После рассвета

Верхушки елей и сосен мерно проплывали мимо, теряясь из поля зрения. Небо было безоблачным и до безобразия голубым, точно не имело краев. Как самая глубокая темная бездна Подземья. Вирна лежала на каких-то тюках в повозке и смотрела вдаль, одновременно борясь с резью в глазах и стараясь понять, что она здесь делает. Где-то рядом, сидя на облучке, болтали Эрдин и крестьянин Бандис. Звучали оба голоса на редкость жизнерадостно и оттого противно. – А я тебе говорю: лучше нашего меду ни в жизнь штуки не пробовал. Ты еще и уезжать не захочешь! Я, знаешь ли, тоже этим делом не с рождения занимался – покидала меня жизнь по миру. Но в итоге вон как получилось – все равно домой вернулся и свое призвание нашел! Мед – он, знаешь ли, любит, когда человек к нему со знанием подходит… – Так ведь с кузницей то же самое. Мой отец одним из лучших кузнецов в клане слыл, мой старший брат тоже по его стопам пошел. Я, хоть и не мое оно, ковать тоже умею и худо-бедно неплохой меч сделать могу. Без меда-то Мифрил Холл проживет как-нибудь, а вот без молота и наковальни… – Слова твердолобого дварфа, дальше своего носа не видевшего! Попробуй-ка то же самое в Сильвермуне сказать или Вотердипе! Думаешь, тамошние лорды с ледями без сладенького к завтраку обойдутся? Да я бы ни на медяк вшивый спорить не стал! Вирна постаралась отрешиться от разговоров своих спутников и закопаться в мешки еще глубже. Они болтали так уже несколько часов к ряду. И ведь не уставали же! Впервые услышав, как эти двое ругаются из-за ерунды, Вирна понадеялась, что они вот-вот прикончат друг друга. Но нет. Ее спутники продолжали болтать как ни в чем не бывало, и даже, кажется, успели подружиться. Боги поймут этих сумасшедших наземников… Эрдин воспринимал их путешествие как приключение. Чего и ждать от юного безалаберного дварфа с романтикой в голове! Бандис относился ко всему гораздо серьезнее и вообще казался человеком неглупым. Только узнав, что вместо отряда вооруженных дварфов с ним отправятся лишь Вирна и Эрдин, он вовсе не выглядел обнадеженным. Даже уверения, что Вирна – сестра знаменитого Дриззта До’Урдена, его не слишком-то убедили, но похоже Бандис решил, что такая помощь лучше, чем никакая. Прибыл к Мифрил Холлу он на повозке, запряженной двумя лошадками, и, пока ждал решения короля, успел перепродать часть привезенного с собой товара другим торговцам и на этом неплохо заработать. Вирна оценила – даже в критической ситуации мужчина не забыл о себе. Заинтересовавшийся Эрдин спросил, не опасается ли Бандис везти товар в одиночку в Мифрил Холл по дорогам. Тот, хмыкнув, ответил: – Так ведь я бывший наемник. Пусть уже весь в другом деле по уши завяз, но кой-какие штучки помню с юности. А разбойники сейчас по северным дорогам не больно-то шастают, спасибо королю Бренору и его клану. Разве что какие совсем на голову ушибленные по кустам рассядутся. Но брать у меня нечего особо. Разбойник нынче переборчивый пошел, ему ткани дорогие или сталь первосортную подавай. А с одинокого крестьянина много ли возьмешь? Разве что лошадей, ну да вы гляньте на моих. Гром с Агатом уж на ладан дышат, даже в суп такие не пойдут – зубы о мясо переломаются. На взгляд Вирны оба коня Бандиса выглядели очень хорошо: и белый с темными пятнами, точно вымазанный чернилами, Агат, и черный с белыми бабками и рыжеватой гривой Гром. Но в лошадях Вирна понимала мало, как и во многом другом, поэтому поверила Бандису на слово. Оба ее спутника завели разговор про какие-то преимущества дварфийской стали перед амнийской, и Вирна прикрыла глаза. Стоило сбегать от ненавистных дварфов и проклятых сородичей, чтобы слушать противную болтовню над ухом? Украдкой погладив фигурку пантеры за пазухой, Вирна вздохнула. Пришлось покопаться в вещах Дриззта, прежде чем фигурка отыскалась, но зато у Вирны теперь был верный спутник. Пусть и только до тех пор, пока она не найдет свое место в