В движениях монстра появилась какая-то медлительность, будто он неторопливо растягивал удовольствие, уверенный, что теперь ничто не помешает ему насладиться новой игрушкой. Застежка щелкнула, и контроллер медленно снял головы девушки шлем. Она почувствовали, как волосы, которые были узлом стянуты на затылке, рассыпались по плечам, и несколько длинных прядей упали ей на лицо, закрывая глаза и неприятно щекоча щеки. Но у нее и мысли не возникло, чтобы их убрать. Темнота ослепила, а неизвестность и ожидание неминуемой смерти повергли девушку в состояние ступора. Ольга кожей чувствовала незримое присутствие чудовища. Ее нервы были напряжены до предела, а сама она вся подобралась и сжалась, подобно тугой пружине. Мутант был совсем рядом. Она ощущала его едва уловимый запах хищника: резкий и терпкий. Слышала его тяжелое прерывистое дыхание.
Внезапно когтистая лапа через комбинезон грубо сжала ее грудь, и шатенка, взвизгнув от ужаса, наугад пырнула монстра ножом. Контроллер взревел, и перед глазами жертвы расцвели яркие огни фейерверков, а в затылок вонзились тысячи острых игл. Теперь она знала, каково это быть зомбированной, лишенной воли марионеткой. Ее тело стало чужим и податливым, как полимерная глина. Пальцы разжались. Клинок упал, звякнув об сланцевый пол. Девушка медленно опустилась на колени и покорно встала на четвереньки. Ольга впервые в жизни испытала настоящий, животный, всепоглощающий ужас.
В детстве она боялась многих вещей: летучих мышей, грозу, острых на язык старушек, сидящих на скамейках около подъезда дома, в котором она жила. Когда она выросла, страхов поубавилось, зато появились новые причины для тревог и волнений: боязнь провалить экзамены, потерять работу. Страх остаться одной. Но что это за противное разрушительное чувство — страх, заставляющее потеть ладони и учащенно биться сердце? Всего лишь сильная отрицательная эмоция, которую генерирует правое миндалевидное тело в мозге в момент мнимой или реальной опасности. Всего лишь… Ольга цеплялась за мысль, изо всех сил стараясь додумать ее, лишь бы уйти от реальности, потому что — это конец, и она не в состоянии что-либо изменить.
Руки контроллера ухватили ее сзади за шею и рванули в разные стороны воротник. Она бы закричала, если бы могла, или, еще лучше, лишилась бы чувств. Но злая воля цепко удерживала ее разум, не давая сознанию соскользнуть в спасительную пустоту. Крепкая ткань комбинезона трещала и расползалась на волокна. Через мгновение лохмотья повисли на трясущихся от напряжения руках, и девушка внутренне содрогнулась от омерзения, когда монстр навалился на нее сзади, и его горячий влажный язык заскользил по ее спине, вырисовывая узоры на гладкой коже.
Похоже, она все-таки потеряла сознание. А когда очнулась, то обнаружила, что сидит на земле под открытым небом, прижавшись спиной к теплому камню. Рядом с ней, на корточках, разместился хмурый и чем-то обеспокоенный человек в окровавленном комбинезоне, очень похожий на Зверобоя. Когда он увидел, что взгляд девушки снова стал осмысленным и сфокусировался на нем, черноволосый мужчина убрал фляжку, из которой смачивал водой бинт и осторожно прикладывал его к ее растрескавшимся губам. В тусклых багровых сумерках, которые опустились на землю, Ольга напряженно всматривалась в лицо сталкера и никак не могла понять, что с ним не так. А потом вдруг сообразила: у нормальных людей не бывает ярко-желтых глаз с вертикальными как у рептилии или кошки зрачками.
Девушка резко дернулась в сторону и завалилась бы на бок, если бы не сильные руки, удержавшие ее на месте.
— С возвращением. Все хорошо, успокойся, тебе больше нечего бояться, — сталкер снова усадил ее и поправил сползающие с точеных плеч обрывки комбинезона.
Ольга узнала голос охотника.
— Ты… — разлепила она непослушные губы.
— Мутант, — догадавшись, о чем она думает, он закончил фразу за нее. — Я только притворяюсь человеком. Боишься меня?
— Не знаю…
— Вот и отлично. Держи. Подобрал его по дороге.
