорить ни об одном из показателей. — И всё же ты с нами, - Гаррус внимательно посмотрел на него. — Да. – Явик вздохнул. – Мне не нравится эта затея. Но меня восхищает то, как вы сражаетесь за неё. Как не сдаетесь даже тогда, когда Смерть одержала победу. Мой народ был очень силен. Я всегда полагал, что мы шли до самого конца, что наша решимость не знала себе равных. Но вы это превзошли, и потому победили. Шепард совершала массу иррациональных поступков, и вы верили ей. Массу иррациональных поступков совершал каждый из вас, и она верила вам. А в итоге вы победили. Мне не понять, как это работает, но возможно, сейчас я готов довериться этой вашей…иррациональности. — Спасибо. — Пока не за что благодарить, - безразлично пожал плечами протеанин, а потом протянул Гаррусу датапад. — Если что-то пойдет не так, отдай это Лиаре. — Не вопрос. Хотя если спросишь меня, я скажу так: Ли бы предпочла, чтобы всё, что ты хочешь ей сказать, ты сказал лично. — Это не прощальное письмо, - Явик скривил губы. – Вы, примитивы, обожаете тратить время на подобные сентиментальные глупости. — Тогда что это? Завещание? Гаррус ожидал в ответ очередного колкого комментария, но Явик молчал, довольно долго молчал. Что-то в его лице изменилось, и с ядовитыми высказываниями было покончено. Размышляя о том, стоит ли отвечать, Явик выглядел серьезно. — В каком-то смысле – да. Это книга. Она хотела написать книгу о протеанах, вместе со мной. Когда я прилетел туда, где вы меня нашли, я решил, что это дело стоит закончить прежде, чем уйти. — Ты не покончил с собой сразу потому, что писал для неё книгу? – растеряно переспросил Гаррус. — Да. И я почти закончил, когда вы прилетели. Вовремя же мы прилетели… — Теперь всё готово. Отдай ей, если эта затея обернется моими расплавленными мозгами. Там всё, что мне показалось важным касаемо моего народа. — Хорошо, - Гаррус кивнул, забирая датапад. – Но если твои мозги останутся в целости – отдай сам. Думаю, она очень обрадуется. — Если мои мозги останутся в целости, я, возможно, напишу эту книгу по второму кругу вместе с ней, - ответил Явик, и Гаррус готов был поклясться, что в уголках его губ промелькнула тень улыбки.