мире. Или не поймет, что такового не существует. «Но это – дела будущего. Сейчас важно другое». Сначала Вирна собиралась сбежать, как только Бандис остановится на привал. Благодаря телеге и уверенно державшемуся Эрдину ей удалось незамеченной пробраться даже через Сеттлстоун, хоть Бандис и не понял до конца, зачем Вирне надо было скрываться за тюками и прятать лицо под капюшоном. Хорошо, что дварфы с заставы Сеттлстоуна как раз проверяли очередных приезжих торговцев, и отбывавший усталый крестьянин мало их заинтересовал. Но дальше Вирне с ее спутниками было не по пути. Однако чем дальше они отъезжали от Мифрил Холла, тем яснее становилось для Вирны, что она не все продумала в своем плане побега. Еды, которую с кухни прихватил Эрдин, хватит разве что на несколько дней. Как искать пищу в мире наземников Вирна теоретически представляла, а вот как ее готовить… Раньше за еду всегда отвечали слуги или рабы, и Вирне не приходилось заниматься готовкой. Теперь же необходимо было учиться. Да и как понять, что в этом странном наземном мире ядовито, а что – пригодно в пищу? Судя по карте в книге, прихваченной Вирной из Мифрил Холла, до обжитых мест еще надо добраться. А одинокую эльфийку-дроу на пути не ждет ничего хорошего. Дриззт много рассказывал, как ему приходилось избегать людей, чтобы те не подняли его на вилы, как приходилось справляться без чьей-либо помощи и тосковать одному, кроме, разве что, компании изредка призываемой Гвенвивар. Историю о зимовке в медвежьей берлоге братец вел с улыбкой на губах и смешинками в глазах, но Вирна словно воочию ощущала и его голод, и холод, и страх перед неизведанным. Она была готова на огромные жертвы, чтобы найти свое место в мире, но предпочла бы все-таки обойтись без подобных крайностей! В общем, как ни крути, выходило, что лучше всего – отправиться в эту проклятую деревню. Дриззт за сбежавшей сестрой не последует – Вирна в письме очень просила оставить ее в покое, да и попробуй-ка понять, куда она направилась: ведь это самое Озеро Меллы даже на картах не отмечается. А если все же братец явится… Им придется серьезно поговорить. Поэтому Вирна решила повременить с побегом. Бандис коротко поведал ей о бедах Озера Меллы: несколько молодых людей пропало из своих домов ночью. Вечером ложились спать, а на утро – пустые постели. Отправленные на поиски охотники никого в округе не смогли отыскать. Но старый рыбак-пьянчуга и его приемный сын утверждали, будто бы видели, что один из пропавших юношей сам уходил в Тайнолесье. Поверить в такое было трудно, особенно родителям пропавшего паренька. И Бандис решил взять это дело в свои руки. Вирна понятия не имела, как помочь и что делать, но обещала себе не торопиться. На месте будет видно. Если не удастся помочь, то хотя бы станет гораздо проще сбежать. В деревне можно попытаться отвязаться от «телохранителя», добыть еще еды и, чем боги не шутят, купить лошадь. Эти звери выглядели не такими выносливыми, как ездовые ящеры, но вряд ли в обхождении оказались бы сложнее. К тому же даже «плохонькие» лошадки Бандиса вызывали у Вирны симпатию. Она вообще обнаружила за собой склонность больше уважать животных, чем людей, дварфов и прочих «разумных существ». Когда-то у Вирны был собственный ездовой ящер. Она звала его Noamuth – Странник, и даже в годы служения Ллос находила в своем сердце уголок для этой прожорливой и глуповатой твари. К несчастью, Мать Мэлис однажды потребовала принести его в жертву в ходе какого-то сложнейшего ритуала. С тех пор Вирна не заводила питомцев, если не считать таковым драука Дайнина, конечно… Может быть, сердце и правда было необходимо для ритуала, а, может, Мать Мэлис заметила, с каким теплом ее дочь смотрит на ящера. Сейчас Вирна ругала себя – ей следовало быть хитрее и не выдавать собственных чувств, как на своем примере показывал Закнафейн. Но тогда все было иначе и казалось… правильным. Телегу раскачивало на неровной