Зверобой опустил ей на колени рюкзак, из которого, повизгивая от радости, выбрался алоглазый щенок. Девушка не понимающе, будто не узнавала, смотрела на звереныша, который, скуля, тянулся мордочкой к ее лицу, а потом дрожащими руками обняла мохнатого малыша и прижала его к своей груди.
Брюнет встал, разминая ноги, и оглядел потемневшее небо, расцвеченное багрянными всполохами.
— Все, подышали воздухом и хватит. Выброс начнется с минуты на минуту. Нужно спуститься в…
— Нет! — вдруг неожиданно громко выкрикнула Ольга, сжимаясь в комок. — Я не пойду!
— Так… — озадаченно протянул охотник, глядя на спасенную им девушку, по щекам которой покатились прозрачные слезы. — Заставлять я тебя не хочу, но и умирать здесь с тобой тоже не собираюсь. Давай договоримся: мы спустимся под землю, и я отвечу на все твои вопросы. Контроллера больше нет. И о Митяе я позаботился. Ну, так как, по рукам?
Всхлипывая, Ольга неуверенно кивнула:
— Хорошо. Только я встать не могу: ног почти не чувствую.
— Это пройдет. Держись за меня, я помогу дойти.
Он склонился, и она крепко обхватила его одной рукой за шею.
Увидев обезглавленное тело контроллера, которое охотник выволок из пещеры и бросил в кустах неподалеку от входа, Ольга задрожала.
— Он ничего тебе не сделал, слышишь, ничего, — проследив за ее взглядом, с нажимом произнес мужчина, мысленно ругая себя за то, что поленился зашвырнуть труп этой твари подальше.
— Посмотри на меня, — аккуратно взяв шатенку за подбородок, он повернул ее побледневшее лицо к себе, заставляя взглянуть в свои глаза. — Я убил контроллера, прежде чем он успел надругаться над тобой.
Не зная, как еще утешить плачущую девушку, охотник растерянно замолчал и заключил ее в свои объятья, стараясь не придавить щенка, который оказался зажатым между их телами. Он осторожно гладил ее по каштановым волосам, взывая к Зоне, чтобы женщина в его руках побыстрее успокоилась, и ему не пришлось силком тащить ее в подземелье.
Наконец, слезы иссякли. Ольга затихла, несколько раз рвано выдохнула, отстранилась и исподлобья посмотрела на Зверобоя.
— Спасибо. Я в порядке… У тебя осталась еще вода?
— Да, — ответил Зверобой, не понимая, к чему она клонит.
— Мне нужно умыться. Хочу смыть с себя все, иначе меня сейчас просто вывернет на изнанку.
— Ладно, только давай сначала спустимся вниз.
Он первым шагнул в черный проем и подал ей руку.
В пещере Зверобой уверенно вел припадающую на правую ногу девушку. Она чувствовала, как распух голеностопный сустав, но снимать ботинок не рискнула, знала, что потом его точно не наденет, а берц держал стопу не хуже медицинской шины. Охотник старательно светил ей под ноги фонариком и придерживал за локоть на спусках. Сам же он полагался исключительно на свое уникальное зрение мутанта.
— Ты хорошо видишь в темноте? — с интересом спросила его девушка.
— Да, почти так же как днем.
Через пару сотен шагов мужчина остановился и посветил фонарем в разные стороны. Яркий луч света выхватил из темноты блестящие куски знакомых черных стен и потолка, задержался на ее кинжале и сломанном шлеме и на мгновение осветил лежащую в дальнем углу массивную неподвижную фигуру.
— Если тебя смущает соседство с мертвецом, я могу убрать тело в туннель или вынести на поверхность.
— Нет, не надо. Не хочу, чтобы ночью его обглодали снорки или кабаны. Митяй этого не заслужил, — голос девушки дрогнул. — Как только появиться возможность, нужно сообщить на «Росток» его руководству, где он, чтобы они забрали тело…
— Тогда пережидаем выброс здесь, а утром я отведу тебя к бункеру. Может, удастся догнать Рапиру с Чингизом.
— Они живы?
— Когда уходил, все были живы, — Зверобой бросил у стены их рюкзаки и снял со спины дробовик. — Надеюсь, парни добрались до укрытия.