дороге, тюки под спиной были удивительно неудобными, а довольная болтовня совсем не вязалась с настроением Вирны. Да еще насекомые… Вирна шлепнула зажужжавшего совсем рядом комара и закуталась в плащ до самого носа. Жизнь казалась почти невыносимой. Остановился Бандис уже под вечер, когда Вирна уже перестала чувствовать спину и ягодицы. С телеги она сползла с трудом и совсем не грациозно, но хорошо, что этого никто не заметил. Потирая занемевшую поясницу, Вирна огляделась. Бандис привез их в какую-то рощицу, где стволы деревьев едва ли превышали в толщину руку Вирны, однако дороги за ними было не разглядеть. Зеленые кроны возносились высоко в небо, делая наступающий вечер еще более темным. Воздух здесь был не такой, как в Подземье и Мифрил Холле – он казался каким-то… живым и свежим. А еще довольно холодным. – Завтра к вечеру, если дождь не помешает, уж и до дома доберемся, – довольно заявил Бандис, распрягая лошадей. – Ты же говорил про два дня пути, – припомнила Вирна, хмурясь. – Это пешком два дня. Я ж думал, что король отряд дварфов пошлет, а они, знаете, не все лошадок любят, и в броне ехать тяжеловато будет… – Бандис покосился на Эрдина и поскорее продолжил. – Но даже лучше, что так вышло – быстрее на месте окажемся! Озеро Меллы – местечко небольшое, самый ближний город – Несм, хотя туда я бы не советовал приезжать. Хорошо, что нас от него Сарбрин отделяет – вот что я скажу. – Ваша деревня настолько рядом с Тайнолесьем? – поежился Эрдин. – И вы не боитесь там жить? Я слышал про гоблинов, троллей, оборотней, что в нем обитают… – А сейчас везде жить опасно. Южная часть Тайнолесья в целом спокойная, даже лесорубы туда ходят без боязни. Вот дальше и правда лучше не соваться. Но мы же люди не глупые! А с нашими длинными зимами без дров долго не протянешь… Рассказ о Тайнолесье Вирну не очень-то испугал. Гораздо страннее, что при таком соседстве жители Озера Меллы еще и пропажам людей удивлялись. Вирна уселась у поваленного дерева и спрятала руки под мышки, пытаясь согреть их. В окрестностях Мифрил Холла было дьявольски холодно, особенно по сравнению с Подземьем. Она в который уже раз дала себе обещание идти только на юг. Если Дриззту так уж хочется мерзнуть среди голых скал и заснеженных полей – это его дело, а Вирна предпочтет местечко потеплее. На картинках в книгах она видела такие: травяной ковер под ногами, зеленые деревья вокруг, голубая как небо река. Дриззт говорил, что в живую это еще прекраснее, сулил, что вдвоем они обязательно отправятся на юг, к морю. Море Вирна тоже хотела увидеть. Чем дальше она удалялась от Мифрил Холла, тем легче становилось у нее на душе, и тем более настоящим выглядело для Вирны ее будущее. Почему бы и не помечтать немного? Размышляя о местах, которые она обязательно посетит, и, глядя на разбирающих вещи спутников, Вирна сама не заметила, как соскользнула в обыкновенный сон. Сегодня ее ждали пауки. Она не видела их, но слышала и чувствовала – множество мелких существ копошилось под ногами, над головой, сверху и снизу. Кожи касались клочья паутины, вызывая дрожь по телу. Вирна ничего не могла рассмотреть в темноте, но ощущала, как шелковые нити гладят ее по щеке, будто лаская. Было одновременно противно и приятно – от этого контраста все в голове перемешалось. И Вирна сама не поняла, в какой момент паутина оплела ее шею. Нити сжались, как шелковая удавка. Вирна задергалась и неожиданно поняла, что не в силах пошевелиться. Пауки ползали по ногам и плечам, она чувствовала их в волосах, а шею все сильнее сдавливала паутина. Вирна сделала вдох, борясь с ужасом. В темноте не было спасения, только смерть и боль. Удавка впивалась в кожу, мешая думать и трезво мыслить. Мир сузился до боли и шорохов во тьме. Вирна поняла, что не может сделать очередной вдох, что шелковые нити режут кожу на шее, что пауки разом впиваются в жертву сотнями острых жал и когтей… Она проснулась, дрожа