Ольга отпустила тяжелого щенка на пол, который тут же боязливо прижался к ее ногам. Девушка была несказанно рада, что Чингиз уцелел. Тяжелый камень будто упал с ее плеч. Но кое-что никак не укладывалось в голове, и на душе заскребли кошки. Андрею велели остаться, и он подчинился? Решил, что у Зверобоя в одиночку больше шансов ее спасти или же посчитал, что так будет безопаснее для него?
«Нет, — девушка пристально взглянула на темноволосого охотника, который достал из рюкзака флягу с водой и сделал из нее большой глоток, — он что-то не договаривает. Жалеет меня. Скорее всего Андрей погиб, иначе бы он пришел за ней. Она бы отправилась за ним на край света. Ведь пошла бы?». Но вместо этого спросила:
— А Чингиз и Рапира — тоже мутанты?
— Нет.
— Они знают, что ты — не человек?
— Знают. Пришлось рассекретиться, когда одного подобрал чуть живого во время начавшегося выброса, а из-за другого угодил в гнездо кровососов. Это Рапира мне уже потом из благодарности за спасенную жизнь рассказал, что его по мою душу послала кучка мародеров. Наемник хренов.
— И больше о тех бандитах никто никогда не слышал.
— Угадала, — Зверобой усмехнулся.
— А Рэм и Митяй…
— Обо мне в «Долге» известно всего лишь нескольким бойцам, и они умеют держать язык за зубами.
— Так ты, прежде чем стать охотником на, — она запнулась, — на мутантов, состоял в группировке?
— Не совсем. Я был членом группировки, которая существовала до «Долга».
Девушка в недоумении смотрела на подошедшего к ней мужчину. «Что он имел в виду: «До «Долга». Что было «до»?». Она мельком взглянула в темный угол, где спал вечным сном светловолосый великан. Митяй в свободное время да и, чего уж греха таить, на дежурстве тоже любит травить байки, а Ольга умела слушать. Однажды он рассказал ей легенду о «яростных». Предтечи, военные, основавшие клан, добровольно стали полулюдьми-полумутантами и посвятили свои жизни защите мира от порождений проклятой земли. Она спросила тогда Митяя: «И что с ними случилось потом?». На что долговец в раздумье пожал плечами, мол: «Да кто ж их знает: исчезли, сгинули. Это же всего лишь легенда».
«Что же творилось у тебя в голове, когда ты решил быть тем, кто ты есть?..»
— Ты из «Яростных», — тихо выдохнула она, поверив в предание.
Зверобой молча кивнул. И снова девушка увидела его цепкий, оценивающий взгляд, от которого ей становилось не по себе.
— Признаюсь, я удивлен, что ты о нас слышала.
— Но почему ты рассказываешь об этом мне?
— Обещал же. И потом, врать слишком утомительно.
— В смысле?
— Ну, не придумал я логического объяснения, почему у контроллера оторвана голова и вырвана часть позвоночника. Не до этого было. Хотя знал же, что если придешь в себя, ты начнешь задавать вопросы. Поэтому решил, что лучше уж правда, которая и на правду-то не похожа.
Земля под ногами мелко задрожала и загудела.
— Давай, умывайся, а потом я посмотрю, что с твоей ногой.
Девушка послушно сложила ладони ковшиком, подставляя руки под тоненькую струйку воды. Сгорбившись, она поспешно прижала локтями к своим бокам соскальзывающую верхнюю часть комбинезона и с тревогой прислушалась к своим ощущениям. Обнаженная спина мерзла, голова болела, и, плюс ко всему, ее замутило с новой силой: импульсы бушующего на поверхности выброса волнами проходили сквозь ее тело.
— Так не пойдет. Ночью будет прохладно. Тебе надо переодеться, — изрек Зверобой, созерцая ее лопатки.
— Мне не во что. Моя ветровка осталась у Круглова.
Охотник обреченно вздохнул, убрал фляжку в карман брюк и принялся расстегивать свой комбинезон. Девушка, прикрывая грудь мокрыми руками, на всякий случай сделала маленький шаг назад, понимая, что в общем-то это глупо и, в сложившейся ситуации, совершенно бесполезно. Он защитил ее от контроллера, но кто защитит ее от него?
Повозившись с застежками, «яростный» стянул куртку до пояса и через голову снял термобелье, взъерошив свои темные волосы. Увидев в красном подрагивающем свете выброса светлое мускулистое тело, Ольга смущенно отвела глаза.
— Надень. Это лучше, чем ничего.
Мужчина протянул ей тонкую кофту с длинными рукавами и повернулся к ней спиной, чтобы она смогла переодеться.
— Я хочу попросить у тебя прощение, — вдруг сказал он, прервав повисшее в темноте неловкое молчание.
— За что?
— В том, что ты оказалась здесь, в этой пещере, отчасти моя вина. Я использовал тебя как приманку для контроллера.
Наглухо застегнув свой защитный комбинезон, он умолк, напряженно ожидая ее реакцию. Она притихла, и, кажется, даже перестала дышать.
— Расскажи. Я хочу знать все.
Охотник медленно повернулся к шатенке и посмотрел ей в глаза:
— Мы выслеживали его полтора года…
Ольга сидела на своем рюкзаке и, подсвечивая себе фонариком, наблюдала, как «яростный», сняв с нее ботинок и положив ее ногу к себе на колени, бережно бинтовал отекшую ступню. Его ловкие пальцы двигались быстро и осторожно, старясь не причинять боль, а он тем временем, тщательно подбирая слова, поведал девушке историю, в которой ей пришлось сыграть свою малоприятную роль.
***
…Однажды на «Янове» к опытному охотнику за помощью обратился сталкер, которого он как-то спас от верной гибели во время выброса. Ветеран из интереса согласился, удивляясь только, как тому удалось найти его, ведь имени Зверобой не называл и свое лицо юнцу не показывал. Чингиз же, а был именно он, зная, что легендарный охотник — не человек, был уверен: мутанту без проблем удастся разыскать на просторах Зоны другого мутанта. Но они не предполагали, что им придется столкнуться с монстром, извращенный ум которого не уступал человеческому и даже в чем-то его превосходил. Когда охотники начали по крупицам собирать информацию о контроллере, которого снайпер видел в ночь гибели своей подруги, Зверобой понял: денег он с парня не возьмет, сколько бы времени не заняла эта охота. Так, наводя справки, подключив к поиску других охотников и даже Рапиру, за которым имелся «должок», им удалось выяснить: последнии десять лет в Зоне отчуждения при загадочных обстоятельствах регулярно пропадали женщины-сталкеры, которых и так можно было пересчитать по пальцам. Они не гибли в аномалиях или перестрелках, как думали многие. Они просто тихо и бесследно исчезали, иногда оставляя в лагерях все свое снаряжение и деньги.
Сидя у себя на «Янове», через торговцев и проводников, Зверобой отслеживал всех новоприбывших, пытаясь угадать, где объявится мутант-маньяк, который каждый раз после удачной охоты «залегал на дно» на несколько месяцев, пока не заканчивалась пища. Контроллер постоянно перемещался по всему периметру в поисках новых жертв, никогда долго не задерживаясь на одном месте. Словно знал, что его ищут, и был невероятно осторожен. Ветеран рассказал о нем генералу Воронину и ученым, заручившись их поддержкой в поисках опасного монстра. И когда Сахаров связался с ним и сообщил, что на «Янтаре» появился новый научный сотрудник, очень красивая и смышленая девушка, мужчина, доверившись свой звериной интуиции, собрал группу, чувствуя: в этот раз удача будет на их стороне…
***
Выброс давно отгремел. Алые всполохи, которые долго освещали дальний угол мрачной пещеры угасли и исчезли. Вход в подземелье теперь был едва различим в подступившей со всех сторон непроглядной тьме. Где-то на верху, над их головой пошел дождь, и мощный порыв ветра с оглушительным треском повалил старое дерево.
Ольга лежала на боку, свернувшись на рюкзаке, и, прижимая к себе теплого щенка, не мигая, смотрела перед собой. Она слышала, как вернулся Зверобой, выходивший разведать обстановку и установить пару растяжек на случай непрошеных гостей.
Сон не шел. Рассказ охотника потряс ее до глубины души. Она пыталась представить себя на месте сталкеров, ощутить их беспомощность и гнев, когда раз за разом чудовище ускользало у них из-под носа, и с удивлением поняла, что, наверное, поступила бы так же: использовала бы любую возможность отомстить и остановить это безумие. Охотники показали ей свой настоящий мир, опасный и жестокий. Так готова ли она принять его и остаться?