от страха. Это было очень неприятно и мерзко. Шея до сих пор болела, словно чувствуя след удушающей паутины. Вирна машинально потерла кожу пальцами, но никаких следов не почувствовала. Дурные сны продолжали оставаться всего лишь кошмарами. Вокруг было уже темно, но на грани слышимости кто-то бубнил. Вирна поднялась со своего места, разминая затекшие ноги, и огляделась. К ее удивлению, Эрдин тихо бормотал что-то, сидя с другой стороны от поваленного дерева. Прислушавшись, Вирна скривилась. Дварф молился! С некоторых пор она сильно недолюбливала молитвы и жрецов. Дриззт попытался втолковать ей что-то насчет правильного пути и зова сердца, но перед глазами Вирны стояли окровавленные алтари, черные свечи, прикованные к жертвенникам рабы, мерзкое копошение йоклол… Нет уж, лучше сдохнуть в какой-нибудь яме в одиночестве, чем вновь попасться в ловушку очередного бога! Прочие дроу могут биться лбом об пол перед Паучьей Королевой сколько хотят, а с Вирны довольно. В Мифрил Холле дварфы молились своим богам, о которых раньше она даже не слышала. В храмы Вирну не пускали, да не очень-то ей и хотелось туда попасть… Но любопытно было бы глянуть на то, как выглядят молельни дварфов. Отчего-то представлялись похожие на пещеры залы с каминами, статуи из грубого камня, огромные пивные кружки и пьяный смех вместо песнопений. Вряд ли от чистоплюев-дварфов следует ожидать ритуальных жертвоприношений и кровавых оргий. До бродившей по Мифрил Холлу Вирны иногда долетали короткие обрывки молитв Думатойну, Морадину или Клангеддину, и это было все, что она знала о дварфийских верованиях. Эрдин наконец замолк и потянулся. Поднявшись, он заметил ее взгляд и с беспокойством уточнил: – Что-то не так, госпожа Вирна? – Все не так, – пробурчала она. И, не удержавшись, все-таки спросила: – Кому ты молился, дварф? Эрдин отчего-то покраснел и замялся. – Я, госпожа Вирна, как бы так… Почитаю Леди, именуемую Шариндлар. Вирне это ни о чем не говорило, потому она просто пожала плечами. И ей показалось, что Эрдин немного расслабился. – Вам не знакомо это имя, правда? Шариндлар – дварфийская богиня исцеления, милосердия, жизни и романтики. Вирна усмехнулась: – Надо же. Я-то думала, дварфы любят только свои камни и железки. – Это заблуждение. Просто… мало кто вообще интересуется нашими богами. А мы в свою очередь не очень-то и жаждем всем рассказать. Конечно, гораздо почетнее быть последователем Думатойна или Морадина… – Однако ты предпочел другой идол. – Шариндлар – не просто какой-то там идол… Она всегда была в моей душе, – вздохнул Эрдин. – Это, госпожа Вирна, не бывает вот так просто: сегодня веришь в одно, а завтра – в другое. Я шел по стопам семьи, старался походить на братьев и отца, но вместо кузницы и битв всегда предпочитал помогать раненым в лечебнице при храме… Нет, вы не думайте, – спохватился он, – драк я не боюсь. Только лучше уж спасать жизни, чем отнимать. И когда я начал это понимать, Шариндлар ответила на мои молитвы впервые. С тех пор мое сердце стучит во имя Ее. – Чудесно, – поморщилась Вирна. Только жреца ей и не хватало для полного счастья! Да еще настолько правильного, что аж зубы сводит… Зато теперь понятно, почему Дриззт приставил этого коротышку к ней. Тот и нападать не станет, и защитит во имя справедливости даже от своих сородичей, и раны исцелит, случись что, и, может, внесет в душу злобной сестрички толику настоящего добра и милосердия. Тьфу. Но дварф и правда оказался не так прост. Интересно, насколько он могущественный? И сумел бы предотвратить ее побег, решись Вирна ночью покинуть своих спутников? Никакого трепета и уважения рыжебородый коротышка по-прежнему не вызывал. Ну да внешность – отнюдь не главное, а привлечь к себе взгляд очередного божества Вирна отнюдь не стремилась. Она отвернулась от Эрдина и постаралась сосредоточиться на насущных делах. А именно – на первой в своей жизни ночевке посреди настоящего леса.