Девушку знобило. Ольга медленно замерзала на ледяном полу.
— Зверобой, — шепнула она в темноту, уверенная, что мутант услышит ее. — Мне очень холодно, очень…
Прижавшись спиной к широкой мужской груди, чувствуя теплое дыхание Зверобоя на своей щеке, Ольга слушала, как дождевые капли, просачиваясь сквозь толщу земли, срываются вниз с отсыревших стен и звонко разбиваются о камни в темноте. Щенок снова задремал, свернувшись клубком у нее на коленях. А капли продолжали монотонно падать, словно отсчитывали их недолгое время наедине. Она знала, что никогда не расскажет Андрею об этих минутах. Возможно, он бы простил ее, если бы она просто переспала со своим спасителем, списав это на стресс и бурлящий в крови адреналин. И девушка вдруг ясно, до дрожи в коленках, представила себе, как ЭТО могло быть… прекрасно. Наверное, она сошла с ума: он же не человек, нет. Но он не хуже, а, может быть, даже намного лучше многих людей, которых она знала. То, что происходило сейчас между ней и бойцом из легендарного клана «Яростных» трудно было объяснить лишь одной «химией». И постичь это умом тоже не представлялось возможным. Согревших в его объятьях, чувствуя биение его сердца, которое звучало в унисон рядом с ее, она поняла, что так хорошо ей еще ни с кем и никогда не было.
Такое не прощают.
Она не заметала, как ее рука оказалась в его ладони, и девушку бросило в жар. Будто это не пальцы, — то едва касаются друг друга, словно хрупкие крылья бабочек, то переплетаются, будто змеи по весне в брачном танце, — а их губы слились в долгом и страстном поцелуе. От невыносимо нежной ласки, от понимания того, что скоро им придется расстаться, в носу предательски защипало, и взор подернулся влажной пеленой.
Услышав, как девушка тихонечко шмыгает в темноте, охотник насторожился: неужели опять собралась плакать? Еще одну истерику он не переживет. Но на этот раз обошлось: она только удобнее устроилась у него на коленях и, положив голову ему на плечо, уткнулась холодным носом в шею. Зверобой аккуратно убрал в сторону щекотавшую его каштановую прядь волос, и негромко спросил:
— Придумала, как назовешь щенка?
— Да: Брук.
— Почему?
— Рядом с логовом пси-собак под холмом тек небольшой ручей. Я заметила его, когда мы убегали от зомби.
— В память о доме значит, — охотник одобряющие хмыкнул. — Я тут подумал: из нее могла бы получиться отличная охотничья собака. Если захочешь, мы бы помогли тебе с дрессировкой…
Он понимал, что говорит что-то не то. Но ему необходимо было слышать свой голос, чтобы отвлечься от мысли, что на девушке, доверчиво льнувшей к его груди, ничего нет, кроме его термобелья, которое он ей одолжил, и ее штанов от разодранного комбинезона. Слова должны были «заглушить» дивный запах ее волос и тонкий аромат кожи, который проникал в его легкие, словно яд, и отравлял разум. Иначе, еще чуть-чуть, и он, утратив контроль над собой, уподобится контроллеру: подомнет ее под себя и будет рвать нежное тело на части до тех пор, пока она не запросит пощады.
Ему следовало бы убедить ее как можно быстрее покинуть это гиблое место, вернуться на Большую землю и забыть обо всех ужасах, которые она пережила. А вместо этого он просит ее остаться. Потому что он знал: если Ольга уедет, она исчезнет из его жизни навсегда. Зверобой прекрасно понимал, что поступает низко, подло, эгоистично, но он хотел чужую женщину и ничего не мог с собой поделать.
Мужчина почувствовал, как девушка чуть приподняла голову, пытаясь рассмотреть его лицо. Взгляд блестящих от невыплаканных слез глаз был удивленным и недоверчивым.
— Я подумаю над твоим предложением, — наконец вымолвила она.
— А что тут думать? Соглашайся, — хрипло выдохнул охотник и чуть крепче сжал ее в своих объятьях.
Глядя в мерцающие в темноте глаза цвета расплавленного золота, которые требовали от нее немедленного ответа — здесь и сейчас, — Ольга приняла решение, не раздумывая больше ни секунды.
